«Когда смех гаснет, – подумал доктор, – за ним всегда что-то остается. Так пролетает буря, и после нее остается воспоминание о свежести и влаге.
А после смеха остается благодарность».
Да, это свойство человеческой натуры: как бы там ни было, надо жить дальше. Мертвые будут погребены, и все в конце концов перемелется. В душе останется лишь смутный осадок, накипь естественного процесса самосохранения.
Юлий Цезарь был кровавым завоевателем, не лучше Гитлера. Но сейчас туристы покупают футболки с его изображением. А вдруг через несколько тысяч лет так же станут относиться и к фюреру нацистов? Правда в том, что мы снисходительно смотрим на грехи прошлого и люди приходят в Колизей семьями, фотографируются, улыбаются в объектив там, где некогда царили смерть и жестокость.
Слепой от рождения не знает, что значит видеть, то есть, по сути, не знает, что он слеп. Так и человек, которому неведомо добро, не знает, что совершает зло.
Мы живем в гуще сражения, говорил себе Маркус. Из этого следует, что выбор стороны, за которую ты будешь биться, не всегда очевиден. Ведь в конце концов, единственным судьей выступает сам человек, он и решает раз за разом, раздувать ли собственную искру, к благу ли влекущую или к злу, либо игнорировать ее.