Подобно своему другу Петрарке, он собирал книги и собственноручно переписывал очень многие редкие рукописи. Он пользовался своим влиянием на современников, чтобы возбудить в них любовь к изучению и знакомству с древними. Его стараниями во Флоренции была основана кафедра греческого языка и его литературы. Один из первых он обратил внимание общества на жалкое состояние наук в монастырях, которые считались их хранителями. В монастыре Монте-Кассино, самом знаменитом и учёном во всей тогдашней Европе, Боккаччо нашёл библиотеку запущенной до такой степени, что книги на полках были покрыты слоями пыли, у одних рукописей были выдраны листы, другие изрезаны и исковерканы, а, например, чудные рукописи Гомера и Платона были исчерчены надписями и богословской полемикой. Там он узнал, между прочим, что братья делали из этих рукописей свистульки детям и талисманы женщинам.

Боккаччо – автор ряда исторических и мифологических сочинений на латинском языке. В их числе энциклопедический труд: «Генеалогия языческих богов» в 15 книгах; трактат» «О горах, лесах, источниках, озёрах, реках, болотах и морях»; 9 книг: «О несчастиях знаменитых людей». Книга: «О знаменитых женщинах», включает в себя 106 женских биографий – от Евы до королевы Иоанны Неаполитанской.

Данте Боккаччо посвятил два сочинения на итальянском языке: «Малый трактат в похвалу Данте», и незавершённый цикл лекций о «Божественной Комедии».

Первое сочинение заключало в себе биографию великого поэта, правда, более похожую на роман и апологию, чем на историю; второе заключало в себе комментарий на «Божественную комедию», доведённый только до начала 17-й песни «Ада».

Данте обнаруживал хорошее знакомство с сочинениями Боккаччо: «Генеалогия языческих Богов», «О горах, лесах, источниках, озёрах, реках, болотах и морях», «О несчастиях знаменитых людей», «О знаменитых женщинах», которые служили для него неисчерпаемым источником при создании «Комедии».

Описание встречи с Чакко – иллюстрация холодной и голодной зимы. Путники пересекли в своём путешествии климатическую границу Европы, после которой, при передвижении на восток зима делается всё суровей; на дворе вторая половина января – время самой лютой зимы. Дни после зимнего солнцеворота начинают прибывать, мороз усиливаться, как гласит пословица: «Солнце на лето, Зима на мороз» Зима подъела все запасы, заготовленные людьми летом – так карают за чревоугодие. Другой образ, – сколько ни идёт снега, сугробы всё съедят, только толстея, однако быстро истлеют под весенним дождём.

Данте, соболезнуя страданиям Чакко, спросил у него: «Чем закончится война, от которой он вынужден спасаться бегством; кто прав, кто виноват в ней, какие причины породили её»?

Соображение, крайне важное для понимания «Комедии», – . Необходимо постоянно иметь это в виду, и дифференцировать речь по признаку, – кто это сказал? души, грешные и безгрешные, встречаемые Данте на «том свете» – в Аду, Чистилище и Раю никогда не лгут, в отличие от бесов, которые лгут всегда

Появилось первое предсказание, сообщённое Данте душой из Ада. Пророчество Вергилия, распространявшееся до 1814 года, пока в этот список не включаем, – оно было высказано ещё до вхождения поэтов в Ад. Кроме того, Вергилий представлен в «Комедии» в двух ипостасях – душа поэта и бес Геркулес.

Чакко сообщил, – война будет долгой, с переменным успехом, продлится больше трёх лет, начиная с настоящего момента. После кровопролития власть в Италии достанется лесным, – Пруссии (Рыси), Испании (Льву) и Франции (Волчице), а защитникам Италии (нашим) поможет рука того, кто в наши дни лукавит, намекая на будущее участие России (Пса) в войне. Это полностью согласуется со сроками «Войны за Австрийское наследство», фактически окончившейся к 1747 году, с последующим заключением «Аахенского мира» в 1748 году.

Чакко имеет в виду двух влиятельных противников «Войны за Австрийское наследство». Один – папа Бенедикт «XIV» (Просперо Лоренцо Ламбертини (1675—1758 годы), понтификат 1740—1758 годы), второй – кардинал Флери (1653—1743 годы), фактический глава Франции при короле Людовике «XV» (1710—1774 годы). Современник Данте, кардинал Флери прожил практически 90 лет, до самой смерти управляя Францией.

Правильный перевод строки 81: «Арриго, Моска, Яков Рустикуччи».

Данте просит Чакко уточнить, – какова судьба Теггьяйо, Фаринаты, Арриго, Моски и  Рустикуччи, его хороших знакомых, персонажей XVIII века, не обязательно периода «Войны за Австрийское наследство». М. Л. Лозинский пропустил имя Рустикуччи, к сожалению; восстанавливаем утрату, в дальнейшем это пригодится. Якопо

Чакко, которому видны дальнейшие судьбы всех, уклончиво ответил, – Данте встретит их всех в дальнейших кругах Ада и Чистилища; это значит, – на момент разговора – январь 1743 года, все они были ещё живы. Потом он попросил поэта, – когда тот вернётся из Ада, рассказать о нём, Чакко, людям, – пусть люди помнят, что он жил меж ними, предрекая поэту бессмертную славу. Взглянув косыми от тоски глазами (снег косо шёл), Чакко лицом вниз упал и скрылся между себе подобными телами – среди слепых сугробов снега.

Вера во второе пришествие Христа гласит: «Когда придет Христос (враждебный к грешным судия), судить живых и мёртвых на Страшном Суде, каждая из душ поспешит к могиле, где погребено ее тело, войдёт в него и услышит свой приговор».

Вергилий говорит, – Чакко будет лежать в этом обличии до трубы архангела – до Страшного Суда, который, по церковным представлениям, ожидает живых и мёртвых. Зимний снег будет лежать до весны, до первого грома, после чего вернётся в свой прежний образ воды. На небе это происходит быстрее – когда вечерний закат (труба архангела) погаснет, все созвездия снова появляются на звёздном небе.

Наукой сказано твоей, – в трудах Аристотеля, на «Этику» и «Физику» которого Вергилий ссылался и в других случаях. Чем существо совершеннее, тем оно восприимчивее к наслаждению и к страданию. Душа без тела менее совершенна, чем соединённая с ним. Поэтому, после воскресения мёртвых, хоть им к прямому совершенству не прийти, грешники будут испытывать ещё большие страдания в Аду, а праведники – ещё большее блаженство в Раю.

Поэт в образе Чакко, увидел свой третий грех – чревоугодие, который ему предстояло искупать в Чистилище

Путники, обойдя вокруг полюса Мира, начали спуск с вершины мира – полюса северной небесной Сферы, для дальнейшего прохождения созвездий. Им навстречу встал великий враг – Плутос или Плутон (Дит, Аид) – брат Зевса, получивший в управление подземную сферу. Плутос – бог богатства в греческой мифологии. Здесь – звероподобный демон, охраняющий доступ в четвертый круг Ада, где казнились скупцы и расточители.

С каким созвездием отождествить Плутоса? Смотрим со стороны северного полюса Мира, где пока ещё находятся поэты. Ближайшее созвездие – Цефей [Рис. А.VI.4], – фантастически богатый восточный царь, муж Кассиопеи и отец Андромеды – находящихся рядом с ним в виде созвездий. Данте именует его Плутос – Богатство, что полностью соответствует созвездию Цефей.

Двигаясь вслед за поэтами по Земле, мы вплотную подошли к территории Османской империи = «Блистательной Порты», которой в 1743 году управлял великий визирь Сейид Хасан-паша (1679—1748 годы). Видим полное соответствие званий, – великий враг – великий визирь! Данте разместил вход в Ад в Османской империи, как и следует ожидать от христианина. Правил ею в 1743 году султан:

(1696—1754 годы) – султан Османской империи с 1730 года. Махмуд ¹⁰

Сын султана Мустафы «II» и Салихи Султан. Пришёл к власти в результате восстания Патрона Халила. В начале его правления фактическая власть в Константинополе принадлежала лидерам повстанцев. 15 ноября 1731 года Патрона Халил был убит по приказу Махмуда. Последовавшее затем восстание его сторонников было жестоко подавлено.

Во время правления Махмуда были предприняты попытки модернизировать османскую армию по европейским образцам под руководством графа де Бонневаля, француза, принявшего ислам. Из-за сопротивления янычар эти попытки завершились неудачей.

В 1731—1735 и 1741—1746 годах продолжались войны с Ираном, в целом неудачные для османцев, потерявших территории, завоёванные в 1720-х. Заключённый в 1746 году мирный договор закрепил границы, установленные ещё по «Каср-и-Ширинскому договору 1639 года».

В 1736—1739 годах Османская империя вела войну с Россией и Австрией. Австрийские войска потерпели ряд поражений, в результате османы возвратили Северную Сербию с Белградом и Малую Валахию, потерянные в 1718 году. По «Белградскому договору 1739 года» с Россией, ею был уступлен Азов. Чёрное Море стало внутренним морем Османской империи, Россия не могла иметь флота на нём.

Реконструкция событий:

Прибывший корабль, ещё не спустивший сходни, атаковала толпа возчиков, кричащих что-то. Поодаль стояли запряжённые повозки, сани, кареты; всё разномастное. По сходням поднялись турецкие таможенники в красных фесках, встали на выходе, проверяя каждого сходящего. Когда очередь дошла до путников, Яков вытащив бумагу, показал им. Те залопотали что-то по-своему, внимательно пересчитывая путников. Увидев два больших сундука, залопотали оживленнее, жестикулируя, встали перед Яковом. Тот ответил им что-то по-турецки, те возражали. Перебранка длилась несколько минут, затем Яков, вытащив кошелёк, сунул его старшему. Тот заглянул в кошелёк, улыбнулся, поклонился, пропуская путников на трап.

«Оськин, найди Ласло» – приказал Яков. Тот проворно нырнул в толпу, вскоре вынырнул, ведя за собой дюжего, одетого в зипун малого, с кривым, крючковатым носом на смуглом лице. Завидев путников, тот быстро раскланялся и разулыбался, лопоча что-то. Из-за его спины вынырнули два молодых парня в лохмотьях; расталкивая толпу и ругаясь на чём свет стоит, они подошли ближе. Оськин показал им на сундуки и мешки, те подхватили их и бегом унесли.

«Прошу пожаловать на берег, в Македонию, Тесалоники» – сказал Оськин: «Идёмте скорее, две подводы ждут».

Разместившись со всем скарбом на двух подводах, путники отправились вверх по улице, потом свернули в переулок и подъехали к широким воротам. Ласло что-то прокричал, ворота распахнулись и подводы въехали на широкий, мощёный камнем, двор. Ласло сказал несколько слов Оськину.

«Хозяин зовёт панов вечерять и отдыхать» – сообщил Оськин: «Отправимся с утра».

Шум разбудил капеллана ещё до рассвета. На дворе громко кричали, стучали копытами лошади, скрипели повозки. Яков, уже одетый, стоял и ждал его. Быстро одевшись, капеллан вышел с ним на улицу.

На дворе стояла большая повозка, запряжённая тройкой вороных таких статей, что впору было заглядеться. Длинные гривы коней были прилежно расчёсаны и свисали аж до колен. Коренник стоял спокойно, правая пристяжная фыркала и била копытом.

«Ох и тройка, чисто Цербер трёхголовый» – восхитился капеллан. Ласло вопросительно посмотрел на Оськина, тот проговорил ему несколько слов; улыбающийся довольной улыбкой, Ласло что-то пролопотал в ответ.

«Баит, це ещё не Цербер» – сообщил Оськин: «Вот у кума его, Януша, на соседней станции право Цербер, просто диво дивное. Ну, баит, сами побачите, як доедем».

Коренник бежал бодрой размашистой рысью, пристяжные стелились намётом, переходящим в галоп. Длинные гривы и хвосты лошадей развевались на бегу; оттянутые в разные стороны морды пристяжных показывали ровные оскаленные зубы, хрипя на бегу и кося фиолетовыми глазами. Смёрзшиеся глыски снега и грязи летели из-под копыт лошадей, ударяя в передок повозки, перед глазами сверкали подкованные копыта задних ног, которые, казалось, – вот-вот оторвутся и попадут прямо в лоб. Сидеть в повозке, устланной медвежьими шкурами, было мягко и приятно, ветер дул в спину, не холодя лиц.

Незаметно долетели до следующей станции. Ласло ещё издали прокричал что-то хриплым голосом, ворота распахнулись, пропустив тройку на двор без задержки. Пробежав до крыльца, тройка встала, как вкопанная. Ласло спрыгнул с облучка, обнявшись, расцеловался с кумом, по комплекции похожим на Сисима. Сисим вылез из повозки и стал напротив его. Януш толкнул его пузом, Сисим ответил. Януш толкнул сильнее, Сисим ответил ещё крепче. Потолкавшись, к общей потехе окружающих, они обнялись и расцеловались.

Ласло что-то проговорил Янушу, тот, расплывшись в улыбке, подбежал к капеллану.

«Прошу ясновельможна пана пождать трохи» – сказал он: «Мигом запряжем» – и, подбежав к сараю, крикнул что-то внутрь. Внутри раздался мощный рёв, затем отчаянно залаяли и завыли псы со всех сторон. Рёв не прекращался ни на минуту; через короткое время трое дюжих молодцев вывели за уздечки трёх огромных чёрных медведей, с кольцами в ноздрях. Юркий парень вытащил из сарая лёгкие санки, с медвежьей полстью. Медведи ревели, не переставая.

«Смотрите, Вашство» – сказал Яков; нагнувшись, он, слепив из свежего снега крупные снежки, бросил их медведям по очереди. Те словили снежки на лету пастями, захрустели ими. Рёв смолк, смолкли и собаки. Юркий парень впряг в упряжку медведей, – сначала на место коренника, привязав ему к кольцу тонкие ремешки, растянутые на оглобли, затем, по одному впряг двух других на место пристяжных, оттянув им головы в разные стороны, и прыгнул на облучок.

«Сидайте, ясновельможны пан» – широко улыбаясь, пригласил капеллана Януш: – «Покатаемось».

Капеллан опасливо покосился на тройку, запряжённую дикими зверями, и не мог заставить себя забраться в санки. К нему подошёл Яков.

«Не бойтесь, Вашство» – спокойно сказал он: «Садитесь, не пожалеете».

«А что, быстро бегут?» – спросил опасливо капеллан: «Не вырвутся?»

«Бегут быстрей коней» – ответил Яков: «Только недалеко, круг пробегут, пешком пойдут. Да Вы не бойтесь, Вашство, упряжка надёжная».

Капеллан осторожно забрался в санки. Парень свистнул и щёлкнул кнутом. Медведи заревели и сорвались с места галопом. Мелькали кусты и собаки, пена летела из клыкастых раскрытых пастей, намерзая на чёрных бородах, огромные кривые когти мелькали, казалось, у самого лица, истошно лаяли собаки, бегущие за санями на почтительном расстоянии. Проскакав метров триста, медведи перешли на спокойный шаг, перестав реветь, направились в сторону двора; смолкли и собаки.

Подошли парни, возчик распряг медведей, они отвели их в крепкий загон. Юркий парень, сбегав на двор, выведя козу, подтолкнул её в загон к медведям. Те сразу бросились на козу; она большими скачками понеслась по кругу вдоль загона. Один из медведей развернулся; дождавшись козы, резким броском настиг её, махнул когтистой лапой. Коза, с распоротым животом и сломанной спиной, упав, забилась в конвульсиях. Медведи, рыча друг на друга, принялись рвать большие куски мяса с кожей и, кажется, сожрали козу в одно мгновение. Парень завёз в загон тележку с горой свежего снега; медведи принялись жадно хватать снег пастями, обагряя его кровью. Кругом выли собаки.

«Ясновельможны пан, желаете на собачках» – улыбаясь и кланяясь, говорил капеллану Януш: «Собачки хороши, бегут ровно и далеко, ну, не быстро. Как, запрягать, ясновельможны пан?»

«Делу время, потехе час» – остановил Януша подошедший Яков: «Пойдёмте, Вашство, лошади готовы». Новая тройка из белых в яблоках коней, запряженных в санки, не уступала в красоте тройке вороных.

«Кони Фаэтона» – восхищённо прошептал капеллан, любуясь упряжкой, забираясь в санки. Януш, улыбаясь, кричал ему: «Прощевайте, ясновельможны пан, заходьте…», кучер, тот же самый юркий малый, щёлкнул кнутом.

Тройка плавно тронулась с места, полетела по ослепительно белому снегу, плавно неся санки. Утомлённый переездами, перегруженный впечатлениями, капеллан скоро заснул.