«Мир на зверских условиях». Брест-Литовский мирный договор

Украинский, финляндский, прибалтийский вопросы окажутся тесно связаны с проблемой выхода Советской России из Первой мировой войны. Как известно, «Декрет о мире», наряду с «Декретом о земле», стал первым декретом советской власти. Этим декретом Совнарком предложил «всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире» без аннексий и контрибуций, т. е. без захватов чужих территорий и насильственного взыскания с побежденных денежных или материальных возмещений, а также «безусловно и немедленно» отменял тайные договоры, заключенные правительством Российской империи. На предложение большевиков приступить к переговорам откликнулась кайзеровская Германия.

27 ноября (10 декабря) 1917 г. Ленин и Сталин готовят проект программы переговоров о мире для советской делегации в Бресте¹¹². Мы не находим документа, которым Сталину отводилось бы особое место в работе по этому направлению, подобно тому, как это было оформлено в отношении переговоров с Украиной, но он, очевидно, станет одним из кураторов переговоров со стороны московского руководства большевиков. В значительной степени эта неформальная позиция окажется производной от глубокой вовлеченности Сталина в украинские дела. Украинские представители войдут в общую делегацию на переговорах. Но если перемирие будет подписано только делегацией Советской России, то мирных договоров в Бресте будет заключено уже два, причем договор с Украиной государства Четверного союза подпишут на месяц раньше, чем с Советской Россией. В международном признании Украинской Народной Республики (УНР) Центральная рада увидит возможность «отбиться» от претензий большевиков на распространение их власти на территории Украины. Сталин будет недоумевать, как можно было немцам заключить «фиктивный договор с мертвецами»¹¹³. «Мы временно попали в плен к германскому империализму, – выскажется Сталин, – и должны теперь же готовить силы для организации отечественной войны…»¹¹⁴ Последнее высказывание особенно примечательно, поскольку никто другой из большевиков слово «отечество» без определения «социалистическое» в этот период не произносил. Курс на мировую революцию, в огне которой это самое отечество предстояло использовать в качестве запала, был общим местом для большевиков. В некоторых из документов мы находим отражение этого особого положения Сталина в Брест-Литовском процессе. 2(15) января состоится разговор Ленина с Троцким, который будет добиваться от Ленина немедленного ответа на ранее посланное им в Петроград с курьером письмо. Ленин подчеркнет: «Мне бы хотелось посоветоваться сначала со Сталиным, прежде чем ответить на ваш вопрос… Сейчас приехал Сталин, обсудим с ним и сейчас, дадим вам совместный ответ». Посоветовавшись, «дуумвират» сформулирует рекомендацию: «Просьба назначить перерыв, выехать в Питер. Отвечайте, жду». Раздраженный Троцкий ответа не даст и надиктует, прямо адресуясь лично к Сталину: «Передайте Сталину, что ответа сейчас не будет. Когда будет, дам…»¹¹⁵ Пауза затянется, и Сталин 4(17) января станет требовать от Троцкого ответа на рекомендацию о перерыве в переговорах. Троцкий продолжит упорствовать: «Ответ дам, когда выясню его для себя». Лишь на следующий день Троцкий направит Ленину (не Сталину) телеграмму с сообщением об объявлении перерыва и своем выезде из Бреста в Петроград¹¹⁶.

Декрет о мире, разработанный В.И. Лениным и единогласно принятый на Втором съезде Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов 26 октября (8 ноября) 1917 года Опубликован в «Известиях ЦИК» 27 октября (9 ноября) 1917 года

[РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 901]

Второй состав советской делегации в Брест-Литовске. Сидят слева направо: Л.Б. Каменев, А.А. Иоффе, А.А. Биценко; стоят: В.В. Липский, П.И. Стучка, Л.Д. Троцкий, Л.М. Карахан

1918

[РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 24. Л. 17]

Конспект программы переговоров о мире для советской делегации в Брест-Литовске

[27 ноября (10 декабря) 1917]

Автографы В.И. Ленина, И.В. Сталина, правка простым карандашом – автограф Л.Б. Каменева

[РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 4834. Л. 1–1 об.]

Мы находим и другие многочисленные документы, отражающие деятельность Сталина на этом направлении. К ним относится переписка Сталина по прямому проводу и переговоры с Л.М. Караханом в Брест-Литовске в декабре 1917 – январе 1918 г. о расхождении русских и германских предложений по вопросу об установлении демаркационной линии в Ледовитом океане и предложении не распространять перемирия на район Белого моря¹¹⁷. Не раз состоятся подобные переговоры и с Троцким ¹¹⁸.

7(20) января Ленин подготовит пространные тезисы по вопросу о немедленном заключении сепаратного мира, в которых подробно аргументирует свою позицию. В послесловии к этим тезисам, написанном по итогам обсуждения, состоявшегося 8 января, Ленин признает свое поражение. «Обсуждение их [тезисов] показало три мнения в партии по данному вопросу: около половины участников высказалось за революционную войну..: затем около четверти за т. Троцкого, предлагавшего “объявить состояние войны прекращенным, армию демобилизовать и отвести по домам, но мира не подписывать”, и, наконец, около четверти за меня» ¹¹⁹.

11(24) января на заседании ЦК позицию Ленина по вопросу о мире поддержит Сталин. Свое выступление он при этом сосредоточит не на критике большинства – левых во главе с Н.И. Бухариным, призывавших к революционной войне, а на критике предложений Троцкого. Аргументация Сталина представляется примечательной. «Позиция т. Троцкого не есть позиция. Революционного движения на Западе нет, – скажет Сталин, – нет фактов [революционного движения], а есть только потенция, а с потенцией мы не могли считаться… Принимая политику т. Троцкого, мы создаем наихудшие условия для движения на Западе…» По этой причине Сталин солидаризуется с предложением Ленина о необходимости заключения мира с Германией¹²⁰. Очевидно, именно из этих представлений через несколько лет вырастет сталинская концепция о возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране, которая станет объектом острой критики со стороны левой оппозиции в середине 1920-х гг.

21 января (3 февраля) 1918 г. состоялось совещание ЦК с представителями различных течений в большевистской партии по вопросу о заключении мирного договора с Германией. Протоколы совещания не сохранились – лишь таблица голосования каждого участника по десяти вопросам.

Таблицу составила секретарь ЦК Е. Стасова, которая объединила голосовавших в группы. Сталин попал в первую – ленинскую – группу и голосовал по всем вопросам солидарно с вождем¹²¹.

28 января Ленин и Сталин направят в Брест-Литовск телеграмму советской мирной делегации, подчеркивая необходимость немедленного заключения мира с Германией.

На вечернем заседании ЦК 18 февраля Сталин заявит о несогласии с Троцким и скажет: «Надо сказать прямо, по существу; немцы наступают, у нас нет сил, пора сказать прямо, что надо возобновить переговоры»¹²².

На известном заседании ЦК 23 февраля 1918 г., посвященном рассмотрению германского ультиматума, Сталин неожиданно рискнет сформулировать собственную позицию по вопросу подписания мира, несколько отличную от ленинской. Ленин на этом заседании заявит, что «политика революционной фразы окончена. Если эта политика будет теперь продолжаться, то он выходит и из правительства, и из ЦК. Для революционной войны нужна армия, ее нет. Значит, надо принимать условия». Сталин скажет: «Можно не подписывать, но начать мирные переговоры». Эта позиция подвергнется жесткой критике со стороны Ленина, ответившего: «Сталин не прав, когда он говорит, что можно не подписать. Эти условия надо подписать. Если вы их не подпишете, то вы подпишите смертный приговор советской власти через 3 недели». Прямая критика со стороны вождя заставит Сталина изменить позицию: «Дело сводится к тому, что мы немедленно должны подписать эти условия». В конечном итоге на этом заседании Сталин поддержит Ленина против предложений Троцкого и Бухарина. Семеро из собравшихся проголосуют за предложение принять немедленно германские предложения, четверо проголосуют против и такое же количество участников голосования позволят себе воздержаться. При этом все собравшиеся единогласно проголосуют за, отвечая на вопрос «готовить ли немедленно революционную войну»¹²³.

Таблица голосования каждого участника совещания ЦК РСДРП(б) с представителями разных течений в партии по вопросу о заключении мира с Германией и допустимости договоров с империалистическими державами

21 января (3 февраля) 1918

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1а. Д. 51. Л. 1]

Уже 24 февраля по поручению Совнаркома Сталин по прямому проводу свяжется с Народным секретариатом (правительством) Украинской Советской Республики и сообщит, что ВЦИК Советов решил «сегодня в 3 часа ночи заключить мир на зверских условиях и поручивший Совнаркому послать делегацию в Брест, что и сделано сегодня»¹²⁴. 3 марта 1918 г. Брестский мир между Советской Россией и государствами Четверного союза будет подписан. Несмотря на подписание мирного договора, Сталин принадлежал к числу тех большевистских деятелей, кто не исключал, «что война [с Германией] станет неизбежностью» ¹²⁵.

Вопреки широко распространенным представлениям, прекращения военных действий действительно не произошло. Германо-австрийские войска продолжили, пусть и не слишком активное, продвижение на восток. При этом украинская делегация на переговорах с Советской Россией о делимитации границы придерживалась позиции, согласно которой демаркационная линия, отделившая германские и советские войска, это и есть государственная граница между УНР и РСФСР¹²⁶. Правительственный кризис, разразившийся в результате острейших споров по вопросу мирного договора со странами Четверного союза, разрешится рядом кадровых перестановок. Троцкий будет освобожден от должности народного комиссара по иностранным делам, Н.И. Подвойский – от должности наркома по военным делам. Руководить Наркоматом иностранных дел будет назначен Г.В. Чичерин. Троцкий возглавит Революционный военный совет Республики (РВСР) и станет наркомом по военным делам. Тем же решением будет упразднен пост главнокомандующего и проведен еще ряд перестановок. Обо всем этом Троцкого и других большевистских руководителей специальной телеграммой уведомит Сталин.

Развертывание Гражданской войны в России окажется сопряжено с военной интервенцией со стороны целого ряда государств, принадлежавших к различным военным блокам – Антанты и Четверного союза. «Мы живем не только в государстве, но и в системе государств, и существование Советской Республики рядом с империалистическими государствами продолжительное время немыслимо», – зафиксирует Ленин не столько международное положение Советской России в конкретный исторический момент¹²⁷, сколько большевистскую парадигму о неизбежности военно-политического столкновения капитализма и социализма. Противостояние в той или иной форме угрозе иностранного вторжения (реальной или мнимой) для большевистского руководства в целом и Сталина персонально надолго станет одной из доминант политического сознания и поведения, во многом определявшего важнейшие политические решения на протяжении всей его политической карьеры.

Телеграмма И.В. Сталина по прямому проводу Народному секретариату Украинской Советской Республики о заключении мира с Германией и его условиях

24 февраля 1918

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 125. Л. 1–4]

Записка И.В. Сталина, отправленная по прямому проводу в Севастополь, с сообщением о подписании мира с немцами и предстоящем IV съезде Советов для ратификации мирного договора, о возможности войны с немцами в ближайшие дни, об угрозе Крыму, с просьбой информировать ежедневно

Автограф И.В. Сталина

Между 3 и 12 марта 1918

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 127. Л. 1]

Вожди большевизма, однако, некоторое время не будут иметь ясной линии в международных отношениях. 1 марта 1918 г. Мурманский Совет, ссылаясь на слухи о готовящемся нападении немецких и финских военных частей на Мурманскую железную дорогу, обратился в Совнарком за указаниями о том, в каких формах может быть приемлема помощь «живой и материальной силой» со стороны союзников царской России по Антанте, представительства которых находились в Мурманске после начала Первой мировой войны. В тот же день Троцкий порекомендует «принять всякое содействие союзных миссий». Опираясь на директиву Троцкого, председатель Мурманского Совета А.М. Юрьев 2 марта заключил соответствующее «словесное соглашение». Одним из его пунктов станет обязательство союзников не вмешиваться «во внутреннее управление районом». 6, 14 и 16 марта с английских и французского крейсеров будет высажен десант. Уже после подписания Брестского мира Ленин и Сталин 26 марта будут иметь пространные переговоры с Юрьевым по прямому проводу. В нем они выскажут опасение, что это соглашение «англичане могут использовать при дальнейшем осложнении международной конъюнктуры как основание для оккупации». Они порекомендуют Юрьеву оповестить англичан о необходимости составить для Совнаркома официальный отчет о сложившемся положении дел, особо подчеркнув взятые ими обязательства о невмешательстве. В этой комбинации Ленин и Сталин увидят возможность «ликвидации того запутанного положения», которое сложилось в Мурманске. 9 и 10 апреля Сталин со ссылкой на поручение Ленина будет дважды разговаривать с Юрьевым по прямому проводу. Он скажет: «Советуем принять помощь англичан». Сталин настоятельно порекомендует действовать «абсолютно секретно и более или менее автономно». Юрьев подтвердит, что все понял правильно: «Считаю, что действуем не вразрез с Вами, но самостоятельно… Значит, будем просить англичан и французов помочь вооруженной силой оборонить среднюю часть Мурманской дороги от своего имени» ¹²⁸.

Заигрывание большевиков с бывшими союзниками не пройдут мимо внимания германского руководства, которое справедливо усмотрит во всем этом нарушение Брестского мирного договора. Германские подводные лодки усилят блокаду побережья, потопят несколько российских и норвежских судов. Сильное беспокойство проявит нарком по иностранным делам Чичерин, которого, судя по всему, «забыли» ввести в курс дела политические руководители. 12 мая он обратится во ВЦИК к формальному главе Советского государства Я.М. Свердлову, который предупредит мурманских руководителей: «Никакая местная советская организация не должна обращаться за помощью к одной империалистической коалиции против другой». 6 июня уже Ленин совместно с Чичериным напомнят Юрьеву: «Ввиду постановлений Брестского договора военные суда англичан и их союзников не должны появляться у наших северных берегов»¹²⁹. Растерянный Юрьев напомнит: «Заставить союзников силой уйти невозможно. Военная сила неоспоримо на их стороне». 25 июня Ленин и Троцкий предпишут Юрьеву организовать отпор английскому десанту¹³⁰. Вся эта кампания давления на руководителей Мурманского Совета имела целью, конечно, сделать хорошую мину при плохой игре, продемонстрировать Германии готовность Соввласти соблюдать условия мирного договора. В лице Юрьева Москва нашла того самого «стрелочника», на которого и возложили ответственность за появление англо-французских войск на севере Советской России. Постановлением Совнаркома от 1 июля 1918 г. Юрьева объявят врагом народа и поставят вне закона¹³¹. Он чудом избежит расстрела, к которому его приговорят после ареста в 1920 г., заменив высшую меру «социальной защиты» на тюремное заключение. Остается открытым вопрос, в какой мере действия большевистского Совнаркома спровоцировали руководство Антанты принять 1 июня 1918 г. в Париже на конференции военных представителей стран союзников решение о расширении интервенции на Севере России. Предоставим и мы читателю возможность самостоятельно поразмышлять над хитросплетениями мировой политики и цене скоропалительных решений в сфере международных отношений, над извивами поведения политических животных в террариумах единомышленников. Сталин, будучи командирован на Юг России, в финале этого дела своего присутствия более не обнаружит.

Брестскому миру, оказавшему гигантское влияние на процессы государственного строительства на постимперском пространстве Восточной Европы, была суждена недолгая жизнь. Поражение Германии в войне, революция и отречение кайзера Вильгельма II от престола приведут к результату, который прогнозировался Лениным. 13 ноября 1918 г. декретом ВЦИК Советов было «торжественно» заявлено, что «условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 г., лишились силы и значения. Брест-Литовский договор… в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным». Декрет пообещает: «На место империалистического мира должен прийти социалистический мир…»¹³² Над строительством этого нового мира на востоке Европы и предстояло в ближайшие годы потрудиться большевистской гвардии.