Священник

Остров Каталина находится в двадцати шести милях от побережья Лонг-Бич. Мы это точно знали благодаря музыкальному хиту 1950-х годов под названием «Двадцать шесть миль». Его то и дело крутили по радио в исполнении поп-квартета «Фор Препс»: «В двадцати шести милях от берега / Санта-Каталина ждет меня / Санта-Каталина, остров романтики, романтики, романтики, романтики».

Последнее слово повторялось четырежды не просто так.

Обучаясь в двухгодичном колледже, мы с братом во время летних каникул устраивались на Санта-Каталине на работу. Он водил такси, а я нанимался в компанию «Островной багаж». Компания предлагала пассажирам прибывающих судов доставку их багажа до гостиницы на тележках. Тогда чемоданов с колесиками еще не было, и туристам казалась весьма соблазнительной перспектива пройтись до города, который находился в полумиле от пристани, налегке. Тем более что стоило это удовольствие тридцать пять центов за одно место багажа. Чтобы вещи доставлялись именно в нужный отель, их помечали разноцветными бирками. Развозом сумок и чемоданов я и занимался. Это было далеко не самое плохое время. Носильщики, работавшие на компанию, проводили целые дни на свежем воздухе, снуя по острову туда-сюда в корпоративной униформе «Островного багажа» – шортах и резиновых шлепанцах. Рубашку можно было не надевать. Разумеется, перетаскивание чужого багажа – не самое романтичное занятие, но сотрудники компании дорожили своей работой, потому что мы были первыми, кто встречал на пристани сходящих по трапам симпатичных девушек в летних платьях и соблазнительных шортиках.

– Давайте ваш чемодан. Это бесплатно. Хотите, я покажу вам остров?

– А вы что, здесь живете?

– Ну да, мы с братом лето проводим здесь. У вас есть планы на сегодняшний вечер?

На Санта-Каталине я стал понемногу избавляться от своей стеснительности. Атмосфера, царившая на острове в 1970-е годы, к этому располагала. Здесь было легко знакомиться с людьми. К тому же девушки, приезжавшие на каникулы, очень сильно отличались от девушек, с которыми мы с братом общались в родном городе в течение учебного года. Разве ты не хочешь узнать ее получше? Да, конечно. Но на улице так тепло, и с океана дует такой приятный бриз, а она в бикини. Что еще мне надо знать? За одно лето я влюблялся по нескольку раз.

Устроиться на работу на Санта-Каталине было несложно. Гораздо труднее было найти жилье. Но, к счастью, в нашей с братом жизни появился его преподобие Боб. Он предложил нам снять комнату в его квартире за доллар в день. Квартирка у него была приятная, а цена – просто вне конкуренции.

Боб Бертон был загорелым сорокалетним мужчиной с улыбкой до ушей. Он организовал и регулярно проводил на острове конкурс красоты «Мисс Санта-Каталина». Для него это мероприятие в основном было способом привлечь в Авалон, единственный на острове город, побольше красивых молодых женщин. Из-за его исключительно активной роли в подготовке и проведении конкурса о нем ходили противоречивые слухи, но мы с братом считали его замечательным человеком. Он не употреблял ни алкоголя, ни наркотиков. Боб был просто безобидным любителем женского пола. Его называли преподобным по той простой причине, что он был священником Универсальной церкви жизни. Религиозностью Боб не отличался, но зато всегда готов был помочь любому человеку, проживающему в Южной Калифорнии, который хотел устроить для себя нетрадиционную свадьбу.

Однажды он зашел ко мне и сказал, что по ошибке назначил две свадьбы на одно и то же время. Одна из них должна была состояться на острове. Другая – на континенте, в Вэлли.

– Ты должен поженить одну из пар, – заявил мне Боб.

– Кто? Я? Ты что, забыл, с кем говоришь? Я не могу проводить процедуру бракосочетания. Наверняка для этого нужна лицензия или что-то в этом роде.

– Я посвящу тебя в сан – всего и делов. Так что ты вполне сможешь их окрутить.

– Ты хочешь сказать, официально провозгласить мужем и женой? Нет, Боб, это невозможно.

– У тебя есть актерские способности, так что все будет в порядке. К тому же тебе заплатят сто семьдесят пять долларов за два часа работы.

Упоминание о деньгах заметно придало мне храбрости. Сто семьдесят пять долларов я обычно зарабатывал за неделю. Поэтому, несмотря на все свои опасения, я решил рискнуть.

Боб сунул в свою пишущую машинку «Ай-Би-Эм селектрик» бланк официального документа, впечатал в него мои данные – и мое официальное прошение о регистрации меня в качестве священника Универсальной церкви жизни было готово. Боб дал мне подписать его и пояснил, что отправит его в канцелярию губернатора Калифорнии, где на нем поставят печать.

– К тому моменту, когда тебе надо будет выдать молодоженам свидетельство о браке, ты будешь официально зарегистрирован как священник, – успокоил меня Боб. – Так что вперед.

Он вручил мне какую-то книгу.

– Вот, держи. Это «Пророк» Халиля Джебрана. Людям особенно нравятся строки про то, что дуб и кипарис не растут один в тени другого. Вот тебе бланк брачного свидетельства. Впишешь сюда имена жениха и невесты, название места, где будет проходить церемония бракосочетания. В общем, заполни его, и мы его тоже отошлем в канцелярию губернатора.

Затем Боб передал мне бумажку, на которой был записан адрес места, где должна была состояться свадьба, и ключи от машины.

– Развлекайся!

Я сел на утренний катер, идущий на континент. Затем, сойдя на берег, уселся в принадлежавший Бобу «Фольксваген»-фургон, который он припарковал на стоянке неподалеку от пристани, и поехал по указанному адресу. Когда я прибыл на место, мне показалось, что произошла какая-то ошибка. Я оказался в аэропорту Ван-Найс, предназначенном для частных самолетов. Не зная, как быть дальше, я принялся бродить по его территории, одетый в гавайскую рубашку, шорты и резиновые шлепанцы. Лето было в самом разгаре, и кожа моя была сильно обожжена солнцем (я, впрочем, называл это загаром). Мои выгоревшие волосы пшеничного цвета свисали до плеч. Наконец, я заметил парня и девушку. Одеты они были так, что вполне могли сойти за жениха и невесту.

– Эй, это вы здесь женитесь? – поинтересовался я. Молодые люди посмотрели на меня и смущенно кивнули. – Ну, так я священник.

Жених и невеста подозрительно осмотрели меня с ног до головы. Похоже, у невесты возникли на мой счет какие-то сомнения. Я торопливо заверил обоих, что они в надежных руках.

– Это будет знаменательный для вас день! Это ваш день! Я все сделаю в лучшем виде! – бормотал я, пытаясь успокоить не столько молодых, сколько самого себя. – Ну, где вы хотите это сделать?

Жених улыбнулся и посмотрел куда-то вверх.

– Мы собираемся пожениться в небе, приятель, – с улыбкой сказал он.

Мы сели в шестиместный пассажирский самолет. Я понимал, что пора брать бразды правления в свои руки, и старался выглядеть как можно более уверенным.

– Значит, так. Я сяду рядом с пилотом. За нами – жених и невестой. Свидетели – сзади. Вперед, – распорядился я.

Затем я поинтересовался, куда мы направимся. Жених пояснил, что никуда конкретно – просто полетаем немного над окрестностями. При этом молодые хотели, чтобы процедура бракосочетания началась, когда мы увидим знаменитый на весь мир памятный знак в виде слова «ГОЛЛИВУД».

Самолет взлетел, и вскоре знак оказался почти прямо под нами. Пора было начинать. Мой выход, сказал я себе.

Набрав в грудь воздуха, я повернулся на сиденье влево и заорал, пытаясь перекричать рев двух турбовинтовых двигателей:

– БУДЬТЕ РЯДОМ, НО НЕ СЛИШКОМ БЛИЗКО! ВЕДЬ ДУБ И КИПАРИС НЕ РАСТУТ В ТЕНИ ДРУГ ДРУГА!

Жених и невеста держались за руки и смотрели на меня полными слез глазами. По сути это были девятнадцатилетние дети, которые видели во мне чуть ли не папу римского. Мне искренне хотелось оправдать их доверие и провести процедуру так, чтобы она выглядела максимально правдоподобно. Другими словами, я от души стремился сделать свою работу добросовестно – и принялся импровизировать.

– СЛУШАЙТЕ И СТРЕМИТЕСЬ ПОНЯТЬ ДРУГ ДРУГА! – заверещал я, едва слыша собственный голос из-за шума моторов. – ЭТО ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНО! Я ВИЖУ, ЧТО ВЫ ЛЮБИТЕ ДРУГ ДРУГА! БЕРЕГИТЕ ЖЕ ВАШУ ЛЮБОВЬ! В ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА ОНА СТАНЕТ ВАМ ОПОРОЙ! В БОЛЕЗНИ И В ЗДРАВИИ! В БОГАТСТВЕ И В БЕДНОСТИ!

Я увидел, как свидетели наклонились вперед, пытаясь расслышать мои слова.

– ОБМЕНЯЙТЕСЬ КОЛЬЦАМИ И СЛУШАЙТЕ МЕНЯ! – продолжал я, отмечая про себя, что, несмотря на мои дикие вопли, остальные воспринимают все происходящее вполне серьезно. Жених и невеста, глядя на меня, кивали и плакали от счастья. Это придало мне уверенности. – ВЛАСТЬЮ, ДОВЕРЕННОЙ МНЕ ШТАТОМ КАЛИФОРНИЯ И УНИВЕРСАЛЬНОЙ ЦЕРКОВЬЮ ЖИЗНИ, ОБЪЯВЛЯЮ ВАС МУЖЕМ И ЖЕНОЙ!

Я вдруг замер, поняв, что забыл слова, которые должны были последовать дальше, но, к счастью, быстро нашелся:

– ПОЦЕЛУЙ ЕЕ, БРАТ!

Жених послушно выполнил мое указание. Я снова развернулся на сиденье лицом к лобовому стеклу самолета и с облегчением выдохнул. Пилот, взглянув на меня, одобрительно кивнул.

Впоследствии я скрепил брачный союз еще нескольких пар. Большинство из них тоже изначально договаривались о проведении церемонии с Бобом. Впрочем, были среди них и некоторые мои друзья и родственники. Например, я поженил своих кузину и дядюшку. Нет-нет, не друг на друге. Должен сказать, это было весьма забавно.

Некоторые люди не придавали значения формальной стороне церемонии. Кто-то хотел, чтобы это была праздничная вечеринка, а не церковный обряд. Как-то мне пришлось организовывать свадьбу в ковбойском стиле. Одна пара пожелала, чтобы ее поженили по колено в воде в бухте Санта-Каталины, и, пока я произносил ритуальные слова, жених и невеста покачивались от толчков набегавших на берег волн. Был случай, когда мне пришлось нарядиться Элвисом Пресли. Много лет спустя, когда мой брат согласился сочетаться браком с хорошей знакомой нашей семьи Джулией, чтобы она могла оставаться в США на законных основаниях, так как имела британское гражданство, я проводил церемонию в костюме кролика, оставшегося у меня после одного из празднований Хеллоуина. Тогда я был преподобным Баки О’Хэром.

Помнится, как-то раз, когда я женил моих друзей Сэнди и Стивена, после вступительной речи про дуб и кипарис я сказал: «Вы излучаете любовь так явно, она так сильна, что у меня нет сомнений, что этот брак будет единственным в вашей жизни». Последовала долгая пауза. Жених и невеста посмотрели на меня с некоторым недоумением. Все их знакомые, находившиеся в браке, были женаты как минимум вторично. Не выдержав, я добавил: «По крайней мере, на какое-то время». После этих моих слов все разразились громким хохотом.

Однажды мне довелось сочетать узами брака даже корейскую пару. Брачующиеся стояли передо мной, склонив головы, с мрачным выражением на лицах. Они словно оцепенели. Мне пришлось перекраивать церемонию, приспосабливая ее к их настроению. Универсальная церковь жизни могла заключать любые браки – между геями (в те времена – лишь символически), людьми молодыми и пожилыми, консерваторами и либералами… все это не имело значения. Это было на редкость прогрессивное религиозное течение, намного опережавшее свое время. Никаких анализов крови не проводилось, так что нельзя исключать, что среди моих клиентов могли оказаться близкие родственники. Иногда я думаю о том, что кое-кто из них, возможно, все еще состоит в браке, который заключил я. Представляю, как кто-нибудь из этих людей говорит супругу или супруге: «О, черт, до меня только сейчас дошло! Кажется, нас поженил Уолтер Уайт!»