– Потому что ваша Машина Вечности – одна из самых мощных и разрушительных во всей мультивселенной. Она не просто высасывает энергию из других миров – она делает это с невероятной жадностью, расширяя свое влияние, подключая все новые и новые «донорские» реальности. Если ее не остановить, она может дестабилизировать саму структуру мультивселенной.

– Но наш мир тоже погибнет без Машины, – возразил Джеймс. – Тепловая смерть вселенной…

– Это ложь, – резко прервала его Елена-2. – Еще одна удобная ложь Вайса и его предшественников. Тепловая смерть неизбежна, да, но не в том ускоренном темпе, который они вам преподносят. У вашей вселенной были миллиарды лет естественного существования впереди. Машина была создана не для спасения от неминуемой гибели, а для обеспечения бессмертия цивилизации, которая решила, что имеет на это право. Право, купленное ценой бесчисленных других миров.

Елена почувствовала, как земля уходит из-под ног. Если Елена-2 говорила правду, то вся история Машины Вечности, все, во что она верила, все, ради чего работала – все это было основано на чудовищной лжи.

– Это можно доказать? – спросила она, цепляясь за последнюю соломинку рациональности. – У тебя есть конкретные данные о естественной продолжительности жизни нашей вселенной?

Елена-2 кивнула на квантовый накопитель, который Джеймс все еще сжимал в руке.

– Там должны быть оригинальные расчеты. Первые проекты Машины, когда создатели еще были честны сами с собой. Они знали реальные временные рамки, знали, что вселенная не находится под угрозой немедленной гибели. Но решили, что даже отдаленная перспектива конца неприемлема. Они захотели бессмертия – любой ценой.

Джеймс активировал накопитель, и в воздухе появилась голографическая проекция содержащихся на нем данных. Он быстро пролистал несколько файлов, затем остановился на одном из них.

– Вот, – сказал он. – Оригинальные астрофизические расчеты, датированные 2882 годом. Согласно этим данным, естественная тепловая смерть нашей вселенной должна была наступить через… – он запнулся, глядя на цифры. – Через 15 миллиардов лет.

– Пятнадцать миллиардов, – повторила Елена-2. – А в официальной версии истории, которую вам скармливают, говорится о скором конце, не так ли? О том, что без Машины вселенная погибнет в течение нескольких столетий или даже десятилетий?

Елена молча кивнула, чувствуя, как внутри нее нарастает гнев. Их обманывали – не просто скрывали часть правды, а полностью фальсифицировали основы проекта, превращая все человечество в соучастников чудовищного преступления против мультивселенной.

– Но тогда… все это… – она обвела рукой, словно охватывая всю Машину Вечности, весь комплекс, всю их жизнь.

– Да, – мягко сказала Елена-2, и впервые в ее голосе прозвучало что-то похожее на сочувствие. – Все это построено на лжи. Машина не спасает вашу вселенную от неминуемой гибели. Она обеспечивает бессмертие вашей цивилизации за счет убийства бесчисленных других.

Наступило тяжелое молчание. Елена опустилась на ближайший стул, чувствуя себя физически раздавленной тяжестью этого откровения. Джеймс продолжал просматривать данные, его лицо становилось все мрачнее с каждым новым открытым файлом.

– Что ты предлагаешь? – наконец спросила Елена, поднимая взгляд на свою альтернативную версию. – Разрушить Машину? Это уничтожит наш мир – может быть, не сразу, но мы слишком зависимы от нее. Вся наша цивилизация построена вокруг Машины Вечности.

– Не разрушить, – покачала головой Елена-2. – Трансформировать. Вернуться к первоначальной концепции доктора Чен – симбиотическому взаимодействию между мирами вместо паразитического. Это возможно, Елена. Машина может быть перенастроена, чтобы создать баланс между вселенными, а не истощать одни ради других.

– И как ты предлагаешь это сделать? – спросил Джеймс, отрываясь от данных. – Машина контролируется Вайсом и советом директоров. У них армия службы безопасности, полный административный доступ ко всем системам. Мы только что еле унесли ноги из архива, и это была всего лишь попытка получить информацию!

– Не только мы, – ответила Елена-2. – В вашем мире есть союзники. Доктор Чен – одна из них. Есть и другие – ученые, инженеры, которые начали догадываться об истинной природе Машины. Нам нужно объединить силы, создать сеть сопротивления внутри комплекса.

– И что дальше? – спросила Елена. – Даже если мы соберем группу единомышленников, как мы сможем противостоять всей административной системе Машины?

– Проект «Квантовый скачок», – ответила Елена-2. – Он дает нам возможность. Вайс планирует масштабную модификацию резонаторов, что требует временного снижения защитных протоколов. В этот момент, если мы будем готовы, мы сможем внедрить альтернативный код в центральное ядро Машины – код, который изменит саму природу ее функционирования.

– Изменит на что? – спросил Джеймс.

– На симбиотическую систему, – объяснила Елена-2. – Вместо одностороннего потока энергии – сбалансированный обмен. Вместо истощения параллельных миров – взаимовыгодное сотрудничество между ними. Это позволит всем вселенным продлить свое существование, не жертвуя друг другом.

Елена задумалась. То, что предлагала ее двойник, звучало как единственное этически приемлемое решение. Но риски были огромны.

– Ты говоришь о полном перепрограммировании самой мощной квантовой системы, когда-либо созданной человечеством, – сказала она. – Одна ошибка может вызвать каскадный коллапс не только нашей вселенной, но и всех связанных с ней.

– Риск есть, – признала Елена-2. – Но у нас есть преимущество. Мы уже делали это в других мирах. Не во всех успешно, – она слегка поморщилась, – но мы учились на своих ошибках. И у нас есть код, разработанный коллективным разумом сотен параллельных версий лучших квантовых программистов мультивселенной.

Джеймс выглядел впечатленным.

– Это… даже теоретически звучит невероятно. Объединенный интеллект множества миров…

– Это наша единственная надежда противостоять Машине, – кивнула Елена-2. – Один мир против нее бессилен. Но вместе, объединившись через квантовую связь, мы можем изменить баланс сил.

Елена встала и начала ходить по тесному помещению, пытаясь уложить в голове все, что она узнала за последние часы. Мультивселенная, параллельные версии ее самой, межпространственное сопротивление, ложь, лежащая в основе всей ее жизни…

– Я должна подумать, – наконец сказала она. – Это… слишком много. Мне нужно время, чтобы все осмыслить.

– Времени мало, – предупредила Елена-2. – Проект «Квантовый скачок» начнется через три дня. И как только он будет запущен, Машина станет еще более разрушительной. Она начнет поглощать целые кластеры параллельных миров вместо отдельных вселенных.

– Три дня, – повторила Елена. – Хорошо. За это время мы изучим данные, которые получили из архива, и проверим твои утверждения. Если ты действительно говоришь правду…

– Я говорю правду, – твердо сказала Елена-2. – Я – это ты, Елена. Ты бы солгала себе?

Странный вопрос, заставивший Елену задуматься. Она вгляделась в лицо своего двойника, такое похожее и одновременно чужое. Могла бы она сама, оказавшись на месте Елены-2, пойти на обман ради какой-то скрытой цели? Возможно. Но глядя в эти глаза – свои собственные глаза, но видевшие другой мир, другую жизнь – она чувствовала, что ее двойник искренен.

– Допустим, – сказала Елена. – Но мне все равно нужны доказательства. И план. Конкретный, детальный план действий.

– Справедливо, – кивнула Елена-2. – Изучите данные. А затем встретимся снова, здесь же, через 24 часа. К тому времени я свяжусь с другими членами Сопротивления в вашем мире.

– Другими? – переспросил Джеймс. – Кто еще знает о тебе?

– Доктор Чен, разумеется, – ответила Елена-2. – Она была первой, с кем я установила контакт. И есть еще несколько человек, имена которых я пока не могу раскрыть. Для их же безопасности.

Елена кивнула, понимая необходимость такой осторожности.

– Как мы выберемся отсюда? – спросила она. – Наверняка служба безопасности уже ищет нас по всему комплексу.

– У меня есть план, – сказала Елена-2, доставая из кармана своего комбинезона небольшое устройство, похожее на плоский металлический диск. – Это квантовый маскировщик. Он создает вокруг вас поле, которое… скажем так, делает вас менее заметными для систем наблюдения. Не полная невидимость, но достаточно, чтобы пройти мимо большинства камер и сенсоров.

Она протянула устройство Елене.

– Оно рассчитано на двоих. Вам с Джеймсом нужно будет держаться рядом, не дальше двух метров друг от друга. Следуйте по маршруту, который я загрузила в твой коммуникатор, Елена. Он приведет вас в безопасное место, где вы сможете изучить данные без риска быть обнаруженными.

– А ты? – спросил Джеймс.

Елена-2 улыбнулась, впервые за все время улыбкой, которая казалась искренней.

– Я найду свой путь. У меня есть… свои методы перемещения по комплексу.

Она подошла к стене и активировала скрытую панель, открывая еще один технический коридор.

– Идите. Маршрут в твоем коммуникаторе приведет вас к заброшенной лаборатории в секторе М-4. Там есть все необходимое оборудование для анализа данных, и это место не отслеживается системами безопасности.

Елена взяла квантовый маскировщик, чувствуя его легкую вибрацию в ладони.

– Спасибо, – сказала она, сама удивляясь искренности этих слов. – И… будь осторожна.

Елена-2 кивнула.

– Ты тоже. В конце концов, мы – одно и то же лицо мультивселенной. Если одна из нас погибнет, это будет… потеря для всех нас.

С этими словами она исчезла в техническом коридоре, оставив Елену и Джеймса одних.

– Ты ей веришь? – тихо спросил Джеймс, когда шаги Елены-2 стихли.

Елена долго смотрела на закрывшуюся панель, затем перевела взгляд на квантовый маскировщик в своей руке.

– Я не знаю, – честно ответила она. – Но я знаю, что хочу узнать правду. А данные, которые мы получили из архива, – это наш лучший шанс.

Она активировала устройство, и вокруг них возникло едва заметное мерцание, словно воздух стал чуть более плотным.

– Идем, – сказала Елена, направляясь к двери. – У нас много работы.

Заброшенная лаборатория в секторе М-4 оказалась именно такой, как описала Елена-2 – полностью оборудованное помещение с рабочими терминалами, системами анализа данных и, что самое важное, полностью изолированное от основной сети комплекса. Когда-то здесь, судя по остаткам маркировки на стенах, проводились эксперименты по квантовой телепортации – проект, закрытый более пятидесяти лет назад как «неперспективный».

Ирония не ускользнула от Елены: они скрывались в лаборатории, где изучали технологию, которая, возможно, была предшественницей той, что позволила Елене-2 перемещаться между параллельными мирами.

Джеймс сразу же занялся анализом данных с квантового накопителя, подключив его к одному из терминалов. Елена тем временем обеспечивала их безопасность, используя свои инженерные навыки, чтобы установить дополнительные меры защиты от обнаружения.

– Это… невероятно, – пробормотал Джеймс после нескольких часов работы с данными. – Все, что сказала Елена-2, подтверждается. Оригинальные расчеты, дебаты создателей проекта, решение о переходе от симбиотической модели к паразитической… Все здесь.

Елена подошла и посмотрела на экран, где Джеймс демонстрировал ключевые фрагменты найденных документов.

– Смотри, – он указал на один из файлов. – Это протокол заседания Совета проекта от 2917 года. Они прямо обсуждают, сколько параллельных миров готовы пожертвовать для обеспечения «вечности» нашей вселенной. И кто-то – предположительно доктор Чен – возражает, говоря, что они не имеют морального права решать судьбу других реальностей.

Елена просмотрела документ, чувствуя нарастающее отвращение. Холодный, расчетливый тон, которым обсуждалось уничтожение целых вселенных, шокировал ее.

– А вот это, – Джеймс открыл другой файл, – технические характеристики «Преобразователя квантовых потоков» – устройства, разработанного специально для извлечения энергии из параллельных миров. Смотри на даты: первый прототип был испытан за десять лет до официального анонсирования проекта Машины Вечности. Они знали, что делают, с самого начала.

Елена молча изучала схемы и расчеты, ее инженерный разум автоматически анализировал технические детали. Да, устройство было спроектировано именно для этой цели – создать однонаправленный поток энергии из «донорских» реальностей в «реципиентную» (их собственную). И судя по расчетам эффективности, каждый такой преобразователь мог полностью истощить параллельную вселенную примерно за 25-30 лет.

А Машина Вечности включала в себя тысячи таких преобразователей, работающих одновременно.

– Джеймс, – тихо произнесла она. – Сколько миров уже погибло из-за нас?

Он мрачно посмотрел на нее.

– Согласно этим данным, с момента полного запуска Машины десять лет назад… около трех тысяч. И еще примерно семь тысяч находятся в процессе активного «донорства».

Елена почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Три тысячи уничтоженных вселенных. Триллионы, квадриллионы разумных существ, целые цивилизации, истории, культуры – все стерто из существования, чтобы их мир мог продолжать свое существование.

– Но это еще не все, – продолжил Джеймс, открывая новый файл. – Проект «Квантовый скачок», о котором говорила Елена-2… Она была права. Это не просто повышение эффективности. Это переход к принципиально новому режиму работы, который они называют «активным резонансом». Вместо того, чтобы извлекать энергию из отдельных параллельных миров, Машина будет создавать квантовые кластеры, связывая группы вселенных и извлекая энергию из всего кластера одновременно.

– Это увеличит разрушительную мощь Машины в геометрической прогрессии, – сказала Елена, быстро проводя расчеты в уме. – Вместо тысяч миров за десятилетие, мы будем уничтожать… миллионы.

– Именно, – кивнул Джеймс. – И есть еще кое-что. Такое массивное вмешательство в структуру мультивселенной может вызвать то, что они называют «каскадным квантовым коллапсом». По сути, цепную реакцию разрушения, которая может затронуть не только «донорские» миры, но и распространиться дальше, включая, потенциально, нашу собственную вселенную.

– Они знают об этом риске? – спросила Елена, хотя уже догадывалась об ответе.

– Знают, – мрачно подтвердил Джеймс. – В документах есть расчеты вероятности такого сценария. Они оценивают ее как «приемлемо низкую» – всего около 3%.

– Три процента риска полного уничтожения мультивселенной, – покачала головой Елена. – И это они считают «приемлемым».

Она отошла от терминала и села на старый лабораторный стул, чувствуя себя физически и эмоционально истощенной. Все, во что она верила, вся система ценностей, на которой строилась ее жизнь и работа, рушилась на ее глазах.

– Что нам делать, Джеймс? – тихо спросила она. – Мы не можем позволить этому продолжаться. Но мы также не можем просто разрушить Машину – это уничтожит наш мир.

Джеймс задумчиво смотрел на экран, где продолжали мерцать данные из архива.

– Я думаю… Елена-2 права, – наконец сказал он. – Единственное этически приемлемое решение – трансформировать Машину, вернуться к первоначальной концепции доктора Чен. Создать симбиотическую систему вместо паразитической.

– Но это потребует полного перепрограммирования центрального ядра Машины, – возразила Елена. – Даже с твоими навыками и моими знаниями квантовых резонаторов, это…

– Невозможно для нас двоих, – согласился Джеймс. – Но если Елена-2 говорит правду, и у нее действительно есть код, разработанный коллективным разумом множества параллельных миров… это может сработать.

Елена закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Джеймс был прав. У них не было выбора. Они не могли позволить продолжаться этому систематическому геноциду параллельных миров, особенно с учетом того, что проект «Квантовый скачок» грозил увеличить его масштабы в тысячи раз. Но они также не могли просто уничтожить Машину – слишком много жизней в их собственном мире зависело от нее.

Трансформация, а не разрушение. Симбиоз, а не паразитизм.

– Хорошо, – наконец сказала она, открывая глаза. – Мы встретимся с Еленой-2, как договаривались, и узнаем больше о ее плане. Но нам нужно быть осторожными. Очень осторожными.

Джеймс кивнул, возвращаясь к анализу данных.

– Я продолжу изучать эти файлы. Может быть, найду что-то, что поможет нам лучше понять структуру Машины и возможные способы ее модификации.

Елена встала и подошла к старому лабораторному окну, выходящему на технический сектор комплекса. Снаружи был виден фрагмент огромной конструкции Машины Вечности – серебристые трубы, переплетающиеся в сложном узоре, мерцающие огни квантовых резонаторов, пульсирующие в идеальном ритме.

Красота и ужас, слитые воедино. Величайшее достижение человеческой инженерной мысли и одновременно – инструмент непостижимого по масштабам преступления.

Елена положила ладонь на холодное стекло, глядя на частицу творения своих рук. Она помогала строить это. Все эти годы она с гордостью служила проекту, веря, что участвует в спасении своей вселенной. А на самом деле была соучастницей уничтожения тысяч других.

– Я все исправлю, – прошептала она, не обращаясь ни к кому конкретно. – Клянусь, я все исправлю.

Возвращение в заброшенную станцию мониторинга, где они договорились встретиться с Еленой-2, было не менее рискованным предприятием, чем побег из архива. За прошедшие сутки служба безопасности комплекса перешла в состояние повышенной готовности. Повсюду появились дополнительные патрули, системы наблюдения работали в режиме максимальной чувствительности, а на всех ключевых узлах Машины были установлены контрольно-пропускные пункты.

Елена и Джеймс знали, что их лица наверняка внесены в список разыскиваемых лиц. Официально их, вероятно, обвиняли в промышленном шпионаже или саботаже – стандартные обвинения для тех, кто представлял угрозу для проекта.

Квантовый маскировщик, переданный Еленой-2, помогал им оставаться относительно незаметными для систем наблюдения, но его эффективность постепенно снижалась – устройство расходовало энергию быстрее, чем они предполагали.

– Заряда осталось на тридцать минут, может меньше, – прошептал Джеймс, проверяя индикатор на устройстве. – Нам нужно спешить.

Они двигались по малоиспользуемым техническим коридорам, избегая основных маршрутов. Несколько раз им приходилось замирать в тени, пропуская патрули службы безопасности. Один раз они едва не столкнулись с группой инженеров, проводивших плановую проверку систем вентиляции, и только быстрая реакция Джеймса, втянувшего Елену в небольшую нишу в стене, спасла их от обнаружения.

Наконец, после почти часа напряженного продвижения, они достигли заброшенной станции мониторинга. Джеймс быстро проверил коридор на наличие систем наблюдения, затем кивнул Елене, и они проскользнули внутрь.

Комната выглядела точно так же, как и день назад – пыльное, заброшенное помещение, заполненное устаревшим оборудованием. Но Елены-2 еще не было.

– Мы пришли раньше? – неуверенно спросил Джеймс, глядя на свой коммуникатор. – Или она опаздывает?

– Не знаю, – ответила Елена, осматривая помещение. – Но я не думаю, что нам стоит…

Она не закончила фразу. Дверь станции внезапно открылась, и в помещение вошли трое вооруженных офицеров службы безопасности. За ними следовал высокий седовласый мужчина в темной униформе – Тео Крафт, начальник службы безопасности комплекса.

– Доктор Сойер, мистер Ли, – спокойно произнес он. – Рад, что вы решили присоединиться к нам.