Старые и новые знакомые

Насчитали восемьдесят два человека – во дворе и внутри храма. Только в плане осмотров помещений бриганьи оказались совсем неопытными – что же в подвалы-то не заглянули? Да откуда им знать, что таковые существуют, вот и не посмотрели. А было на что! И речь не о винных складах – монахи и прочие храмовники в любых мирах, наверное, увлекались виноделием. Запасов еды – копчёной, солёной, вяленой – не много, попробуй запаси на такую ораву. Если бы пришлось сидеть в осаде, долго бы они не продержались. Тем не менее, если посчитать тех, кто шёл выручать епископа, да риммов, да вот этих, валяющихся, где они всё это брали-то?

– Да в окружающих поселениях и брали, – не удивился увиденному Барримор. – Где силой, наверное, но народ-то в основном, богобоязненный – как не накормить служителей всевышнего, а уж кто из них настоящий, кто нет – разбираться не прихожанам. Так и кормили, и кормят кого попало.

Это девушки в подвалы не заглядывали, а опытные слуги лорда, озабоченные приятными поисками трофеев, облазили храм от шпилей на кровлях до тайных ходов и колодцев. Много чего нашли, но самым неожиданным стала одна часть подвала, заполненная людьми. С сотню их там лежало и сидело – измождённых, еле живых.

– Оливер, – попросил Сергей с трудом вдыхая спёртый воздух и морщась от чада редких факелов, – приведите с девушками в чувство несколько чёрных и допросите с пристрастием, кто и зачем этим занимался. Важнее сейчас – кто именно из оставшихся в храме. И как можно быстрей.

Оливер со своим оруженосцем Инноченцо умчались выполнять поручение со скоростью своих подруг. В то время, как слуги начали выводить и выносить узников на поверхность, Орлов с Гусевым продолжили осмотр, словно хотели увидеть нечто необычное. И увидели, к своему удивлению. Среди заключённых находились, в основном, молодые, редко попадались старше тридцати лет – ясно, что будущие рабы для риммов, только вот почему их содержали в столь плачевном состоянии, непонятно. И женщины тут были, меньше, чем мужчин их насчитывалось, но тем не менее. Сидели на клочках гнилой соломы в отдельном углу. И да, никто не связан, безо всяких оков – снова дикие выходки легата или его волшебника с применением какой-нибудь отравы. Тут и особой охраны не требуется. Единственным человеком в кандалах оказалась именно женщина, ещё и к кольцу в стене прикованная. Чем-то особенным отличалась от остальных? Наверняка, поскольку при ближайшем осмотре с факелом оказалась они волшебницей леди Ниневой!

Доигралась! Или додружилась с Феей Марго. Против короля Артура выступила на стороне риммов, они же её и отблагодарили драгоценными браслетами. А за что – вскоре выяснится. Если она снова не сбежит.

Убегать Нинева не стала после того, как её освободили от железа, вынесли на воздух, привели в чувство. Слуги уже достаточно освоились в храме, чтобы показать призванным бриганьям, где тут можно привести пленницу в хоть какой порядок. Девушки этим и занялись – не мужчин же привлекать к столь деликатному делу, а противоположный пол среди людей тоже только среди пленников – с ними со всеми отдельно занимались. Ни о чём предупреждать волшебницу не стали: хочет скрыться – скатертью дорога! Лишь лорд Барримор, вглядевшись в чумазое лицо, отчего-то возбудился и принялся командовать слугами, чтобы те срочно обеспечили всё необходимое для пленницы. Вода там горячая, чистые полотенца, одежда какая-никакая… Даже порывался сам её помыть, но бриганьи не дали – испортит что-нибудь!

Рыцари Оливер и Роберт с оруженосцами исполнили поручение добросовестно: в углу двора у конюшни сидели, прислонившись к каменной стене, девять церковников. Как выяснилось, именно они ходили вместе с риммами по окрестным поселениям и подыскивали рабов для отправки их за море. В последний раз долго ждали сигнала о прибытии кораблей и им элементарно надоело «закармливать» пленных, а отпускать даже и мысли не появлялось. Вот и держали на голодном пайке, нескольких и похоронить пришлось. А при известии об отправке – что ж, лошадей с повозками хватало, и привести в чувство людей их волшебник в состоянии.

Выдавшие сведения чёрные хоть и озирались по сторонам в растерянности, но столь велика в них вера в своего епископа, что они и не поверили, будто тот мог сгореть, точней, они даже и не слушали, что им говорят о близком возмездии за содеянное. Это до тех пор, пока вокруг них не собрались бывшие пленники. Глядя уже не на более или менее спокойных рыцарей, которые их допрашивали, а на разъяренных простолюдинов, поняли, что их ждёт, и подняли вой, визг и прочие угрозы. Даже на коленях ползали. Да кто б их слушал.

– Да делайте с ними, что хотите, – молвил лорд Барримор, оглядываясь на храм, где до сих пор отмывали Ниневу.

Это он так свою волю выразил людям, которые даже после заточения не потеряли необходимого почтения перед благородным господином и спросили, что он прикажет. Сами-то они после этого не долго раздумывали: привязали чернорясников к коновязям и всыпали им по сотне палок. А после сожгли – они ведь тоже были неоднократными свидетелями подобных расправ с «ведьмами», в очистительный огонь верили. А те, кто про этот огонь рассказывал, сейчас что-то не очень хотели в него идти добровольно.

К началу злого зрелища пробудили и согнали во двор и остальных обитателей храма. Как и «спасители» легата у замка лорда, эти тоже вначале не верили, что такое могло и может произойти. Только при страшной реальности мозги начинают крутиться быстрей и совсем в другую сторону. Молчали. Лишь волшебник попытался было угрожать всеми карами небесными, но не учёл, что не тем людям грозил и не в то время стал это делать. Мужчины просто скрутили его и подкинули в горящий костёр. Ярый последователь епископа, да волшебник к тому же – и просто так исчез в чёрном дыму? Это впечатлило. Всем сразу захотелось принять ипостась странствующих монахов. Спорить и переубеждать народ не собирался – даже наоборот, посодействовали, всыпав каждому по полсотни палок и выпихнув за ворота.

Остались два дела здесь, которые странников не касались вовсе, и ещё одно, которое так, боком их цепляло. Сортировка и переправка в замок трофеев – дело слуг Барримора. Осмотр храма и решение о его дальнейшем использовании – компетенция самого лорда. А вот Нинева… С этой барышней, с её поступками и, можно даже сказать, мировоззрением следовало разобраться – сколько раз она проявлялась на пути Гусева, Орлова и их команды? При такой упёртости вполне может продолжить. Но разговор с ней отложили до возвращения в замок – там условия всяко более комфортны, чем в этом мрачном гнезде.

Наконец волшебницу почистили, а то, что в голове – она сама в порядок привела. Судя по поведению, удирать в очередной раз не собиралась, тем более, что её «взял под крыло» лорд Барримор. Кроме прекрасной дамы, его уже больше ничего не интересовало, на всём пути до поместья он и словом со странниками не обмолвился. Да и глядя со стороны, можно понять, что говорил только он один – Нинева отмалчивалась, видимо, не понимая, что произошло, и зачем её куда-то везут в сопровождении ужасных странников. Зато в замке, когда уяснила, что всем желательно просто знать, что с ней произошло, и почему она оказалась в кандалах, волшебницу прорвало вплоть до истерики. Еле граф её отпоил какими-то молочными напитками.

– Что я ей сделала, а? Что? – рыдала Нинева. – Всюду за ней следовала, как привязанная. Все её желания выполняла, все! А как возмутилась, что она против короля с риммами договоры завела, так она меня тем же риммам и отдала…

– Да кто такая она? – успокаивал волшебницу лорд Барримор, поднося ей кружевные платочки – где только нашёл! – Расскажите нам свою историю, леди, может вместе увидим, какая помощь вам надобна!

Так увещевал лорд Барримор бывшую пленницу, и она, глубоко вздыхая и с опаской поглядывая на странников, коротко поведала о своих горестях. Ещё во время сражения у канала и в канале Фея Марго затуманила ей разум сладостными речами о великом будущем для Ниневы в роли главной волшебницы в королевстве. Для того нужно было посетить кардинала риммов и заручиться его поддержкой. Нет-нет, говорила Марго, не против короля, а для успокоения Мерлина, который камнем преткновения оказался на пути Ниневы и самой Феи Марго. Но тогда они не успели ни о чём договориться, потому что их срочно направили к каналу на помощь воинам кардинала – тем кто-то мешал пройти на другую сторону тумана за рабами. А в итоге их пленили рыцари короля Артура, Мерлин и странники. Однако, Марго, не спросясь Ниневы, уволокла ту из плена, подло обманув своего сводного брата короля. Опять они оказались у кардинала, который весьма гневался на них за неудачу в канале. Но Марго обещала ему провести риммских воинов в благословенные места, где можно отыскать и без труда захватить бесчисленное количество рабов. Так они и оказались на берегу королевства и провели риммов к храму епископа Гракха. Тут же, увидев и осознав, что рабы – это подданные короля Артура, Нинева и возмутилась таким недостойным поведением Феи Марго и в гневе стала называть её непотребными словами и обещать, что немедленно поставит в известность короля. Тогда Марго и заковала её в зачарованные кандалы и отдала в рабство риммам. И Нинева в печали и горести провела неведомо сколько времени в грязном подвале храма. Теперь же совсем не знает, как быть, потому что поневоле тоже принимала участие в мятежных и предательских деяниях Марго, и в Камелот ей уже дороги нету. И никуда нету…

Тут Нинева снова разрыдалась, вызывая сочувственные вздохи у всех, кроме бессердечных странников. Даже их верные соратники и их оруженосцы тайно вытирали глаза и отводили взгляды. А также хватались за рукояти мечей. Лорд Барримор же впал в неописуемую ярость и чуть было мечом не развалил камин. Мог бы и пожар случиться, но обошлось. Лишь призраки вроде бы остались безразличными.

– А что ты хотела, девушка? – спросил бессердечный Сергей, с трудом спасая камин от гибели и усаживая Барримора в кресло рядом с Ниневой. – Ты же затевала козни против Мерлина и чуть было не погубила его. Ты вместе с Марго пыталась уничтожить наших подруг бриганий. Скажи спасибо, что они сейчас тебе не мстят, хотя имеют на то полное право. Ты кому-то вредила, забыв, что и тебя кто-то может предать? Как аукнется, так и откликнется – не знаешь таких слов? Посочувствовать тебе можно разве что по поводу твоего заточения в подвале. Сэр Барримор не знает всего того, о чём я говорю, так что на его помощь ты, наверно, можешь рассчитывать. Как вы к этому, лорд?

– Разумеется, разумеется, – бормотал Барримор, взявши волшебницу за руку. – В моём доме уважаемая леди Нинева найдёт соответствующий ей комфорт и защиту.

– И работу, – продолжил Николай.

– О чём это вы, сэр? – удивился лорд. – О какой работе может идти речь? Леди Нинева и так будет всем обеспечена. Не пристало высокородной леди да к тому же волшебнице чем-то утруждать себя.

– Однако ж утруждала, как вы слышали, – возразил странник. – Она будет обеспечена вашими стараниями, сэр. А кто будет обеспечивать ваших подопечных? Я имею в виду бедных львов и беспомощных страусов. Уж не думаете ли вы, что ваш Гуальтьеро не заслуживает наказания за свои проделки? У нас к нему точно есть претензии, а у вас разве нет?

– Как нет? – снова вскочил лорд, ради будущего зверей бросив руку Ниневы. – Как нет, если этот… этот предатель без моего ведома уводил животных на погибель. Им и так достаётся при защите рудников, а тут – нате вам! Я ничего не знаю, а львы и страусы воюют и гибнут неведомо за что. Так меня ещё король и к мятежникам причислит, хоть я к ним и не имею отношения. Гуальтьеро заслуживает немедленного наказания вплоть до смерти! Я тут же отправлюсь к фермам! Но при чём тут леди Нинева, сэр?

– Отправиться вам необходимо, – согласился Николай. – Потому что королевские рыцари, подавляя мятеж, зверей в покое тоже не оставят. Допустим, вы закончите дело миром, если удастся, и на кого вы возложите обязанности по уходу за зверями? Это же не обычные животные, они и даром обладают, насколько мы поняли. А вот леди Нинева, думаю, с удовольствием согласится вам помочь – люди ей надоели, от них сплошные неприятности, а со зверями легко уживётся. И никто не говорит, что ей придётся самой холить их и нежить, пускай руководит специально приставленными работниками. Леди, а что вы то краснеете, то бледнеете? Думаю, самое подходящее для вас дело – вы же всю жизнь чем-то полезным заняты, а от скуки снова куда-нибудь вляпаетесь. А тут и прославиться можете – вдруг ваши стада станут самыми крупными и могущественными – тогда вам никакая Марго не страшна, и даже Мерлина можете славой превзойти. Не так?

– Да, сэр, я об этом не подумала. А ведь вы дело говорите – я ведь могу покидать это поместье лишь временами, чтобы контролировать милых зверушек, не так ли, лорд Барримор?

– Да-да, дорогая моя, – растерянно произнёс лорд, не замечая фамильярности в своих словах. – Я тоже, знаете, упустил это из виду. Но, может, позже об этом – сначала нужно наказать предателя.

– Но я бы сначала что-нибудь съела, – закапризничала Нинева. – И даже много всего бы съела.

– Ах, до чего я стал невнимательным! – укорил себя лорд. И тут же отдал приказ накрыть чем попало огромный стол – чтобы на всех хватило.

Странники могли бы и не вмешиваться в дальнейшие действия – ничьи: ни Барримора, ни Ниневы, ни тем более, Гуальтьеро. Разве что последний всё-таки напрашивался на наказание, хотя бы из-за того, что выполнял указания Феи Марго. Может, лучше вместо ферм навестить соседнего лорда Гривена – рыцари и оруженосцы, когда услышали о скором турнире, прямо духом воспрянули: у них ведь очень давно подобных развлечений не случалось, а, как не крути, как не ссылайся на специфику службы у странников или участие в их команде, всё равно въевшиеся в плоть и кровь традиции требуют подвигов, хотя бы и на турнирах. А бриганий умилила история любви названного лорда к маркизе Эмме де Ванс, очень уж хотелось увидеть её продолжение. Но так до того турнира оставалась почти неделя, а до ферм – полдня конного ходу, не в замке же сидеть, или снова у озера устроиться – это и надоесть может. Так что отправились вместе с Барримором и его отрядом проведать зверей.

Странники со своей командой предупредили лорда, что сами вначале повелителю зверей показываться не станут – пускай Барримор сам разбирается со своим волшебником с помощью Ниневы. Но будут недалеко от «дворца» Гуальтьеро, чтобы в случае чего принять участие в беседе. Слушать все разговоры – какие проблемы? И ещё некоторые сюрпризы для этого животновода нужно приготовить. И, кстати, если уж лорду однозначно придётся встречаться с сэром Ральфом и его рыцарями – а ведь тот военачальник считает Барримора мятежником – то «подставленному» совсем невиновному владельцу рудников следует прихватить с собой хоть какие-то доказательства его верности королю.

– Ах, сэр, очень рад вас видеть в добром здравии! – восклицал Гуальтьеро, встречая своего нанимателя в подворье хижины. – Спешу сообщить, что мои подопечные также живы-здоровы и постоянно приносят потомство. Думаю, скоро можно будет удвоить охрану ваших благословенных рудников, и, надеюсь, что вы удостоите меня чести получать значительную прибавку к установленному жалованью… Прикажете ли приготовить скромную трапезу – что-то в последнее время крестьяне начали лениться, ссылаясь на какие-то немыслимые проблемы с уменьшением их поголовья. Но ведь главное – это благоденствие зверей под моим неустанным вниманием, не так ли?

Волшебник мог бы долго говорить о своих безусловных достижениях, способствующих его материальному благополучию, но так и лорд Барриман уже кое о чём наслышан.

– А не подскажешь ли, волшебник, – поинтересовался лорд, не собираясь пока слезать с коня, – сколько и почему погибло страусов после пребывания у меня Феи Марго? Насколько помнится, она ведь посещала тебя вместе с нашим епископом.

– Да, посещала, – нисколько не смутился Гуальтьеро. – Мы очень плодотворно побеседовали. А как здоровье уважаемого падре, отчего же он не посетил меня в этот раз? И кто сопровождающая вас прекрасная незнакомка, я чувствую в ней необычайный волшебный дар. И зачем вам столько охраны сегодня, не собираетесь ли вы…

– Не собираюсь! – рявкнул обозлённый лорд. – Отвечай на вопрос: сколько страусов погибло по твоей вине?

– Но, сэр, в том нет моей вины, я направил птиц, чтобы поймать странников по вашему приказанию, которое мне передали леди Марго и епископ Гракх. А убийство совершили те самые странники из своей прихоти, а после пришли сюда и ограбили меня до нитки, сэр! – Гуальтьеро являл собою безвинно оскорблённое благородство. – Но я намерен отомстить им, сэр, непременно отомстить!

– Ваш волшебник врёт, милорд, – с улыбкой вмешалась Нинева. – А он ведь увидел, что я владею волшебным даром не хуже его самого. Даже лучше, не так ли, добрый Гуальтьеро?

Тут леди Нинева, которая уже весьма благодарна лорду Барримору за оказанный ей искренний приём, очень пожелала помочь ему во всём, а сию минуту – в разоблачении алчного Гуальтьеро. И, чтобы он не мог обманывать напустила на него чары, которые даже великого Мерлина в своё время обратили во влюблённого отрока.

– Да, прекрасная леди, да! – в восторге воскликнул очарованный волшебник. – Вы – великая чародейка, своей прекрасной красотой, умением и красноречием поразили моё сердце и всё остальное, что есть при мне! Как вас звать, бесподобная несравненная леди, чтобы я мог посвятить вам все мои волшебные подвиги и зверей?

– А деньги? – очаровательно улыбнулась леди. – Кому вы посвятили их?

– Это – святое, леди, оно не посвящаемо! Скажите, что я могу сделать для вас? И не ради презренного золота, которое никому не нужно, кроме меня, а ради моего преклонения перед вами.

– Я подумаю, – пообещала Нинева. – Пока же просто ответьте на вопросы лорда. Спрашивайте, сэр.

– С какой стати ты, волшебник, отправил моих зверей на помощь мятежникам? – наконец разговор отправился в нужное русло.

– Ради вашего блага, милорд, исключительно ради вашего блага, ах, какая женщина! – Гуальтьеро уже давно стоял на коленях, то и дело простирая руки в сторону Ниневы, – Глаз мох ослеплённых этим чудом не отвести! По договорённости с ле… лордом Макарио, сэр – повелителем грифонов, сэр. Я как раз отправился сопроводить к рудникам очередной отряд львов, чтобы посмотреть, нельзя ли усовершенствовать охрану. С той же целью там пребывал лорд Макарио, только не ради обороны, а для захвата ваших рудников, сэр. Ах, леди… Он не волшебник, но нужные заклинания для власти над животными знает – может, у кого-то купил. Я – нет, не продавал никогда, сэр. И он интересовался здоровьем нашего епископа зачем-то, с этого и началось наше общение. И он предложил мне отправиться с моими, то есть с вашими животными на помощь мятежникам, а взамен обещал оставить в покое рудники. Он говорил правду, сэр, я видел. И я решил, что ваша собственность дороже некоторого времени отсутствия зверей. А когда бы мятежники победили, то лорд Макарио отдал бы вам ещё четыре рудника. Совершенно безвозмездно за небольшие деньги.

– А если бы мятежники не победили, а мои звери погибли, тогда что? Что ты замолчал? Тогда бы тот Макарио тоже оставил мои рудники в покое, потому что они бы стали его собственностью – что бы мы делали против грифонов, а? Тебе не пришло в голову, волшебник, что такой договор тот лорд обязан был заключать со мной? Теперь мятежники разбежались кто куда, а королевские рыцари идут сюда, чтобы наказать меня. Меня! Потому что звери мои, а, значит, и я – мятежник! Поэтому ты пойдёшь со мной навстречу рыцарям и расскажешь им всю правду.