Анализируем проблемы Линды

У Линды были все признаки тревоги: приступы паники, беспокойство, а также страх летать на самолетах. Можно ли использовать модель рис. 2.1 для анализа тревоги? Обратите внимание на то, как опыт Линды отражается в пяти зонах:

• Внешние факторы/жизненные ситуации: смерть отца, повышение по службе.

• Физическая реакция: холодный пот, учащенное сердцебиение, затрудненное дыхание, раздражительность.

• Настроение: боязливое, нервное, паническое.

• Поведение: избегает перелетов, думает отказаться от повышения.

Мысли: «У меня сердечный приступ», «Я умираю», «А вдруг что-то пойдет не так и я не справлюсь?», «Со мной случится что-то ужасное, если я полечу».

Как видите, пятичастная модель может использоваться как при депрессии, так и при тревоге. Обратите внимание на некоторые различия между этими двумя состояниями. Физические изменения при депрессии обычно сопровождаются замедлением функционирования (проблемы со сном и чувство усталости). Тревога же обусловлена ускорением физических реакций (учащенное сердцебиение, повышенная потливость, раздражительность). При депрессии ключевое изменение поведения заключается в том, что людям тяжело делать что-либо, поэтому они снижают свою активность и зачастую избегают общения. Линде же нравится общаться и работать, но она избегает конкретных ситуаций, вызывающих тревогу. Когда человека охватывает тревога, избегание становится наиболее частым изменением поведения.

Наконец, при депрессии и тревоге мысли значительно отличаются. Мысли Бена – наглядный пример депрессивного мышления, основанного на негативе, безнадежности и самобичевании. Образ мышления Линды характерен для людей, испытывающих тревогу. В нем преобладают катастрофы («У меня сердечный приступ»), беспокойство за определенные события в будущем (полет в самолете) и общее беспокойство («Вдруг что-то пойдет не так и я не справлюсь?»). Депрессивное мышление обычно обращено к настоящему и прошлому, тогда как тревожные мысли фокусируются на настоящем и будущем.

В главах 13, 14 и 15 обобщаются отличительные особенности различных эмоциональных состояний. В главе 13 представлены способы определения симптомов депрессии, в главе 14 – данные о симптомах тревоги.

Марисса: «Не вижу смысла продолжать такую жизнь»

Марисса была подавлена. Во время первого визита к психотерапевту она призналась, что все больше расстраивается и начинает терять контроль над собой. Она отметила, что депрессия усилилась в последние шесть месяцев. Это пугало ее, поскольку она уже дважды до этого находилась в подобном удрученном состоянии (когда ей было 18 и 25 лет), и оба раза пыталась покончить жизнь самоубийством. Со слезами на глазах она закатала рукав и показала шрамы на запястье…

В период между 6 и 14 годами Марисса подвергалась сексуальному домогательству со стороны своего отца. Когда ей было 14, родители развелись. Уже тогда Марисса воспринимала себя негативно: «Я решила, что я плохая, раз отец так надо мной издевался. Я боялась заводить дружбу с другими детьми, ведь если они узнают, что со мной произошло, то будут думать, что я монстр. Я боялась взрослых, потому что мне казалось, что они тоже станут издеваться». При первой же возможности Марисса ушла из дома. Она вышла замуж за своего первого парня Карла. Поженились, когда им было по 17, потому что Марисса забеременела, и развелись три года спустя вскоре после рождения второго ребенка. Она вышла замуж во второй раз в 23 года, но брак продержался лишь два года. Оба ее мужа злоупотребляли спиртным и были склонны к физическому насилию.

Несмотря на депрессию, которая длилась полтора года после второго развода, Мариссу этот период ее жизни сделал только сильнее. Она решила, что сама справится с воспитанием детей и помощь бывшего мужа ей не нужна. Марисса устроилась на работу и начала самостоятельно обеспечивать свою семью. Она любила своих детей и гордилась ими. Старший сын, которому сегодня 19 лет, подрабатывал на полставки и учился в колледже, младший был школьником.

Сейчас Мариссе 36 лет, она работает помощником по административным вопросам на промышленном предприятии. Несмотря на успехи в совмещении профессиональных и семейных обязанностей, Марисса относилась к себе критично. На первой встрече с психотерапевтом избегала зрительного контакта и смотрела в основном на свои руки, сложенные на коленях. Она говорила тихим монотонным голосом и не улыбалась. На глаза несколько раз наворачивались слезы, когда она говорила о том, какое она «ничтожество» и какое унылое ее ждет будущее: «Я все чаще думаю о том, чтобы покончить с собой. Дети уже достаточно взрослые, чтобы позаботиться о себе. Я никогда не избавлюсь от этой боли. Смерть – единственный выход». Когда ее попросили описать трудности, через которые ей пришлось пройти, Марисса рассказала о преследующей ее печали. Поскольку на протяжении последних шести месяцев депрессия усугублялась, Мариссе было труднее сосредоточиться на профессиональных обязанностях. Она получила два устных выговора и одно письменное предупреждение от начальника, касающиеся снижения скорости и качества выполняемой работы. Она все чаще стала уставать и постепенно теряла мотивацию.

Дома Мариссе хотелось побыть одной. Она не отвечала на звонки родственников и друзей. Для детей по минимуму готовила ужины, затем закрывалась у себя в комнате и смотрела телевизор, пока не засыпала.

На первом сеансе Марисса не выразила особого оптимизма насчет того, что когнитивно-поведенческая психотерапия поможет, но пообещала своему семейному врачу, что попробует. Ей казалось, что КПТ – это ее последний шанс, и если лечение не принесет успехов, то у нее не будет иного выбора, как совершить самоубийство. Безусловно, психотерапевт был очень обеспокоен состоянием Мариссы и хотел, чтобы его работа принесла облегчение как можно быстрее. Психотерапевт направил ее на консультацию к психиатру, чтобы тот при необходимости назначил препараты, хотя в прошлом антидепрессанты давали лишь небольшой эффект. Марисса пообещала психотерапевту отслеживать изменения в своем поведении и деятельности всю неделю, чтобы можно было понять, есть ли связь между ее настроением и делами, которыми она занималась в течение дня.

Анализируем проблемы Мариссы

Обратившись к пятичастной модели (см. рис. 2.1) для анализа депрессии Мариссы, можно заметить некоторые сходства между ходом мыслей, настроением, поведением и физическим состоянием Мариссы и Бена. Тем не менее значимые события, повлиявшие на депрессию, произошли в раннем детстве девушки.

Ниже приведена пятичастная модель Мариссы, которую психотерапевт использовал для анализа депрессии.

• Внешние факторы/жизненные ситуации: отец сексуально домогался, оба мужа были алкоголиками и поднимали на нее руку, мать-одиночка с двумя детьми-подростками, негативные комментарии от начальника на работе.

• Физическая реакция: постоянная усталость.

• Настроение: подавленное.

• Поведение: тяжело настроиться на работу, избегание родственников и друзей, легко может заплакать, нанести себе вред («Я дважды пыталась покончить жизнь самоубийством).

• Мысли: «Я никчемная», «Я неудачница», «Мне уже никогда не станет лучше», «Моя жизнь безнадежна», «Я подумываю о самоубийстве».

Кто-то может подумать, что при таких тяжелых жизненных обстоятельствах Мариссе не удастся побороть депрессию. Далее вы увидите, что это не так.

Вик: «Помогите мне стать еще совершеннее»

Вик, 49-летний коммерческий директор, начал курс психотерапии спустя три года после вступления в общество «Анонимных алкоголиков». На первый сеанс Вик пришел одетым с иголочки: на высоком и подтянутом мужчине был серый костюм в тонкую полоску с бордовым галстуком. Все во внешнем виде Вика было идеально – от аккуратно подстриженных волос до начищенных до блеска ботинок.

Несмотря на часто возникающее желание выпить, за прошедшие три года Вик практически не касался спиртного. Его особенно тянуло выпить тогда, когда он грустил, нервничал или злился. Тогда он говорил себе: «Это невыносимо. Мне надо выпить, чтобы полегчало». Собрания «Анонимных алкоголиков» он посещал нерегулярно, и ему стоило немалых усилий противостоять желанию выпить.

Порой у Вика портилось настроение, и тогда он считал себя неудачником. Он часто нервничал. В такие моменты Вика вновь и вновь пугала вероятность увольнения из-за плохих результатов, несмотря на то что его работу всегда высоко ценили. Стоило телефону зазвонить, как Вик уже ожидал услышать голос начальника, сообщающего об увольнении. И каждый раз, когда этого не происходило, он удивлялся и выдыхал с облегчением.

Вика также настигали периодические вспышки гнева. Хотя они и были редкими, но имели поистине разрушающий характер, в особенности при общении с женой Джуди. Он вскипал в два счета, когда ему казалось, что другие не проявляли должного уважения, были несправедливы к нему, обращались с ним ненадлежащим образом, а близкие были безразличны к его чувствам. На работе он сдерживал гнев, но, когда подобное происходило дома, он стремительно терял контроль над собой – и его накрывал приступ гнева. После таких вспышек его терзал стыд, провоцируя новые мысли о своей никчемности.

Вик считал, что 25 лет борьбы с тягой к алкоголю были следствием преследовавшего его всю жизнь чувства неполноценности, низкой самооценки и ощущения, что с ним должно произойти что-то ужасное. Когда он выпивал, то чувствовал себя увереннее. Трезвея, снова ощущал чувство никчемности, тревогу, низкую самооценку, которые заглушал алкоголем.

С самого начала психотерапии стало ясно, что Вик перфекционист. Его родители внушили ему, что совершать ошибки недопустимо и что любое дело необходимо делать на совесть. Вик пришел к выводу: «Если я не идеален, значит, я неудачник».

Вик рос со старшим братом Дагом. Даг был звездой спорта и круглым отличником. В детстве Вику казалось, что одобрение, любовь и расположение родителей можно заполучить хорошими оценками. Родители всячески проявляли свою любовь к Вику, но ему всегда казалось, что Дагом они гордились больше. Вик стремился быть лучшим в учебе и спорте. Однажды он забил гол на важном футбольном соревновании, но был недоволен собой, поскольку товарищ по команде забил в той же игре два гола. Хорошие результаты не удовлетворяли Вика, если они не были лучшими.

С возрастом Вику становилось все тяжелее быть лучшим. Он совмещал роль мужа, отца и специалиста по маркетингу, оценивая свой успех в каждой из этих ролей. Он редко был удовлетворен своими достижениями и постоянно беспокоился о том, что о нем думают другие люди. Если он задерживался допоздна в офисе, чтобы угодить начальнику, по дороге домой он переживал, что не уделяет достаточно внимания жене и детям.

Вик надеялся, что психотерапия поможет повысить самооценку и стать более уверенным в себе. Он также хотел, чтобы ему помогли придерживаться трезвого образа жизни. В конце первого визита он, смеясь, заявил психотерапевту: «Собственно, мне всего-то и надо, чтобы вы меня сделали совершенным, тогда я буду счастлив». На это психотерапевт ответил, что одна из целей психотерапии – помочь чувствовать себя счастливым таким, какой он есть, со всеми своими недостатками. Вик тяжело вздохнул. А через секунду кивнул.

Анализируем проблемы Вика

Порой у человека преобладают несколько ярко выраженных эмоциональных состояний. У Вика наблюдались депрессия и тревога, сопровождающиеся приступами гнева. Когда Вик заполнил пятичастную модель вместе с психотерапевтом, можно было проследить некоторую схожесть с Беном и Мариссой (депрессия), а также Линдой (тревога).

• Внешние факторы/жизненные ситуации: практически не выпивал за последние три года, всю жизнь испытывал давление со стороны родителей, сам стремился стать лучшим.

• Физическая реакция: проблемы со сном, расстройство желудка.

• Настроение: нервозность, подавленность, гнев, напряжение.

• Поведение: борется с желанием выпить, иногда пропускает встречи «Анонимных алкоголиков», должен делать все идеально.

• Мысли: «Я плохой человек», «Я ничтожество», «Я неудачник», «Меня уволят», «Я неполноценный», «Случится что-то ужасное», «Если я совершу ошибку, значит я недостойный», «Если меня критикуют, значит хотят унизить».