Цитаты из книг автора «Арина Цимеринг»

Существовало много способов изгнания духов. Это называлось энтитацией — процессом отделения сущности от жертвы, и вовсе не обязательно для этого было, согласно Роген, использовать крест и святую воду. Наоборот, в их случае это была бы более чем бесполезная бутафория. Невозможно крестом изгнать сущность из человека, который не верит в Бога.

— Заткнись и послушай меня. Вот как обстоит дело, Роген: если люди ощущают в своем сознании чужое присутствие, если их преследуют головные боли, если грани реальности размываются, если у них случаются приступы наяву — все это значит только одно. Одержимость. — Она отрицательно покачала головой, и он надавил: — Ты сказала, это мой профиль. Так оно и есть. — А что, не бывает такого, что дух просто… рядом? — Она развела руками. — Почему ты думаешь, что это обязательно одержимость, черт возьми?! — Потому что сущность астрального порядка — это не бегающий по округе оборотень, Роген. Оно не может быть просто «рядом», — отрезал Сайлас. — Ты разговаривала с ним. С тем, что осталось во снах вместо Купера. Знаешь, что это значит? — Откуда ты… — У Эшли оказалось больше мозгов, чем у тебя. — Он не стал врать. Не ему тут оправдываться. — Нужно было сразу сказать мне, что ты разговаривала с ним, идиотка. Потому что обычные люди не могут просто так взять и поговорить с духом, без последствий. Ни с каким. Никогда. Это возможно только после того, как пройдена первая ступень. — Ступень? Сайлас досадливо поморщился. Он не собирался объяснять ей теорию гоэтики, стоя по колено в сугробе. Он отвернулся, бросая сигарету в снег: — Сейчас это неважно. — Он сделал паузу. То, что он скажет дальше, ей не понравится. — Нужно провести энтита… обряд изгнания.

Как и во время цунами, все всегда начинается с Волны. Разве не символично? Они так и назывались. Волна. Маятник. Угол. Три фазы ступени наваждения. То, как вела себя Роген; то, что этому сопутствовало; то, что она говорила, как смотрела, чего не замечала сама за собой — все это указывало Сайласу на то, что она находилась в фазе Волны. Будь здесь еще хоть один гоэтик, можно было бы сверить наблюдения, но увы — три идиота-ликвидатора и один бесполезный аналитик. Приходилось складывать картинку самому. Волны накатывают на берег, а затем отступают — точно так же, как и приступы на этой ступени одержимости. Тревога, панические атаки, головные боли, приступы злости, страха или истерического веселья — вот из чего состоит Волна. Эти симптомы проявлялись, когда астральная сущность начинала входить в плотный контакт с жертвой; адаптировалась к ней, притиралась. И пока она не адаптируется, жертва находится в относительной безопасности. Ничего необратимого с ней еще не происходит. Проблемы начнутся тогда, подумал Сайлас, когда начнет качаться Маятник. Как и Волна, Маятник подвижен; в отличие от Волны, он постоянен, упорядочен и, пока на него действует входящая сила, не сходит на нет. Маятник запускается, когда сущность готова действовать. С этого момента она постоянно раскачивает его, влияя на психику жертвы. Обсессивные состояния, лунатизм, амнезия, усиление всех симптомов — и все это для того, чтобы найти «точку входа» в сознание жертвы. Найти нужный Угол. Сайлас был уверен — оккультный исследователь, давший названия фазам, по которым сегодня работали все гоэтики, тоже был склонен пофилософствовать. Угол — это найденная уязвимость. Никто не застрахован, никто не особенный, будь ты домохозяйка, член преступной банды, астрофизик из НАСА или слишком самоуверенный охотник за нечистью. Уязвимости есть у всех: комплексы, скрываемые страхи, старые травмы… У каждого найдется местечко, в которое можно бить. И сущность ударит. Будет бить, давить, прожимать, эксплуатировать болезненную тему до тех пор, пока не сломает жертву. Ведь именно для этого нужен Угол — найти вход. Найти Порог.

Для любой сущности лестница одержимости — это восхождение: от низшего, астрального плана к материальному. Сущность взбирается по ступеням, одной за другой, на пути к единственной цели, которую она жаждет, — обрести плоть и кровь любыми способами. Для человека лестница — это нисхождение. Спуск от ясного света своего сознания к полной и абсолютной темноте. Сущность, запертая по ту сторону физического мира, движется наружу. Человек движется вовнутрь. Шесть ступеней отделяет сущность от света — шесть ступеней отделяет человека от темноты. И из всех них вторая ступень — ступень наваждения — самая большая. Самая длинная. На бумаге у нее даже научное название было длинным: ступень предпороговой стимуляции, вот какое.

Лестница — это и подъем, и спуск. Путь наружу — и путь вовнутрь.

леннан-ши не могут забирать энергию насильно.

чудовища не любили долго возиться. Кровожадность не оставляла места для тонкого расчета и терпения. Даже человеческий интеллект у разумных монстров не мог перебороть ненасытный голод, и Кэл был уверен: того, кто обитал в этих лесах, все равно не хватит надолго. Он хорошо знал эти повадки. Хорошо знал, как ведут себя хищники. Нужно дождаться, пока монстр почует кровь и выдаст себя.

Симптомы, которые Сайлас начал замечать у Роген, прежде чем наконец озвучить свой вердикт Эшли, соответствовали ступени наваждения — или, как ее называли в документах, ступени предпороговой стимуляции. Он много раз видел подобное. Обычно именно на этой ступени родные начинали бить тревогу, что позволяло запросам попасть в систему УНР, а гоэтикам — попытаться приехать вовремя. На руку играло и то, что это была самая долгая ступень. Дух постепенно раскачивал психику жертвы — и медленно провоцировал тревожащие симптомы, неумолимо приводящие к ступени входа. Гоэтики называли это Порогом. Все ступени до Порога были обратимы, и Сайлас прекрасно знал, как с ними работать. Вовремя обратив внимание и приняв меры, можно было предотвратить трагический исход. Не самая тяжелая работа; у Сайласа почти не бывало осечек на этой стадии. Порог — другое дело. Короткий, почти молниеносный. Переступив его, жертва полностью открывала свое сознание агрессивной сущности — и там, за Порогом, начиналась ступень захвата. Быстрый и катастрофический процесс вытеснения сознания жертвы из собственного тела. Всего семьдесят два часа было у гоэтиков, чтобы предотвратить спуск жертвы на ступень слома. Самую последнюю ступень для человека. Потому что после слома наступала инволюция. Личности жертвы-носителя больше не существовало. Теперь тело принадлежало только духу, вышедшему на новый уровень — уровень физической формы. Мимо двери прошли Роген и Махелона — их топот было трудно не узнать даже без сигнатурной энергетики, — но, слава богу, заходить они не стали. Сайлас задумчиво выглянул в ночь, на улицу. Тусклый свет кухни не давал ничего увидеть, и за окном было черным-черно: ни домов, ни снега, ни неба, ни Махелоны с Роген. Ничего. Одержимость — это процесс спуска, снова подумал Сайлас. Шесть ступеней. Целых шесть. Всего шесть. И если он прав, то Роген может прямо сейчас спускаться по ним. А эта лестница, сколь бы длинной она ни была, всегда заканчивается темнотой.

Одержимость — то, что люди обычно называли «одержимостью», — представляла собой процесс. Как и любой процесс, его можно было изучить. Разложить самые страшные проявления на составляющие, выделить отрезки, изучить этапы, разбить на фазы. В Управлении это называли «лестницей поглощения». И вместо «этапов» или «фаз» у этой лестницы были «ступени». — Верно, — подтвердил Сайлас. — Вторая из шести. Шесть ступеней отделяют жертву от исчезновения. Не смерти: смерть тесно связана с физическим телом, и Сайлас всегда считал это слово больше биологическим, чем оккультным. Исчезновение — вот подходящее определение. Ведь ты не умираешь: твой мозг продолжает работать, синапсы передают информацию по нейронам, сердце толчками гоняет кровь, легкие наполняются и пустеют при вдохах и выдохах, волосы и ногти продолжают расти. Твое тело определенно живо, как ни посмотри. Но тебя больше не существует. Твое тело подчиняется сущности, пришедшей с Той Стороны. Твой мозг, синапсы и нейроны, твои сердце и легкие — все это теперь принадлежит Ей. Шесть ступеней отделяют жертву от исчезновения. Ступень первичного контакта. Триединая ступень наваждения: Волна, Маятник, Угол. Ступень входа. Ступень захвата. Ступень слома. Ступень инволюции. Целых шесть. Всего лишь шесть.

Вот. Вот что она всегда делала и что бесило Сайласа в ней больше всего с момента первой встречи. Все эти с потолка взявшиеся утверждения ультимативным тоном, все эти глупости, которые подаются в форме приказа, все эти решения, которые она не обосновывает ничем, кроме собственных желаний, — все. Вот. Это.