– Это было очень грубо, и… невоспитанно, и постыдно… И…
– Пожалуйся на меня в полицию. Или мэру.
Ян закуривает. Все мои претензии к нему как зудение мелкой мошкары. Пожаловалась бы, но бесполезно же. Вся власть в городе работает на Борзовых.
В салоне играет классическая музыка, что совсем не вяжется с образом Яна. Думала, такие, как он, рэп предпочитают. Ну, хип-хоп или что-то потяжелее.
И будь у нас и впрямь свидание, непременно бы поинтересовалась, как так вышло, что главный бандюга завис на Моцарте.
Ян ведет машину через весь город. Мы проезжаем здание администрации, городскую больницу и небольшой сквер. Дальше новый микрорайон с тремя высотками – единственные дома, где есть аж двадцать этажей.
Впечатляющая картинка.
Наверное, там Борзовы и живут.
– Ты мне не дал времени предупредить дедушку и взять телефон.
– Я тебе дал достаточно времени, Лика.
Левый поворотник. Останавливаемся под красным сигналом светофора. Странно, Борзов и руководствуется правилами дорожного движения?
– Это выезд, – со скрипом в голосе произношу.
Уже вдали виднеется огромная металлическая конструкция с типичным слоганом «Счастливого пути».
Говоря честно, я мечтаю вырваться отсюда. Только дедушка и держит здесь. Он наотрез отказывается уезжать и покидать дом.
– Это выезд, – повторяет, как пародирует. Ему… Весело? Так и не скажешь.
Терпеливо жду зеленый. Внутри все от испуга сжимается. Я сама будто уменьшаюсь в размерах.
Считаю секунды.
Борзов срывается с места, меня толкает в спинку сиденья и слегка отбрасывает вправо, затем влево при повороте.
Гад! Он сделал это специально. Так нравится видеть мое беспокойство?
И если Ян думает, что попрошу его сбросить скорость или вести машину аккуратнее, то бандит ошибается. Я в прошлую сессию переспорила главного зануду-профессора в институте, что мне упертость Борзова?
Парень круто сворачивает на подъездную дорожку одного из самых дорогих, но закрытых заведений города – ресторана «Пегас».
Слухи об этом месте наполняют город с утра до вечера. Я не любитель всех склок и прочего, но «Пегас» – центр запретного, темного и опасного. Простые смертные даже на порог не допускаются.
– Бывала уже здесь? – спрашивает, закуривая еще одну сигарету.
Качаю головой. Чувствую запах сосен, влажной земли и табака.
Не горю желанием попасть, но… Любопытство берет вверх. Анж рассказывала, что ее тетка слышала, а та, в свою очередь, подслушала в очереди, что здесь, в ресторане, тарелки из золота. Из еды подают мраморную говядину и настоящего камчатского краба.
Нас встречает девушка, одетая с иголочки. Даже так: безукоризненно.
На ее фоне выгляжу блекло и безвкусно.
Она провожает нас до круглого стола и, оставив папки с меню, уходит. Повисшая тишина в просторном зале ложится петлей на шею. Не получается ни вздохнуть, ни голову повернуть, чтобы рассмотреть обстановку.
Тарелки на столах и правда кажутся золотыми.
– Здесь Базар – наш мэр, – наклонившись через стол, спешу прошептать Борзову.
Ян лишь играет бровями и бросает короткий взгляд на Базара. Тот расплывается в сладкой, пустой улыбке.
Господи, что со мной происходит? Но из всех присутствующих Яна я хотя бы знаю. Его слежка, странные приглашения, подарки в ночи – полное безумие, но сидя напротив бандита, поспешила поделиться своим шоком.
Как стены заставили чуть сблизиться. Бр-р-р! Опасное место!
За соседним столом узнаю главного врача больницы. Чуть поодаль – актрису местного театра. Она не с мужем, а с каким-то парнем мне неизвестным.
Вокруг меня точно не простые люди. Деньги, власть, статус – все кричит об этом, как через рупор.
В самом дальнем углу – Борзовы. Братья Яна. Камиль и Рафаэль, если правильно запомнила. Оба впиваются в нас взглядом. Они изучают меня по миллиметрам, тем самым вызывают несокрушимое чувство, что меня сжирают. И нет, не в смысле, что я заинтересовала их как, кхм, девушка. Для них я рыбка. Планктон, которым питается более хищная рыба.
– Им стало любопытно, кто привлек мое внимание, – говорит между делом.
Взгляд ложится на мои руки. Они в эту же секунду покрываются льдом.
– Теперь можно вопрос? – отпиваю обычной воды из стакана.
– Ты не красавица, но они мне никогда и не нравились. Я предпочитаю… Таких, как ты.
Борзов считал мой вопрос. Проник мне в голову и выудил слово в слово то, что вертелось уже на языке.
– Что значит «таких, как я»?
И я не красавица с его слов. Я точно не смогу сравниться с девушкой, которая встречала нас в начале. Или с кем-то еще. Та же Анж выше, симпатичнее меня в разы.
Но все же неприятно слышать это в лицо. Даже от Борзова.
– Да и твои ухаживания, мягко говоря, совсем не тянут на то, что привычно девушке.
– Я купил тебе цветы, – его тон остается ровным. Скучающим.
Н-да… И в ресторан позвал. А все остальное – бандитские повадки – мелочи. Наверняка Ян думает именно так. Часть, самая маленькая, крошечная, даже готова это понять.
– Спасибо, – говорю тихо.
– Пожалуйста.
Ненадолго встречаемся взглядами. Его глаза по-прежнему оттенка тусклого льда. Точеные скулы придают лицу арктической холодности и жестокости. Татуировки по всей шее раздражают пучки нервов.
Надо собраться и снова попросить бандита с довольно интересной линией губ оставить меня в покое.
Не успеваю и рта раскрыть, в ресторан входят трое. Все внимание обращено к ним.
Два высоких – брюнеты, другой чуть поменьше – рыжий, что в глазах зарябило. Они неместные и вызывают настороженность у всех присутствующих.
Ян напрягся всем телом.
Когда рыжий, а он в той троице, по-видимому, главный, направляется в нашу сторону, Борзов поднимается со стула и убирает руки в карманы светлых джинсов.
Двое других Борзовых оказываются рядом со скоростью пули.
– Разговор есть, – рыжий сплевывает мне под ноги.
Мерзко. Я чувствую запах дешевых сигарет и кислоты. Сжимаю тканевую салфетку в руках и пригвождаю взгляд к тарелкам на столе. Ничего они не золотые…
– Ты сейчас на моей территории, и у нас так не принято, Московский, – вместо Яна отвечает один из братьев.
– Ты сейчас на моей территории, и у нас так не принято, Московский, – вместо Яна отвечает один из братьев.
Ресторан все покидают. Я бы тоже сбежала, если бы не была зажата между плотными энергиями Борзовых и чужаков. Сдавливают меня до потери сознания.
– Пока ваша территория. Но время идет, Борзый, власть меняется… – рыжий посвистывает.
Когда взгляд чужака перемещается на меня, стремительно покрываюсь липкой пленкой от сальных мыслей рыжего.
Ян встает между нами, и я испытываю что-то вроде благодарности. Пока забываю, что все случилось по вине Борзова.
Мои дела хуже некуда.
– Выйдем? – звучит приказным тоном в сторону пришлых.
Рыжий молчит. Через пару ударов сердца театрально зевает и, наконец, с ленью и пренебрежением в голосе соглашается.
Никто еще так не общался с кем-то из Борзовых. Московский наглый и самоуверенный. К чему все идет?
Остаюсь сидеть на своем месте, пока трое Борзовых выходят из здания. Могу лишь наблюдать за всем из окна. И если бы меня попросили пойти с ними, не нашла бы в себе силы оторваться от стула. Страх приковал и лишил возможности двигаться.
Тишина, разговор плохо не слышен. Сначала говорит что-то рыжий, потом Ян. Пугаюсь, стоило Борзову получить удар от новичка.
Все шестеро дерутся. Глухие удары, маты.
Один из московских достает нож…
Надо прятаться, а лучше бежать! Взгляд застывает на потасовке за стеклом, а сердце от животного страха выдает удары нескончаемой дробью.
Ян не успевает увернуться. На лице парня кровь. Он скалится, и вместо белых зубов кровавые подтеки. Смотрится жутко.
Мороз по коже, отчего не получается действовать быстро и логично. Вместо того, чтобы спрятаться где-то, я отхожу к колонне с салфеткой в руках и продолжаю пялиться в окно.
Удар. Смех. Злой, коварный, разрезающий на части.
Выстрел… За ним еще один и еще. Всего три. И… Холодная пустота. Я слышу свое дыхание с хрипами и чувствую пульсирующие виски.
– Эй, пучеглазая!
Отворачиваюсь сильней к стене. Забиться бы, слиться с пространством, стать невидимой.
Чужая рука касается моего плеча. Сжимает. Надо бы сбросить, но получается вяло, устало.
– Да это я!
Через резь под веками открываю глаза. Надо мной склонился Рафаэль. Не думала, что когда-нибудь скажу, но я рада, что это чертов Борзов!
– Вставай, трусиха. Подумаешь, немного поиграли в ножички и пистолетики.
Он смеется. Именно так, как я и слышала. Сейчас не разрывает на части, но я вовремя вспоминаю, что Борзовы – бандиты. Сломанные пальцы, искалеченные жизни… Из-за них я могла сейчас погибнуть.
И мои родители тоже стали частью игр большой семьи Борзовых.
– Прокатимся.
Довольно грубо Раф выводит меня из ресторана прямо к тому месту, где была драка. На асфальте кровь. Ее довольно много.
Борзов сплевывает и поворачивается к нам. Дьявол во плоти. Только глаза серые, как утренний туман, въедаются ядовитыми парами в сознание.
О том, чтобы попросить отвезти меня домой, не может быть и речи. Я читаю это по лицу Яна.
– В машину, – и меня заталкивают в большой черный джип.
Двери захлопываются, мне становится нечем дышать. Пахнет мужским потом, сигаретами и свежей кровью.
Меня запихнули на заднее сиденье, в то время как Ян Борзов отклонился на подголовник переднего сиденья и прикрыл глаза.
Сердце мечется то вверх, то вниз, ища свое привычное место за ребрами. Чувствую постоянный холод: для одного платья вечер слишком прохладный.
Рафаэль за рулем, справа от меня – Камиль. Все трое дружно закуривают. Одновременный щелчок зажигалки, и масса дыма устремляется в низкий потолок. Закашливаю, но никого это не волнует.
– Куда мы…
«Едем?» – хотелось спросить. Дедушка наверняка переживает. Я вышла в одной пижаме и пропала на целый час.
– Помолчи, а! – тихо и низко затыкает меня Камиль.
– Дедушка… Дома.
– Тебе сказали помолчать! – Раф раздражен.
Скольжу взглядом к Яну, в надежде на какое-то его слово. Он же старший здесь, но не следовало искать в этом бандите что-то хорошее.
Забиваюсь в угол машины, почти сворачиваюсь в калач, поджимаю под себя ноги. Не хватало в слезы удариться. Эти трое посмеются, а мне невыносимо хочется быть сильной.
О проекте
О подписке
Другие проекты