– А ну прекратить! – раздался гневный окрик и, высунувшись из окна, дежурный офицер погрозил им пальцем. – Все четверо ко мне! Быстро!

Щелкнув пальцами, Фаррам молча повернулся и зашагал к дверям. Встав, Арм отряхнул брюки и с сожалением взглянул на перепачканный камзол.

«Отстирать это будет непросто, – отстраненно подумал он. – Ну ничего, Майра поможет».

* * *

Всю ночь до первых петухов Арм тщетно пытался оттереть мыльным песком черные пятна. Несмотря на все его труды, спереди камзол остался грязно-сероватого цвета, так что утром все равно пришлось идти к Майре и просить выдать новый. От стыда у Арма горели уши. Он не знал, как объяснить подобную неряшливость, но женщина, осмотрев камзол, лишь вздохнула и попросила подождать снаружи.

– Через полчаса принесу, если найду что-то подходящее, – сказала она, отмахнувшись от его извинений. – Ты не первый, Валлор. Я догадываюсь, о чем ты решил смолчать. Но за попытку отстирать отдельное спасибо, нам теперь будет легче. – Свернув камзол, она покачала головой. – И будь осторожен, мальчик. Мне и кровь приходилось отстирывать после таких вот пятен. Держись от маленького подонка подальше. Он ведь уже второй год на этой ступени, даже золото Пата не помогло – генерал непреклонен. Это его еще больше озлобило. Мне будет жаль, если ты пострадаешь.

Арм прождал больше часа и уже нервничал, потому как боялся опоздать на построение. К счастью, молоденькая служанка все-таки вынесла новенький, с иголочки камзол и передала от Майты, чтобы вечером он зашел за теплыми вещами, поскольку та заодно собрала и их тоже. Сбивчиво поблагодарив, Арм тут же надел камзол и заспешил на площадь. На завтрак он уже не успевал.

– Вставай-ка вот сюда, – ворчливо пробасил наставник, когда их звено построилось. Взяв Арма за локоть, он провел его почти перед всей шеренгой и поставил впереди. – А то возвышаешься в конце, как мачта, только флага не хватает. Скромность скоромностью, но здравый смысл еще никто не отменял.

Вытянувшись в струнку при виде вышедшего на ступени генерала, Арм мысленно поблагодарил наставника и искоса взглянул на Фаррама, скорчившего недовольную мину. Теперь они стояли через одного.

– Вижу, ты ничего не понял, Валлор, – не поворачивая головы, бросил тот.

– Да нет, Каэл, это ты не понял, – с нажимом ответил Арм, дождавшись, когда генерал вернется в резиденцию, а наставник отойдет с дежурным, который зачем-то его подозвал. – Чем задирать новичков и кичиться своим отцом, лучше бы перешел, наконец, на следующую ступень. Родительские деньги – это их заслуга, а не твоя. Сам из себя ты пока ничего не представляешь. Нарушаешь устав, обижаешь товарищей, не справляешься с учебой… И я еще должен тебя уважать и бояться? С какой стати, Фаррам? Ты хоть подумай: нас ведь здесь пятнадцать человек, а лебезят перед тобой только двое, да и то не из большой любви.

Вся шеренга при этой спонтанной речи стояла так тихо, что Арм отчетливо слышал тяжелое дыхание соседа. Сам Фаррам едва сдерживался, сжимая и разжимая кулаки. Его лицо то бледнело, то покрывалось красными пятнами, а зеленые глаза лихорадочно блестели.

– Ты труп, – процедил он сквозь зубы и пнул локтем стоявшего рядом юношу с такой силой, что тот чуть не упал. – Я, может, ничего из себя и не представляю, но за меня есть кому замолвить слово. А вот если ты сдохнешь, никто и не заметит. Так что готовься. Доживаешь последние дни.

– Я не боюсь смерти, – спокойно сказал Арм. – А вот ты, бросаясь такими словами, роешь себе могилу. Здесь все звено свидетели, а тебе самому минуло уже пятнадцать и отвечать будешь по всей строгости. Не думаю, что Ее Величество закроет глаза на убийцу одного из своего рода, пусть и последнего нищего. Ты лишь подставишь отца и потеряешь голову. Но раз уж в мой адрес начались такие угрозы, я тоже отвечу: если еще раз кого-нибудь из товарищей тронешь, учится ты ни здесь, ни в какой другой Академии не будешь. Я выведу тебя на чистую воду, Каэл. Подлости и низости не терплю с младенчества.

Фаррам коротко рассмеялся, чем привлек внимание наставника. Раскланявшись с дежурным, тот подошел и с подозрением оглядел притихшее звено.

– На тебя жалоба, Фаррам, – наконец произнес он, встав напротив Каэла. – Вторая за начало года. Получишь еще одну и вылетишь обратно в Пат. Понял?

Удивленно взглянув на офицера, Каэл кивнул.

– Понял, господин.

– Ну раз понял, можете быть свободны. И да, тебе, Арм, сын лекаря из Варута, за вчерашнюю вылазку в город запрещается покидать территорию Академии до первого снега. Никаких открепительных можешь не просить.

Арм молча поклонился. Несмотря на кажущееся спокойствие, сердце колотилось о ребра так, что трудно было дышать. Ему не следовало вестись на провокации Каэла и устраивать словесную перепалку, опускаясь до его уровня. Причинять задире вред Арм вовсе не намеревался, равно как и втягивать в этот, по сути, не стоящий внимания конфликт лорда Солана. Последний и так ходил по лезвию, о чем его глупый сын, вероятно, даже не догадывался.

«Ошибка за ошибкой, – с досадой думал Арм, машинально шагая вслед за идущим впереди Карсом. – Как же мне все это исправить?»

Почувствовав, как кто-то тронул его за плечо, он взял левее и обернулся.

– Спасибо, – шепнул Вар. – Брат видел тебя на площади. Не знаю, как тебе это удалось, но…

– Я просто передал письмо, – отмахнулся Арм. – Если кого и нужно благодарить, так это госпожу Линни. Ты ведь знаешь, как она была близка к Ведущей… Видимо, решила заступиться за своего ученика.

Остановившись, Вар затравленно взглянул на него.

– А ведь у меня с самого первого дня неуд по счету… Стыд-то какой! – его голос предательски сорвался. – Арм, дружище, у тебя все так складно выходит! Можешь немного со мной позаниматься? Я тебе свою вечернюю сдобу до самой присяги отдавать буду, могу дежурить… Что угодно!

– Да не надо мне ничего, – Арм невольно улыбнулся его горячности. – Можешь приходить в башню после построения… Учить я не умею, но объяснить постараюсь. Там нет ничего сложно.

– Вы идете или нет? – недовольно проворчал Карс. – Лично мне выговор не нужен.

Заговорщицки переглянувшись, Арм с Варом поспешили за ним.

Историю у Первой и Четвертой ступени вел боевой стопник из рода Рэмака по имени Нурф. Это был пожилой человек с идеальной военной выправкой и к тому же весьма дотошный. Все новые сведения, добавленные в общий курс при королеве Лирамель и в последние годы, он преподносил так, словно изучал их уже тысячу лет. Судя по тому, с каким вниманием его слушали, предмет свой Нурф любил, и учеников напрасно не обижал. На появление Арма он тоже отреагировал спокойно: спросил его имя, представился сам и продолжил урок. Сам Арм, хоть и знал гораздо больше учителя, ни разу не заскучал.

– К следующей лекции выучите хронологию правления царей до Арматея, – закрыв книгу, он обвел притихших юношей насмешливо-задумчивым взглядом. – И не забудьте всех отпрысков Тарома Великого с датами рождения, правления и смерти. Особенно смерти. Мы на этом сделаем акцент, потому что умирали они в определенной последовательности и явно не по своему желанию. Еще ваши деды понятия не имели почему, а вам это уже открыто. Дорого, кстати, стоит, господа – история редко делает такие подарки.

– Вот уж спасибо так спасибо, – почти неслышно произнес Карс, ковыряя кончиком пера уже кем-то проделанное углубление в столешнице. – Жили себе спокойно и не знали. Теперь шаг влево, шаг вправо – и на плаху.

Арм внимательнее всмотрелся в своего приятеля и осторожно спросил:

– Не хочется учить?

Собрав книги стопкой, тот ловко связал их и нехотя бросил:

– Не хочется знать! Не думай, что я против новых порядков… В наше время никто в здравом уме такого не скажет, но думать-то не запретишь! Моя семья всегда чтила законы и жрецов Ордена. Бабка еще те, старые колыбельные пела… А потом понеслось: это нельзя, то нельзя. Жрецы как с ума посходили! Герцог наш, если ты знаешь, раньше их возглавлял даже, Верховным был. Говорят, он такое умел, что никто ни до, ни после не мог, даже Фирсар! А потом раз – и отрекся, принял новую веру. С чего бы это?

Убедившись, что все заняты сборами, Арм тихо ответил:

– Видимо понял, что пошел не тем путем, Карс. Так тоже бывает. Люди часто ошибаются. Просто у него хватило сил признать это и повернуть к свету. За ним последовали и другие Посвященные…

– Но не все, – мрачно заметил Карс. – Даже в моей семье – не все. И потому я просыпаюсь со страхом и засыпаю со страхом, хотя сам никогда не поклонялся мерзости… – Видя, что Арм сбирается уйти, он схватил его за руку. – А ты сам, Валлор?

– Я христианин, и был крещен матерью во младенчестве. Но тех, кто не идет моей дорогой, не сужу. У меня с рождения перед глазами люди, чья вера настолько глубока, что не оставляет сомнения – она осязаема, действенна. Я имел возможность не просто получить ответы на свои вопросы, но видел тех, кто эти ответы выстрадал кровью, поэтому мне хватило их слова и не потребовалось проходить через сомнения, страх и смерть… Не многим так везет, поэтому у каждого свой путь. У кого-то он очень длинный, сложный и даже опасный.

– Красиво говоришь, – улыбнулся Карс. – Хотел бы я видеть тех, кто так тебя вдохновил. Может, и сам бы задал парочку вопросов…

Заметив, что они остались в классе вдвоем, Арм забеспокоился и знаком попросил приятеля поспешить. Следующим уроком был счет.

Заняв свободное место рядом с Варом, Карс виновато развел руками. Еще раз оглядев класс, Арм пожал плечами и, отойдя в дальней стене, уселся на пол. Стащить стол из соседнего кабинета он уже не успевал, а все имеющиеся оказались заняты.

Линни показалась в дверях с последним ударом гонга. Не смотря на уверенную улыбку, на ее лице без труда читались последствия бессонной ночи. Поджарая и живая, она все же несла груз прожитых лет. По расчетам Арма ей было уже далеко за шестьдесят.

– Задания я не проверила – не до того было, так что пусть господин-без-стола поднимется и раздаст всем писчие принадлежности. Устроим небольшую проверку. Кто напишет, тот молодец, а кто нет – будет заниматься со мной счетом вместо зимнего открепительного. Да-да, и нечего стонать. Я уже два месяца вбиваю в ваши дубовые головы азы, без которых вы даже маршрут на карте не проложите. То же мне, будущие офицеры!

Кто-то за первым столом тихо хихикнул и тут же получил затрещину. Оглянувшись на Арма, Вар страдальчески закатил глаза. Было похоже, он не верил, что сумеет пережить проверку.

Взяв стопку листов, Арм быстро разделил их на три части и пустил по рядам. Чернильницы с перьями пришлось раздавать самому. Поставив одну перед своими приятелями, он ободряюще похлопал Вара по руке и шепнул:

– Если что, сломай перо. Я подойду.

– Шел бы ты к своей стеночке, Валлор! – громко шикнула Линни. – Тебе и Фарраму дам отдельные задания с тем же условием. Посоревнуйтесь-ка кто кого мирным путем. Железяками всякий махать горазд, а вот мозгами пораскинуть могут единицы.

Взял себе пару листочков, Арм поставив чернильницу на пол и выжидающе скрестил на груди руки. Проигрывать Каэлу он не собирался, хотя открепительная ему не светила ни зимой, ни даже летом. А вот мнением бывшей Хозяйки замковых кухонь Арм дорожил. Больше всего на свете ему бы хотелось задать ей тысячу вопросов обо всем, что она видела и знала о деде и отце, ведь с первым Линни находилась рядом с самого начала, как тот встал у власти. Перед ее глазами прошло даже кровавое правление его, Арма, прадеда… Многое из того, что видела эта пожилая женщина, не было известно никому в Малом Мире.

– Держи. – Незаметно подойдя, Линни положила ему на колени исписанный заданиями лист. – И чтобы без фокусов, ясно? Выкручивайся теми знаниями, которые я даю.

Опустив взгляд, Арм прочел первую задачу и почти до крови закусил губу, чтобы не засмеяться в голос.

«Некий герцог славного Лаусенса, – начиналась та, – имел доход в триста колветров золотом ежемесячно, причем за вычетом налогов, которыми совершенно справедливо одарил его другой нам обоим знакомый герцог, он не только не терял первоначальную сумму, но и выгадывал прибыль в пятьдесят колветров золотом. Зная, что основным его доходом являлась торговля рыбой, бараниной и изделиями кожевников, будь добр подумать, каким образом ему удавалось получить в год чистой прибыли на десять процентов больше, чем выходило по отчетам, при том, что последние были в полном порядке, включая взнос в казну, иначе бы ему ой как бы не поздоровилось».

«Да он на золоте должен был есть!» – дважды перечитав задачу, мысленно хмыкнул Арм, думая, как подступиться к решению. Вводных было мало. Тут явно требовалось нечто большее, чем просто вычислить. В конце концов он поставил на рыбу и шкуры. Последнюю герцог разводил, так что озера Лаусенса не иссякали, как и морские глубины, а потому доход с них был почти круглый год, исключая нереста. Со шкурами все обстояло еще хитрее. Среди баранов всегда имелись мертвые души, а шкуры якобы закупались на юге, в то время как Лаусенс сам обеспечивал себя и ими и отборным руном. Герцог Карл был дотошен, но вряд ли бы поехал пересчитывать баранов, а те оказались поистине золотыми. Ну и кое-что, конечно, наверняка утаивалось. Например, выгодные сделки с Горготом занижались, что тоже никто не мог бы доказать, если обе стороны молчали… Оставался лишь вопрос, как это выведала Линни, потому что раз знала она, то понимал и тот, кто эти налоги из герцога славного Лаусенса вытрясал. А раз так, то неучтенная прибыль наверняка шла на хорошее дело… И никто никого головы не лишал.

Расписав почти весь лист, Арм вернулся к заданиям и довольно быстро решил остальные, благо в них не имелось двойного дна. Он так увлекся, что не заметил, как время урока подошло к концу, и в коридоре простонал гонг.

– Еще минута и сдаем, – поторопила Линни. – Особо ревностные считатели могут, конечно, остаться без обеда, но я бы советовала выбрать суп и курятину, которую сегодня с утра для вас жарят наши повара. Все равно если не решили до гонга, шансов нет.

Подождав, пока большинство сдаст работы и уйдут, Арм протянул листок с решением. Бегло прочитав, Линни довольно улыбнулась.

– Быстро сообразил, есть в кого. И почти правильно.

– Почти? – удивился Арм.

– С решением верно, с выводами – почти. Тебя извиняет возраст. Будет время, поговорим обстоятельнее. А пока дай-ка я посмотрю, почему наш Фаррам мрачнее тучи. Никак все-таки понял.

Обернувшись, Арм пристально посмотрел на своего обидчика. Тот сидел над заданием насупившись, словно замерзший голубь. Оставалось лишь догадываться, что за задачку выдумала для него Линни.

– А вот у вас, юный Каэл, все с точностью наоборот. Решение ошибочно, а выводы верные. Думаю, открепительную вы заслужили, равно как и сочувствие. Идите и хорошенько подумайте над новой мыслью.

Резко поднявшись, Фаррам поднял опрокинувшийся стул и, собрав книги, выбежал из класса.

– Что вы ему такого написали? – не удержался от вопроса Арм.

Смяв в руке листок с заданием, Линни холодно улыбнулась.

– Предупредила на примере кой-кого из прошлого о возможной судьбе его отца. Наверное, я поступила сейчас так же опрометчиво, как и ты вчера, но мне искренне жаль этого мальчика. Фаррам вырос на моих глазах, и, поверь, жизнь его не баловала. Он слишком горд и горяч, и к тому же еще очень юн, чтобы понять выгоду и стерпеть удар. Ты знаешь, я немало повидала и вряд ли могу ошибаться. Все, что мне под силу, это предупредить от рокового шага.

Похолодев, Арм оперся ладонью о стол и несколько раз глубоко вдохнул.

– Я могу помочь? – с надеждой спросил он. – Как в тот раз?

– Похвальное рвение, но нет. Я много лет прожила в Пате и знаю, что там происходило. Иначе уже нельзя, Парф и так терпел слишком долго. – Линни покачала головой и отвела взгляд. – Постарайся не вмешиваться. Тебе нельзя подставляться. Не сейчас, во всяком случае.

– Постараюсь, – эхом откликнулся Арм и, степенно поклонившись, краем глаза заметил заглянувшего в дверной проем Эндэма. Судя по тому, как тот нервничал, он услышал часть разговора.