ГЛАВА 4 Сообщество МБЧ

Я очнулся.

«Где это я? Почему я еще жив? Здоров? Голова побаливает…» Я был в каком-то странном месте. Стол, на котором я лежал, был недавно протерт пахучим веществом.

– Лапа затекла. А-а-а… Как больно! Открытое окно? Пора делать лапы. Сейчас только отойду от этого состояния. Надо взбодриться.

Я оперся на все свои лапы, встал в стойку и потряс головой. Это немного помогло.

Перепрыгнув на другой стол, я направился прямиком к открытому окну. А это что такое белое там? Я принюхался, пытаясь уловить запах. Странно, ничем не пахнет.

Но делать было нечего, и я выскочил на улицу. Мои лапы соприкоснулись с чем-то белым и пушистым.

– Это замерзшая вода? Снег! Такой рыхлый. Странно, но терпимо.

Я отправился искать жизнь в этом белом мире под хруст, создаваемый лапами. Казалось, здесь больше нет ничего – даже неба. Только кристально чистый снег. Я пробирался по нему, надеясь найти кого-то живого.

Люди почему-то только себя считают социальными существами. Они просто не понимают: жизнь – это круговорот. Это и питание, и размножение, и это всегда ориентир на способ жизнедеятельности. Мне почему-то стало страшно одиноко от пустоты вокруг.

«И, как это ни странно, люди на самом деле отлично замещают все наши социальные нужды. Это и друг, как способ общения, и добыча пищи, ну и, конечно, люди могут познакомить нас с такими же животными, с которыми можно спариться, они помогают нашим кошечкам принять роды, найти детишкам новый дом, из которого они почему-то убегают… Надо вернуться к Веронике. Я сглупил. В мире слишком много опасностей, в нем никак не выжить без друзей».

Будто бы из неоткуда появилось тепло, разрушающее снег под моими лапами. Испугавшись, я снова открыл глаза. Подо мной была какая-то мягкая лежанка. Это всего лишь сон. Такой странный… Привстав, я увидел его – огромного черного пса, который смотрел на меня. Он улыбнулся и поздоровался:

– Приветствую тебя, малыш! Как твое имя?

В голове сразу возникли мысли:

«О мой Лев! Вот это собака огромная! Нужно бежать, но где я? Как много собак! И кошек? Что он сказал? Как меня зовут? Я его понимаю? Он улыбается?»

– Пушок, – ответил я неуверенно, сомневаясь, поймет ли он меня.

Комната, в которой я оказался, была с высокими стенами и большим количеством окон. Они были похожи на двери, но с занавесками. За ними виднелись облака на голубом небе и редкие деревья, покрытые листьями. Вид открытого пространства немного успокоил меня.

– Пушок? – улыбка собаки стала шире. – Ты, видимо, домашний, – он поднял одну бровь и обратился к кому-то за моей спиной: – Он что, из платных?

Комната была разделена на части. Я был в той, где располагались пуфики и лежанки, слева от меня виднелись миски с автоматической подачей корма, справа валялись мячики, веревки и какие-то игрушки, с противоположной стороны стоял стенд с картой и письменами. В центре же был большой круглый диванчик, на котором сейчас лежали три черно-белых кота. На полу – мягкий ковер, по нему ездили пылесосы.

– Нет, не должен быть, – обошла меня серая кошечка, – он, скорее всего, потеряшка.

– Что? – спросил я, не понимая ничего.

– А, значит, ты остался без хозяина, ну ничего, мы тебе поможем, – продолжал пес, – меня зовут Спайк, я собака породы лабрадор, если ты не знаешь.

– А я Царапка, будем знакомы, – представилась серая кошечка, положив мне на плечо свою мягкую лапку.

Я невольно посмотрел на нее, желая увидеть источник своего успокаивающего поглаживания.

– Что происходит? Где я? – спросил я их и огляделся. – Мы в раю?

– Нет, глупенький, – засмеялась Царапка, – лучше. Мы в послеоперационной комнате отдыха.

– Послеоперационной? Что с нами сделали? – спросил я, осматривая себя.

– Так, давай начнем сначала, – перебил нас Спайк, – мы участники экспериментальной группы чипа МБЧ. Что это за чип? – продолжал он, одновременно торопясь и ленясь. – Он позволяет понимать другие живые организмы и общаться с ними. Кошки, собаки, крысы, люди, верблюды, да кто угодно с этим чипом может понять другое животное и коммуницировать, минуя межвидовой барьер. Ментальный БиоЧип. Сейчас мы находимся в комнате отдыха кошек и собак, есть другие. После того как ты научишься базовым вещам и привыкнешь к новому себе, тебя направят в другую комнату для адаптации к миру. Для кошек это всего лишь понимание, что не все, что движется, – еда. Справишься с испытанием и выйдешь отсюда.

– А тебе, то есть собакам, что нужно сделать? – спросил я.

– Ну-у, у нас более сложное испытание, мы должны помогать всем, все-таки это наша природа, отличие от волка – помощь, а не нападение. Нам нужно нарушить свои устои по помечиванию и охране нашей территории. Ладно, покушай, а после пойдем на экскурсию. Выбирай любую миску, даже если из нее ела собака, – предложил мне он размеренно, но с каким-то нетерпением, что ли.

– Хорошо, я бы правда поел, а что дают?

– Рыбу.

Я подошел к кормушке, возле которой никого не было, понюхал миску, заметил, что здесь кнопка:

«Надо нажать на кнопку, – подумал я. Осторожно поднеся к ней лапу, нажал. – Как круто сделано, прямо завораживает, – пронеслось у меня в голове, – как вкусно пахнет рыбка, а как она тает во рту».

Съев несколько кусочков, я остолбенел:

«А вдруг она отравлена? – подумал я и продолжил есть, – Тогда хоть попирую перед смертью. Лев! Как вкусно! Мой желудок уже наполнился, ладно, уже хватит. Спайк ко мне идет. Что он хочет?»

– Ну что? Вкусно? – спросил он меня.

«Сейчас все покажется едой, которую мне отправил Лев», – подумал я и ответил:

– Очень вкусно.

Спайк опять улыбнулся в свое количество зубов.

«Сколько зубов у собак?» – подумал я.

– Обычно сорок два, – сообщил он мне.

– Чего сорок два? – не понял я.

– Зубов у меня сорок два, что является нормой.

Он читает мои мысли? Я был ошеломлен.

– Дело в том, что ты пока не умеешь контролировать свой МБЧ, поэтому отправляешь все свои мысли окружению. Не стоит беспоко…

«Не думать, не думать, не…»

– Не получится, расслабься, – перебил меня, услышав мои мысли, Спайк, – возьмешь пару уроков, и все будет хорошо.

«Ладно», – подумал или ответил я.

После еды наступило расслабление: я чувствовал себя сытым и отдохнувшим, как говорят люди, полон сил и энергии. В адаптационном зале было четыре собаки: Спайк – черный лабрадор; еще один пес был очень на него похож, но с белой грудью и лапами, а еще высокий и худой – короче, только похож на лабрадора. Еще была уже знакомая коричневая собака с черными полосками, теперь она рассматривала все окружение. Ей было максимум четыре месяца. И еще одна коричневая собака с белыми лапами.

Остальные здесь находящиеся были котами, а точнее – три кошки и девять котов, включая меня. Все они мелькали передо мной, как вспышки разных цветов: два рыжих одинаковых кота, одна серая кошка – Царапка, один кот расцвета табби, один белый кот, остальные черно-белые.

«Откуда здесь столько одинаковых кошек?» – пришло мне в голову.

– Забрали из местного приюта, – ответил мне Спайк, нагло гуляя в моих мыслях.

«Понятно, – пронеслось у меня в голове, – куда дальше?»

– Надо общаться с котами, собаками? – спросил я.

– Пока погуляй, можешь познакомиться со всеми, поиграть в нашу любимую игру – шар внимания.

– Что это за игра такая?

– Есть один ведущий, – стал объяснять Спайк, – он называет какой-то объект и подкидывает шар. Если слово, которое он назвал, означает то, что может летать, то все стараются поймать шар, если же он загадал помидор, например, то не нужно ловить шар.

– Ого, интересная игра.

– Конечно, интересная, – подключилась Царапка, – давайте сыграем!

Животные собрались вокруг нее, и она обратилась ко всем:

– Сначала поприветствуем нашего нового друга – Пушок?

Все уставились на меня с любопытством. Я кивнул.

Царапка взяла в свои лапы мячик с колокольчиком внутри, и он завладел всем моим вниманием звуком и движением.

– Летит, летит, – повторила Царапка два раза, раскачивая мячик и звеня колокольчиком, – крокодил.

Она подкинула мяч, и я, не раздумывая, бросился ловить его. Подпрыгнув, схватил его зубами и только потом услышал попытки остановить меня.

Мне стало стыдно за этот прыжок, хотя я не осознавал почему.

– Ты должен научиться думать, Пушок, – объясняла мне Царапка. – Вот когда научишься сначала думать, а потом двигаться, тогда и сможешь заниматься, чем хочешь.

– Я не знаю, чем хочу заниматься, – подумал я вслух.

– Сразу поймешь, – обнадеживал меня Спайк.

Через несколько дней привели моего соседа с коричневой головой. Как я помню, он только и делал, что ел и спал.

Немного раскрепощенный, я подошел к Спайку и Царапке, которые принимали его, как пару дней назад меня.

– Ар-р-р, я страшный и опасный зверь, бойся меня! – завопила эта кроха.

– Боюсь, боюсь, – подыграл Спайк. – Что же ты сделаешь, зверь?

– Я вас всех разорву, разорву!

– Успокойся, – смеясь, вмешалась Царапка, – ты в безопасности здесь. Не надо нас запугивать.

– Оставьте меня в покое! – требовал пес, стоя в стойке для атаки, с поднятым хвостом.

– Здесь можно поесть, – сообщил я, желая помочь.

Он повернулся ко мне и немного расслабился.

– Ты тот кот. Ты не умер? – спросил он.

– Нет, я не умер. Меня зовут Пушок. А тебя как?

– Этого не может быть! – в растерянности смотрел на меня пес.

– Как тебя зовут, малыш? – повторил вопрос Спайк.

– Что ты хочешь от меня? Стой там. Р-р-р-р, – лишь ответил он.

– У тебя нет имени? – продолжал Спайк. – Так давай мы тебе дадим. Царапка, придумай ему имя.

– Имя – это что? – совсем растерялся пес.

– Покормите его, и он будет весь ваш, – посоветовал я.

– Хорошо, – согласилась Царапка и направилась к мискам.

Пес стоял на месте, переводя свой взгляд с меня на Спайка и обратно. Царапка нажала на кнопку, и послышался шум корма. Пес сразу же побежал к ней, зарычав на Царапку, стоявшую рядом с едой. Она ловко запрыгнула на шкаф, в котором хранился корм, и продолжила смотреть на него сверху.

Мы со Спайком аккуратно подошли к ним. Пес сзади на спине имел два коричневых пятна, все остальное у него было белым.

– А это порода? – спросила сверху Царапка.

– Да, кажется, это джек-рассел-терьер, – ответил Спайк.

– Тогда, может, Джеком назовем? – сразу же предложила она.

– Да, мне нравится, – согласился Спайк. – Будешь Джеком?

Но пес не понимал, что Спайк обращался к нему.

«Такой тугодум», – подумал я.

– А ты что хотел, Пушок? – спросил меня Спайк неожиданно.

– А, – не растерявшись, я быстро придумал вопрос: – Хотел узнать, всех животных из клеток сюда приводят? Там была черная кошка. Ее забрали чуть раньше меня. Где она? Почему-то не могу найти.

Спайк посмотрел на Царапку. Она же лишь ответила:

– Всех кошек сюда отправляют, но черной не было. Не знаю даже, что тебе сказать.

– Понятно, – ответил я, не понимая на самом деле ничего.

– А маленькие черные кошки еще в клетке? – спросил я уже Джека.

Он, кажется, сразу понял, про кого я.

– Черные кошки продолжают плакать. Все плачут и плачут. А мама их погибла уже, наверное. Надо им самим справляться, – он бормотал будто про себя, продолжая аппетитно чавкать кормом.

– Ты можешь что-то узнать про черных кошек? – спросил Спайк у Царапки.

– Постараюсь, конечно. Спрошу, но Сима обычно ничего не говорит про нечипированных. Ее интересуют только наши дела.

– А почему здесь бывают собаки? – спросил я.

– Они так быстрее социализируются, но всех мы принять не можем. Одного-двух, – ответила Царапка.

– Коты тоже учатся адаптироваться к присутствию собак, – добавил Спайк.

– Может, кошку тоже куда-то отправили, чтобы там привыкли к ее присутствию? – с надеждой спросил я.

– Я узнаю, Пушок. А теперь иди, не мешай нам.

Я отошел от них и стал наблюдать со стороны. Ко мне подошла коричневая собака с черными полосками:

– Привет, я Рокси. А тебя как зовут?

– Я Пушок.

– Что там происходит? – указала она лапой в сторону Спайка и Царапки.

– Привели щенка без имени. Он не понимает, кажется, ничего.

– Ого, откуда он такой?

– Да не знаю я. Мы сидели в соседних клетках в ожидании чипа. А так я его совсем не знаю.

– И что же с ним будет?

– В каком смысле?

– Ну, раз у него нет имени.

– Ему уже дали имя, – сообщил я Рокси, раздумывая, как она представляла себе альтернативу, – Джек.

– Джек, – Рокси оценивающе посмотрела в его сторону, – ему подходит.

– Ты такая любопытная.

– Я? Да, говорят, меня могут взять в телекоммуникацию.

– Это что? В телевизоре будешь выступать?

– М-м-м… может быть. Но я думаю, что буду собирать информацию. Мне это гораздо интереснее. Понимаешь?

– Да, твои глаза сразу показались мне локаторами.

Рокси рассмеялась. А затем указала лапой на Джека и предложила:

– Поздороваемся с ним? Кажется, его оставили адаптироваться самостоятельно.

– Пойдем. Интересно, он понял, что такое имя, или нет, – соблазнился я.

Мы направились к Джеку. Он сидел возле миски, будто боясь оставить ее и больше не найти.

– Привет, привет, – поздоровалась с ним Рокси.

Он вскочил на свои лапы и поднял хвост. Она же помахала ему своим, что немного успокоило его. Взглянув на меня, он обрадовался.

– Кот, это ты, – опознал он меня, принюхавшись.

– Да, я Пушок. А тебя теперь зовут Джек.

– А я – Рокси. Давай дружить? – сразу же предложила она.

– Давай! А что это значит? – спросил он. – Спайк говорил, что мне нужно подружиться с кошкой. Пушок, давай с тобой тоже будем дружить?

– Я не против. Но сначала нужно объяснить, что значит дружить, – замешкавшись, я взглянул на Рокси, но она явно хотела послушать мое объяснение. – Что значит дружить? Проводить вместе свободное время и иметь общие интересы.

– Это людское, наверное, определение, – вмешалась Рокси. – Мне кажется, быть друзьями – значит гулять вместе много, есть вместе, бегать и играть.

– Есть вместе? – вдруг запереживал Джек. – Я не хочу ни с кем есть.

– Мы с тобой ели вместе, когда были в соседних клетках, – напомнил я. – Ты забирал у меня еду, это, можно сказать, преимущество дружбы.

Рокси сморщила нос и уточнила:

– Так он тебя объедал, получается.

– Да, но, дружба – это когда ты не против отдать свою еду другому, – попытался объяснить я своим собеседникам.

– Я не согласен. Нет, – Джек был неприступен.

– Если ты будешь моим другом, то я буду отдавать тебе часть своей еды, – пояснил я ему.

– И … просто так отдашь?– с недоверием переспросил он.

– Да, для друзей не жалко.

– Он дурак, или дружба – это обман какой-то, – вслух подумал Джек.

– Просто хочется, чтобы рядом была живая душа, которая пойдет с тобой, куда ты идти не хочешь. Чтобы кто-то не дал тебе замерзнуть в мусорном баке, когда ты по глупости покинул свой дом. Чтобы кто-то встал на твою сторону, когда тебя обижают, пользуются твоей слабостью. Чтобы кто-то просто сказал: «Не надо таскать его за лапы, ему же больно». Вот кто такой друг.