Цитаты из книги «Красота – это горе»

на “Авроре” у них родились еще дети… наверное, в Европе на каждом крыльце по корзинке, – заметила девочка.

Но, узнав историю о побеге, она ничуть не огорчилась, напротив, пришла в восторг. – Настоящие искатели приключений! – сказала она Теду Стаммлеру. – Начиталась ты, детка, сказок, – ответил дед.

Улыбнись, милый, – велела Деви Аю, – а не то аджак съест. – Объясни мне, зачем тебе за меня замуж. – Ну вот, заладил, зачем да зачем, – нахмурилась Деви Аю. – Думаешь, у других есть веские причины жениться? – Женятся люди обычно по любви. – А у нас с тобой все наоборот, мы друг друга ни капельки не любим, – сказала Деви Аю, – чем не причина?

сплелись они в объятиях, целуясь под жарким тропическим солнцем. И, чтобы утолить страсть, накопленную за долгие годы, сняли они все одежды, прилипшие к телу, и полетели одежды в долину, кружась на ветру, как цветки красного дерева. Люди почти не верили глазам, иные кричали, голландцы краснели. А эти двое без стыда любили друг друга на плоском уступе, у всех на виду – как в кино, так казалось людям в долине. Женщины стыдливо прикрывали вуалями лица, мужчины все как один возбудились и не смели глаз друг на друга поднять, а голландцы повторяли: “Правду говорят, туземцы что обезьяны”.

Ма Гедик. – В меня даже овцы и крокодилы и те влюбляются

ему глотку незрелым кокосом, весьма кстати свершилось чудо. В то утро он вместо похабщины запел вдруг дивные любовные баллады, и многие, слушая его, плакали. В

И, взяв в свидетели старика-кучера, да клячу, да хор лягушек, да сов, да москитов, да ночных бабочек, дала обет: – Через шестнадцать лет голландец натешится мною. Жди меня на вершине вон той скалы, если до той поры не разлюбишь меня, не побрезгуешь голландскими объедками.

Так и бежал он рядом с повозкой, и оба плакали перед разлукой, и видел их слезы только кучер и, чтобы хоть немного их утешить, сказал: – Ну и любите на здоровье, даже если друг другу не принадлежите.

Ты куда? – В дом к голландскому господину. – Зачем? Ни к чему тебе идти к голландцу в служанки. – А я не в служанки пойду, – отвечала девушка. – Я в наложницы. Теперь называй меня Ньяи Иянг[17]. – Тьфу! – вскричал Ма Гедик. – Зачем тебе идти в наложницы? – Если откажусь, моего отца и мать скормят аджакам. – Но разве ты не знаешь, что я тебя люблю?

. Ма Гедик, даже когда подрос, всюду носил с собой бамбуковую бутыль с материнским молоком. Однажды Ма Иянг спросила из любопытства, почему он в свои девятнадцать до сих пор пьет молоко матери, ведь оно давным-давно несъедобное. – Потому что мой отец пил молоко моей матери всю жизнь, до глубокой старости.