– Нет. Я знаю, что корабли туда не ходят, – ответил Матвей, предвосхищая выпад Юдичева. – И, буду честен, я не знаю, как нам вернуться домой. Но сейчас, просто чтобы выжить, нам нужно двигаться на север, а потом – на северо-восток. Увы, это единственное, что я могу предложить в данный момент.

Разговоры постепенно стихли. Больше никто из выживших не пытался спорить или размышлять о завтрашнем дне. Не было ни сил, ни желания. Хотелось только лечь и дать покой усталым костям.

Про еду старались не вспоминать – от этого только хуже становилось. Когда стало совсем невмоготу, легли спать. Только Йован не сомкнул глаз – он продолжал поддерживать костёр.

***

Матвей почувствовал чьё-то прикосновение и открыл глаза, увидев над собой довольное лицо Тихона.

– Гляди, я поймал одну!

Мальчик держал за жирный хвост дохлую крысу размером с кулак взрослого мужика. Матвею спросонья показалось, что тушка ему мерещится. Он протёр глаза – и убедился, что нет.

Утренний свет просачивался сквозь большие окна из стеклоблоков, заливая помещение завода. Тьма отступила, уступив место дневному свету. Однако никто не рвался изучать здание – сегодняшний случай принёс пусть и скромное, но всё же избавление от голода: жирную крысу.

Лейгур растормошил угли, подбросил оставшиеся куски дерева и снова принялся разжигать костёр. Тем временем Маша, одолжив у Тихона нож, кончиком лезвия осторожно отделяла серую шкурку от тушки. В её движениях чувствовался опыт: было видно, что разделывать этих тварей ей не впервой. Семь пар голодных глаз, предвкушая еду, следили за каждым движением ножа.

– Это ж как ты умудрился её поймать? – спросила Маша, не отрываясь от дела.

– А я и не поймал, – стал рассказывать Тихон, постоянно облизывая пересохшие губы. – Проснулся где-то полчаса назад, пошёл поискать местечко, где бы отлить, и тут вижу… эта вот прелесть у самой стены – мордой вертит, вынюхивает. Потом замечаю какую-то увесистую хрень на полу, схватил – и швырнул прямо в эту скотину. Попал прям по башке – мозги всмятку!

– Увесистая хрень? – переспросила Арина, едва сдержав смешок.

– Ну… да, – смущённо отозвался парень. – Я просто не знаю, что это было. Что-то чёрное. Хочешь – принесу, покажу?

– Не стоит, – улыбнулась глазами Арина.

– Теперь ты гроза всех крыс и мышей, – сказал Матвей, хлопнув парня по плечу. – Молодец, Тихон.

– Да, ты большой молодец, – подтвердила Надя.

Надино одобрение стало для мальчишки высшей наградой – он весь раскраснелся.

Тем временем Маша принялась разрезать тушку на кусочки.

– А её есть-то можно? – насторожилась Арина, глядя на бледное мясо.

– Плевать. Я бы и сырой сожрал, – буркнул Юдичев.

– Можно, – ответила Маша, – главное – прожарить как следует. Надо найти что-нибудь, на что можно насадить мясо. Какой-нибудь прут…

– Я, кажется, знаю, что может подойти, – вызвался Тихон и вскочил на ноги. Гордость не только распирала его, но и прибавила бодрости. – Видел сегодня утром.

– Ну раз так, давай, неси.

Мальчик кивнул и убежал. Вернулся почти сразу, держа в руках нечто, напоминающее стальной стержень – довольно широкий, чтобы нанизывать на него крысу.

– Нет, это не подойдёт. Надо что-нибудь потоньше… – сказала Маша, бросив взгляд. – Да и материал у этой штуки какой-то странный.

Тихон развёл руками, взял прут и отправился на новые поиски. Но тут его окликнул Матвей:

– А ну погоди, дай-ка взглянуть на эту штуку. – Он протянул руку.

Тихон передал находку, и Матвей принялся внимательно её разглядывать.

– Хм… Я знаю, что это такое, – прошептал он и передал стержень Арине. – Узнаёшь?

Арина взяла стержень, ощупала его, осмотрела со всех сторон и сказала:

– Да, это консольная балка из стекловолокна. Одна из деталей для ветряка.

– Угу, – подтвердил Матвей, а потом задумчиво добавил: – Ты, наверное, уже не помнишь… Олег Викторович в прошлом году отправлял пару наших купить у китайских собирателей такую же балку – для замены. Наша за годы износилась. – Он ухмыльнулся, вспомнив, как возмущался староста «Востока», когда узнал цену этой жизненно важной запчасти.

– Да, я, кажется, что-то такое припоминаю…

Матвей поднялся с пола и внимательно осмотрел заводской цех в тусклом утреннем свете. Его взгляд зацепился за детали, лежавшие на конвейерной ленте, мимо которых он прошёл ночью, не придав значения. А стоило бы…

– Это всё детали для безлопастных ветряков, – раздался голос Арины, незаметно подошедшей сзади. Она перебирала магниты и пружины, ощупывала их, разглядывала.

– Так и есть, – подтвердил Матвей. – На вид совсем новёхонькие, только пыльные. За них дали бы хорошую цену.

– Получается, это завод по изготовлению деталей для ветряков?

– Похоже на то.

– Ну и где этот пацан шляется? Крысу уже почти разделали! – раздался сзади возмущённый голос Юдичева. – Эй, пацан!

Матвей тем временем крепко задумался, напрочь забыв о голоде. В голове вырисовывался план – хрупкий и ненадёжный, но всё же план. Для начала нужно было кое-что проверить.

– Хм… – Он взглянул на дверь, через которую они вчера попали на территорию завода, затем на ленту конвейера. После этого его взгляд обратился к Арине:– Можешь пойти со мной? Мне понадобится твоя помощь.

– Ну, хорошо… – Она не стала расспрашивать.

– И прихвати свои инструменты, – добавил он уже на ходу.

– Эй, вы куда? – спросила Надя, провожая их взглядом.

– Сейчас вернёмся, – ответил Матвей и открыл Арине дверь, впустив внутрь хлопья пушистого снега и утренний мороз.

Яркий солнечный свет заставил зажмуриться. От окружающей их белизны резало в глазах, но это прошло почти сразу, стоило только проморгаться. Ветер стих, мороз приятно покалывал щёки – и всё бы ничего, если бы не последствия прошедшей бури: навалившие сугробы сплошным плотным ковром покрывали территорию завода.

Матвей сделал широкий шаг, ступив в мокрый снег, и тут же об этом пожалел – холодная влага добралась до самой лодыжки.

– Что ты задумал? – спросила Арина.

– Пока и сам не знаю, – ответил Матвей, тщательно выбирая место для следующего шага. Он остановился, приложил ладони козырьком к глазам и осмотрелся.– Нам туда, – сказал он, указывая на широкое здание, похожее на склад с несколькими подъёмными воротами. – Ступай по моим следам.

– Ну… ладно, – послышался сзади неуверенный голос.

Кое-как добрались до стен здания. Штаны промокли до нитки, как и обувь. На бороде успел осесть иней.

Матвей стал искать вход и вскоре нашёл заваленную снегом дверь. Он подошёл и стал расчищать сугроб – пальцы сразу онемели от холода.

Арина с удивлением наблюдала за ним.

– Может, ты наконец объяснишь, что мы тут делаем?

Матвей не ответил. Закончив с расчисткой, он дёрнул железную ручку – не поддалась. Дёрнул сильнее – и та, скрипя железом, отворилась.

– Возможно, объяснять и не придётся, – с задержкой ответил собиратель, отряхивая с одежды налипший снег. – Сейчас всё узнаем.

Следуя по полосе света, проникавшей через открытый проход, Матвей подошёл к подъёмным воротам и потянул ручку снизу. Не поддавалась.

– Подсобишь? – обратился он к Арине.

Девушка оторвалась от попыток разглядеть окружающую тьму и подошла. Вдвоём они как следует поднатужились и, приложив немалые усилия, подняли ворота.

Белый свет хлынул внутрь, озарив десятки фур с длинными прицепами-фургонами и множество давно сгнивших деревянных паллет. В дальней части зала находилась погрузочная платформа; под ней скопилась многолетняя пыль и грязь.

– Отлично. – Лицо Матвея озарила довольная улыбка. – Его то я и искал.

– Если ты надеешься починить одну из этих махин, то я точно не тот, кто тебе поможет, – ответила Арина, разглядывая фуры. – Сюда лучше позвать Домкрата.

– Нет, чинить эти древние грузовики я не собирался. Да и какой смысл? Электричества, чтобы их завести, у нас всё равно нет. Меня интересует кое-что другое… Пойдём.

Он несколько раз дёрнул проржавевшую ручку дверцы и, наконец, открыл её, оказавшись в просторной кабине. Поднялся клуб пыли, и Матвей громко чихнул.

– Запрыгивай, – подмигнул он Арине, указывая на пассажирское место.

Девушка, отмахиваясь от пыли, обошла кабину и открыла соседнюю дверцу. Матвей в это время обыскивал козырьки и копался в бардачке.

– Не поможешь мне? – обратился он к Арине. – Надо найти планшет.

Без лишних вопросов она принялась помогать. Несколько минут тщательного обыска не дали результатов. Они даже переворошили весь спальник водителя – ничего, даже отдалённо похожего на планшет, не нашли. Когда уже совсем отчаялись, рука Арины случайно коснулась чего-то холодного под сиденьем.

– Смотри. – Она достала тонкий планшет, толщиной миллиметра три. Корпус был титановый, экран весь в разводах.

– Отлично, вот это и нужно. – Обрадовался Матвей. – Сможешь вытащить из него нужную информацию?

– Выглядит он, конечно, потрёпанным… – она повертела планшет в руках, – но думаю, карта памяти цела. А что именно тебе нужно?

– Путевой лист, – ответил Матвей. – Простой текстовый файл с данными о том, куда должна была ехать эта фура. Такими листами пользовались при перевозках. – И, немного помолчав, добавил: – Карту тоже было бы неплохо вытащить, если найдётся.

– Если это и правда обычный текстовый файл, я смогу его извлечь. А вот с картой вряд ли получится. Я уже пыталась вытащить её с одного смартфона – нашла его в том городке у озера. Но все файлы оказались повреждены. Из-за большого объёма данных они легче повреждаются при переносе. Чтобы всё прошло без ошибок, нужно больше энергии, а у нас её…

– Кот наплакал.

Арина кивнула.

– А в тот раз много ватт потратила?

– Совсем немного… Но я больше не намерена расходовать их зря.

Она развернула на коленях свёрток с инструментами, положила планшет на широкую торпеду и начала разбирать его крохотной отвёрткой.

– Всё ещё не хочешь рассказать, что ты задумал? – спросила она, сосредоточившись на работе.

– Давай сначала достанем путевой лист. А потом расскажу. Лучше всем сразу.

– Как знаешь.

Они замолчали. Несколько минут в кабине слышался только скрежет отвёртки, выкручивающей крошечные шурупы.

Матвей чувствовал, как между ним и Ариной тянется невидимая пропасть – несмотря на то, что они сидели почти плечом к плечу.

Задняя панель планшета была почти снята.

– Мне не стоило тебе этого говорить, – вдруг сказала она, не поднимая глаз. – Про вчерашнее. Когда обсуждали сержанта.

– А ты об этом… Я уже и забыл.

– Не ври. Ничего ты не забыл. По лицу ведь видно.

И она была права. Сказанное Ариной лёгло на сердце тяжёлым грузом. Матвей не переставал терзаться сомнениями, снова и снова задавая себе: «А если бы?..»

– Ты правильно сказал: будущее не предугадаешь. И в случившемся нет твоей вины. Виноват только этот подонок Буров. Больше никто. И я жду не дождусь встречи с ним…

На мгновение Арина словно окунулась в омут гнева – его ощутил даже Матвей. Сидевшая рядом девушка буквально излучала ярость.

Матвей выждал момент и произнёс:

– Отец часто говорил: человеческие эмоции – как резвая лошадь, а мы – её наездники. Чтобы обуздать её нрав, нужно не просто сидеть в седле, но и уверенно держать вожжи. Иначе она скинет тебя – и причинит только боль. – Он посмотрел на огромный руль, провёл ладонью по кожаной обивке и вздохнул. – Укрощение этой силы, будь то конь или собственные чувства, – задачка не из простых. Я и сам не раз падал… и до сих пор падаю. – Его голос дрогнул, перед глазами всплыло лицо мёртвого друга. Но он справился с эмоциями и посмотрел Арине прямо в глаза: – Вот что я скажу: если однажды седло станет частью тебя, а вожжи – продолжением рук, ты ни о чём не пожалеешь.

Арина выслушала, посмотрела в окно, затем вернулась к работе. Ещё несколько минут ушло на подключение проводков к микросхемам и добрых десять – на то, чтобы вытащить нужную информацию из памяти, которой было не меньше тридцати лет.

– Кажется, получилось, – сообщила она, включая экран ваттбраслета.

– Дай-ка взглянуть.

На крошечном экране Матвей увидел таблицы с цифрами, марку и номер фуры, а также перечень содержимого. Пролистав до конца, он нашёл то, что искал.

– Вот она… – с улыбкой сказал он.

– Она? – переспросила Арина, вглядываясь в экран.

– Наша хрупкая надежда вернуться домой, – с ноткой воодушевления ответил собиратель.