А что, если тот сумасшедший шутник из архива что-то знает? И вовсе никакой он не шутник! И, может быть, даже не сумасшедший… А вообще, от всего произошедшего и впрямь можно с ума сойти. Запросто!

Так, может, это уже и началось – сумасшествие? И не было никой Веры… никогда…

Ну да, конечно, не было…

Промаявшись до полудня, молодой человек набрал телефон архива на Черняховского. Трубку взяла Софья Яковлевна… И была приятно удивлена, что Антон их не забыл! Долго рассказывала про какие-то новые веяния, про болезнь Ксении Георгиевны, да много чего… Пришлось перебить, спросить о Щеголеве…

Адрес Софья Яковлевна добросовестно уточнила в отделе кадров – там папку на Щеголева еще не списали в архив, как всегда, не торопились, а то и просто-напросто позабыли – бывает.

– На Благодатной он проживает, знаете, ближе к станции Броневой, – перезвонив, Софья Яковлевна назвала и номер дома, и квартиры. – Коммуналка там у них… Так его соседи давно выписывать собрались – он как-то жаловался…

– Спасибо большое! – записав адрес, искренне поблагодарил Антон.

Благодатная… От Ново-Измайловского не так и далеко. Считай – рядом. Пешком – всего ничего…

Зачем он это делал? Зачем пошел к этому чертову сумасшедшему? Зачем… А затем, что просто надо было что-то делать, даже самое невероятное и, казалось бы, ненужное… хоть что-то. Лишь бы не сойти с ума!

Вера… Ну, как же так, как же?

Шагая, молодой человек повернул голову… Вот – парк Авиаторов. В конце июня здесь с Верой загорали, пили вино. У нее еще баскетку ветер унес – и Антон бегал, ловил… Забавно!

Вера… И что же теперь-то? Что же такое произошло, а ведь произошло же?! Такое, что теперь хоть волком вой…

Ну, хоть как-то надо действовать…

С утра, когда ходил в полицию, было как-то прохладно, зябко, а вот сейчас распогодилось – ветер разнес облака, ударила по глазам яркая синь неба. Антон пожалел даже, что не захватил очки… ну, да и черт с ними…

Найдя нужный подъезд, Сосновский позвонил в домофон…

– Кто? – спросил неласковый женский голос.

– Мне бы Виктора Ивановича Щеголева. Это с работы. Он там… кое-что задолжал, когда увольнялся…

– Задолжал? – послышался саркастический смех. – Ну, это он может…

Щелкнул замок, и Антон, отворив дверь, заскочил в парадное, поднялся по широкой лестнице на четвертый этаж… Приоткрылась обычная двухстворчатая дверь… никакая не железная…

– Это вы к Щеголеву? – высунувшись, подозрительно вопросила женщина лет сорока. Полная, с сальными волосами и круглым красным лицом, она была одета в не очень опрятный халат, претенциозно расшитый драконами. Домашние тапки на ногах, на толстых пальцах рук – золотые кольца и перстни.

– Вовремя вы спохватились, – пропуская гостя через порог, хозяйка недобро ухмыльнулась. – Еще неделька-другая и – поминай дурачину, как звали!

В узеньких бесцветных глазках промелькнуло затаенное, какое-то агрессивное торжество.

– Что значит – поминай? – удивленно переспросил гость.

Женщина уперла руки в бока, всем своим видом показывая, что она здесь – в полном праве:

– А то и значит! В психушку сдаем гада! Наконец-то… Ох, сколько он нам крови попортил – кто бы знал! Спасибо участковому – помог, а то бы… Вон его дверь – стучите. С нами он не общается.

Указав, хозяйка скрылась на кухне. Впрочем, далеко не отошла – следила, прислушивалась…

Широкий, заставленный старой разномастной мебелью коридор был оклеен аляповатыми обоями с «позолотой».

Пожав плечами, Антон постучал в дверь:

– Виктор Яковлевич, я к вам! Это с работы… Вы там забыли кое-где расписаться… Софья Яковлевна велела кланяться!

Дверь осторожно приоткрылась… Из полутьмы, словно из берлоги, сверкнули глаза…

– Софья Яковлевна, говорите? Что-то я вас не помню… – голос бывшего архивариуса звучал глухо, с подозрением.

– А я недавно там… – весело пояснил Антон. – Студент. Подрабатываю…

– Ах, студент…

Жилец все же пропустил гостя в комнату, тут же захлопнув дверь…

Затянутое шторами окно, старая мебель, стол с беспорядочно разбросанными бумагами, неубранная постель, на журнальном столике – остатки вчерашней трапезы: банка из-под килек в томате, бутылка кефира, хлеб…

Сам хозяин – небритый, с рыжеватой растрепанной шевелюрой и горящим взором – и впрямь производил впечатление не от мира сего, что еще более усугублялось одеждой – розовая засаленная рубашка навыпуск, коричневые давно не модные брюки, разные – черный и серый – носки… Он так и был, в носках, без всяких тапочек…

– Как там старушки? Так это они вас прислали? Странно, странно… Так, говорите, расписаться? Давайте, где…

Щеголев говорил очень быстро, карие глаза его требовательно смотрели на посетителя… и вообще, этот странный тип казался весьма возбужденным.

Даже сесть не предложил. Да и некуда здесь… Разве что на разобранный диван с постельным бельем… или на старую табуретку на тонких металлических ножках.

– А вообще, мне надо вас кое о чем спросить, – понизил голос Антон. – Поговорить бы…

– Поговорить? – Виктор Иванович брезгливо отпрянул. – Не о чем нам с вами разговаривать, молодой человек! Давайте бумаги, где подписать – и прощайте…

Эту тираду Щеголев выпалил громко и с визгом, однако при этом держался весьма спокойно… Даже хмыкнул и, приложив к губам указательный палец, подошел к столу. Взяв листок бумаги и ручку, быстро написал: «Если у вас что-то серьезное – пишите! Акулина следит за мной!»

Акулина – это, верно, та толстая женщина в кольцах… Антон покачал головой – видно и впрямь сумасшедший!

– Я пойду уже, наверное…

– Тсс! – снова приложив палец губам, архивариус написал что-то на листе и показал гостю.

«У вас загадочно исчез кто-то из близких?» – холодея, прочитал молодой человек.

– Да!

– Тихо! Пишите же… Тсс!

«Да, исчез! – Антон быстро написал в ответ. – Вы что-то об этом знаете?»

«Возможно. Помогите мне. И я помогу вам!»

* * *

Они встретились с архивариусом на следующий день, в парке Авиаторов, в десять часов утра. Как и написал Щеголев.

Виктор Иванович был все в той же рубашке и брюках, правда, надел еще и клетчатый узкий пиджак. И, разумеется, туфли. Только носки так и остались разные. Что и говорить, на свой внешний облик архивариус много внимания не обращал…

Когда Антон подошел, Щеголев уже сидел на скамейке, вытянув длинные худые ноги. Увидев юношу, недовольно посмотрел на часы:

– Опаздываете, молодой человек!

– Да нет, Виктор Иваныч! Похоже, это у вас часы спешат!

Усевшись рядом, Антон вытащил смартфон, показал время…

– Десять ноль одна!

– Вот видите! На одну минуту все-таки опоздали!

Это он всерьез? Или шутит? Судя по мелькнувшей улыбке – шутит…

– Так вы мне поможете? – первое, что, наконец, спросил архивариус. – Помните, вы обещали!

– Обещал – помогу, – юноша повел плечом. – Если, смогу, конечно. А что, собственно, вам нужно?

– Убежище! – подскочив, воскликнул Щеголев. – За мной следят, понимаете? Они хотя упрятать меня в сумасшедший дом…

– Кто – они?

– Акулина… Вы ее видели… Акулина… и те, кто за ней…

Жуткий испуг вдруг промелькнул в карих глазах архивариуса… А каким взглядом Щеголев проводил промчавшегося мимо на самокате мальчишку!

Ну, точно – сумасшедший! О чем с таким говорить?

– Мне нужно где-то перекантоваться… – понизив голос, пояснил Виктор Иванович. – Хотя бы пару недель, а лучше – месяц. Чтобы они меня не нашли.

– Кто не нашел? Санитары?

Вовремя прикусить язык Антон, увы, не успел… Впрочем, как ни странно, собеседник ничуть не обиделся, а наоборот – очень даже весело рассмеялся! Совсем, как обычный, с хорошим чувством юмора, человек…

– Небось, считаете меня сумасшедшим? Не вы один… Так как насчет помощи?

– Знаете, пожалуй, я смогу помочь, – вдруг улыбнулся юноша. – Есть дача, недалеко от Ивангорода… Правда, она почти заброшена, но…

– Дача? Это было бы здорово! – Виктор Иванович радостно потер руки. – Тем более – так далеко…

– Тогда нет проблем, – хмыкнул Антон. – Хоть завтра поедем.

Архивариус затравленно оглянулся и понизил голос:

– А нельзя – сейчас? Вот прямо сейчас, а? Боюсь, у меня осталось не так уж много времени…

– Сегодня? Ну-у… можно, конечно…

Антон задумчиво посмотрел в небо и, наконец, спросил то, что давно уже собирался спросить:

– Вы написали про исчезновения…

– А-а-а! – неожиданно рассмеялся Щеголев. – Да-да, совсем забыл… Сейчас поясню! Видите ли, молодой человек, я далеко не всегда был архивариусом. Когда-то я занимался физикой… в одном закрытом НИИ, «почтовом ящике», как раньше говорили… Потому как адрес тоже был секретным, и письма писались на почту, до востребования. У меня была лаборатория, о-очень интересная тема на грани астрофизики и теории пространства и времени… Оружие, понимаете? Но – тсс! – Виктор Иванович испуганно оглянулся по сторонам и понизил голос. – Темпоральные векторы – это уже побочный эффект…

– Какие-какие векторы? – не удержавшись, переспросил юноша. Честно говоря, пока что он ничего конкретного не узнал и уже начинал потихоньку жалеть о том, что связался с этим странным типом.

Дачу ему предложил… пусть старую, которой никто уже и не пользовался, просто руки не доходили продать… Но все-таки! Совсем незнакомому человеку… да еще… гм-гм… похоже, что и впрямь не вполне нормальному! А вдруг он пожар там устроит или еще что?

– Не бойтесь, дачу вашу я не сожгу! – проводив тревожным взглядом прошедшую мимо пожилую пару, архивариус вновь неожиданно рассмеялся.

Антон вздрогнул – он что, мысли читает?

– Нет-нет, мысли я читать не умею, – тут же заверил собеседник, щурясь от проглянувшего сквозь палевые облака солнца. – Просто вы могли так подумать… И ведь подумали, верно?

– Ну… да, – честно признался молодой человек.

– Ничего, ничего, это все понятно, – тряхнув головой, Щеголев пригладил рукой растрепанную шевелюру… и та стала топорщиться еще больше. – Извините, я тут о себе разболтался… Давно ни с кем не общался… не с Акулиной же? Что же, давайте поговорим о вас! О вашей… гм… пропаже… Хотя лучше сделаем так – я буду рассказывать, а вы слушать… Если что – поправите. Хорошо?

– Хорошо, – согласно кивнул Антон.

Честно говоря, все эти прелюдии ему уже надоели – хотелось бы…

– У вас кто-то исчез, – прервав его мысли, начал Виктор Иванович. – Пропал, таинственно и необратимо! Кто-то из очень близких… Мать… сестра… любимая девушка?

– Девушка, – молодой человек покусал губу.

– Девушка! Хорошо… Итак, в один далеко не прекрасный момент вы обнаружили, что ваша возлюбленная внезапно исчезла. Не дозвониться, не встретиться… Вообще, не найти. И, самое главное, ее никто не помнит! Ни соседи, ни родственники, ни друзья! Никто, кроме вас. Как будто этого человека и не было вовсе никогда. Но вы-то знаете другое…

– Да! Да! – перебив, взволнованно воскликнул Антон. – Точно так и случилось! И… вы знаете, почему? И что делать?

– Почему – знаю, – архивариус вальяжно положил ногу на ногу. – А что делать – это уже надо соображать, думать…

– Ведь что-то же можно сделать, да? – вскочил на ноги юноша. – Как-то найти…

– Всяко может быть. Темпоральный вектор – штука тонкая и непредсказуемая, – Щеголев покачал головой и снова огляделся по сторонам. Взгляд его при этом сделался вдруг затравленным и жалким, как у старой побитой собаки. Если б архивариус вот буквально только что не описал в общих чертах все, что произошло с Верой, Антон точно посчитал бы его сумасшедшим и тотчас же ушел бы…

Однако пусть даже Щеголев и немного «того»… Но говорил-то он дело!

– Вы кого-то боитесь? – напрямик спросил Антон.

– Боюсь, да… – собеседник нервно обхватил плечи руками. – Боюсь убийц! Да-да! Что вы так смотрите? На меня уже покушались… Стреляли из арбалета! Не знаю, кто…

– Из арбалета?

– Вот именно… Акулина хоть и приглядывает за мной… Впрочем, не только она… Да вот, не доглядели! Тоже мне – спецы!

С ехидной усмешкой Щеголев расстегнул воротник рубашки – жарило. Зачем он вообще надел пиджак?

– Так вы говорили об этом векторе… – Антон попытался направить разговор в нужное русло. Все эти таинственные убийцы с арбалетами как-то его не впечатлили. Как и неустанно следящие за архивариусом неведомые «спецы». Вот тут уж точно – бред! Да-а, что-то с этим типом явно не в порядке. Впрочем – единственная надежда.

– В психушке меня точно убьют, – между тем продолжал Виктор Иванович. – Или залечат. Одно хорошо – уж там-то я смогу говорить что угодно. И кому угодно, включая врачей… Так вот, ваша девушка, как и вы, относится к тому чрезвычайно редкому типу людей, на которых действует темпоральный вектор. Таких на планете, быть может, всего-то полторы сотни…

Юноша вздрогнул – он никак не мог привыкнуть к странной манере собеседника «прыгать» с темы на тему. Причем весьма резко.

Архивариус вдруг замолчал – мимо проехали девчонки на самокатах. Весьма такие симпатичные девчонки, в разноцветных гетрах и шортиках.

– Да-да, вы с вашей подругой – из их числа, – проводив девушек подозрительным взглядом, продолжил Щеголев. – Не знаю, хорошо это для вас или плохо.

– Для Веры – скорее, плохо… – Антон вздохнул… в глазах его вдруг вспыхнула надежда. – Так она не умерла? Просто исчезла! Куда?

– Думаю, в прошлое, – как ни в чем не бывало пояснил архивариус.

– А куда именно? – не отставал молодой человек. – В какой именно век?

Собеседник развел руками:

– Пока не знаю. Но это все можно вычислить…

– Вычислить?!

– Однако предупреждаю – процесс этот долгий и непростой.

– Да черт с ним, что долгий… – передернув плечами, Антон покусал губы. – А вернуть ее можно?

– Можно попробовать, но… – взгляд Щеголева неожиданно приковала девушка на велосипеде… Белая майка с модным принтом, синяя баскетка на голове, темные очки, кроссовки, короткие джинсовые шорты. Велосипед такой… блестящий, синий, с желтыми нашлепками-катафотами на спицах… Красивый. Как и сама велосипедистка.

Лет двадцать – двадцать пять… – машинально отметил Антон. Не школьница, скорей – молодая женщина. Но какая красотка! Брюнетка, ноги длинные, «от ушей»… И такой красивый ровный загар…

– Вы тоже заметили? – архивариус испуганно дернулся. – Она вернулась!

– В смысле – вернулась?

– Ну, на самокате она же была, я помню! А теперь – на велосипеде. Следит! Видно, что-то задумала… О! Видите, оглянулась… Посмотрела прямо на нас!

И верно – оглянулась… И что с того?

– А вот еще девушки! – указав рукой на бегущих школьниц, ухмыльнулся молодой человек. – Похоже, к нам направляются… Тоже следят?

– Я… я не знаю… – залепетал Щеголев. – Но… нам надо уходить… И уезжать из города как можно быстрее!

Уезжать… Опять та же песня…

– Здравствуйте! – одна из девчонок явно школьного возраста неожиданно подошла к скамейке. – А вы случайно тут мальчишку не видели? На синем таком велике! Он его украл!

– Синий, говорите, велик? – с улыбкой переспросил Антон.

Девчушка закивала:

– Да-да, синий такой, блестящий. И это… на спицах желтенькие такие катафоты… ну, отражатели…

– Кажется, видел я ваш велик, – вспомнив, обрадовал юноша. – Синий, с желтыми… На нем девушка только что проехала. Брюнетка. Нет, скорей, темно-русая.

– Девушка? А куда?

– Туда, в сторону Бассейной, – Антон показал рукой. – В синей баскетке…

– В синей?! Баскетку она тоже украла! Только не у меня – у Нельки… Спасибо! Девчонки, бежим!

Стайка девушек тут же помчалась в сторону улицы Бассейной…

– Вряд ли они ее догонят… – хмыкнул молодой человек. – Теперь ясно, почему оглядывалась… Такая красотка – и воровка. Наркоманка, наверное… Жаль… Вы сказали – можно попытаться вернуть?

– Можно! Правда, я этого еще не делал, но… Попробую! Попытка не пытка… как говорил товарищ Берия! Ха-ха-ха!

Архивариус вдруг зашелся в неприятном каркающем смехе, темные глаза его вспыхнули каким-то фанатичным огнем. Антон непроизвольно отодвинулся – ну, точно – псих! Однако, похоже, да – только на него сейчас и надежда…

А что, если… Что, если Вера уже нашлась? Хм… тогда бы давно уж позвонила… Нет, похоже, Щеголев прав… хоть психопат, да… этакий чокнутый профессор! Следят за ним, видите ли…

– Нужно будет соответствующее оборудование, – между тем предупредил архивариус. – И – расходы! Денег у меня, увы, нет – Акулина оформила опекунство, она же и пенсию получает… Зато у меня есть вот что!

Торжествуя, Виктор Иванович вытащил из кармана пиджака… проездную карточку:

– На автобусы и электричку!

– Электричка, хм… Да не переживайте вы так – на машине поедем! В прокате возьму…

– В прокате? Машину?!

– Вы что-нибудь про каршеринг слышали?

* * *

На этот раз был не «Ниссан», а «Киа-Рио». Ну, какая, в принципе, разница? «Ниссан» достался следующей в очереди – блондинке. Вполне симпатичная, молодая, стройненькая, она говорила с акцентом и, кажется, была иностранкой… Эка невидаль в Питере-то! Одета была по молодежной моде – бесформенный серый балахон с капюшоном и черные широченные штаны, похожие на матросские клеши. За спиной – модный джинсовый рюкзак. Похоже, все новое, едва ль не с бирками…

Архивариус, как и договаривались, ожидал в кафешке на углу Московского проспекта и Бассейной улицы. Пришлось дать ему денег на кофе и пирожки… Да и аренда авто тоже стоила недешево. Впрочем, деньги у Антона были, да и дачу давно не мешало проверить. Собирались вот, с Верой… увы…

Наверное, молодой человек только сейчас понял, что значила для него эта девушка, как сложно – почти невозможно – стало жить без ее милого личика, без лукавых жемчужно-серых глаз, без капризов…

О-ох… помоги, Господи…

– Быстро вы! – завидев подошедшего парня, архивариус оторвался от газеты. – Ну что, едем?

– Да-да, поехали…

– Кстати, спасибо за кафе… За деньги то есть… Но я вам отдам! Обязательно! У меня ж пенсия… и вообще…

Пока шли к машине, Щеголев бормотал что-то себе под нос – Антон не слушал, что именно…

Выехав, наконец, из города и избавившись от пробок, Антон прибавил скорость до ста двадцати – слишком-то гонять не любил, покойный отец, когда учил, к «гонщикам» относился неодобрительно. А сто двадцать по трассе – не быстро, но и не слишком уж медленно, самая подходящая скорость.

Архивариус несколько успокоился, умиротворенно взирая на проносившиеся мимо поля и перелески. Начал вдруг вспоминать молодость, как учился в аспирантуре, как поступил на работу в секретный НИИ…

– Вы знаете, Антон, я даже не думал, что мне так понравится! Хотя были девяностые – безденежье, разруха… И – тем не менее! На голом энтузиазме. Сейчас так бы никто… Ах, здорово было!

– Чего же ушли?

– Вынудили… Ничего, еще поработаю! Между прочим, и на ваше благо!

– Выручить бы Веру…

– Выручим!

Странные были речи. Зато очень даже оптимистичные, и это Антону нравилось. Похоже, архивариус был уверен в себе… Лишь бы не самоуверен! Да-а… фантастика какая-то! Черт-те что… Кому скажи…

– Ого! – Щеголев вдруг заерзал, оглянулся. – Нас, кажется, преследуют! Да-да, так и есть. Вон та разукрашенная машина!

Позади, совсем рядом, ехал каршеринговый «Ниссан»… Антон глянул в зеркало – не тот ли самый? Да нет, тот брала блондинка в оверсайзе, а здесь… Здесь за рулем рыженькая, этакая «кудряшка Сью»… И не в сером бесформенном балахоне, а в красной, с узенькими бретельками, маечке… или в платье…

– Она от самого города за нами едет! – заволновался пассажир. – Наверное, и в городе… Может, мы как-нибудь…

В этот момент «Ниссан» моргнул поворотником и лихо обошел Антона.

– Ну, вот вам и слежка! – молодой человек улыбнулся, скосив глаза на собеседника. – Спешит куда-то рыженькая. Сто сорок жмет! Вы говорили о каких-то расходах?

– Да, нужно будет делать аппарат… – рассеянно пояснил архивариус. – Я потом объясню принцип работы… в общих словах. Научного уровня вы, увы, не поймете – все же гуманитарий, не физик… А, с другой стороны, историк – это очень даже хорошо, очень.

– А этот аппарат, про который вы… Он что дает?