– Да вполне себе, думаю, – откликается Беккетт, подходя к стене и тщательно ее рассматривая. Он откидывает спутанные светлые пряди и поворачивается к Уиллу: – Ларсен, подай дрель, а?

– Ты посмотри на себя, – насмешничаю я. – Прямо мастер на все руки.

Беккетт подмигивает.

– Ты что, правда удивлен, что у меня хорошо получается работать руками?

И то верно.

Расправившись с диваном и телевизором, мы отправляемся в спальню – собирать кровать. Я купил двуспальную, хотя в комнате поместилась бы и кровать королевских размеров. Уилл распаковывает детали, мы с Беккетом выкладываем в нужном порядке фрагменты конструкции из гладкого темного вишневого дерева. Бекк за работой болтает о своих планах на лето – обо всем, чем собирается заняться, когда вернется домой. Формально его дом в Индианаполисе (вся семья переехала туда, когда Беккетту было десять), но он родился и некоторое время воспитывался в Австралии. И вот в воскресенье он отправляется в Сидней.

– Хреново, что никто из вас не поедет со мной, – ворчит он. – Я понимаю, почему Райдер не может. Но вы-то что, серьезно не сможете выбраться?

Я пожимаю плечами.

– Да уж, извини. Я не могу взять и свалить в Австралию. Лето – мой единственный шанс провести время с семьей.

Это, кстати, правда. Остальное время я сосредоточен на одном только хоккее и еще – в меньшей степени – на учебе. В конце концов, чтобы состоять в команде, нужна приличная успеваемость.

Беккетт кивает.

– Понимаю. Семья – важная штука.

Мне прекрасно известно, насколько близок он со своими родителями и с оставшимися в Австралии кузенами. Он – единственный ребенок в семье, так что кузены ему почти как братья.

– Странно, что ты не поедешь, – замечаю я, поглядывая на Уилла.

Он пожимает плечами.

– Я этим летом работаю. Хочу после выпуска отправиться в поход по Европе месяцев на шесть или на год.

– Здорово. Звучит круто.

Беккетт посмеивается.

– И это говорит парень, который за все богатства мира не пойдет в поход с рюкзаком.

– Неправда. Я бы с удовольствием пошел.

– Да ладно, – с сомнением цедит Бекк.

– Правда-правда. Днем я бы надевал рюкзак и отправлялся изучать всякие крутые места в городе, а потом возвращался в пятизвездочный отель.

– Буржуй.

Я ухмыляюсь в ответ. Честно говоря, я не против походных тягот и не прочь даже пожить в палатке. А перспектива отправиться с рюкзаком в путешествие по Европе звучит шикарно. Вот только зачем путешествовать скромно, если можно ни в чем себя не ограничивать?

– Ты себе нашел работу с ландшафтным дизайном, наверное? – спрашиваю я Уилла.

– Я буду работать в бассейне.

Я глазею на него, открыв рот от удивления.

– Ты будешь чистить бассейны?

Уилл кивает, а Беккетт глубоко вздыхает.

Забавная реакция. Я поворачиваюсь к нему.

– Тебе есть что добавить?

– Просто… Не раскатывай губу. А то узнаешь, что твой приятель – чистильщик бассейнов, придумаешь себе целую историю с его участием, а потом – бац! – он разобьет твои розовые очки, и все твои мечты развеются, как пух на ветру.

– Сколько дивных метафор, а всего-то надо было сказать «не трахайся с клиентами», – закатывает глаза Уилл, после чего поспешно добавляет, уже в мою сторону: – Я не трахаюсь с клиентами.

– И почему же нет, черт возьми? – Я так и представляю, как аппетитные зрелые красотки в крошечных бикини, покачивая бедрами, подходят к Уиллу, предлагая выпить стаканчик лимонада, а потом «ой, у меня случайно слетел купальник. Не хотите ли перепихнуться?».

– Во-первых, потому что меня уволят, – сухо замечает он.

– Справедливо. Но что это за жизнь, если даже увольнением не рискуешь?

– Сказал богатенький мальчик.

– Твой отец разве не конгрессмен? Ты, по-моему, богаче меня. А потому последний человек, которому нужно чистить бассейны летом.

– Не-а. Я не хочу оказаться должником собственного отца. И дорогу себе я проложу сам.

Похвально, конечно. Вот только я не собираюсь жаловаться, что родители до сих пор все мне оплачивают. Мне двадцать один год, и работы у меня, слава богу, нет. Это последнее студенческое лето, нас ждет выпускной курс, так что я собираюсь насладиться каждой секундой свободы. Вообще я планирую как следует набрать силу и создать благоприятные условия для грядущего хоккейного сезона. Каждый день буду ходить в спортзал. Попробую добавить в кардиотренировки плавание. А еще я вступил в гольф-клуб неподалеку, так что как минимум несколько раз в неделю буду оказываться в окружении зелени.

Да начнется лето Шейна!

После того как кровать собрана, а в квартире произведена уборка, Бекк с Уиллом спрашивают, не хочу ли я поужинать с ними в городе, но я отказываюсь. Надо распаковать вещи и вообще организовать свой быт на новом месте.

В благодарность за помощь я угощаю их пивом и устраиваю вечеринку вечером в субботу, о чем мне и напоминает Беккетт на пороге квартиры.

– Не забудь о моей прощальной вечеринке, – тянет он.

– Да, конечно, о прощальной вечеринке, которую ты сам себе устраиваешь.

– И что?

– И то, что это глупо. Но я с нетерпением жду шанса испытать бассейн, так что, полагаю, сборище в честь того, что мой тупица-друг уезжает в отпуск, подойдет. Нормальная причина.

Он усмехается.

– А что твоя новая соседка сказала насчет вечеринки?

– Диксон? О, она в восторге. Ждет не дождется.

– Осторожнее, – предупреждает Уилл. – Диана умеет злиться. Она не против и гадость сделать, если что.

– И меня это должно остановить? – ухмыляюсь я. – Чем гаже, тем лучше.

После ухода друзей я отправляюсь на кухню – мама оставила на столе документы, и надо бы их изучить. Родители заезжали вчера – говорят, ради последних приготовлений перед моим переездом. Иными словами, мама набила холодильник продуктами и удостоверилась, что все бумаги лежат в одном месте, а папа расплатился с подрядчиком.

Я усаживаюсь на высокий стул, обитый черной кожей, и со вздохом начинаю разбирать огромную стопку бумаг. Сплошная скукота в них, как я и предполагал.

Я пролистываю документы, пока один из них не привлекает мое внимание. Передо мной иллюстрированная карта всей недвижимости в «Медоу-Хилл», и я, облокотившись на стол, начинаю изучать ее. Почему все здания названы в честь деревьев? Я живу в «Ред-Берч»^[4]. По соседству с нами – «Силвер-Пайн», «Уайт-Эш», «Уипинг-Уиллоу», «Шугар-Мейпл»^[5]. Главное здание называется «Сикомор», и как раз там находятся наши почтовые ящики. Кроме того, там постоянно присутствует охрана. Хорошо.

Отложив карту, я пытаюсь сосредоточиться на следующей странице, но разбирать текст ужасно утомительно. Как и сказала Диана, собрание домовладельцев устраивается раз в две недели, и меня приглашают поучаствовать. Вопрос только, зачем дважды в месяц. Зачем домовладельцам так часто собираться? Да еще и по воскресеньям? Я скорее умру, чем пойду на какое-то занудное собрание, где мамаши-наседки и их изголодавшиеся по сексу мужья будут спорить о правилах пользования бассейном и о том, во сколько включать газонокосилку. Никогда не буду заниматься таким занудством.

Официальное постановление, регулирующее уровень шума, – вообще какая-то бессмыслица. Тут сказано, что по будням нельзя шуметь после девяти вечера. Исключение составляет пятница – можно шуметь до одиннадцати. По выходным – никакого шума после полуночи, а в воскресенье шуметь можно вообще только до десяти вечера. Так что вечер пятницы выходным не считается, как и вечер воскресенья, а повеселиться можно только в субботу. Ладненько.

Продравшись примерно через половину бумаг, я сдаюсь. Остальное дочитаю потом. Мой мозг к такой скукотище не приспособлен.

Я направляюсь в новую спальню. Когда пришла пора съезжать из дома, который мы арендовали с ребятами, я подошел к сбору вещей предельно утилитарно. К ужасу моей мамы, большую часть одежды и постельного белья я засунул в большие пакеты для мусора. Не слишком красиво, зато эффективно. Теперь, пошарив по мешкам с бельем, я достаю комплект простыней и наволочек. В другом мешке находится одеяло и покрывало. Заправив кровать, я усаживаюсь в изножье, достаю из кармана телефон и набираю мамин номер.

– Привет! – радостно восклицает она в трубку. – Все сделал?

– Да, парни только ушли. Диван, телевизор и кровать на месте.

– Хорошо. Как тебе вообще квартира? Все нравится? Тебе понравилось, как покрасили кухню? А фартук за мойкой тебе как? Я подумала, что белый кафель смотрится более элегантно.

– Все просто отлично, – заверяю я. – Серьезно. Спасибо еще раз за все, что вы сделали. Я бы и сам не сумел оформить все лучше.

Мама выбирала все – в буквальном смысле. Образцы красок, картины для стен. Даже всякую мелочь, до которой я сам бы, наверное, и не додумался, – сушилки для посуды и вешалки для пальто.

– Ну что ты! Что угодно для моего ребенка. Ты уже… Мэри-Энн! Нет! Отдай соду! – На мгновение ее голос становится приглушенным, видимо, ругается на мою сестренку. Потом мама возвращается, и я снова слышу ее как следует. – Прости. Твоя сестра меня с ума сводит. Пытается сделать из бутылки усовершенствованную ракету.

– Что-что, прости?

– На прошлой неделе в лагере они изучали, как сделать мини-ракету из бутылки, а теперь она нашла способ усовершенствовать эту ракету, сделать более мощной. – Мама ругается себе под нос. – Отправили дочку в лагерь с космической тематикой, и посмотри, что получили!

– Мне казалось, вы ее в геологический лагерь отправили, нет?

– Нет, туда она поедет в августе.

Только моя младшая сестра за лето успевает съездить не в один, а в два научных лагеря. К счастью, ботаном она при этом не стала – авторитетно заявляю, что такой крутой десятилетки, как она, я в жизни не встречал. Мэри-Энн чудесная. Как и мои родители, раз на то пошло. У нас всегда были очень близкие отношения.

– Так, ладно. Что же еще я хотела у тебя спросить? – задумчиво произносит мама. – А, точно. В «Ред-Берч» еще три квартиры. Как соседи? Уже познакомился с кем-нибудь?

– Только с одной. Она была в коридоре возле своей квартиры – совершенно голая. В таком виде мы ее и застали.

– Что? Ты шутишь, что ли? – ахает мама.

– Не-а. Она гналась за кошкой и уронила полотенце. Такого шикарного происшествия я еще не видел.

– Не будь пошляком, Шейн.

Я мысленно посмеиваюсь.

– Прости. Ладно, не волнуйся. Она меня ненавидит до глубины души, так что все отлично.

– Что? Ничего хорошего в этом нет. Почему ты ей не нравишься?

– О, мы знакомы по Брайару, у нас общие друзья. Нормально все. Я даже не считаю ее настоящей соседкой. Уверен, остальные замечательные и не такие беспардонные.

Мы еще некоторое время болтаем, я рассказываю, что планирую вернуться домой, в Вермонт, на пару дней в конце недели. После разговора с мамой я гадаю, кого еще можно застать в городе на этой неделе. Может, кто-то из друзей по старшей школе приедет погостить на лето, и…

«Так вот чем мы теперь занимаемся? – насмешливо вопрошает какая-то часть меня. – Врем самому себе?»

Черт возьми. Ладно. Я гадаю, приедет ли Линси. И знаю, что гадать не стоит. И вообще думать об этом. Мы расстались чуть больше года назад, и нельзя так долго думать об одном человеке – это, блин, слишком долго.

К счастью, я не успеваю погрузиться в размышления о том, насколько жалким человеком надо быть, чтобы до сих пор тосковать по бывшей девушке, – у меня звонит телефон. Входящее сообщение.

Кристал: Переезд состоялся?

Мы столкнулись в городе сегодня с утра. Мы с парнями зашли в «Старбакс» за кофе, перед тем как идти ко мне. Кристал хорошенькая. Темные блестящие волосы. Отличная улыбка, а грудь еще лучше. Мы обменялись номерами, пока стояли в очереди, немало повеселив Беккетта и Уилла.

Мне как раз надо отвлечься, и чем скорее, тем лучше, так что я быстренько отправляю Кристал ответ. Последнее, чего мне хочется, – провести вечер в навязчивых размышлениях о бывшей. Я выше этого. И мне хочется секса.

Я: Встретимся вечерком?

Кристал: Да, я бы потусовалась. Тренировки завтра не будет.

Что ж, похоже, стоит упомянуть, что Кристал – чирлидерша в «Брайаре». Ага. Очередная девица из команды Дианы.

Смотрите-ка, я уже нарушаю все правила Диксон.

Я: Напишу тебе адрес.