История, – прервала меня Ла Бакфаст, – это всего лишь повествование о неких событиях одной из сторон – той, которой удалось лучше сохранить свои записи. Вот и получается, что исторические книги пишут обычно победители
чем больше мы стареем, тем сильней расплываются и отступают вдаль наши воспоминания, одно лишь чувство остается по-прежнему ярким, острым, ранящим, стойким
Да, Харрингтон и в самом деле был настоящим политиком, причем значительно умнее многих, ибо его дважды вымочили в ядовитом растворе высокомерия и святости.
Меня устраивает, что мальчикам обычно свойственны этакое отсутствие душевной глубины и некая эмоциональная немота, проявляющаяся в неспособности (или неумении) выразить свои чувства словами;
Дружки. А это уже смахивает на собачью кличку Дружок. Впрочем, и Голди, и Пуделю это слово очень подходит. Но вслух я, разумеется, ничего такого не сказал.