– Не подумай, естественно, он мне ничего не говорил. Просто по нему это было видно.

– Надо же! Я была лучшего мнения о его умении владеть собой.

– Не спеши менять своё мнение. Если на то пошло…

– Если на то пошло, – перебила Ира, – то в отношении тебя я Александру благодарна даже больше, чем Руслану. Когда будешь читать письмо, поймёшь, что Руслан приложил все силы, чтобы растормошить меня, однако удалось это Александру.

К слову, ему не только это удалось, но о том поговорим, когда прочтёшь письмо. И ещё к слову. Всё, что произошло между нами, хоть он сам и пытался убедить меня в обратном, произошло по моей инициативе.

– А что ты так волнуешься? Саша в твоей защите не нуждается. Если уж на то пошло, то, что между вами произошло, входит в список того, за что ему благодарен Я.

– Ты – последователь передовых идей Гены и Лу?

– Я бы не сказал, что последователь…

– А-а-а-а! Так это, значит, ОНИ последователи твоих идей?

– Тоже неверно. У них свои идеи, а у меня… – Стас остановился, не окончив фразы.

– Свои? – спросила Ира.

– Если быть совсем точным, твои.

– Позвольте поинтересоваться, и какие же это у меня идеи в рамках обсуждаемого вопроса?

– Не изучать оттенки и полутона зелёного, когда речь идёт о си миноре.

Ира задумалась.

– С Александром я изучала оттенки и полутона зелёного, – медленно проговорила она.

– И?

– И поняла, что это – явно не си минор.

– Вот за это я ему и благодарен. Ира, между ночью с четырнадцатого на пятнадцатое августа и ночью с двадцать девятого на тридцатое сентября ты один раз побывала в объятьях Александра, я же… Я же считать даже не пытался количество этих объятий. А если бы попытался, то сбился бы со счёта.

Гена и Лу наслаждаются остротой, пикантностью, терпкостью, даря друг другу сексуальную свободу.

Я знаю этот вкус. Я его испытывал и испытываю, к примеру, с Ларой. Как бы там ни было, она – моя жена. Хотя я сам, чаще всего, выступаю организатором её романов и оплачиваю, оказываемые ей сексуальные услуги, я чувствую всё то, что положено чувствовать среднестатистическому мужу, когда его жена спит с другим.

Единственное, в отличие от среднестатистического мужа, я этими ощущениями наслаждаюсь, как наслаждается Гена, и как наслаждается Лу.

Я тебе только что прямо рассказал, как провёл время между нашими с тобой двумя ночами. Сейчас даже для усиления эффекта попытаюсь вспомнить, может быть был кто-то, кого ты можешь знать.

Так. Вика? Ты её, наверняка, видела в офисе, но вряд ли имеешь представление, кто это конкретно. Рита? Из той же оперы.

Да! Кстати! Лена. Офис-менеджер. И с Леной, между прочим, я за это время переспал раза два, а может, даже и три.

Я тебе всё это сейчас прямо говорю. Признайся честно, у тебя хоть что-то шевельнулось? Неважно в виде приятного или неприятного ощущения. Ну?

– Честно? Не-а!

– Как и у меня, когда я точно знал, что ты спишь с Женей, с Владом. Когда сидел и ждал тебя, точно зная, что ты в этот момент делаешь с Раулем. Когда понял, что у тебя произошло с Александром. Почему? Потому что всё это – оттенки и полутона зелёного.

– Ты хочешь сказать, что Гене и Лу доступны только оттенки и полутона зелёного?

– Ира, вы с Лу – близкие подруги. Поговори с ней сама.

– Когда я была с Сашей, он сказал, что сделал то, что он сделал, для того, чтобы помочь мне почувствовать разницу.

– Он помог тебе почувствовать разницу, но он сам не знал, какую. Потому что та разница, которую он имел в виду, это всего лишь разница между оттенками и полутонами зелёного. Она тоже, как говорится, дорогого стоит.

Такие оттенки и полутона зелёного, какими владеют Гена и Лу, Саша и Оксана доступны очень немногим, но…

Ты не в самых близких отношениях с Оксаной. Поговори с Сашей! С ним ты в достаточно близких отношениях для обсуждения подобных тем. И вообще, мы сегодня спать идём?

– Между прочим, я уже внесла подобное предложение.

* * *

Когда в кабинет вошёл Гена, Максим уже два часа, как знакомил Иру со своим обширным фото-архивом, размещённым в его ноутбуке и на двух съёмных дисках.

Ира оказалась в офисе в семь утра, потому что проигнорировала замечание Стаса, что ей, в отличие от него, можно ещё пару часов поспать.

Максим же в знак солидарности пришёл к семи вместе с Иханом, у которого одна из постоянных клиенток, отправляясь в командировку, решила произвести фурор своей внешностью прямо с трапа самолёта.

– Доброе утро! – бодро поприветствовал Гена Иру и Максима, явно собираясь дальше представиться последнему, но не успел.

– Доброе утро, Генсильч! – выпалил Максим голосом по тембру ничуть не напоминавшим голос Руслана Крышенько, однако в его характерной манере, которую не воспроизвёл бы с такой точностью, а главное, естественностью и непосредственностью даже самый выдающийся имитатор.

Гена на пару секунд завис, а потом:

– Че-го?

– С добрым утром, говорю, Генсильч! Как дела у сеньоры Лурмедёсбодвигас?

– Простите, у меня помрачнение рассудка или… или…

– Генсильч, с Вашим рассудком всё в полнейшем порядке. Вы верно догадались: это – я. Другая версия. Гораздо более раннего года выпуска, но, несмотря на это, возьму на себя смелость назвать её новой.

– Руслан? – в непонятной смеси чувств спросил Гена.

– «Руслан» – это название предыдущей версии, нынешняя же версия называется «Максим».

– Ген, садись и адаптируйся к новой версии. Сама вчера в таком же положении была. А я вас ненадолго покину.

Гена машинально опустился на стул.

Ира вышла из кабинета и направилась в буфет первого этажа. Пока она изучала меню, туда зашла Лена.

Ира убедила её, что не случится ничего страшного, если они вдвоём выпьют по чашке чего-нибудь здесь. Они устроились за столиком, с которого Лене через открытую дверь был виден кусочек её рабочего места.

С Ириной подачи она пустилась излагать подробности жизни первых двух этажей. Ира слушала её монолог, время от времени поддакивая. Одновременно она пыталась нащупать в себе какие-нибудь новые ощущения по отношению к Лене в свете сведений, полученных от Стаса, но ничего не находила.

Ира попыталась вспомнить, какими они – ощущения, причитающиеся в подобной ситуации – вообще бывают, и с удивлением обнаружила, что она, оказывается, их никогда не испытывала. Она была знакома с ревностью, но только с одной стороны. Её ревновали, а вот ей ревновать не приходилось.

Слишком углубиться в тему не получилось, так как Лена никак не могла расслабиться, при каждом шорохе выглядывая в коридор, и вскоре ушла к себе за свою стойку.

Ира вновь взялась за меню и огласила буфетчице список, что ей загрузить на поднос.

К возвращению Иры в кабинет с «пиром на весь мир», Гена уже пришёл в себя и был в курсе основных новостей, образовавшихся в связи с появлением Максима.

– Слушайте, чего-то я во вкус вошёл! – с довольной улыбкой воскликнул Максим. – А давайте-ка мы ещё и сеньору Лурмедёсбодвигас огорошим, а? Генсильч, как тебе идейка?

– Эффект ещё более сногсшибательный получится. Я-то хоть в курсе был, относительно твоих планов.

– Ничего, Генсильч, подхватишь, если падать вздумает.

– Уговорил.

Гена позвонил Лу и попросил зайти. Она не горела желанием покидать бурлящий творческими страстями общий кабинет и что-то недовольно буркнула в трубку, однако через минуту появилась на пороге.

– Доброе утро, сеньора Лурмедёсбодвигас! – не дав ей сказать ни слова, подобострастно отчеканил Максим так, как это обычно делал Руслан, встречая Лу при свидетелях.

Лу опешила.

Не давая ей до конца осознать, что же сейчас произошло, Максим продолжил:

– Лу, я тебя уверяю, в этот раз тебе не придётся вламываться в туалет, когда я там писаю.

По тональности изменения ошеломления на лице Лу, Ира поняла, что Максим раскрылся.

Лу минуты три хватала ртом воздух, прежде чем промямлить:

– Объясните.

– Пойдём, покурим, – сказал Максим, приобнял Лу за талию и увлёк из кабинета.

– Давай тоже покурим, – предложил Гена Ире.

– Прямо здесь?

– Какая разница!

Пока не было Лу и Максима, Ира рассказывала Гене свои вчерашние впечатления от знакомства с «новой версией».

Лу вернулась одна.

– А где Русл… Ой! Максим? – спросил Гена.

– Он попросил позвать к нему Мишу, – продолжая пребывать в ступоре, ответила Лу и возмутилась, – Вы что, здесь, что ли, курите? – и сама достала сигарету.

Максим вернулся вместе с Михой.

– Миша, ты из нас из всех выглядишь самым вменяемым, – со смехом, удивлённо заметил Гена.

– А чего ему быть невменяемым? Я ему объяснил суть ситуации в доступных терминах программирования. Так что, всё в порядке, – вместо Михи, прокомментировал его относительное спокойствие Максим.

– Можно так сказать, – смущённо улыбнувшись, подтвердил Миха, и из него вырвалась та крайняя взволнованность, в которой он пребывал на самом деле.

Ира обвела задумчивым взглядом Гену, Лу и Миху.

– Помните? – обратилась она к ним. – Именно в этом составе мы провели здесь два дня после гибели Руслана, в то время как Женя и Стас занимались организацией похорон.

Гена и Лу заметно смутились. Миха посчитал, что из-за упоминания не самого приятного времени. Впрочем, они сами тоже расценили своё внезапное замешательство именно так.

Только Ира поняла, что по инерции последних дней ляпнула «Стас», вместо привычного им из её уст «Радный». Она напряглась, досадуя на себя, поскольку не собиралась делать изменения в своей личной жизни общественным достоянием, даже для самых близких. Как минимум, пока.

– Серьёзно? – перевёл на себя внимание Максим. – Я не знал. Хотя, для меня это выглядит вполне закономерным. Я уже попросил прощенья у Генсильча в приватной обстановке, теперь же я хочу сделать это ещё и публично, а заодно попросить прощенья у тебя, Лу, и у тебя, Миха.

Я слишком сильно зацепил вас, слишком сильно привязал к себе. Знаю, что не должен был этого делать, но… Так получилось.

И хоть я и прошу у вас у всех прощенья, с другой стороны, я очень рад, что так получилось. Рад не тому, что вам из-за меня пришлось пережить смерть Руслана гораздо тяжелее, чем это было возможно, не зацепи я каждого из вас так сильно.

Я рад тому, что сам привязался к каждому из вас и именно поэтому решил, так сказать, вернуться.

Русланом Крышенько я сюда заглянул ради Иры. Миха, что меня с ней связывает, Генсильч и Лу знают и смогут объяснить тебе, если захочешь. Впрочем, если захочешь, я сам объясню.

Так вот, заглянул я сюда ради Иры, не собираясь ни задерживаться здесь, ни возвращаться. Почему? Потому что, хоть мы и связаны с ней очень крепко, я никогда не разделял ни её взглядов, ни её стремлений.

Я потому и не стал участвовать в создании всего этого. Мне её затея была неинтересна. Но, глянуть, что из этого вышло, и гадостей наговорить, почему нет?

– Ты собирался говорить мне гадости? – ехидно спросила Ира.

– Естественно! Ты разве хоть раз сказала что-нибудь доброе по поводу того, что вытворяю я? Само собой, ты сейчас не понимаешь, об чём речь, но смею тебя заверить, Ирнбрисна, придира ты ещё та!

– Мстить, значить, собирался? – Ира усмехнулась.

– Нет, конечно. Но что поделать, если мы с тобой уж слишком разные. Но в этом нет ничего не плохо. Критика – штука не самая приятная, но благодаря ей, видишь детали, которые ранее не замечал, либо, которым раньше не придавал значения.

Когда на твоё творение смотрят единомышленники, они смотрят на него твоими глазами. Когда же то же самое видит носитель иных идей…

В общем, когда я здесь только появился, мне кое-что показалось прикольным, но в целом… – Максим скривился, а затем усмехнулся. – В общем, как всегда, сестрёнка.

Однако, когда я встретил здесь тебя, Миха, моё отношение к сей затее стало меняться. Когда же я встретил здесь тебя, Генсильч, я понял, что ХОЧУ в этом участвовать. Ты же, Лу, повлияла на окончательность моего решения.

Безусловно, я мог изменить своё намерение надолго здесь не задерживаться и другим способом. То есть, продолжать жить Русланом Крышенько. Но мне необходимо было заставить Ирку посмотреть на кое-какие вещи с моей точки зрения, а заодно, напомнить ей, чего она сама собиралась здесь делать и зачем ввязалась в эту авантюру.

Потому я и не извиняюсь перед ней за то, что вздёрнул её не по-детски за самое живое.

Кроме того, мне нужно было самому вникнуть в некоторые вещи поглубже.

И ещё. Хоть каждый из вас и стал для меня очень близким существом, у меня есть те, кто для меня настолько же в доску свои, как вы для Иры. К тому же, я не сомневался, что им здесь тоже есть во что поиграть.

Кто они, я уже сказал каждому из вас. Из них из всех лишь Ихан в курсе, кто он и что тут делает. Все же остальные, как выразился вышеупомянутый Ихан, невинны, как дети. И одна из первых игр, в которую я собираюсь поиграть, это лишение их невинности.

Ирка, как ты заметила, здесь сейчас присутствуют далеко не все из твоей компашки. Уверяю тебя, не потому, что я их ценю меньше. Просто они не стали лично для меня столь же близкими, как Генсильч, Миха и Лу.

Узнав сейчас, что они максимально оградили вас от малоприятных забот по утилизации тела, я их стал ценить ещё больше, однако это никак не влияет на увеличение близости. Не исключаю, однако, что постепенно она возрастёт. Сейчас же, если не составит труда, найдите возможность поставить их в известность обо мне и моей компашке.

– Как скажешь. – Гена улыбнулся и вопросительно посмотрел на Лу.

– Сегодня же вечером, – ответила она на его вопросительный взгляд.

– Спасибо, – улыбнувшись, поблагодарил Максим. – Вот ещё что хочу сказать, прежде чем обратиться к конкретике. Ира не приемлет вмешательства в своё СУГУБО ЛИЧНОЕ самовыражение, при этом давая такую же волю тем, кто с ней. Вы прекрасно это знаете. И даже ты, Миха, должен был заметить на собственном опыте работы. Заметил?

– Да.

– Я же не столь щепетильно отношусь к невмешательству в собственное самовыражение, но с другой стороны, не способен давать безграничную волю. Ира ведёт, поддерживая, и редко сама выходит вперёд. Я же привык тащить за собой, далеко не всегда считаясь с волей тех, кто со мной.

– Это я тоже заметил. – Миха улыбнулся. – Пока общался с Русланом.

Максим усмехнулся.

– Я это всё к тому, что я сюда заявился ради Иры, прекрасно понимая, что это – её и ваша, так сказать, вотчина. Я ни в коем случае не собираюсь устанавливать здесь свои порядки, ни в коем случае не собираюсь что-либо навязывать. Однако я есть такой, какой я есть, а потому, если что, осаживайте. Не обижусь.

Ну а теперь к текущей конкретике. Каюсь, вчера с Иханом так заболтались, что альманах я даже не глянул. Однако Ихан мне в подробностях рассказал о семинарах, которые вы проводите. Очень занимательная идейка.

– Кстати! Семинары! – в ужасе воскликнула Ира. – У нас же в это воскресенье заезд! Вообще из головы вылетело.

– У меня не вылетело, Ирчик, – заверил её Гена. – Так что, расслабься. Всё под контролем.

– А у Ихана, видимо, вылетело так же, как и у Ирнбрисны. – Максим усмехнулся. – Но я ему напомню. У меня вчера возникли кое-какие мыслишки, как с этим можно поиграть, но раз уж это так скоропостижно… На самом деле, это даже хорошо. Полагаю, никто не возражает против ещё одного слушателя?

– Ни разу, – ответила за всех Лу.

– Максим, если о конкретике, – обратился к нему Гена, – то лично меня сейчас более всего волнует вопрос, куда тебя поселить.

– Генсильч, мы же это уже обсудили!

– Максим, склерозом пока не наслаждаюсь. – Гена усмехнулся. – Я не о жилье. Где тебе лучше выделить рабочее место, и что тебе нужно для его оборудования.

– Если помечтать по беспределу, – Максим подмигнул Гене, – то я бы хотел на первом этаже рядом с Иханом. Желательно тоже две комнаты, и желательно те, что с дыркой. В смысле с проходом, как вы их называете.

– Не вопрос.

– Что касается оборудования, то полная комплектация фотостудии у меня есть. Так что понадобится лишь кое-что из мебели. Список предоставлю завтра.

* * *

Вечером Лу и Гена отправились ставить в известность о «новой версии» Женечку и Стаса, Максим – вникать в альманах, а Ира, едва оказавшись дома, встала к мольберту.

Полностью отрешиться никак не получалось. В оперативную память то и дело заскакивали фрагменты их сегодняшнего обеда, на котором единовременно присутствовали все, имевшиеся в наличие, обитатели третьего и четвёртого этажей, а также Ихан.

Максим безжалостно прикалывался над ничего не понимавшими Лидией Гавриловной, Яной и Ромой. Положение старательно спасал Гена, усиленно кривляясь, дабы как-то оправдать приступы «внезапного» смеха Иры, Лу, Ихана и Михи, а заодно и свои собственные.

У Иры закралось невероятное подозрение, что Александр просёк, в чём дело.

Во-первых, постепенно он начал ухмыляться вместе с Ирой, Лу, Иханом и Михой, а не после следующего с небольшим запозданием дивертисмента Гены, когда к веселью присоединялись Влад, Алина, Алла и Оксана, а также истинная причина хохота в виде вышеупомянутой троицы.

Во-вторых, в какой-то момент ниочёмного застольного разговора у Александра будто случайно вырвалось «Руслан» вместо «Максим».

Ира почти не сомневалась, что именно БУДТО случайно, потому что, хорошо изучив Александра за время «приручения», заметила, как он в процессе извинений и объяснений своей «оплошности» наблюдает за реакцией Максима. Мало того, объяснял он свою «оплошность», избегая упоминаний ТОГО САМОГО Руслана.

Но Иру более всего удивило другое. Никто – даже сам Максим – не обратил на это внимания.

Точнее, кое-кто всё же обратил. Оксана.

Впрочем, небольшую разницу во времени между началами приступов хохота у отдельных групп, она явно не констатировала, а вот, когда Александр «ляпнул» «Руслан», у неё довольно заметно изменилось выражение лица, которое изменилось ещё заметнее когда…

В общем, ближе к концу обеда Оксане позвонили из какого-то отдела на втором этаже по поводу очередного зависшего компьютера, и Ира подняла забытый вопрос, поставленный как-то перед Александром по поводу нового сисадмина, дабы освободить Оксану от этих обязанностей.

– Так! – прервал Максим прения. – Вот мне интересно, а почему в этот раз никто не поинтересовался моим образованием?

Он выразительно посмотрел на Гену.

– Я ведь прямо написал, что фотография – это моё хобби. По образованию же я – инженер информационных технологий. Лично я вовсе не против, сделав из хобби профессию, превратить профессию в хобби. У кого там комп завис?

Оксана сказала лишь название отдела.

– Я быстро, – сообщил Максим и покинул буфет.

Вернулся он действительно быстро, но не в этом суть. Ира не успела засечь реакцию остальных, но Оксана определённо отметила для себя, что Максим не потребовал дополнительную информацию относительно точной дислокации зависшего компьютера. К тому же, она явно намеренно предоставила ограниченные для нового человека сведения.

Выловить Александра до конца рабочего дня у Иры так и не получилось. Вылавливать Оксану она не собиралась в самом принципе. Хоть Оксана и попала сюда с рекомендацией от Михи «со странностями», Ира не представляла себе, как завести с ней разговор на тему, которая, несомненно, подвигла бы любого среднестатистического человека вызвать собеседнику скорую помощь с бригадой психиатров.

Поинтересоваться мнением Максима тоже почему-то не получилось, несмотря на то, что всю вторую половину дня они провели наедине друг с другом. Представление «новой версии» хоть и заняло утром почти два часа, за оставшееся перед обедом время Гена, просмотрев некоторые работы Максима и выслушав их с Ирой соображения, высказал, как главный редактор, полное удовлетворение и оставил их вариться в собственном соку.