Отзывы на книги автора «Чак Паланик»

Чак Паланик
"Здесь на излете "проклятых восьмидесятых" родилась дикая, неистовая гранж-культура" - гласила обратная сторона книги.
Черт возьми! Два в одном - подумала я - надо брать!
И взяла.

Когда я села читать книгу, на ухо мне хриплым голосом пел Курт Кобейн. От его растянутого полосатого свитера пахло водкой и кодеином. Он фальшивил и не попадал в аккорды. Запинался и начинал с новой неистовой силой. Оставил на столе чашку мятного чая и незаметно ушел, тихонько притворив за собой дверь.
А Чак рассказывал про световое лазерное шоу под «Pink Floyd». Про тетеньку в шубе у которой он сжевал рукав под действием ЛСД.

Потом на смену Курту пришли парни из Green River. Они прошлись музыкальным террором по комнате, раскидали письма и листки бумаги. Опрокинули стакан мятного чая. Разбили вазу и оставив после себя невыветривающийся запах перегара и свободы, также стремительно исчезли из поля зрения.
А Чак рассказывал про скромную школьную учительницу, создавшую откровенное бурлеск-шоу. Про 14 уникальных и чокнутых мест в Портленде.

А после Зелено-речных распахнув дверь настежь и крича, что "мы должны как солнце, жить, чтобы подниматься", мою комнату заполнили Soundgarden. Они сидели на моем полу и я подпевала им в припевах. Они учили меня правильно ставить пальцы для аккорда и смеялись как идиоты, когда я делала ошибку, затягиваясь косяком по очереди. А потом хлопнув меня по плечу и спросив "могут ли они на меня рассчитывать, как на друга?", ушли к тому самому солнцу о котором пели.
А Чак тем временем рассказывал, где в Портленде можно перекусить. Как готовить особенные оладьи и подливку к ним.

Растворившись в солнечном свете, Soundgarden освободили место для удивительных ребят из Pearl Jam, надымивших в комнате и вразнобой кричавших "Радуйся, радуйся". Проливших виски на мой пол. Поцеловавших меня на прощание и ушедших к своей "желтой луне, которая уже восходила".
А Чак рассказывал про дома с привидениями, про музеи, которых нигде не найти. Про девицу на одну ночь, которую как раз найти труда не составит.

А ночью я осталась наедине вместе с Alice in Chains, которые будили соседей своим ревом. Умоляли весь мир выйти из своего личного ада, перестать сидеть в клетке. Но никто не понимал, что они кричат. Потому что соседям нужно было рано вставать на работу. Ад работает с 9 утра. И в ад нельзя опаздывать.
А Чак рассказывал про красивые парки и где можно сфотографироваться. Предлагал посетить зоопарк и посмотреть слона.

А потом книга кончилась.
А гранж остался. В моей комнате. В моих колонках. В моей душе. В воздухе.
А в книге его не было. Нет, не было. Но это не важно. Потому что в моей душе он есть и так...

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika
We're all living in Amerika
Coca Cola
Sometimes war
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika.
(Мы все живём в Америке.
Америка – замечательная страна.
Мы все живём в Америке,
Америка, Америка.
Мы все живём в Америке,
Кока-кола,
А иногда война...
Мы все живём в Америке,
Америка, Америка.)

( из репертуара группы "Rammstein")

Давно я не бралась за Паланика, а зря! Он умеет встряхнуть меня, удивить, заставить думать и размышлять, а в конце частенько и сидеть с отвисшей челюстью. В этот раз правда челюсть отвисла на первой странице от мысли «как я буду ЭТО читать?!»… (Кстати, мой поклон переводчику, работа им проделана потрясающая!) Автор решил написать всю книгу от лица подростка, плохо говорящего на английском и вчитаться тут еще надо рискнуть. Но оно того стоило!

Пигмей – главный герой романа вырос в стране победившего тоталитаризма, некий такой собирательный образ, в котором смешалась в кучу гитлеровская Германия, канувший в небытие, но все еще страшный сон среднестатистического американца СССР, современный Китай и многие другие страны, которым давным-давно пора показать кто тут главный на районе в которых уже давным-давно пора установить величайшее достижение человечества Американскую Демократию, аминь!

Под видом студентов по обмену Пигмей и его товарищи проникают в Штаты, где должны сеять хаос и разрушение. Но вот только кто кого еще развратит и разрушит. Операция по обрюхачиванию местных самок проваливается на корню, ведь в медпункте между уроками можно по быренькому сделать миниаборт. Проникновение в секретную лабораторию, тайна которой охраняется суперсовременными и супердорогими средствами защиты, оборачивается издевкой, ну не понять товарищам что рецепт нового мороженого может так усиленно охраняться, и даже гениальный (на самом деле!) разрушительный план под кодовым названием «Хаос» обречен на поражение, погребенный под слоем американских ценностей. Но какова задумка! Взорвать бомбу... С пачками долларов, пропитанных отравой, это уже не просто грязные деньги, это реально страшно красиво в своей продуманности!

Я не устану повторять, что старина Чак гениален, так постебаться (интересно это слово пройдет через антимат или моя судьба с этой рецкой неформат?) это надо умудриться! Причем надо всеми! Ведь и впрямь хрен редьки не слаще, оболванивание граждан происходит в любой стране при любом режиме, разница только в средствах и именно поэтому средства другой стороны подвергаются жесткому осуждению. Поголовный контроль или полная вседозволенность, которая является таковой лишь пока выгодна сидящим у власти, что хуже? Оруэлл с Большим Братом или Хаксли с бесконтрольным сексом и безвредными наркотиками? И есть ли смысл выбирать?

Концовка меня сначала слегка озадачила. Что? Хэппи энд? Чак, старина, да ты верно издеваешься? Скачем на единорогах в закат, обрамленные ванильно-сиропными сердечками? Ты ли это? А потом я задумалась, не постебался ли автор снова, только теперь и над читателями? Его хэппи энд, если задуматься, также натурален как сувениры со Статуей Свободы, на которых мелкими буквами значится «madeinсhina», также натурален как мегапопулярная нынче и у нас американская национальная «кухня» с гамбургерами и колой, также натурален как штампуемые один за одним американские блокбастеры. Пластмассовый хэппи энд, довольство от которого столь же длительно как и чувство сытости после биг мака…

Для знакомства с автором считаю эту книгу однозначно неподходящей, но вот поклонники, я думаю, оценят)

Дальше...

И да, клип группы «Rammstein» на песню «Amerika» при прочтении данной книге обязателен, и текст, и видеоряд вписываются просто идеально!

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika
We're all living in Amerika
Coca Cola
Sometimes war
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika.
(Мы все живём в Америке.
Америка – замечательная страна.
Мы все живём в Америке,
Америка, Америка.
Мы все живём в Америке,
Кока-кола,
А иногда война...
Мы все живём в Америке,
Америка, Америка.)

( из репертуара группы "Rammstein")

Давно я не бралась за Паланика, а зря! Он умеет встряхнуть меня, удивить, заставить думать и размышлять, а в конце частенько и сидеть с отвисшей челюстью. В этот раз правда челюсть отвисла на первой странице от мысли «как я буду ЭТО читать?!»… (Кстати, мой поклон переводчику, работа им проделана потрясающая!) Автор решил написать всю книгу от лица подростка, плохо говорящего на английском и вчитаться тут еще надо рискнуть. Но оно того стоило!

Пигмей – главный герой романа вырос в стране победившего тоталитаризма, некий такой собирательный образ, в котором смешалась в кучу гитлеровская Германия, канувший в небытие, но все еще страшный сон среднестатистического американца СССР, современный Китай и многие другие страны, которым давным-давно пора показать кто тут главный на районе в которых уже давным-давно пора установить величайшее достижение человечества Американскую Демократию, аминь!

Под видом студентов по обмену Пигмей и его товарищи проникают в Штаты, где должны сеять хаос и разрушение. Но вот только кто кого еще развратит и разрушит. Операция по обрюхачиванию местных самок проваливается на корню, ведь в медпункте между уроками можно по быренькому сделать миниаборт. Проникновение в секретную лабораторию, тайна которой охраняется суперсовременными и супердорогими средствами защиты, оборачивается издевкой, ну не понять товарищам что рецепт нового мороженого может так усиленно охраняться, и даже гениальный (на самом деле!) разрушительный план под кодовым названием «Хаос» обречен на поражение, погребенный под слоем американских ценностей. Но какова задумка! Взорвать бомбу... С пачками долларов, пропитанных отравой, это уже не просто грязные деньги, это реально страшно красиво в своей продуманности!

Я не устану повторять, что старина Чак гениален, так постебаться (интересно это слово пройдет через антимат или моя судьба с этой рецкой неформат?) это надо умудриться! Причем надо всеми! Ведь и впрямь хрен редьки не слаще, оболванивание граждан происходит в любой стране при любом режиме, разница только в средствах и именно поэтому средства другой стороны подвергаются жесткому осуждению. Поголовный контроль или полная вседозволенность, которая является таковой лишь пока выгодна сидящим у власти, что хуже? Оруэлл с Большим Братом или Хаксли с бесконтрольным сексом и безвредными наркотиками? И есть ли смысл выбирать?

Концовка меня сначала слегка озадачила. Что? Хэппи энд? Чак, старина, да ты верно издеваешься? Скачем на единорогах в закат, обрамленные ванильно-сиропными сердечками? Ты ли это? А потом я задумалась, не постебался ли автор снова, только теперь и над читателями? Его хэппи энд, если задуматься, также натурален как сувениры со Статуей Свободы, на которых мелкими буквами значится «madeinсhina», также натурален как мегапопулярная нынче и у нас американская национальная «кухня» с гамбургерами и колой, также натурален как штампуемые один за одним американские блокбастеры. Пластмассовый хэппи энд, довольство от которого столь же длительно как и чувство сытости после биг мака…

Для знакомства с автором считаю эту книгу однозначно неподходящей, но вот поклонники, я думаю, оценят)

Дальше...

И да, клип группы «Rammstein» на песню «Amerika» при прочтении данной книге обязателен, и текст, и видеоряд вписываются просто идеально!

Я всегда считала, что не стоит судить писателя (да и вообще кого-либо) по одному произведению. Всё же в жизни случается разное, что-то получается, что-то нет. Так у меня получилось и с Палаником. Прочитав «Удушье», я поняла, что могу читать его произведения и принимать их, со всей эксцентричностью и перебором в некоторых местах.
Мысли писателя в этом произведении понятны и передаются, как в любом хорошем произведении, не напрямую, а через персонажей.
Жизнь у Виктора Манчини (ГГ) сложная с самого рождения: мать сумасшедшая активистка, которая к старости лет совсем «полетела» и перестала узнавать сына, сам ГГ секс-зависимый, друг его Дэнни тоже.
С самого начала рассказчик говорит нам, что ГГ полное ничтожество, подлец, каких нужно ещё поискать, тем самым настраивая нас на определённое отношение к персонажу. Но скажу, что несмотря на те поступки, которые он совершает и его детство, можно его понять. Конечно одобрять их вы не станете, но они ясны, он не просто подлец, потому что подлец; всё в книге объясняет его поступки и мотивы, что для истории хорошо.
Что самое интересное, мнение, которое нам в начале книги навязывает рассказчик – это будто мнение самого Виктора о себе. Несмотря на то, что он сам о себе отзывается, как о ничтожестве, в нём всё же есть что-то хорошее: он помогает в больнице душевнобольным старушкам (хоть и только для того, чтобы они от него отстали), помогает людям почувствовать себя героями (давая спасти себя от удушья в ресторанах). И вроде во всех его поступках есть собственная выгода, но всё же он делает, что-то хорошее.
Если внимательно проследить за поступками и рассуждениями Виктора, то можно понять, что свою светлую сторону он не принимает из-за низкой самооценки. Он настолько привык чувствовать себя ничтожеством, что когда говорят, что он хороший, он воспринимает это в штыки.
Серьёзное потрясение он испытывает, когда его умирающая мать хочет раскрыть тайну его рождения. Она отдаёт ему дневник, который вела на итальянском. Он отдаёт его врачу его матери Пейдж Маршалл. Она говорит Виктору, что мать утверждает, будто он рождён от плоти Иисуса.
Эта новость бьёт по психике Виктора, с этого момента он специально старается быть как можно отвратительней. В этом эпизоде как раз-таки и открывается уничижительное отношение ГГ к себе. Виктор умный. Эпизоды, где он ставит диагнозы себе и окружающим - да и сам он говорит, что учился в медицинском – показывают нам, что из него мог бы получиться нормальный человек, но полное безразличие к своей жизни приводит к самоуничтожению.
В общем, развитие характера Виктора в романе мне понравилось. Главный лейтмотив, который, вроде как, и не главный, но важный в жизни Виктора – это тема с удушьем. Он даёт человеку себя спасти – в благодарность этот человек потом заботится о нём. Опять же герой оправдывает это лишь способом заработка, но этот поступок можно трактовать, как способ завести семью, которой никогда не было (в самом романе, по-моему, напрямую это говорится).

Я конечно понимаю, что у Паланика такой стиль и ему, видимо, обязательно вписывать в своё произведение абсурдных персонажей. Таким персонажем в «Удушье» стала доктор Пейдж Маршалл. Извините, но как бы мне история не понравилась, поверить в то, что Пейдж всё то время, когда ГГ ходил в больницу к матери, притворялась доктором, а все просто ей подыгрывали – просто невозможно. Я понимаю, выдать ей белый халат и ручку с папкой, но ОНА ВРАЧЕБНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ ПАЦИЕНТАМ ПРОВОДИЛА И В ТЕЧЕНИЕ ВСЕЙ ИСТОРИИ БЫЛА ЧУТЬ ЛИ НЕ ЕДИНСТВЕННЫМ ДОКТОРОМ. ОНА ОБЩАЛАСЬ С ВИКТОРОМ ПО ПОВОДУ ЛЕЧЕНИЯ ЕГО МАТЕРИ. ОНА И БОЛЬШЕ НИКТО!!! Если она всё это время была просто пациенткой, то где настоящий врач, который должен был информировать Виктора про здоровье его матери, но создавалось впечатление, что есть только сумасшедшая, притворяющаяся врачом и умственно-отсталые медсёстры, которые позволяли ей делать всё, что она пожелает. А ЕСЛИ БЫ ОНА ПРИДУШИЛА ТАМ КОГО ИЗ ПАЦИЕНТОВ?
Конечно, этот МЕГАПОВОРОТ оправдывал некоторые абсурдные идеи Маршалл и её выдумку с рождением Виктора от плоти Христа, но ОСТАЛЬНОЕ ТО, ОСТАЛЬНОЕ…
Собственно, Паланик своему стилю не изменил и опять впечатление от истории испортил один персонаж, для создания «вотэтоповорота».
Писатель оправдывает такой стиль тем, что создаёт спектакль, хочет шокировать и вызвать эмоции у читателя. Но видимо слишком хочет, поэтому перебарщивает и сам портит свои истории.
Буду ли я ещё читать книги Паланика? Да, скорее всего. Но и неприятного подвоха в его историях ожидать тоже буду.

Здравствуй, добрый Чак Паланик!
Тайлер Дёрдону привет!
Мы смотрели на экране
«Клуб бойцовский» много лет.

Пишут вам семь аксакалов
Гиндукушеской земли.
Слава интиликтуалам:
Вас на нас перевели.

И пока в бульварном чтиве
Утопал начальный школ,
АСТ в «Альтернативе»
Сто страниц для вас нашёл.

Всю Москву изъездил в «ЗИМе»
Самый старый аксакал
И в столичном «Доме книги»
Он «Пигмея» отыскал

На прилавке рядом с Ницше.
Не устраивая драм,
Дал две дыни продавщице
И гранатов килограмм.

Вечером, отведав плова,
С выраженьем (под Бордо)
Вслух читал - мы каждый слово
Понимали от и до.

Благодарствуем вам крайне
За возможность простака
Насладиться пониманьем
Чистый русский языка.

Не туда копают черти -
Понимает и ишак:
Эти все эксперименты
Завели РОМАН в кишлак.

Не сюжетом лишь единым!
Нас не заманить враньем!
Роб Грийе достал уныньем -
Даже кушать не могём

В Кортасара мы не верим.
«Rayuela» – ерунда.
Крутишь книжка: взад и впЕред -
Не годится никуда.

Так что, молодец, Паланик.
Как сказал наш аксакал:
«Павич пусть пойдет к Шайтану.
Жив РОМАН. Тащи мангал!»

Если б ваш особый гений
Топал с нами по пути …
Чтоб «Онегина Евгенья»
Так же нам перевести …

С уваженьем, дата, подпись.
Не растайте в немоте.
Если вы не отзоветесь,
Мы напишем в «АСТ».

Говорить стыдно, молчать - невозможно. Вот, что я могу сказать об этой книге.
Просьба впечатлительным беременным детям отойти от экрана. Если вы впечатлительный беременный ребенок, то эта книга не для вас.

С творчеством Паланика я познакомился именно с этой книги. Да-да, я существую.
Покупать я ее, изначально, не собирался. Совершив все запланированные покупки в книжном, и уже хотел-было уходить, как вдруг, моему взору пала обложка нового романа гуру. Решил брать, будь что будет, подумал я.
О Паланике же был наслышан благодаря его "Бойцовскому клубу", но что именно ожидать от этой книги, я даже и представить не мог. Я, конечно же, ознакомился с аннотацией, но, что могу сказать с уверенностью, она дает слабое представление о содержании книги. Вообще, о сюжете сложно написать что либо, дабы обойтись без спойлеров. Поэтому скажу только одно: он сильный. С жанром я до конца так и не определился. Скорее всего, можно отнести это к антиутопии.
Книжка изобилует яркими образами, живыми персонажами и яркими описаниями событий. Сюжетом же я восторгаюсь и преклоняюсь перед злой гениальностью мистера Паланика. Книгу будет тяжело читать людям, которые не привыкли видеть скрытый смысл в, казалось бы, обыденных вещах. Это не стандартная литература, которую мы привыкли видеть сплошь и рядом. Произведений, подобно этому, я, лично, ещё не встречал. Многие аспекты повествования заставляют задуматься над природой человека и над его слабостями. Ведь мы, люди, единственные живые существа на планете, занимающиеся сексом ради удовольствия, а не только для продолжения рода. Человеком, проявляющим слабости, легко управлять. Эта тема как раз таки подробно описывается автором. Сама же суть сюжета не в этом. А в чем? Это уже лучше пускай читатель сам узнает, не буду портить аппетит.
На сто процентов уверен, что книга никого не оставит равнодушным. Многие будут недовольны, многие же станут восторгаться. Что же ещё написать? Перечислю плюсы и минусы.
Минусы:
1. Излишняя откровенность, порой достигаемая таких оборотов, что после отдыха, прокручивая все прочитанное в голове, стает дурно, пробивает на истерический смешок (Быть может, только со мной так). Один раз, мне даже отбило аппетит, хотя я не причисляю себя к впечатлительным людям, а это уже о чем-то да говорит.
Плюсы:
1. Увлекательный сюжет.
2. Красочные образы.
3. Мораль.
Советую к прочтению всем.

9/10

Паланика я читаю уже давно, лет пятнадцать точно. Постепенно читал новые произведения, иногда перечитываю старые. Из раза в раз я понимаю, что человек, даже талантливый и умный человек, такое написать не может — Паланик гений и его гениальность в простоте. Он не говорит ничего нового и невероятного, он не открывает новых философских концепций, он просто изрекает трюизм за трюизмом, банальность за банальностью, но делает он это так удачно, вовремя и свежо, что это можно считать гениальным. Это как несчастные пару грамм свинца, выпущенные из винтовки, которые до банальности просты, но выносят мозг и дыхание жизни вслед за ним, оставляя мёртвое ничто.

Тяжело быть Чаком Палаником, когда ты уже написал свой «Бойцовский Клуб», когда все твои последующие труды будут сравниваться с «Бойцовским Клубом» и, конечно же, будут проигрывать ему. «Бойцовскому Клубу» в соперники годятся «Преступление и Наказание», «Божественная Комедия», «Так говорил Заратустра» — вот его весовая категория. Поэтому, давайте договоримся, что когда мы будем говорить о Паланике, то мы будет держать в уме, что «Бойцовского Клуба» он ещё не написал. Выкиньте из головы эту чёртову книгу! Она испортила жизнь не только ему.

В этот раз Паланик превзошёл себя. Его отрывочная манера письма, создание романа сведением кучи разных историй, стала его визитной карточкой. Первые сто страниц любой книги Паланика ты испытываешь навязчивое чувство, что читаешь сборник рассказов и лишь только где-то к трети книги все эти истории начинаются сплетаться в единую нить. Впрочем, идея «Ссудного Дня» намечается достаточно рано и эта идея вся та же идея из «Бойцовского Клуба» и других его книг. Проект «Mayhem» — вот она главная тема всего его творчества, его мечты.

Любой уважающий себя писатель стремиться уничтожить имеющийся мир и построить новый.

Паланик всегда пишет об одном и том же. Паланик хочет уничтожить всю нашу культуру, цивилизацию, потому что она «доведена до абсурда». Да, она дошла до этой степени, взгляните вокруг и попробуйте сказать, что это не так. Почитайте новости. Полистайте соцсети. Пойдите в ближайшее кафе и посидите там час и вы увидите, что наша культура нуждается в перезагрузке. Человечество как вид потихоньку изживает себя и для того, чтобы не произошло окончательной атрофии — нужны войны, революции, нужны геноциды, да, да, я не псих — они нужны! простите меня, но они нужны. Без всего этого, без этих миллионов невинных жертв, мы бы вымерли все вообще полностью. Может, оно бы было и к лучшему, но… давайте не будем пробовать?

Наша культура потребления, наше общество потребления, успели потребить уже почти всё. По логике осталось последнее — потребить себя. Вот это и станет тем самым судным (или ссудным) днём. Это такая идея потребления доведённая до абсурда, до самоубийства. Паланик уже ни раз писал, что люди всё доводят до абсурда. Чтобы уловить границу нормальности — надо её перейти. Чтобы приобрести себя — надо потребить себя. Хотя, на самом деле, книга совсем не об этом, потому что о чём именно она — каждый прочитавший решит сам. Вы читали "Бойцковский Клуб", нет? О, упаси вас Люцифер! Никогда не читайте этой книги, и "Ссудный день" тоже не читайте, вы ещё не доросли до этого.

Пытаясь создать некую лоскутную ретроспективу эмоционального отклика на творчество одного из главных авторов в своей жизни, я сначала попытался вернуться в 2005, ну или хотя бы 2008 год. Но оказалось, сделать это не так уж и просто. Что-то уже затерлось-перетерлось в жерновах времени, а что-то если помнится, то каким-то черно-белым, пресным, лишенным искры. Поэтому в том месте, где должны были быть воспоминания о юношестве и страсти, о книгах «Удушье» и «Призраки», которые меня сильно в свое время одухотворили, пускай зияет бездонная яма, имя которой есть пустота. Ну ладно-ладно, можно и без такого драматизма, в конце концов я точно знаю, что эта Атлантида по имени Чак Паланик существует, потому что я там был. А все остальное не так уж и важно. Важно, что было после. А что было после?

13 сентября 2012 года. Рецензия на «Кто все расскажет».

Чак Паланик - это тот писатель, который значит для многих молодых людей моего поколения гораздо больше, чем кто-либо другой. Это писатель, который ускорил процесс взросления. Человек, который своей прозой резко оборвал период наивного и робкого пубертата у многих румяных ребят. Уже прошло больше 10 лет с тех пор, как мы старательно качали косые мышцы живота, чтобы походить на Брэда Питта в "Бойцовском клубе". По состоянию на сегодняшний день пресс у многих пропал (кроме Брэда Питта), нонконформистские настроения возникают все реже и реже, в руках по вечерам увесистый Джойс (или младенец) и сложное выражение лица. И самое страшное – возникает ощущение что один из главных кумиров детства, флагман контркультурной литературы начал писать какую-то ***** <плохую литературу>.

Если кто не в курсе, то сегодняшний Чак Паланик – это стареющий гей-интеллектуал с прекрасным вкусом, который, конечно, все еще способен на злую, нонконформистскую литературу, но пишет абсолютно другое. Возможно, именно поэтому многие перестали воспринимать его прозу – все ждали новых «Колыбельных» и «Удушья», но получали «Снафф» и «Пигмей» (где Чак зашел в своих экспериментах совсем куда-то не туда). Но, тем не менее, для Паланика все его последние романы – это вполне нормальное развитие, его эволюция как писателя; человека, который постоянно работает с жанром.

16 мая 2017 года. Рецензия на «Сочини что-нибудь».

Ну вот, это случилось. Они появились. Люди, которые слышат имя Чака Паланика и не понимают кто это. Это должно было произойти – одиозный американский прозаик, чьи книги оранжевой обложкой вторглись в сердца и души нашей молодежи десять (или больше?) лет назад, медленно, но верно выпадает из культурного контекста. То есть он, конечно, существует, здравствует и даже пишет, но читательский интерес угас настолько, что приходится вон писать продолжения «Бойцовского клуба» в виде графических романов. И раскраски. РАСКРАСКИ. Видать, квартплата в Портленде та еще. Это все очень грустно, конечно, но что есть, то есть. Когда-то казалось, что этот праздник контркультурной прозы будет с нами всегда, но что-то пошло не так. То есть мы то выросли, мы уже джойсов с янагихарами читаем, а, простите, миллениалы (звучит как митболы) читают что-то другое. Что, кстати, они читают? Эй, миллениалы, отзовитесь. Или может пару каток в доту? Лол кек xd.

Но я все равно убежден и на 100% уверен, что новые, отвратительные и никем почти не читаемые произведения Паланика – это очень хорошо. Конечно, плохие книги – это, безусловно, так себе, но найти нынче порцию хорошей правильной сентиментальности очень сложно. Cпасибо добрым маркетологам, которые постоянно возвращают на рынок прекрасные атрибуты прошлого – Nokia 3310, вишневую колу, настольные игры. Но оно уже все какое-то новое и другое, более технологичное, красивое, модное. А Паланик - он как чилийское вино из трехлитрового пакета за 220 рублей (с кранчиком) – как был прекрасной и вдохновляющей гадостью, так и остался. И огромное ему спасибо за это. Эта материя осталась такой же стабильной как лимонад «Колокольчик». Знаете, что было, когда на заводе «Колокольчика» попробовали разливать кока-колу? Черный колокольчик.

11 февраля 2020 года. Рецензия на «На затравку».

Удивительно, конечно, но я не испытал почти никаких чувств, когда взял в свои виртуальные руки электронную книгу Чака Паланика, а именно его совсем свежий нон-фикшн 2020 года о том, как писать книги – «На затравку. Моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось». Не знаю, то ли это связано с тем, что мой маленький контркультурный Я немного умер, то ли обложки у новых книг американского автора какие-то странные. Не оранжевые, если вы понимаете, о чем я. Так или иначе, если раньше, в самом начале, разбивка эмоций была примерно такой: 100% ожидания – 100% счастья после прочтения, то потом на стыке десятилетий она стала 70% ожидание – 35% счастья после прочтения, а на стыке уже нынешних десятилетий и вовсе скурвилась до стыдных 15% ожидания – 15% счастья после прочтения. Да, тут, конечно есть и приличный вклад самого Паланика, который в силу разных причин начал писать, как накачанная гомосексуальная Дарья Донцова – по 2-3 книги за год. И да, когда я говорю книги, я имею ввиду и раскраски, и свежие выпуски комикса «Бойцовский клуб», и вот этот, например, нонфик о жизни контркультурного писателя из американской глубинки. В общем, никакой ажиотации не было, это правда. Уровень ожидания медленно выровнялся и стал похож на линию пульса very dead человека. Но что потом случилось, божечки-кошечки, вы бы знали.

Он опять это сделал, он опять открыл портал в начало-середину нулевых, когда его слово было в первую очередь магией, а потом уже словом. Он пишет в первой же главе, что, мол, была бы его воля, он бы написал целую книгу из списков всякой всячины, а ты такой кричишь из-под маски (носите, пожалуйста, маски) – «Я знал, Чак, я знал, о Боже, я так люблю твои списки, Я ИХ ПРОСТО ОБОЖАЮ». И потом, шаг за шагом, Паланик нажимает на всю новые и новые кнопки и все те забытые чувства, про которые я написал в первом абзаце, опять возрождаются диковинным языческим божеством, которому хочется поклоняться. Какие прекрасные чувства на стыке сентиментальности и нежной, трогательной любви к себе наивному и молодому, который жил когда-то и почти всегда носил с собой книгу с оранжевой обложкой.

Да, конечно, к концу все это немного перестает работать, но когда закрываешь своими виртуальными руками электронную книгу, с удивлением смотришь на нее и удивляешься, почему обложка не оранжевая. Потому что, я не шучу, на законодательном уровне должно быть закреплен тот факт, чтобы обложки всех книг Чака Паланика, даже если он напишет поваренную книгу или сборник анекдотов, должны быть правильного, оранжевого цвета. А так, да, почему-то хочется поблагодарить мироздание за то, что Чак Паланик существует. Это настоящий живой памятник нашего странного читающего поколения, кто взрослел в нулевые годы. Пускай, правда, пишет, что хочет. Я буду время от времени открывать, отчаянно ностальгировать и ставить навеки заслуженные пять звездочек.

А в следующий раз сверим чакочасы, скажем, в 2025 году. Вдруг что-то изменится (например, мы).

Ваш CoffeeT

Написав однажды "Бойцовский клуб", а спустя какое-то время "Призраков" и "Удушье", Чак Паланик коварным оккупантом вторгся на территорию литературного мира, взял в заложники пару-тройку миллионов жаждущих перемен читательских сердец и до последнего момента продолжал хладнокровно терроризировать чувствительные души праведных муракамиманов, маркесофилов и ремарколюбов своими наглыми провокационными пасквилями. Последний момент настал неожиданно и ошеломляюще внезапно, будто громкий, продолжительный чих во время исполнения пятой симфонии Бетховена или катастрофический промах Уле-Эйнара Бьерндалена на одном из огневых рубежей. В общем, событие, означающее, что Чак Паланик из нестандартного, смелого, непредсказуемого и бесшабашного революционера-бунтаря постепенно превратился в скучного, однообразного, вульгарного графомана, все-таки произошло. И событием этим стали "Обреченные" - новый роман флагмана контркультуры. Мне сейчас ужасно не хочется критиковать одного из своих любимых писателей, обильно сыпать на голову пепел и изливать из себя потоки возмутительной тирады, но наверно все же стоит признать очевидный и очень горький факт, что "Обреченных" старина Чак откровенно слил.

Да, в послужном списке Паланика есть великий "Бойцовский клуб" и не менее великие "Невидимки". Да, "Бойцовский клуб" - это безусловный opus magnum культового классика современной альтернативной прозы. Да, глядя сквозь призму лучшего произведения Паланика, можно попытаться рассмотреть в новом его творении что-то такое же вопиюще скандальное, обескураживающе бунтарское и вдохновляюще просветляющее, но, черт возьми, почему-то не получается. И почему-то холодной, скользкой змеей в душу заползает пресловутое сомнение, что произведение подобного уровня и накала старина Чак уже никогда не напишет.

"Обреченные" - роман мягко говоря слабоватый. Он выглядит каким-то инфантильным, легковесным, сырым и непроработанным, будто во время его написания Паланик то и дело приговаривал: "Ладно, и так сойдет, все равно сроки поджимают". Однако, справедливости ради и самоуспокоения для, хочется отметить, что, несмотря на многочисленные недостатки, читается он достаточно легко и непринужденно, в нем есть несколько запоминающихся моментов и неожиданных сюжетных поворотов, так что называть его бездарной никчемной пустышкой я, наверно, не стану.

"Обреченных" старина Чак задумывал как продолжение "Проклятых". Если кто не помнит или кто еще не читал, то в "Проклятых" тринадцатилетняя девочка по имени Мэдисон после своей неожиданной кончины попадает в ад. Там она сражается с силами зла, изучает обстановку преисподней, вспоминает о своем прошлом и внезапно узнает, что ее жизнь - это сценарий, написанный самим Сатаной. В "Обреченных" же Паланик отправляет Мэдисон на Землю, надевает на нее обличие призрака и превращает в объект поклонения миллионов людей, которые на основе ее "учения" создают новую религию и видят в этой упитанной своенравной девчонке свое спасение и вечную жизнь в райских кущах в компании божьих созданий. Но Паланик не был бы Палаником, если бы в его книгах отсутствовали различные перверсии, потоки разнообразных телесных жидкостей, оторванные половые органы, повсеместное богохульство и едкое высмеивание примитивной человеческой душонки.

Да, всего этого предостаточно практически в каждом романе Паланика, и в "Обреченных" в том числе. И практически в каждом его романе можно увидеть одни и те же приемы, способы подачи и манеру изложения, одни и те же мысли и убеждения и один и тот же взгляд на мир. Напрашивается вывод, что, возможно, старина Чак перестал развиваться. Возможно, потихоньку начал деградировать. Возможно, просто хочет заработать денег. А возможно и то, что мы - поклонники его таланта - растем и становимся немного другими. И наверно все это правильно и закономерно. Мы взрослеем, меняем свои предпочтения, вкусы и привычки, хочется верить, что даже мудреем и набираемся опыта. На наших книжных полках место Паланика со временем занимает Гессе и Беллоу, а место Джоан Роулинг - Борхес и Лавкрафт. Все это так. Вот только очень хочется, чтобы король контркультурной прозы ухнул по нам очередным своим шедевром, заставив нас, как в старые добрые времена, наполняться бунтарским духом и неуемной жаждой перемен.

С Палаником знакома давно. "Бойцовский клуб" считаю самой значимой книгой конца 20-го века. Есть у него и другие хорошие книги, но последние лет 10 писатель все больше и больше меня разочаровывает. Однообразные ситуации переходят из книги в книгу, всё та же чернуха, наркомания и т.д. Думала, эту книгу прочитаю - и завершу раз и навсегда с ним отношения.
Но не тут-то было! Оказывается, Паланик не готов так легко сдаться! Сюжет вкратце прост. США, наши дни. Люди начинают понимать, что так дальше дело не пойдет. И тут, как чёрт из табакерки, появляется книга "Ссудный день" (с опечаткой на первой станице!), автор - некий Толботт Рейнольдс. Именно появление книги становится спусковым механизмом событий. Постепенно некие люди (наркоманы, простые работяги) объединяются в кланы и изучают книгу, готовятся к восстанию. И вот Ссудный день настал! Произошел переворот, прежняя власть свергнута, да здравствуете государство Арийское для белых, Блэктопия - для черных, а Гейсия - для гомосексуалистов и лесбиянок (именно так разделились США после восстания), остальные - свободны! Казалось бы, теперь-то все пойдет на лад, но белые заняты только продолжением рода, в их землях - голод и разруха, черные - показывают чудеса магии и изобретательства, наконец-то могут раскрыть свой истинный потенциал. В Гейсии тоже все печально, т.к. туда устремились смешанные пары, а для воспроизводства себе подобных введена даже специальная повинность!
Как мне кажется, произведение не совсем паланиковское. Во-первых, очень много героев. Обычно у него 2-3 центральных и несколько второстепенных. В этом случае складывается такое ощущение, что на каждой странице появляется новый персонаж. Хотя есть несколько (человек 10-15), на которых направлен фокус внимания. Во-вторых, сравнительно мало чернухи, порнографии и наркомании. Не без этого, конечно, но все эти дела находятся на периферии. В третьих, очень сильны межтекстовые связи. Паланик делает много отсылок к знаковым произведениям американской литературы и к своему же "Бойцовскому клубу". В финале книги один из героев замечает, что "похоже на концовку из "Четыреста пятьдесят один градус по Фаренгейту".
Книга вышла на удивление крутая!