– Пытался, да там свой епископ имеется, очень воинственный и достойный мужчина. Гракх ещё долго после посещения соседа возмущался на грубой латыни и собирался отомстить за оскорбительный отказ от сотрудничества. Но, видать, отложил это дело до лучших времён, то есть до моей смерти, скорей всего. А лорд Гривен – тоже достойный мужчина, но он безнадежно влюблён в свою соседку – леди де Ванс и смотрит только лишь в ту сторону, а ей, знаете, нравится его дразнить, и всем давно известно, что она тоже в него влюблена, но кто её поймёт: говорит уж два десятка лет, что, мол, вы, сэр Гривен, конечно, в моём женском вкусе, но вы должны его усилить – вкус то есть, победой на моём рыцарском турнире. Да он вначале и рад был стараться, но каждый раз удача от него отворачивалась: то конь споткнётся, то копьё сломается, то живот у него не вовремя схватит. До финальных поединков, бывало, доходил, а дальше никак. Очень, помню, леди убивалась и рыдала прямо на ристалище, а что поделать – сама такое устроила со своим условием. А после Гривен стал свои ежегодные турниры устраивать – вот на них никого сильней его не было – всех подряд из седла вышибал. А леди де Ванс не верит до сих пор, говорит, что Гривен подкупает противников, а ему обидно. Не желаете посмотреть на очередной турнир – как раз он у леди в поместье состоится через малое время?

Сергей с Николаем синхронно тяжко вздохнули – не из-за вопроса, а потому что этот вопрос слышали оруженосцы и сразу встрепенулись, глядя на господ. Что поделаешь, в первую очередь парни должны соответствовать многим местным традициям, а господа обязаны тому способствовать. Вот же не вовремя Барримор вспомнил про чью-то любовь. Вот же не вовремя Николай упомянул Гривена. Вот же…

– А то, что королевские рыцари как раз сейчас стремятся справиться с мятежниками, никак не мешает турниру? – полюбопытствовал Сергей.

– Чего это вдруг? – поразился Барримор. – Там война, тут – турнир, который войне не мешает. Так почему она должна мешать?

Логично.

– А как же ваши львы и страусы, сэр Барримор? – вспомнил Роберт. – К их фермам как раз подходит войско сэра Ральфа. Многие рыцари погибнут, однако вашим животным ещё хуже придётся.

– Эх, – опечалился хозяин замка и зверей. – Как же я мог забыть-то? Но до турнира ещё седмица, может быть, мне как-то удастся помочь своим питомцам? Не может же быть, чтобы не было выхода. А, поскольку во всём виню Гуальтьеро, этого предателя, может, убить его, да с сэром Ральфом найти пути примирения?

– Может, разговор об этом отложим на некоторое время? До ваших ферм, сэр, как мы знаем, путь близкий, но ещё ближе – церковники, как бы о них не позабыть. Пойдемте-ка все на стену, скоро нужно душу епископа Гракха спасать… – Сергей планировал действия, как его учили, распределяя их по мере важности. И опасности, само собой.

Медлить не стали: всей компанией вышли к стене замка, проверили, что костёр готов, из-за рва его прекрасно видно. Николай с Сергеем вручили оружие своим оруженосцам Матиасу и Кеннету, предупредив, чтобы стреляли только по тем, кто попытается применять арбалеты. Да и про друзей своих не забывали: Густаво и Инноченцо тоже достойны автоматов. Парни хотели было пристроиться на стене прямо в надвратной башне, но Сергей указал им вниз на дрова, обложенные хворостом.

– Вам тут дым помешает, в сторонку отойдите.

– Так вы что, сэр Сергей, и в самом деле хотите сжечь живого человека? – удивился Густаво. – Мы-то думали…

– Вы лучше подумайте, человек ли это? Тот, кто ради личной выгоды способен на любые преступления. Вплоть до того, что травил ядами приютившего его Барримора. Считаете, что такого может исправить каторга? Зря считаете. Если же его оставить в живых, то сторонники его и последователи резонно воспримут это как милость небес, спасение их епископа свыше, не так? А если так, то никто не успокоится – всевышний каждого из них спасти может. Так что лучше всего завершить эту историю одним ударом. Хотя я и не верю, что он тут один такой – уже легат горел по приказу короля Артура. Нечего жалеть.

– Да мы-то как раз и не жалеем, – выступил Инноченцо. – Мы-то как раз считали, что это вы просто угрожаете епископу. Видели уже вашу нелюбовь к убийствам.

– Есть такое, – признал Сергей. – Только сейчас не тот случай.

Две сотни конников в чёрных сутанах подошли ко рву беспорядочным табуном с криками и пением, размахивая копьями и мечами. На стене показался лорд Барримор.

– Лорд, отпускай немедленно епископа! – раздался зычный голос в медленно наступавшей тишине. – Отпускай, тогда мы поможем тебе спасти твою грешную душу! Иначе просто сгоришь в своём замке!

Ничего не ответил на эти угрозы Барримор, только рукой махнул. Ворота распахнулись, слуги вывели связанного по рукам папского легата. Публика за рвом притихла. Очевидно, что привыкшие к безнаказанности священнослужители никак не ожидали, что с их епископом может произойти нечто подобное. Миряне, рабы божьи осмелились поднять руку на святого человека, всю свою жизнь положившего на служение всевышнему и им, недостойным! Неслыханное и непонятное в сути своей богохульство, требующее немедленного наказания. Вот только с чьей стороны? Кто обязан наказывать?

На этот вопрос отвечало действо у ворот замка: наказание к епископу пришло, откуда не ждали. Втащили его, сопротивляющегося и извергающего самые грубые и грязные слова на местном наречии и на латыни, на вершину костра. Услышав подобное непотребство, церковники стали уши затыкать. Даже и коням. Пытались затянуть молитву, епископ своих сторонников не поддержал. Тогда из толпы вперёд выдвинулись пять всадников, подняли арбалеты, выстрелили. Ни в кого не попали, даже неизвестно, в кого целились – может, во владыку своего, чтоб не мучился. В ответ несколько раз громыхнуло со стены. Все пятеро кулями свалились на землю. Тогда все остальные спешились, встали на колени и подняли руки к небесам. Это не помогло – к небесам поднялся чёрный дым.

Так и завершился жизненный праведный путь епископа, папского легата Гракха. Дальше произошло удивительное и очень неожиданное для всех обитателей замка лорда Барримора. Церковники поднялись на ноги, но не спешили взобраться в сёдла. Наоборот, освободили коней от всякой сбруи и прогнали их в чисто поле. Затем раздался лязг и звон бросаемого на землю оружия и лат, на ком они имелись. И отправились чёрные сутаны пешим ходом назад по дороге, по которой прискакали сюда. Ещё и видно было, что они расходятся постепенно по сторонам. Лишь кто-то один задержался, обернулся в сторону изумлённых защитников и, сложив ладони рупором, возвестил:

– Теперь мы – свободные странствующие монахи. Да пребудет с вами милость небес! И ушёл.

– Вот это дела! – воскликнул поражённый Николай. – Нужно ещё раз посмотреть хроники мастера Блэйза, не случалось ли уже такого в истории. Если нет, так нам сам великий Мерлин завидовать будет. И что дальше? Они сильно нам нужны, эти странствующие?

– Да пусть бродят, мало таких в нашем мире встречалось? – Сергей посмотрел вниз на догорающий очистительный костёр. – А дальше – храм епископа – дело нужно довести до конца. Вы с нами, сэр Барримор?

– Безусловно! – встрепенулся лорд. – Я ведь, кстати, в том храме и не побывал ни разу. Нужно посмотреть, может сгодится на что, может, там ещё одну ферму организовать?

– Прекрасная мысль, сэр! Только по сведениям от наших подруг, там ещё много ненужных на ферме личностей. И боюсь, они не станут уходить в странствия – не видели ведь, что стало с легатом. Веолина, дорогая, надеюсь, вас не затруднит ещё раз наведаться к этому чёрному гнезду? Может, заодно, и дальше – хотя бы приблизительно нужно понять, куда риммы отправились.

– Без проблем, дорогой…

– А нам пора бы и собираться. Сэр, думаю, вам нужно прихватить как можно больше своих воинов, если они есть. Или хотя бы мужскую часть обслуги, вооружив их замечательными копьями и щитами от церковников. И коней там на всех хватит, далеко они не разбежались, чай, не мустанги пока.

Двигались, не слишком торопясь: одна из бриганий постоянно «висела» над храмом, чтобы в случае чего предупредить странников о каких-либо передвижениях в храм или из него. Видать, оставшееся чёрное воинство уверено, что их отправленная армия вполне справится с каким-то там лордом. Правда, всё-таки непонятно, чего это риммы вдруг решили сбежать, бросив легата на произвол судьбы.

– Кстати, – вспомнил Сергей, покачиваясь в седле рядом с другом. – Вот ведь упустили мы возможность попытать епископа, сколько всего своих легатов направил в Англию римский папа.

– Ты к чему это? – безразлично спросил Николай. – Всех хочешь выловить, что ли? И не было толку спрашивать – Гракх мог наврать в большую, например, сторону, мог и элементарно не знать – они же, видишь, далековато друг от друга действуют. Но вот смотри, тот легат пытался отжать поместье лорда, этот тоже. Думаю, некая задача у них общая имеется: нанести вред хозяйствованию короля. Ели вообще не всё хозяйство захватить. Законный путь грабежа король, конечно, ограничил, так мало ль лазеек-то? Тут вот добровольная передача собственности чуть не случилась по причине отсутствия наследников у Барримора, мало ли чего ещё можно выдумать против простодушных лордов!

– Да уж, все они такие простые и наивные, как те невидимки или мятежники – уж свою выгоду видят будь здоров, другое дело, что не всегда по их задумкам выходит у разных лордов. И вот попутный и никчёмный вопрос к тебе, знатоку. Сколько уж мы тут, а вокруг нас – сплошные благородные рыцари и лорды. И вот эта, которая мучит мужика своими турнирами пополам с любовью, как её? Да леди де Ванс. «Леди» – это ведь обращение к благородной даме любого масштаба, а «де»? Это не из Франции явление?

– Да кто знает, надо Барримора поспрашивать…

Поставили лорда на коне меж собой, принялись «поспрашивать».

– Муж у леди, действительно, был французского происхождения – маркиз де Ванс, стало быть, вдова и есть маркиза Эмма де Ванс. А что?

– Да вот мы, сэр, от скуки любопытствуем, – пояснил Николай. – Маркиза, значит… А графы тут разные, герцоги, князья с баронами имеются?

Нет, вот надо полгода прожить и не знать элементарных вещей! Даже Роберт с Оливером, ехавшие чуть позади и слушавшие разговор, удивлённо хмыкнули. А чего хмыкать-то вместо того, чтобы ввести в курс местной политики и иерархии своих господ, когда ещё сами оруженосцами числились. Хмыкают они!

– Так как не быть-то, господа? – удивлённо воззрился на попутчиков Барримор. – Вы будто с Луны свалились. Я вот – граф Барримор к вашим услугам. Сосед мой сэр Гавейн – тоже.

– А с лордами что? – не понял Сергей. – Когда вы – граф, куда лорд Барримор девается и наоборот?

– Никуда не девается. Не деваюсь… – кажется, Барримор не мог понять, чего от него хочет странный странник. – Я тут – лорд граф Барримор!

– И сэр?

– Что сэр? Слушаю вас, сэр!

– Так это я вас слушаю.

– Но вы же обратились ко мне!

– Так потому и жду ответа.

– От кого?

– Так вот от вас же, сэр лорд граф господин Барримор!

– Сергей, отстань от сэра господина! – включился Николай. – Его до беспамятства епископ чуть не довёл, так у тебя это сейчас получится. И посмотри на очумелые физиономии нашей команды… А нам сражаться скоро. Граф Барримор, лорд – это кто такой? Вообще?

– Как раз, лорд – это вообще. Вообще благородный с землёй, к которому обращаются «сэр». Без земли, если есть титул – тоже благородный и тоже сэр, но не лорд. Вот все лорды и благородные не лорды, они имеют титулы, зависящие от количества вассалов, или, которые безземельные – от наследства либо награждения титулом от вышестоящего благородного с титулом, например, короля. Я понятно изъясняюсь, сэр Сергей?

– В значительной степени, сэр. Я же не с луны упал…

– А титулы, если от короля считать, то есть герцоги, маркизы, графы, виконты и бароны. О неких князьях, вами упомянутых, не имею чести знать.

– Сэр Сергей, ты удовлетворён? – Николай смотрел вперёд. – Храм уже перед нами. Девушки, что там слышно и видно?

– По-прежнему тихо, – отозвалась Гербета. – Нет, там на подворье суета заметна, но чтобы чёрные куда-то собирались, коней седлали – этого нету.

– Тогда командуй, военачальник, – обратился Николай к Орлову.

– Две дороги всего, стало быть, – оглядывал Сергей скалу, на которой расположился храм, и окрестности. – Вот их мы, пожалуй, и перекроем в узких местах. Для начала. Ты с Робертом и половиной людей Барримора останетесь здесь, а мы с Оливером и остальными двинемся к южному проходу. Доберёмся, свяжемся, вы пока присматривайте местечко поуже, и чтобы обойти нельзя было.

– А дальше – штурм? Или многодневная осада?

– Да вот оно надо с нашими помощницами, а? Время терять и людьми напрасно рисковать…

– А чего тогда эти люди сюда шли во главе с Барримором?

– За трофеями, ясен пень. А сам лорд – чтобы осмотреть избушку на предмет дальнейшего использования. Кстати, Веолина, что там с наблюдением за риммами? Случаем, не возвращаются обратно?

– Нет, всё так же спешат в сторону моря. Им туда ещё день или два пешего пути. Стоит ли их сопровождать?

– Нет, не нужно пока. Храм возьмём, потом подождём, посмотрим, что они там у моря делать станут: могут к себе уплыть, а могут и вернуться увеличенным числом. Там видно будет… Всё, Николай, мы ушли. Сэр Барримор, оставайтесь здесь – наблюдать всё равно, с какой стороны. Войдём в храм сразу по обеим дорогам. Нужно повнимательней, чтобы никто не сбежал.

– Но, господа, вы так говорите, словно храм уже наш. Как это мы войдём?

– На конях войдём, сэр. До связи!

– Сэр, – обратился Оливер, пока ехали к своей позиции, – а вот скажите, что бы мы делали, если бы рядом с нами не было таких замечательных подруг-охранниц? Сколько раз они уже вместо нас сражаются. И в разведке постоянно. Как-то даже и не-рыцарски это.

– Не знаю, – вздохнул Сергей. – Не знаю, что бы мы делали. Стреляли бы, наверно, убегали или вовсе не ходили вот такие храмы захватывать – всё могло быть, если бы… Однако они с нами. Да и со слов «если бы» вопросы ставить бессмысленно. Если бы мы с вами не встретились? Если бы Ламораки не захватили в плен королеву бриганий? Если бы Мерлин отказался нас чему-то учить? Если бы мы вообще сюда не попали? Понимаешь? Так что вопрос в другом – как к подобной ситуации относятся сами наши подруги? Вот и поспрашивай свою Брианну хоть прямо сейчас, раз уж думаешь, что рыцарская честь задета.

– Да я и так могу сказать, – послышался голос Брианны сверху. – Причём тут ваша честь, а? Мы делаем то, что можем. Нас и изначально-то королевы отправляли к вам как охранниц. Изначально. А то, что после мы к вам… Как это по-человечески? Ладно, пусть по-нашему: прикипели – это только усиливает наше желание помогать во всём. Повторяю, во всём и всем, чем можем. Так что успокойся, дорогой, мы ведь тоже видим, что сэрам странникам не очень хочется напрасных смертей, особенно среди своих людей. И наказывают они противника вполне справедливо. И здесь сделаем, что требуется. Церковники – люди обычные, это не волшебники, которых приходится и нам опасаться.

Сергей со своими людьми даже на отдых задерживаться не стали, подойдя к дороге, серпантином ведущей к храму. Просто предупредил Николая, чтобы тоже начинали движение. Бриганьи уже знали, что им нужно сделать. Ни одному, ни другому отряду навстречу из храма никто не попался – для бегства причин не имелось, а по делам – так это нужно дождаться победных известий из замка Барримора. Только вот дождались чёрные совсем другого. Оказался среди них и волшебник – как-то упустили странники из виду, что епископ посредством своего креста связывался с храмом, а кто тут мог «работать связным» как не волшебник. И было бы бриганий две-три, возможно, он бы и справился, но восемь – для него слишком много. В этом плане даже местная Фея Марго сильней оказалась.

Когда группы Гусева и Орлова вошли в почему-то распахнутые ворота, их взору предстало не очень приятное зрелище: весь двор усеян лежащими телами в чёрном. Нет не вплотную уж, довольно редко, но это только усиливало эффект массового мора. Типа кто-то и спасался, может быть, пытаясь убежать. Да ещё и кони двигались печально, тыкаясь мордами в неподвижных хозяев. Жуть… Если не знать, что все валяющиеся живы.