Головастик и святые

Дальше...

Вплоть до середины 70-х в советских учебниках по астрономии значилась жирным шрифтом душераздирающая аксиома: Вселенная всегда существовала и будет существовать. – Не торопясь признавать открытие Пензиасом и Уилсоном Большого Взрыва, Министерство среднего образования СССР давало мировой науке возможность перепереперепроверить данные и определиться с датировкой. Однако, за прошедшие со времён открытия полвека уточнился не только возраст Вселенной (13,8 милиарда лет), обнаружилось, что советское министерство было не так уж и не право. – Это ещё никак не доказано формулами (тут наука снова отстала), но некоторые религиозно и поэтично настроенные философы утверждают, что мир потому и дуалистичен, что мы живём в двух, вложенных друг в друга вселенных, одна из которых М, а другая Ж. Та, что Ж, может была и не всегда, но ей – как уверяют индуисты – 155 триллионов (!) лет. А 13,8 млрд. лет назад (практически вчера) внутри неё бабахнула и началась вселенная М. И поскольку формул на описание их сопряжения пока не хватает, это временно удаётся только поэтам. Естественно, откуда поэт родом, так он эту двойную систему и воспринимает – сквозь призму ощущений своей родной вселенной.
Если образно и с крайних позиций, то из Ж-вселенной наш мир – это мир тяжкой бабьей доли, мир, на пологий берег которого, монотонно, волна за волной, бесконечно (вот уже 155 триллионов лет) накатывают напасти, которые надо сквозь себя пропускать и в себе растворять; мир, где восход встречают робкой надеждой на лучшее, а закат провожают горькой и мудрой улыбкой о несбывшемся. (Подробнее читайте «С неба упали три яблока» Наринэ Абгарян).
Из М-вселенной вид другой: берег крут, в море шторм; утёс стоит скалою и от души кроет море весёлым и крепким словом – иначе ему не выстоять; здесь высоким слогом и со звериной серьёзностью проливаются реки крови, и они же пересыхают и зарастают ромашками под самогон с шутками и прибаутками, желательно с винтом и припущенными штанами. Здесь тоже тяжело, но точно не скучно. И если кого-то хоронят на кладбище, то скорей всего он погиб глупо, хоть и не без геройства; при этом нормально, если рядом кого-то выкапывают для воздания посмертных почестей и извлечения попутной прибыли. Райцентр здесь – центр рая, а местное население столь же парадоксально-дуалистично: на первый взгляд – вопиюще асоциально (сплошь козлы-алкоголики и стервы-ляди), но при внимательном рассмотрении обнаруживает признаки святости и даже принадлежности к сонму богов. - Есть свой бог войны и бог оживляющий железяки, своя богиня изобилия и плодородия (из Смолокуровки), временами однорукий бог вранья и борьбы за справедливость (Головастик), есть дед – любовник реки (!) и Кочерыжка – дочь советской женщины и неизвестного солдата, производящая в голове непорочное зачатие божественного лётчика.
Есть и другие, подробнее читайте «Головастик и святые» Андрея Филимонова, книгу, которую если разъять на приятные уху и глазу цитаты, то в ней останется одна пунктуация. Позволю себе лишь одну, с последней страницы: «Жизнь сопротивляется попыткам рассказать о ней. За это люди, у которых нет чувства юмора, называют её бессмысленной».

Сюжет. Наше время, Сибирь, несуществующая деревня Бездорожье. 1980 — 2014гг.
Сюда главой администрации в 1980 году направили бывшего милиционера инвалида.
Когда прибыл, жители сказали: - Вот голова прибыл. Он им ответил: - Не голова. Головастик.

Так его и прозвали – Головастик.
Головастик был очень начитанным (всю библиотеку в школе милиции перечитал), поэтому речь его образная, опирается на русских и советских классиков.

Хотя деревня и заброшенная, но события в ней происходят знатные. Имён нет, только клички. Персонажи колоритные. Одного зовут Герой, весь в наградах, хотя ни на одной войне и в горячей точке не был. Другого -Седьмой, он не верит во внешний мир, ограничил себя деревней. Есть свой Ленин, потому что лысый. Женился и через 3 года облысел. Жена с досады Лениным и назвала. Есть Кончаловский киномеханик: он из кусков кинолент склеивает эротические фильмы. И т.п.

Рядом, через реку, расположена агрессивная деревня, которая давно нацеливается захватить и разграбить Бездорожную. Особенно с тех пор, как её власть убрала с карты района как несуществующую.

Ещё в деревню прибыли два поляка. Отец Роман и писатель Адам Мария. Они приехали за мощами двух католических монашек, которые были замучены в ГУЛАГе. Их приключения – описаны с юмором и добротой.

Впечатление. Прочитал с удовольствием. Раньше в таком ключе была прочитана книга «ГенАцид» Всеволода Бенигсена. Весьма удачные юмористические книжки. Рекомендую всем, кто любит хорошие книги о деревне.

Цитаты.

Административное тело России – от Калининграда до Владивостока – состоит из райцентров. Потому что Россия – это рай, где центр везде.

Когда в Бездорожной появилась сотовая, все бабы сидели на деревьях. Иначе не ловило. Вскарабкаются утром и трындят, пока не сдохнет батарейка. Им бы туда розетку – вообще не спускались бы на землю.

Бумажку прислали, и – досвидос! Мол, некогда с вами, быдлом, разговаривать? Они в отместку решили Вовку опустить. А он пошел в контратаку. Как давай хамить – как настоящая власть. Деревня сразу уши развесила – отец родной! Я думаю, любая умная власть на том держится, хоть президента, хоть кого. Сначала наорешь, а потом разрешишь делать то, что люди и так без тебя сделают. И люди довольны, и власть при делах.

Похоже, что деревня, отмучившись в колхозной жизни, после смерти попала в кулацкий рай.

– Я вот что, Мария. Ты, когда вернешься, будешь книжку писать, так?
– Сейчас об этом сложно думать.
– Будешь, я знаю. Вы все, кто к нам добираетесь, потом книжки пишете. Только сделай, я прошу, чтобы не было шибко грустно. Ну, знаешь, люди думают, деревня – это ужас, ужас. А ты возьми и выкрути как-нибудь повеселее, типа «а жизнь продолжается». Не надо всяких наших баек из склепа. Кто тебе поверит? Скажут – бред наркомана.
– Обязательно скажут. И не поверят. Но читать будут с удовольствием.

Деревня в Сибири.