Цитаты из книг автора «Джон Уилсон»

Мы утверждали, что важным элементом психологии египтянина была убежденность в своей избранности, из которой происходили самоуверенность, наслаждение жизнью как таковой и терпимость к отклонениям от самых строгих правил. Египтяне никогда не занимались самоанализом и не предъявляли жестких требований ни к себе, ни к другим, поскольку в них не было страха. Они чувствовали себя творцами собственной судьбы, построившими горделивую, богатую и благополучную культуру, пережившими внутренние беспорядки и вернувшимися к полноценной жизни. Это чувство безопасности и неколебимости своего предназначения могло быть следствием географической изолированности страны, уходить корнями в плодотворную черную землю, быть подогрето благодатным африканским солнцем и обостряться жесткой и скудной жизнью пустыни, что окружала Египет. Или же его истоки слишком непостижимы для понимания современного человека. Тем не менее оно придало египетской цивилизации характерную для нее жизнерадостность. Догматическим выражением этого явления была вера в то, что Египтом управляет сам бог, что сын от плоти солнечного бога властвует в Египте и вековечно защищает его. Чего же в таком случае было бояться?

Когда же после успешного восстановления государства цари XII династии смогли продемонстрировать свою способность быть богами, они снова стали судьями и вершителями маат. Египтяне охотно согласились на это. У них было достаточно продовольствия, они были заняты делом и знали о возможности продвижения по службе; все это было значительно лучше анархии Первого переходного периода. Чем больше процветало государство, тем больше размывались идеи о том, что творец создал всех людей равными, и о том, что даже самый бедный человек обладает прирожденными правами. Царю больше не нужно было бодрствовать и отказывать себе во всем, заботясь о своем стаде; оно слишком разжирело для того, чтобы разбрестись далеко от его трона.

Выдающимся примером поражения знати стал текст, написанный начальником сокровищницы при дворе Аменемхета III. Это одно из «поучений», в которых египтяне обобщали практические знания своего времени и наставляли детей, как добиться хорошей жизни

К северу от третьего порога преобладала высокоразвитая культура, местная же была примитивной, на нее воздействовали ливийцы и культура хамитов из Сахары. К югу от третьего порога обитало население с большой долей негроидности. Таким образом, жившие там египтяне были вынуждены поддерживать контакты с малоизвестными им народами.

Сам третий порог опасен для навигации из-за скрытых в быстром течении уступов. Таким образом многообещающие южные земли были фактически отрезаны от Египта. Тем не менее эти территории стоили того, чтобы их осваивать. К югу от опасного третьего порога находится современный город Керма, который отмечает северную границу южных плодородных земель. В эпоху Среднего царства Керма была обособленным торговым поселением

Эти слова могут как означать то, что Синухет помогал отражать нападения властителей чужеземных стран, так и относиться к новой опасной силе на Ближнем Востоке – неустанному полчищу людей смешанной расы, впоследствии известному как гиксосы. Название этого племени происходит от египетского словосочетания хекау сут, «властители чужеземных стран», и упоминание их набегов в нашем рассказе подразумевает, что они разбойничали в Сирии и Палестине еще в те времена.

Нам известно лишь об одном военном походе в Палестину, организованном при царях XII династии, но его направили скорее для охраны основного торгового пути, чем для завоевания и присоединения этих земель[104]. Данный период истории Египта представляется нам временем торгового и культурного империализма. Он предшествовал правлению в Месопотамии Хаммурапи, и культурное превосходство Египта в районе Восточного Средиземноморья было еще достаточно сильным.

Основным металлом в Египте наконец стала бронза – сплав меди и олова, и правители Египта эпохи Среднего царства вели активные разработки на Синае, где сохранилось большое количество источников, позволяющих нам делать выводы об этом аспекте их деятельности.

XII династия подарила Египту хороших правителей. Они продолжали преследовать свои интересы в Фивах, но перенесли столицу в Файюм, в место под названием Лишт, которое располагалось неподалеку от границы, разделявшей Две Земли. В этом плодородном крае они начали масштабные работы по ирригации, которые способствовали процветанию всей страны. Эти цари построили в Файюме дамбы, создав перехватывающий водоем для быстрых вод нильских разливов, и таким образом увеличили площадь возделываемых земель.

Как далеки эти слова от представлений Древнего царства, в которых царь был высшим существом, премудрым, всемогущим и абсолютно недосягаемым для простого смертного… Здесь же мы сталкиваемся с печальной жалобой уязвимого человека. Он подчеркивает свое одиночество, тяжесть бремени царства и необходимость всегда оставаться начеку. Это неустанное бдение прослеживается и в чертах лиц портретных статуй царей того времени. Благодаря глубоким складкам у рта и впадинам под глазами эти портреты считаются потрясающими примерами «реализма», отличавшегося от безмятежного величия скульптуры фараонов IV династии. И все же мы имеем дело скорее с портретами времени, чем конкретных людей. Иными словами, для периода правления IV династии были характерны представления о безмятежной божественности фараона, проявившиеся в царских изображениях того времени; в эпоху Среднего царства царя обычно представляли бдительным пастырем или одиноким существом, беспрестанно думающим о своем народе