Святославу тяжело давалось каждое движение, и он шёл, стараясь поддерживать спину прямой. Тимофей же шагал легко и непринужденно. Его лишь огорчало состояние друга, но все, что он мог сделать – это набрать пригоршню ягод и угостить Святослава. Появления еды не планировалось, поэтому Тимофей старался собирать всё съедобное и полезное, что попадалось на пути. Даже набрал немного грибов, надеясь, что в крайнем случае они смогут развести костер и пожарить их.

Святослав же устал очень сильно, боль в спине и груди не давала покоя.

– Это даже хорошо, одна боль заглушает другую, – так говорил сам себе Святослав, продолжая монотонно переставлять ноги.

Разговоры у них не завязывались, да и о чем стоило говорить? Святослав был в своих думах, а Тимофей уже привык быть в одиночестве, поэтому слова считал не столь уж необходимыми.

Лес казался бесконечным, что впереди – непонятно. Полянки выскакивали неожиданно, но редко. Чаще встречались бурелом и чащоба.

Тимофей с интересом разглядывал всё, что попадалось на пути – следы зверей, листья, деревья, поэтому неудивительно, что именно он заметил непонятное, мягкое, едва уловимое свечение, которое пробивалось через густые лапы старого ельника. Он показал свечение Святославу.

– Похоже, нам повезло. Если бы сейчас был ясный день, мы бы вряд ли сумели разглядеть это лесное чудо. Попробуем подойти поближе. Может, это и есть то, что мы ищем?

Тимофей кивнул и, подхватив Святослава под руку, стал помогать ему продираться через ельник. Ветки били по рукам, лицу, кололись, царапались, так что даже глаза было боязно открыть: вдруг хлестанет! Медленно-медленно, шаг за шагом они пробирались вперед. Еще шаг – и давление веток исчезло.

Мальчик открыл глаза и тут же закрыл их. Яркий свет, исходящий от огромного дуба, заливал заросшую зеленой травой поляну. Даже через закрытые глаза Тимофей видел это свечение. Понемногу свет стал меркнуть.

– Может, это глаза привыкают, – подумал Тимофей, но, приоткрыв их, убедился, что света и правда становится меньше.

Святослав убрал от лица руку, которой закрывал глаза, и открыл рот от восхищения и удивления. Такого огромного дерева он никогда не видел, а дерева, которое могло светиться, и подавно. Кому расскажешь – так не поверят.

Свет медленно, но верно покидал могучее дерево. Какое-то шевеление привлекло внимание Святослава и Тимофея. Из-за дуба стали выходить волки – один, второй, третий. Вскоре их был уже десяток.

Волки медленно приближались к путникам…

***

– Похоже, придется драться! – Святослав попробовал заслонить собой Тимофея.

– Лес поможет нам, он не даст нас в обиду! – уверенно воскликнул Тимофей, вставая со Святославом плечом к плечу. – Вы дети леса, я друг леса. Не мешайте нам! Мы не причиним никому зла! – Слова так и рвались из Тимофея.

Волки остановились и выжидающе уставились на людей.

– Ты прав, они вас не тронут!

Из-за дерева вышел высокий старик с длинной бородой и в белой рубахе. В руке он держал посох, а за узким поясом виднелся нож.

– Кто ты? – Святослав отпустил Тимофея и выпрямился.

– Я? Довольно странный вопрос. Я тот, кого ты искал.

– Волхв! – невольно вырвалось у Святослава.

– Волхв, жрец, гадатель, пророк, предсказатель. У меня много имен.

Волки, видя дружеское расположение волхва к путникам, отступили, незаметно растворившись среди деревьев.

– Волхв… – благоговейно повторил Тимофей и встал на колени.

– Не надо вставать на колени, я не божество. Я почти такой же человек, как и вы. Достаточно вежливого поклона. – Волхв усмехнулся.

Мальчик встал и поклонился. Следуя его примеру, поклонился и Святослав.

– Прости, что потревожили тебя, но мне нужны ответы на вопросы. Ты для меня последняя надежда. Если не сумеешь ответить, то никто не сумеет.

Святослав с надеждой смотрел на Волхва.

– Я знаю многое. Я знаю твою беду и знаю, что ты хочешь знать, но для начала, мне кажется, вам было бы неплохо перекусить. Кстати, ребра у тебя целы, это всего лишь сильный ушиб.

Заключительная фраза явно предназначалась Святославу.

Волхв направился к самой густой и казавшейся самой непроходимой части этого леса. Мгновение – и он скрылся среди ветвей. Святослав не колебался ни минуты и, превозмогая боль, бросился за ним. Тимофей не отставал.

В том месте, где прошел Волхв, веточка еще не перестала качаться, когда Святослав отогнул ее и прошел. Он ожидал хлестанья веток, колючих иголок, но ничего подобного. Он оказался перед одноэтажной бревенчатой избой с резным крыльцом и трубой, из которой исходил слабый, еле заметный дымок. Сзади его подтолкнули. Это оказался Тимофей, который, увидев дом, тоже остановился, выпучив глаза.

– Наконец-то мы его нашли, – сказал Святослав и направился к двери.

– Прежде чем войти, приведите себя в порядок. И вам будет удобнее, и мне чище.

Волхв показал за дом, где друзья обнаружили ручеек, который бежал довольно быстро, хотя никакого склона здесь не было заметно.

Пока они мыли руки и лица, сзади подошел Волхв, держа в руках две длинные белые рубахи. Только теперь Святослав и Тимофей обратили на себя внимание: у Святослава кровавый отпечаток на груди, вся спина в крови и каких-то ошметках, Тимофеева одежда была не намного лучше. С благодарностью они стали стаскивать с себя грязную и примерять новую одежду. Тимофею рубаха оказалась великовата, а вот на Святославе она смотрелась, как родная.

– Стирать сейчас не надо, просто положите ваши одежонки в ручеек да придавите камушком, чтобы течением не унесло, вскоре они и очистятся.

Тимофей так и поступил. Видя, как тяжело двигается Святослав, он взял обе рубахи и придавил их в центре ручейка парочкой камней. Ручеек вмиг окрасился в красный цвет. Волхв поманил их за собой.

– Вот теперь добро пожаловать, гости дорогие. Давненько ко мне никто не захаживал, – сказал Волхв, открывая толстую дубовую дверь и пропуская гостей внутрь.

Внутри была всего одна комната, почти половину которой занимала печка, две кровати по бокам и тяжелый деревянный стол посередине. Здесь было очень уютно.

На столе уже стоял дымящийся котел, а рядом с ним лежали три огромных ломтя черного хлеба. Подойдя поближе, Тимофей по запаху определил, что в котле должны быть щи.

Ели все вместе из одного котла большими деревянными ложками. Больше всех на еду налегал, конечно же, Тимофей. Растущий организм, который столько перенёс за последние четыре дня, требовал пополнения своих ресурсов. Святослав же ел больше из благодарности, чем от голода. Сам Волхв ел спокойно и не торопясь, оставляя гостям кусочки пожирнее.

Вскоре все были сыты. Мальчик вскочил, чтобы помочь Волхву убрать со стола, но тот остановил его движением руки.

– Вы мои гости. – Этой фразой было все сказано. – Я думаю, нам стоит продолжить наше знакомство снаружи. Ночь обещает быть теплой.

Святослав и Тимофей переглянулись и вышли. Немного осмотревшись, они увидели, что невдалеке от дома когда-то разжигали костер, но, похоже, это место уже давно не использовали.

– Вы правильно думаете. – Сзади неслышно подошел Волхв и стал складывать на это место принесенные с собой дрова. – Это место я использую для раздумий и для разговоров. Нет ничего приятнее и величественнее, чем смотреть на огонь. Именно тогда приходят правильные решения, именно тогда можно успокоиться и насладиться теплом. Тимофей, ты можешь мне помочь.

Тимофей с радостью откликнулся, и они вдвоем принесли еще две вязанки.

– Думаю, для одной ночи этого будет достаточно, – немного задумчиво сказал Волхв.

Он сам сложил из дров небольшую горку и принёс из дома горящую лучинку. Вскоре огонь стал весело облизывать дрова и потрескивать, напоминая Тимофею и Святославу их собственные дома, зимнее время, затопленную печь… Они так засмотрелись и задумались, что не заметили, как Волхв удалился и вернулся, неся в руках большую дымящуюся флягу.

– Вам стоит это выпить.

Он протянул флягу сначала Тимофею (тот отхлебнул один глоток, чуть не подавился, но мужественно, одним движением протолкнул обжигающую жидкость внутрь), потом Святославу – тот пил довольно долго, сделав не менее десяти глотков, после чего только смог остановиться.

– Я уже не чувствую боли, – через некоторое время с удивлением проговорил Святослав. – Это было волшебное средство?

– Не волшебное, а лечебное. Завтра твоя спина еще поболит, но вскоре ты будешь чувствовать себя намного лучше. Я не колдун, я пользуюсь дарами природы.

– Но дерево… Ведь оно же светилось?! – тут же спросил Тимофей.

– Да, светилось, но и здесь нет ничего волшебного. Ты ведь знаешь, что деревья питаются через корни. Так вот если этим корням дать специальную жидкость, составленную из нужных растений, то соки, бегущие по дереву, становятся столь яркими, что свет пробивается через кору, освещая все вокруг. Но этот эффект длится недолго, да и вредно дереву испытывать такое состояние часто.

Тимофей озадаченно замолчал. Вроде всё просто, а всё равно очень даже волшебно.

Святослав угрюмо смотрел на огонь. Он нашел того, кого искал, он хотел получить ответы на вопросы и в то же время боялся. Вдруг правда окажется слишком страшной…

– У вас есть эта ночь, чтобы задавать мне вопросы. Поэтому торопитесь: всё, что не успеете спросить, останется без ответа. – Волхв внимательно посмотрел на Святослава. – Не бойся, спрашивай всё, что тебя тревожит.

– Почему так трудно тебя найти? – начал Святослав издалека.

– Меня невозможно найти, если, конечно, я этого сам не захочу.

– Тогда почему ты разрешил это сделать нам?

– Из-за Тимофея.

– Что?! – Тимофей удивленно взглянул на старика.

– Да, именно из-за тебя. Ведь вы не знаете, с чем столкнулись в лесу.

– Это было чудовище, которого почему-то Тимофей не видел, – сказал Святослав, полуразмышляя, полусообщая.

– Так ты даже не догадался? Похоже, в вашей деревне уже стали забывать древние силы, которые еще живут и будут еще долго жить на этой земле. Это был Налёт, или Мечта, как его иногда называют.

– Налёт?

Это слово ничего не говорило ни Святославу, ни Тимофею.

– Кто это? – не удержался Тимофей.

– Это существо, которое прилетает по ночам к людям, тоскующим по покойникам. Оно прилетало, чтобы извести тебя, Святослав. Ты так сильно привязался к мертвым, что уже и сам был наполовину мёртв. Поэтому тебе я бы помогать не стал да и вряд ли смог бы помочь. Ты слишком многого не понимаешь. Но Тимофей всё исправил. Своим поступком он спас тебя от смерти и вдохнул в тебя жизнь. Теперь ты снова начинаешь жить, и теперь ты чувствуешь, что должен жить. Не думаешь, что чувствуешь, а на самом деле это чувство в тебе.

– Но я ведь его не видел? – Тимофей всё никак не мог поверить в существование таких сил.

– Его могут видеть только те, к кому он приходит, и вред он может причинить только тем, кто это заслужил.

– Но кабан! Налёт уничтожил его! – Тимофей вспомнил эту страшную ночь, и дрожь снова пробежала по нему.

– Кстати говоря, животные чувствуют всякую нечисть намного лучше, чем люди, и стараются не попадаться ей на пути. Вы ведь обратили внимание, что по дороге вам никто не встречался. А Кабан – это тот же Святослав, только в мире животных. На днях он потерял свою подругу, кабаниху, а также своих детей. Этого он не мог вынести и носился по лесу в поисках того, кому бы отомстить, но в то же время он всё время думал о тех, с кем расстался. Налет лишь решил сразу две проблемы – разобрался с кабаном и почти разобрался со Святославом. Ты, Тимофей, оказался для него полным сюрпризом. Поэтому когда ты закрыл собой Святослава, Налёт просто не успел ничего сделать и врезался в тебя, а так как вред тебе он причинить не может, то он просто превратился в пыль и разлетелся во все стороны.

– Я убил его? – Тимофей не мог в это поверить.

– Нет, конечно, ты отогнал его на эту ночь.

– Значит, он снова вернется?

– Думаю, что нет. После этого случая и нашего разговора у Святослава хватит других мыслей, чтобы развлечь себя по дороге домой.

Волхв замолчал, и тишина накрыла людей у костра. Слышно было только потрескивание горящих поленьев. Солнце уже давно скрылось, и поляну, кроме костра, освещала убывающая Луна.

– Я думаю, что Святослав пришел за другим ответом, – наконец произнес Волхв.

Святослав наконец собрался с мыслями и спросил:

– Почему несчастье случилось со мной, с моей семьей?

– Виной всему человеческая зависть.

– Зависть? – Святослав удивленно посмотрел на старика. – При чем здесь зависть? В деревне мы со всеми ладили, и все к нам хорошо относились.

– Ты никого не забыл? Колдуна, живущего на краю деревни, помнишь?

– Помню немного. Он к нам не ходил, да и я к нему тоже.

– А вот здесь ты ошибаешься. Тимофей может подтвердить, что у колдуна ты был.

Святослав посмотрел на Тимофея, а тот, покраснев, виновато опустил голову.

– Тебе ведь знакома в общих чертах жизнь вашего Колдуна?

– Совсем немного, лишь по всяким россказням.

– Во всяких россказнях и рассказах всегда есть доля правды. Пахом на самом деле извел свою жену с этого света за то, что та его разлюбила и хотела бросить, но сделал это очень хитро. Сейчас ты все узнаешь.

***

Пахом очень страдал оттого, что жена его не любит. Как ты помнишь, он даже ее побил однажды, надеясь запугать. Но это ни к чему не привело, деревенские люди могли и заступиться. Тогда Пахом сломя голову бросился вон из деревни. Не разбирая пути, он брел целый день, пока не наткнулся на старую, изъеденную жуками избушку. В ней сидела старуха – грязная, вся в лохмотьях и ужасно злобная.

– Явился! – так она поприветствовала его.

– Что значит «явился»? – злобно ответил Пахом.

– Сам, что ли, думаешь, сюда дотопал? – ехидно спросила старуха. – Садись и слушай.

Старуха была сильной ведьмой, поэтому Пахому ничего не оставалось делать, как слушать и выполнять.

– Сегодня я дам тебе зелье. Нальешь его своей дорогой женушке, и все твои проблемы решатся. А через неделю, когда все уляжется, вернешься ко мне, дело есть. Теперь ступай.

Пахом, как во сне, вышел из избушки и побежал домой.

Дома он застал жену, собиравшую вещи и завязывающую их в узелки. Не зная, что делать, он предложил ей напоследок выпить молока, предварительно незаметно добавив в ее чашку старухино зелье. Он надеялся, что жена образумится, поймет его и останется. Но все вышло совсем не так. После выпитого напитка глаза женщины затуманились, и она, ничего не говоря, вышла из дома. Больше её никто не видел.

Через неделю поисков Пахом, всё бросив, ушёл. Как вы уже поняли, к этой старухе.

– Я сделаю из тебя настоящего колдуна, и ты отомстишь мерзким людишкам из своей деревни за все неприятности.

Первое время Пахом учился, как во сне, но постепенно им овладевала злоба, зависть и презрение ко всему роду людскому. Шесть лет ведьма учила его, готовя своего преемника – она чувствовала, что смерть ее близка. Самая последняя и самая злобная вещь, которую она могла сделать, – это оставить после себя преемника, такого же злобного, как и она сама.

Смерть ведьмы была близка, но Пахом решил ее ускорить, просто-напросто отравив старуху. Слишком ему надоело с ней возиться и не терпелось приступить к действию.

После этого он вернулся в родную деревню и поселился на отшибе, наблюдая. И первыми, кто привлек его внимание, были Святослав со своей женой. Как мог Колдун, бывший Пахом, вынести такую несправедливость? Он столько страдал и мучился, в результате ничего не получил, а ты живешь себе припеваючи.