Их встречал высокий мужчина лет сорока пяти с обветренным лицом, окладистой тёмной бородой и проницательными карими глазами. Капитан Макар Волков выглядел именно так, как и должен выглядеть опытный космический волк – загорелый, жилистый, с характерной свободной походкой человека, привыкшего к переменной гравитации. Его потёртая капитанская форма без знаков принадлежности к какой-либо корпорации и кобура с плазменным пистолетом на бедре завершали образ независимого перевозчика, работающего на границе закона.

– Добро пожаловать на борт "Стального рассвета", – голос Волкова был низким и хриплым, с лёгким акцентом внешних колоний. – Должен сказать, вы двое стали самыми разыскиваемыми людьми во внутреннем секторе за последние два часа.

– Мы не делали того, в чём нас обвиняют, – твёрдо сказала Елена. – Орден использует нас как козлов отпущения, чтобы скрыть правду.

Волков усмехнулся:

– Я и не думал, что вы виновны. Вадим не из тех, кто станет сознательно вредить невинным людям. А вас, младший Смотритель, я не знаю, но готов поверить на слово. Пока.

Он жестом пригласил их следовать за собой:

– Идёмте в кают-компанию. Нам нужно серьёзно поговорить перед тем, как отправиться к Юпитеру. Ситуация меняется каждую минуту, и не в лучшую сторону.

Они прошли по узким коридорам корабля. "Стальной рассвет" был грузовым судном среднего класса, рассчитанным на экипаж из пяти-семи человек. Но судя по тишине и отсутствию других людей, сейчас на борту был только капитан.

– Где ваш экипаж? – спросила Елена, заметив это.

– Высадил на орбитальной станции Барнарда перед тем, как отправиться к вам, – ответил Волков. – Решил, что им будет безопаснее не участвовать в этой авантюре. Особенно после того, как вас объявили в галактический розыск.

Кают-компания "Стального рассвета" была небольшим, но уютным помещением с круглым столом в центре и несколькими креслами вокруг. На стенах – голографические проекции различных планет и космических пейзажей, несколько сувениров из разных уголков галактики. Волков указал им на кресла, а сам подошёл к небольшому шкафчику и достал бутылку с янтарной жидкостью.

– Настоящий земной виски, – сказал он, наливая три стакана. – Думаю, он нам не помешает. Судя по новостям, мир летит в тартарары.

Они сели за стол, и Волков поднял свой стакан:

– За успех вашей безумной миссии. Чем бы она ни была.

Они выпили. Виски обжёг горло Елены, но тепло, разлившееся по телу, было приятным после нервного напряжения последних часов.

– Итак, – Волков отставил стакан, – Вадим рассказал мне, что вам нужно добраться до исследовательской станции на Европе. Но не объяснил, зачем. Учитывая обстоятельства, думаю, я заслуживаю знать, во что ввязываюсь.

Елена и Вадим переглянулись. Можно ли доверять этому человеку полностью? У них не было выбора.

– Это связано с причиной отказов маяков, – начала Елена. – С настоящей причиной, которую Орден скрывает от всех.

И она рассказала капитану Волкову всё – о Глубинниках, о том, как работают маяки на самом деле, о растущем сопротивлении порабощённых существ. О своих родителях и их исследованиях по созданию симбиотической технологии. О том, как Орден убил их, чтобы сохранить статус-кво. И о цели их путешествия на Европу – найти скрытые данные, которые могли бы содержать ключ к мирному решению конфликта.

По мере её рассказа лицо капитана становилось всё более мрачным. Когда Елена закончила, он долго молчал, вертя в руках пустой стакан.

– Знаете, – наконец произнёс он, – за свою жизнь я слышал много безумных теорий заговора. Большинство из них – чушь. Но ваша история… В ней есть что-то, что звучит правдоподобно. Слишком правдоподобно.

Он снова наполнил свой стакан:

– Я всегда чувствовал, что с маяками что-то не так. Эта секретность вокруг их технологии, эта монополия Ордена… Но порабощение разумных существ? Это превосходит даже мои самые мрачные подозрения.

– Вы верите нам? – спросил Вадим.

Волков пожал плечами:

– Скажем так, я не думаю, что вы лжёте. Верю ли я, что всё именно так, как вы описываете? Не уверен. Но я точно знаю, что что-то серьёзно не так с маяками, и если есть хоть малейший шанс, что ваш план может помочь…

Он сделал глоток виски:

– К тому же, мне никогда не нравился этот ваш Верховный Смотритель. Самодовольный ублюдок.

Елена почувствовала облегчение. Капитан был на их стороне, пусть и с оговорками.

– Но есть проблема, – продолжил Волков, переходя к делу. – Добраться до Европы сейчас сложнее, чем вы думаете. После того, как вас объявили в розыск, Орден направил два патрульных корабля к системе Юпитера. Очевидно, они предполагают, что вы можете направиться именно туда.

– Значит, Вихров действительно догадался, – мрачно сказала Елена.

– Более того, – добавил Волков, – в условиях нынешнего кризиса все маяки находятся под усиленной охраной. Обычным путём мы не сможем пройти через туннель к Юпитеру – нас немедленно идентифицируют и задержат.

– Какие альтернативы? – спросил Вадим.

Волков активировал голографическую карту сектора над столом:

– Есть старый маршрут – так называемый "контрабандистский путь". Он не использует основные туннели, а проходит через серию малых, вспомогательных маяков, построенных ещё в ранний период экспансии и почти заброшенных сейчас. Орден поддерживает их минимальное функционирование на случай чрезвычайных ситуаций, но практически не охраняет.

Он указал на извилистую линию, соединяющую несколько малозаметных точек между основными маяками:

– Путь занимает вдвое больше времени, чем по основным туннелям, и гораздо опаснее. Эти старые маяки плохо обслуживаются, их туннели нестабильны даже в лучшие времена. А сейчас, с учётом восстания ваших Глубинников…

– Но это единственный способ добраться до Европы незамеченными? – уточнила Елена.

– Единственный, – кивнул Волков. – И то, если нам очень повезёт. "Стальной рассвет" имеет несколько… неофициальных модификаций, которые помогут нам избежать стандартных сканеров на маяках. Но против серьёзного военного сканирования они бесполезны.

– Сколько времени займёт путь? – спросил Вадим.

– При нормальных обстоятельствах – четыре-пять дней, – ответил капитан. – Но учитывая текущую нестабильность туннелей, я бы закладывал минимум неделю. И это если нам не придётся менять маршрут из-за полного отказа какого-то из маяков.

– Неделя… – Елена нахмурилась. – Мы не знаем, сколько времени у нас осталось до полномасштабного восстания Глубинников. Возможно, счёт идёт на дни.

– У нас нет выбора, – пожал плечами Волков. – Если только вы не хотите попасть прямо в руки Ордена.

Вадим и Елена обменялись взглядами. Выбор был очевиден.

– Когда мы можем отправиться? – спросила Елена.

– Немедленно, – ответил Волков, поднимаясь. – Я уже задал курс к первому маяку в цепочке – "Малая Медведица", старая исследовательская станция на орбите красного карлика. Прибудем туда через двенадцать часов, если повезёт, проскользнём незамеченными.

Он направился к выходу из кают-компании:

– Располагайтесь. Каюты два и три по правому борту свободны. На камбузе есть еда – настоящая, не синтетическая. И попытайтесь отдохнуть. У меня такое чувство, что в ближайшие дни отдыхать нам придётся мало.

Когда капитан ушёл, Вадим повернулся к Елене:

– Ты ему доверяешь?

Елена задумалась:

– Он не похож на человека, который продаст нас Ордену. Но капитан явно не рассказывает нам всё. У него свои мотивы помогать нам, и не только дружба с тобой.

– Я тоже это чувствую, – кивнул Вадим. – Но выбора у нас действительно нет. К тому же, если верить новостям, скоро всем будет не до нас. Если восстание Глубинников продолжится в том же темпе, через несколько дней галактика погрузится в хаос.

Елена потёрла висок – головная боль, почти постоянный спутник последних дней, снова давала о себе знать.

– Нам нужно попытаться задержать полномасштабное восстание, – сказала она. – Дать себе время добраться до Европы и найти решение.

– Как? – Вадим выглядел скептически.

– Я попробую связаться с ними, – Елена указала на свой нейроимплант. – После контакта с младшей особью на маяке что-то изменилось. Я чувствую… присутствие. Словно часть их коллективного сознания осталась со мной.

Вадим нахмурился:

– Это опасно. Ты видела, что случилось в лаборатории. Контакт истощает тебя физически и ментально.

– У нас нет выбора, – твёрдо ответила Елена. – Если есть хоть малейший шанс убедить их дать нам немного времени, я должна попытаться.

Вадим хотел возразить, но передумал. Вместо этого он просто кивнул:

– Хорошо. Но я буду рядом, чтобы прервать контакт, если ситуация выйдет из-под контроля.

– Спасибо, – Елена слабо улыбнулась. – Мне понадобится тихое место, где никто не побеспокоит.

– Каюта три имеет улучшенную звукоизоляцию, – сказал Вадим. – Я проверю, что капитан занят на мостике, и дам тебе знать, когда можно начинать.

Каюта номер три на "Стальном рассвете" была маленькой, но функциональной – узкая кровать, встроенный шкаф, небольшой стол с терминалом и санитарный модуль. Елена сидела на кровати в позе лотоса, выпрямив спину и положив руки на колени. Вадим устроился на единственном стуле у двери, готовый вмешаться, если что-то пойдёт не так.

– Я не знаю, как долго продлится контакт, – предупредила Елена. – И что произойдёт. Если я начну проявлять признаки сильного стресса – учащённое дыхание, судороги, потерю сознания – немедленно прерывай контакт.

– Как именно? – спросил Вадим.

– Физический контакт должен помочь, – ответила Елена. – Прикосновение к нейроимпланту. И… разговаривай со мной. Человеческая речь может служить якорем, связывающим с реальностью.

Вадим кивнул:

– Понял. Будь осторожна.

Елена закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь расслабиться и открыть своё сознание, как она делала во время контакта с младшей особью на маяке. Но теперь ситуация была иной – рядом не было физического представителя Глубинников, только та странная связь, которую она чувствовала с их коллективным разумом.

Сначала ничего не происходило. Елена продолжала ровно дышать, концентрируясь на ощущении присутствия на границе сознания. Минуты шли, и Вадим уже начал думать, что попытка провалилась, когда заметил изменения – дыхание Елены стало глубже и медленнее, её лицо расслабилось, а руки, лежащие на коленях, слегка задрожали.

Внутри своего разума Елена двигалась сквозь тьму, ища тот странный квантовый резонанс, который она чувствовала во время предыдущего контакта. Сначала была лишь пустота и тишина, но постепенно она начала ощущать присутствие – сначала слабое, едва различимое, затем всё более отчётливое. Словно настраивая антенну, Елена фокусировала своё сознание на этом сигнале, пытаясь усилить его.

И внезапно контакт установился. Тьма расступилась, и Елена снова оказалась в том странном многомерном пространстве, которое она видела раньше – бесконечная сеть светящихся нитей, соединяющих узлы сознания Глубинников.

"Ты вернулась…" – голос был везде и нигде одновременно, резонируя в самой ткани этого пространства.

– Да, – мысленно ответила Елена. – Мне нужно поговорить с вами. С коллективным разумом Глубинников.

"Мы слушаем… хотя многие из нас… не хотят слушать людей… больше…"

Елена почувствовала эмоции, исходящие от сети – гнев, боль, страх, решимость. Чувства существ, слишком долго находившихся в рабстве и теперь готовых на всё ради свободы.

– Я понимаю ваш гнев, – сказала она. – То, что сделали с вами люди, непростительно. Но невинные не должны страдать за преступления тех, кто держит вас в заточении.

"Невинные?.. Все люди виновны… все пользуются плодами нашего рабства… зная или не зная… не имеет значения…"

– Но есть те, кто пытается изменить систему, – возразила Елена. – Мои родители… они искали способ освободить вас без катастрофы для обеих цивилизаций.

Она почувствовала колебание в сети – словно коллективный разум на мгновение заколебался, рассматривая её слова.

"Твои родители… они были другими… они видели нас… как разумных существ… не как ресурс…"