Глава 8. Лука

Время: 530г, апрель

Место: Силкария

Баржи вошли в атмосферу Силкарии, и мир вокруг Эмиля затрясся. Сквозь иллюминатор он видел, как сталлионы борются с гравитацией, замедляя падение экипажа. Воздух вокруг баржи и сталлионов загорелся.

– Как думаешь, им бывает больно? – спросил Эмиль, глядя на симбиотов через узкий иллюминатор.

– Конечно, нет, – не поднимая глаз, ответил Лука.

Генерал Лука рассматривал карты, прилепленные магнитом к металлическому столу. По его плану три малые баржи – баркаса – сядут на Южном Полюсе. По данным разведки они знали, что экватор Силкарии необитаем. Центральные области планеты раскалялись до сотни градусов по Цельсию, и люди жили исключительно на полюсах, где климат жаркий, но умеренный.

– Приготовиться к жёсткой посадке! – скомандовал пилот.

Все сотрудники расселись по местам и пристегнулись широкими резиновыми ремнями. Эмиль сидел смирно и не отстёгивался с момента отправления баржи, так что сейчас он мог лишь сильнее вжаться в спинку кресла.

– Почему к жёсткой? – спросил Лука.

– Пыль забивается в глаза сталлионов, – ответил пилот. – Песчаная буря! Мы не видели её из космоса! Сталлионы ослепли!

Пилот управлял баржу вожжами, тянущимися изнутри рубки наружу. На галеонах, больших баржах, симбиоты-управленцы сами направляли сотни сталлионов, но на баркасах, маленьких баржах, всё делалась вручную.

– Прикажи им остановиться! – кричал Лука.

– Я пытаюсь! – пилот тянул вожжи на себя, что было мочи. – Не выходит!

– Эмиль, ты правильно пристёгнут? – спросил генерал.

Наследник растерялся. Какой-то солдат помог Эмилю пристегнуться на старте, но вдруг тот что-то напутал? Эмиль расстегнул ремень, но понял, что понятия не имеет, как застегнуть его обратно.

– Мы вошли в неконтролируемое падение! – кричал пилот. Вожжи вырывались из рук.

– Вижу поверхность! – констатировал Лука, глядя в иллюминатор. – Не вижу пять других баркасов.

– Держитесь! – пилот бросил вожжи и вцепился в ремни безопасности. Металлические вожжи кнутом носились по каюте. Они рассекли одеянита одного солдата, на его животе показалась кровь.

Эмиль не мог совладать со своими ремнями: пряжка не защёлкивалась. Он попытался завязать ремень узлом, но длины не хватало. Эмиль повернулся к генералу:

– Лука, помо…

Треск – и свет в лодке погас. Или Эмиль перестал видеть. Ударная сила вырвала его из сиденья и приложила головой об стену. Всё исчезло.

Лука очнулся. Сбросил тело, мешающее ему дышать: окровавленный солдат мешком упал с генерала.

Внутри баржи стоял мрак. Иллюминиты отключились, но свет просачивался сквозь разорванный фюзеляж.

– Эмиль! – позвал Лука.

Генерал прокашлялся кровью. Вокруг лежали неподвижные тела. В грудь солдата напротив Луки воткнулся кусок обшивки. Шея другого сотрудника вывернулась под углом девяносто градусов. Самое маленькое тело лежало на полу.

– Эмиль!

Лука нащупал пульс на шее наследника – жив! Проверил солдат – все погибли. Лука высунулся из дырки в корпусе баркаса: вокруг баржи расстилалась пустыня от горизонта до горизонта, но что-то мерцало вдали. Посмотрев на север через подзорную трубу, Лука увидел скопление домиков.

– Ну и дыра! – сплюнул он.

На Плексополе даже уборщики жили в халупах посолиднее.

Симбиот-эхолот сломался при падении: его крылья-антенны разломились пополам, и теперь он не мог ловить и передавать радиосигналы. Теперь Лука не мог связаться с остальными баркасами. Во время крушения он их не видел. Возможно, те достигли места назначения и уже ищут генерала и наследника СЕО. Их баржа не могла упасть слишком далеко от остальных.

Забрав часть воды и припасов, Лука вытащил Эмиля на песок. Подумав, он взял и сломанного эхолота. Впереди простирались километры песка.

Лука тащил Эмиля за руки, за ноги, за руку и за ногу, потом нёс на себе, нёс на руках, но страшно вымотался. Генерал вспотел, хотя одеяниты поглощали большую часть пота. От пота чешуйки одеянита поменяли цвет на мерзко-жёлтый. На Плексополе за такое могли и побить.

Когда стемнело, тащить Эмиля стало проще, но дома казались всё так же далеко.

Лука дошёл до деревни только на рассвете. На окраине стояла халупа, чьи окна снаружи завесили красными и оранжевыми шторами. Дверь стояла открытой на распашку, и Лука не помнил, закрывали ли её на ночь. Он смотрел на дверь всю ночь, как на маяк. Вечером оттуда светило переменчивое пламя свечи.

На косяк двери облокотилась седая женщина, замотанная в красно-жёлтую накидку, точь-в-точь, как её шторы. Её глаза привыкали к свету, и она не сразу заметила Луку, волочащего Эмиля по песку.

– Эй! Бржас! – всплеснула руками женщина, разглядев пришельцев.

Она побежала к ним, ловко скользя по песку и не утопая в нём, как Лука. Неожиданно сильные руки старушки подхватили ноги Эмиля и потянули в сторону дома.

– Спасибо! – задыхался Лука, неся Эмиля за плечи. – Мы пришли с миром.

Но женщина не теряла дыхания на разговоры. Она уложила Эмиля на высокую кровать, заваленную разноцветными подушками. Осмотрев его голову, она пощёлкала языком.

– Наша баржа разбилась, – Лука обессиленно сел на пол у кровати. – У вас есть врач?

– Жземб встнем истру, – покачала головой старушка.

Лука проверил в ухе слухач, симбиот-переводчик. Тот послушно пискнул, когда генерал сжал его пальцами. Работал.

– Язык сильно изменился с последнего обновления, – понял Лука. – Я вас, увы, не пойму.

Старушка достала слухача из уха генерала и понюхала. Кивнула. Отдала обратно и вышла на улицу.

Лука растянулся на полу. Слава Полносознанию, что они дотянули до старушки. Она не понимает, кто они. Живя в глухой деревне в центре пустыни, она может и не знать о системе Биомоторс. Возможно, она думает, что Лука говорит на языке Хэдофиса и будет относиться к нему, как к высокому гостю из столицы.

Генерал осмотрелся. Старушка жила в маленьком, но добротном деревянном доме. Кажется, она была одинока, но ей кто-то помогал содержать дом в хорошей форме. Кровать, стол, кухня, печь – всё покрывали кружевные сетки из мягкой ткани, жёлтой и красной. На стенах висели тканые картины цветов. На полу лежали ковры. Лука пробежался подушечками пальцев по ковру. Мягкий-мягкий.

Старушка вернулась и не удивилась лежащему на полу Луке. Достав слухач из его уха, она заменила его на другой симбиот. Тот очень походил на слухача, но был фиолетовым, а не чёрным, и глубже залезал в слуховой канал.

– Теперь понимаешь меня? – спросила она.

Лука ошарашенно кивнул и попытался сесть на полу, но ноги подкашивались.

– Плохо тебе? А с мальчиком что?

– Наша баржа разбилась… Ему нужна помощь. Пожалуйста, врача… Не думайте обо мне.

Мир померк, и Лука отключился.

Проснувшись, генерал понял, что проспал до вечера. За окном смеркалось, а из кухни доносились пряные запахи. Старушка оставила Луку спать на полу, но обложила его подушками и пуфиками. Эмиль неподвижно спал на постели.

– Не вставай слишком быстро, – предупредила старушка Луку. Она вытерла руки о цветастый фартук.

Она помогла генералу подняться и отряхнула его одежду от пыли пустыни.

– Имя – Ивелия, – ткнула она себя пальцем в грудь, и многослойные бусы на её груди затанцевали. – Целительница деревни.

– Целительница? Слава Полносознанию! Вы знаете, что с ним? – Лука бросился к наследнику.

– Вы двое прибыли издалека, верно? – Ивелия потрогала потный лоб наследника, закутанного по уши под одеялом. – Слабые, истощённые, бледные. Признаки гибернации. Откуда вы прилетели?

– Из Системы Содаплекс. – опешил и честно ответил Лука. Он не ожидал, что старушка в далёкой деревни что-то знает о гибернации.

– Не слышала про такую, – Ивелия покачала головой. – Язык ваш совсем чужой, непонятный. Сколько вы проспали в глубоком космосе?

– Долго, – голова Луки закружилась, и он присел на кровать Эмиля. – На нашей планете прошло тридцать лет.

– Космические полёты – баловство! Молодёжь нашла причину не работать!

Ивелия поставила тяжёлый видавший виды чайник на плиту и разожгла печку. Над плитой сушились травы. В углу висели клубки пряжа.

– Где мы? – Лука подошёл к окну. Вид выходил на пустыню, откуда он притащил Эмиля. На горизонте мерцала разбитая баржа.

– Деревня Полярикс. До Нордикса два часа езды.

Целительница протянула Луке глиняный стакан, полный густой зелёной жижи.

– Нордикс?.. – Лука понюхал и сморщился. – Мы на Северном полюсе?

– Конечно. Ты пей-пей.

Лука отпил глоток, и его почти стошнило.

Баржи договаривались приземлиться на Южном Полюсе, на другом конце планеты. Если остальные баржи правда выжили и сейчас ищут Луку и Эмиля, то они делают это в тысячах километрах отсюда.

– А сколько пути до Южного Полюса? – спросил Лука, глядя как ветер препарашивает остов баржи песком.

– Вопросы задаёшь такие! – присвистнула целительница. – До Сауфика нельзя добраться пешком без сталлиона. Даже на сталлионе ехать с месяц, если по земле. А сталлионов, которые выходят в космос, я с декаду не видела!

– Мы не можем злоупотреблять вашим гостеприимством! – забегал Лука по комнате. – Нам пора…

– Зачем торопитесь? – целительница взахлёб пила зелёную жижу и подливала добавку из чайника. – Теперь половина моего дома ваша. Половина моей еды ваша. Половина одежды, посуды, дров – всё ваше.

– Почему? – Лука выглянул из окна, ожидая увидеть засаду. Никого.

– Смешные, недоверчивые, – хрюкнула жижей Ивелия. – Так дела делаются на Силкарии. Мы делим всё пополам. Имущество и обязанности, горечи и радости.

Лука рассудил, что пассаж про половину дома был метафорой.

– Спасибо, целительница. У нас есть беда поделиться.

Генерал выложил на стол сломанный эхолот. Его скрюченные крылья-антенны подрагивали, но глаза симбиота были плотно закрыты. Целительница ощупала его, обнюхала и даже лизнула.

– Мы не можем связаться с друзьями в Сауфике, – Лука неторопливо стучал костяшками по столу. – Кто-нибудь в деревне может его починить?

– Едва ли в деревне, – щёлкнула языком целительница. – Пойдём в Нордикс, на завод силка.

Типы коспических барж.

Глава 9. Ксенон

Время: 530г, апрель

Место: Хэдофис

Ксенон надеялся остаться на Офисе Майнор хотя бы год, пережидая скорбь матери по потере жены. Он так же надеялся, что мать успеет передумать и найти Министра Финансов получше и позволит Ксенону остаться в Академии навсегда. Ксенон не смел мечтать о большем, чем жить в скромном общежитии исследователей и писать научные статьи по жанрам рисования, забытых три века назад.

Однако, СЕО Наида призвала сына обратно на Хэдофис спустя два месяца после похорон Селин.

Торжественный зал приёмов спал во тьме: высокие стрельчатые окна закрыли чёрной тканью, и огромный зал освещался дюжиной иллюминитов, сидящих на колоннах. Мать закуталась в винно-чёрное платье с высоким воротником, закрывающим её лицо до носа. Она неподвижно сидела на каменном троне СЕО, а на его широком поручне покачивалась Тридцать Восьмая с коробкой платочков, которые она выдавала СЕО. Наида промакивала платочками глаза и бросала их за трон.

– Мой сын, – прошептала Наида не своим голосом, избавляясь от очередного платочка. – Наследник.

Ксенон неловко остановился перед троном. Обычно здесь стояли кресла, но не сегодня. Ксенон переминался с ноги на ногу.

– Спасибо, что приехал, – поклонилась Тридцать Восьмая, спрыгнув с трона. Огоньки иллюминитов отражались на её зеркально-голубой коже, делая симбиотку ярчайшим объектом в комнате. – Кое-что случилось.

По шее Ксенона пробежали мурашки. Он заметил, как мать осунулась и побледнела за два месяца.

Двери зала распахнулись, и вошёл Вице-Президент Управления Аларик. Его атласно-чёрный камзол сливался с тёмными стенами зала. Неужели мать вырядила в траур весь аппарат управления? Ксенон почувствовал стыд за свой белый силковый костюм, казавшийся праздничным в зале, полном траура. Аларик протёр пол перед троном силковым платком, и встал на колено.

– СЕО, Вице-Президент, – кивнул тот Наиде и Ксенону. – Наша система окружена кольцом эхолотов, мониторящими границы. Как только один из них получает сигнал о постороннем объекте, тот передаётся по цепочке эхолотов до первого дежурного флаера. Флаеры не быстрые симбиоты, им не сравниться со сталлионами. Но производство и содержание флаеров намного дешевле. Из-за их скорости сигнал доходит до Хэдофиса несколько месяцев…

– Что за сигнал мы получили? – спросила Тридцать Восьмая, подавая СЕО новый платок.

– Два галеона вошли в систему Биомоторс, – ответил Аларик. – Оба двигаются в сторону Хэдофиса.

– Два галеона? Это мега-баржи? – Ксенон помнил такие из учебников истории.

Аларик кивнул.

– Чьи это баржи? – Тридцать Восьмая сжала коробку с платками.

– У нас нет точной информации, – Аларик поднялся с пола и отвёл глаза, – но предположительно, они из системы Содаплекс.

– Содаплекс… Содаплекс… – сухими губами повторяла Наида, рассматривая чёрные занавески. – Что-то знакомое.

– Планетарная система звезды Альфа Центавры, – вспомнил Ксенон учебники. – Её колонизировала Корпорация Содаплекс

– Далеко они? – спросила СЕО Наида, высмаркиваясь.

– Десять световых лет, – вспомнила Тридцать Восьмая, давая начальнице новый платок. – Они нечастые гости в нашей системе.

– Мы иногда торгуем с их коммивояжёрами и отправляем им своих, – подтвердил Аларик. – За века сотрудничества Содаплекс не показывал нам враждебных намерений.

– С чего мы решили, что сейчас они враждебны? – спросила Наида.

Глаза СЕО скрывались под поволокой безразличия. Она пыталась понимать смысл разговора, но это стоило огромных усилий. Ксенон видел, что её душа была не здесь.

– Они не объявили о прибытии, – загибал пальцы Вице-Президент Аларик. – Они явились на мега-баржах, используемых для колонизации необитаемых систем. Их коммивояжёров всегда интересовал силк и наши драгоценные металлы.

– Нужно с ними поговорить… – шептала СЕО, пока её глаза бегали по залу.

– У нас нет времени, – скривился Аларик. – Мы упустили несколько месяцев из-за чёртовых флаеров и не знаем, где враг находится сейчас. Они могут атаковать Хэдофис завтра или прямо сейчас!

– Наша армия обширна, – заметила Тридцать Восьмая. – Вы думаете, мы не справимся?

– Нет времени на риск и расчёты! – Вице-Президент Аларик покраснел. – Кто знает, какое оружие они привезли? Кто знает, каких симбиотов изобрели? Нам нужно задействовать все ресурсы немедленно! Но их может быть недостаточно. Поэтому мы начнём мобилизацию!

– Мобилизация – очень непопулярная мера, – цокнула голубым языком Тридцать Восьмая.

Аларик шокировано посмотрел на Ксенона, ища поддержки. Тот промолчал.

– Наша жизнь, жизнь всех сотрудников, всего Концерна на кону! – перешёл на крик Аларик. – Нам нужно отправить баржи навстречу захватчикам прямо сейчас! Укомплектовать их тренированными солдатами и немедленно начать подготовку новых!

– Не смей повышать голос на СЕО! – взвизгнула Тридцать Восьмая. – Она в трауре!

– Наида, что бы сделала Селин? – обратился Аларик к СЕО, игнорируя Тридцать Восьмую. – Она бы сдалась и сидела, сложа руки? Или сделала бы всё, чтобы спасти сотрудников?

– Селин… Она… – Наида хлюпнула носом и зарыдала навзрыд.

– Вон, оба! – визгнула Тридцать Восьмая, загораживая СЕО. – Довольны тем, что натворили?

Ксенон и Аларик покинули зал, не доводя до скандала с применением охраны. Стражи в коридоре с любопытством прислушивались к происходящему в зале, стараясь не подавать виду. Охранники закрыли двери в зал, когда Вице-Президенты вышли, и Ксенон тут же выгнал их прочь.

– Когда ты вернулся с Офиса Майнор? – полушёпотом спросил Аларик, отводя юношу к окну, дальше от двери.

– Час назад.

– Ты не говорил с СЕО наедине?

Ксенон покачал головой. Он надеялся, что теперь сможет вернуться в Академию. Мать, кажется, передумала насчёт него, и он здесь больше не нужен.

– Она проводит слишком много времени с симбиоткой, – скривился Аларик. – Это Тридцать Восьмая теперь управляет Концерном и системой! Симбиотка знала всё про вторжение, я отправил ей флаера. Она для этого и позвала тебя обратно. А теперь устроила эту сцену!

– Она просто беспокоилась о самочувствии матери.

– Я так не думаю. Тогда бы Тридцать Восьмая задумалась на секунду о вторжении, Юникорн её дери! Но, бывает, симбиоты ломаются, сходят с ума, а может быть, и хотят захватить власть! Мы должны узнать, какой из этих вариантов про Тридцать Восьмую. Наиду следует разлучить с Тридцать Восьмой.

Ксенон разглядывал стену.

– Ты придумаешь, как это сделать, – подытожил Аларик.

– Я? – Ксенон отвлёкся от мыслей об Академии.

Вице-Президент закатил глаза. Он будто думал неужели, семья СЕО генетически выродилась и ни на что не способна?

– Я хочу помочь маме справиться с горем, – Ксенон боялся встречаться взглядом с Алариком, – но я не хочу работать на вашу систему!

– На нашу систему? Ты Вице-Президент Биомоторс, Юникорн тебя в…

– Это не значит, что я должен следовать инстинктам вашей системы.

– Инстинктам? – всплеснул руками Аларик. – Во славу Юникорны, и ты помешался, как Тридцать Восьмая?