3. Омут

Раннее утро встретило Астрид тревогой, дышащей на запотевшие окна. Дорога к капищу была почти пустой, лишь несколько птиц нарушали тишину своими резкими криками, которые больше походили на предупреждение.

Когда она подошла ближе, то услышала слабый шорох ветра, пробегающего сквозь высокие деревья. Их ветви тянулись друг к другу, образуя плотный купол, из-за которого свет солнца едва пробивался вниз.

Капище было пустым. Только запах гари и трав, оставшихся после вчерашнего обряда, витал в воздухе, смешиваясь с резким металлическим ароматом крови.

Астрид медленно вошла в круг, обведённый камнями. Ее шаги глухо отдавались по влажной земле, покрытой хвоей и тёмными пятнами, которые казались почти черными в полумраке. На алтаре все еще лежали остатки свежего мха, смешанного с кровью. Она почувствовала, как ее желудок сжался, но заставила себя подойти ближе.

– Хальдор, – позвала она, ее голос звучал глухо, будто был поглощен самим капищем.

Ответа не последовало.

Она подошла к жертвенному камню. Его поверхность была грубой, изрезанной трещинами, куда забивалась кровь. Астрид провела пальцами по краю камня, чувствуя холод и сырость, которые, казалось, впитывались в кожу.

Рядом с камнем лежала глиняная чаша. Ее края были испачканы тёмным осадком, а внутри оставалось несколько капель густой, почти чёрной жидкости. Запах бил в нос – горечь трав, смешанная с медным привкусом.

На земле у подножия камня лежали обрывки ткани, испачканные кровью. Астрид наклонилась, чтобы разглядеть их поближе. Это были куски белой материи, которую часто использовали в обрядах. Они были мокрыми, и от них исходил запах сырости и чего-то горелого.

Ее взгляд упал на древесный ствол, черное дерево, обугленное молнией, которое возвышалось над капищем. На его ветвях всё ещё висели черепа животных, их пустые глазницы казались смотрящими прямо на нее.

Внимание привлекла узкая полочка, врезанная в основание ствола. На ней лежали ритуальные предметы: ножи с затупившимися лезвиями, маленькие деревянные фигурки, покрытые высохшей кровью, и амулеты, которые носили жрецы. Один из них особо заинтересовал – это был круг, вырезанный из кости, с символами, которые она не могла прочесть.

Она осторожно взяла его в руки. Амулет был тяжёлым, а поверхность казалась неровной, будто его вырезали в спешке.

– Ты не должна трогать это, – произнёс голос позади неё.

Астрид резко обернулась, её сердце заколотилось так сильно, что на мгновение она забыла, где находится.

Перед ней стоял один из низших жрецов. Его лицо было скрыто за простой маской, а фигура казалась неестественно прямой.

– Я искала Хальдора, – быстро сказала она, пряча амулет за спиной.

Жрец не ответил сразу, его голова слегка наклонилась, как у птицы, изучающей добычу.

– Он вернется, когда придет время, – тихо сказал он, его голос был лишён эмоций.

– Когда? – спросила Астрид, пытаясь удержать в голосе твердость.

– Когда боги захотят этого.

Жрец подошёл ближе, его шаги были мягкими, почти бесшумными.

– Ты не должна быть здесь одна. Это место для тех, кто служит, а не для тех, кто ищет.

Астрид с трудом сглотнула.

– Я просто хотела… увидеть. Я думала, это поможет мне понять.

– Понимание приходит через жертвы, – сказал жрец, его маска блеснула в свете. – Ты готова принести жертву, Астрид?

Ее ноги казались прикованными к земле. Она хотела сказать «да», но слова застряли в горле.

– Когда Хальдор вернется, – добавил жрец, делая шаг назад, – он покажет тебе путь.

Он развернулся и медленно ушел, оставив ее одну среди тени и запахов.

Астрид выдохнула, чувствуя, как дрожат ее руки. Она взглянула на амулет, который все еще держала. Его символы больше не казались ей просто рисунком – в них было что-то пугающе знакомое, будто слабый отголосок потерянного прошло пробился сквозь завесу забвения.

– Что ты хочешь от меня? – прошептала она, глядя на дерево, словно оно могло ответить.

Но капище молчало. Только запах гари, крови и сырого дерева напоминал, что она была не одна.

***Астрид шагала через лес, ее ноги скользили по влажным от росы корням деревьев, а руки бессознательно раздвигали низкие ветви. Воздух был густым, пропитанным запахом мокрой земли и смолы. Лес окружал ее со всех сторон, его тишина была пронизана лишь едва слышным шелестом листьев. Иногда она останавливалась, прислушиваясь к звукам, но вокруг ничего не было, кроме ее собственного дыхания.

Она шла к озеру. Место, где они с Саной проводили столько времени, всегда казалось ей укрытием от всего мира. Но сегодня оно было пугающе тихим.

Когда деревья начали редеть, Астрид почувствовала, как ее сердце сжалось. Озеро появилось перед ней внезапно, его гладкая поверхность отражала серое небо, будто в нем прятался другой мир. Вода была неподвижной, как зеркало, и казалась бездонной.

Она подошла ближе, чувствуя, как холодный воздух охватывает ее. Камень у кромки воды все еще был там, все еще гладкий и покрытый темным мхом. Она села на него, ощущая под пальцами прохладу.

Озеро лежало перед Астрид, как огромное зеркальное стекло, отражающее серое небо и тени деревьев. Поверхность воды была гладкой, застывшей, словно лес задержал дыхание, наблюдая за ней. Но в этой неподвижности пряталась жизнь – движения невидимые, едва уловимые. Вдоль берегов тянулись водоросли. Их длинные, тонкие листья плавно качались под поверхностью воды, как ленивые змеи, скользящие в своём танце. Иногда они всплывали чуть выше, их кончики выглядывали из воды, словно тонкие зеленые пальцы, стремящиеся коснуться воздуха.

На мелководье водоросли казались изумрудными облаками, мягкими и пушистыми, но стоило углубиться взглядом, и они превращались в извилистые сети, тянущиеся к самому дну. Астрид всегда находила в этом нечто странно красивое. Они были похожи на волосы самой земли, которые вода расчесывала в своём вечном движении.

На свету некоторые из них отливали золотом, а другие – глубоким изумрудным оттенком, таким насыщенным, что он казался почти чёрным. Водоросли обвивали камни, словно древние украшения, забытые и спрятанные на дне.

В глубине вода темнела, и движения водорослей становились медленными, величественными, будто они подчинялись законам какого-то иного мира. Астрид всегда казалось, что они что-то знают. Как будто, если долго смотреть, можно услышать их шепот, увидеть образы в их движениях.

Она села на привычный камень, его поверхность была влажной и холодной. Она потянулась к воде и пальцами провела по скользкой зелёной поверхности одной из водорослей. Она была неожиданно мягкой, словно тонкая ткань, сотканная руками невидимых мастериц.

«Сана всегда говорила, что они живые», – вспомнила она.

Ее сестра любила наклоняться ближе, чтобы рассматривать, как водоросли тянутся к свету. Она говорила, что они похожи на жителей другого мира, который начинается там, где заканчивается лес.

– Знаешь, они напоминают мне тех, кто ищет, – сказала Сана в их последний раз здесь. – Они всегда тянутся к тому, чего не могут достать.

Теперь Астрид смотрела на водоросли с той же странной тоской. Они казались застывшими, но в их плавных движениях под водой было что-то упрямое, почти живое. Они не знали границ. Они тянулись туда, где, возможно, не было ничего.

– Может быть, мы такие же, – прошептала она, глядя на отражение неба в воде. – Тянемся туда, где нет ответов.

Ветер поднялся, нарушив гладь воды, и отражение исчезло, а водоросли качнулись, будто соглашаясь с ее мыслями.

Последний раз, когда они были здесь вдвоём…

Она закрыла глаза, и воспоминания нахлынули, как волны на берег, но эти отголоски прошлого были куда более мрачными.

– Ты когда-нибудь задумывалась, что там, за лесом? – спросила тогда Сана, сидя на том же камне. Ее светлые волосы блестели на солнце, а глаза смотрели на горизонт с непередаваемой тоской.

– Никто не знает, – сказала Астрид, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно. – Боги сказали, что нам нельзя туда. Это опасно.

Сана повернулась к ней, ее взгляд был острым и печальным одновременно.

– Но почему? Разве не странно, что никто из нас никогда не видел, что там? Мы просто верим, потому что нам так сказали?

– Это не просто слова. Это законы, – ответила Астрид, но ее голос уже дрогнул.

– Законы, которые мы никогда не проверяли, – мягко возразила Сана. Она наклонилась, чтобы черпнуть воды ладонью, и посмотрела на ее блеск. – Знаешь, мне кажется, что там все по-другому. Другой воздух, другие люди. Может быть, там даже нет жрецов.

– Не говори так, – резко прервала ее Астрид, почувствовав, как слова сестры оставляют в ней странное чувство тревоги.

Сана лишь улыбнулась, но в ее улыбке было больше грусти, чем радости.

– Ты просто боишься.

– Конечно, боюсь, – ответила Астрид, посмотрев на нее с упреком. – Боги могут наказать нас за такие мысли.

Сана отвела взгляд, её пальцы провели по воде, нарушив ее зеркальную гладь.

– Может, они и есть наша тюрьма, – сказала она почти шёпотом.

Астрид тогда не нашла, что ответить.

Теперь, сидя на том же камне, она смотрела на воду и пыталась вспомнить выражение лица сестры в тот момент. Улыбка. Грусть. Решимость. Всё это переплеталось в ее воспоминаниях.

«Может, они и есть наша тюрьма.»

Эти слова резонировали в ее голове. Она всегда гнала их прочь, не позволяя им пускать корни. Но теперь… Теперь, когда Саны больше не было, эти мысли возвращались, отравляя ее сознание.

Она посмотрела на лес за спиной. Деревья стояли высоко, их кроны тянулись к небу, но ни один луч света не пробивался сквозь их плотный купол.

– Что там? – прошептала она, обращаясь к тишине.

Если этот вопрос так мучил ее сестру, она не могла не задаться им сейчас, сидя на их укромном мете. Она пыталась представить другой мир, о котором говорила Сана. Там, за деревьями, могли быть горы, поля, реки, о которых они никогда не знали. Могли быть деревни, где люди жили иначе. Где они не подчинялись жрецам, где не было капищ и отваров, где никто не пропадал без следа. Однако все могло быть и иначе: быть может, жнецы сторожат жителей от нечто настолько непостижимо ужасного, что даже богам пришлось покинуть земли, чтобы не отравиться скверной.

И чем дольше она смотрела на воду, тем сильнее становился ее страх. Если Сана ушла туда, что ее там ждало? Что могло быть настолько страшным, что даже жрецы запрещали говорить об этом?

Астрид подняла руку, зачерпнув холодную воду. Ее пальцы дрожали, а отражение на поверхности размывалось от ее прикосновения.

– Я не знаю, где ты, – прошептала она, глядя на своё отражение. – Но если это правда, если за лесом что-то есть, я найду тебя и верну домой.

Вода тихо всколыхнулась, отражение исчезло, оставляя только гладкую, пустую поверхность. Астрид почувствовала, как страх и решимость переплетаются в ее сердце, заставляя его биться сильнее.

***Астрид шла все дальше, углубляясь в лес. Деревья вокруг нее становились выше, их стволы казались древними, а ветви переплетались так плотно, что небо исчезло из виду. Здесь лес был иным: он дышал тяжело, как живое существо, смотрел на нее тысячью невидимых глаз. Шорох опавших листьев звучал как шёпот, а ветер, который сопровождал ее на опушке, здесь стих, оставив только странную тишину.

Астрид остановилась, ее сердце стучало быстрее. Она знала, что деревня всегда была окружена лесом, но никогда не задумывалась, что было за его пределами.

«Почему нам запрещено уходить?»

Этот вопрос преследовал ее с самого детства. Жрецы говорили, что за лесом опасности, что только боги могут пройти сквозь него и вернуться. Но что, если это просто ложь?

Она сделала ещё один шаг, чувствуя, как что-то в ее душе восстаёт против этих границ. Она всегда боялась идти дальше, но теперь страх сменился решимостью.

Внезапно шорох позади заставил ее вздрогнуть.

– Куда ты направляешься?

Голос был низким, почти хриплым, и в нем явно звучала угроза. Астрид обернулась и увидела фигуру, вынырнувшую из теней. Это был жнец.

Мужчина стоял неподалеку, высокий и плотный, его плечи покрывал грубый плащ, а в руке он держал лук, со спины выглядывал колчан со стрелами. Его лицо наполовину скрывал капюшон, но глаза смотрели пристально, с недоверием.

– Я просто гуляю, – быстро ответила Астрид, чувствуя, как внутри всё сжимается.

– Гуляешь, – повторил он, сделав шаг ближе. – Ты слишком близко к границе.

Слово «граница» прозвучало как предупреждение.

Астрид подняла подбородок, стараясь сохранить твёрдость.

– Я не знала, что здесь граница, – сказала она.

– Ты знала, – тихо сказал он, но его слова прозвучали, как удар.

Она сглотнула, её руки непроизвольно сжались в кулаки.

– Почему мы не можем уйти за нее? – прямо спросила она, её голос звучал тише, чем она рассчитывала.

Жнец остановился, его взгляд на мгновение смягчился, но потом он покачал головой.

– Потому что там нет ничего для тебя, – сказал он. – Только тьма.

Астрид посмотрела вглубь леса. Тьма действительно сгущалась впереди, но что-то в этом казалось ей ложным.

– Как ты можешь это знать? – спросила она. – Ты был там?

– Я видел достаточно, – ответил он, его голос стал тверже. – Достаточно, чтобы понять, что никто не должен уходить.

– Может, вы боитесь, что там есть что-то, что вы не можете контролировать, – сказала Астрид, чувствуя, как в ней вспыхивает гнев.

Раньше она не позволяла себе подобной вольности, но казалось, что в последние дни нашелся источник смелости, граничащей с безрассудством.

Жнец подошёл ближе, его фигура казалась еще более грозной.

– Ты думаешь, что знаешь больше, чем жрецы? – его голос звучал холодно, почти пусто. – Ты думаешь, что ответы лежат за этим лесом? Ты наивна и глупа, если кусаешь руку, что кормила тебя долгие годы.

Она не знала, что ответить. Его слова были острыми, как лезвия, но в них было что-то… странное. Как будто он знал больше, чем говорил. Астрид сжала ладони в кулаки, чтобы жней не почуял ее леденящий страх, не увидел дрожь в тонких пальцах.