Глава 2

– Меня это совершенно не интересует, – твёрдо заявил я.

– Хм-м… – отец на мгновение задумался, а затем произнес: – Хорошо, тогда как насчет того, чтобы пойти по моим стопам и стать старостой деревни?

– Прошу прощения? – переспросил я, не веря своим ушам.

Мне даже почудилось, что я ослышался, что он всерьез предлагает мне занять пост деревенского главы. Боже, неужели мой отец, известный своей прямотой, вдруг решил шутить?

Однажды мой старший брат, размахивая своим адамантовым топором, ринулся на отца с криком: «Отец, я унаследую власть!».

На что отец, небрежно отразив атаку голыми руками, ответил: «Сынок, я ещё молод!».

– Что за нелепое выражение у тебя на лице? Я хочу, чтобы ты принял управление на себя, – угрюмо повторил отец, словно отмахиваясь от моего недоумения.

– Отец, что за чушь ты несёшь? – ошеломленно выпалил я.

– Это не чушь.

– Нет. Это полнейшая ерунда.

Вполне возможно, что мои дерзкие слова вызвали у отца гнев и его железные кулаки были готовы обрушиться на меня, как гром среди ясного неба. Но то, что должно было быть сказано, уже прозвучало.

– Я слабее старшего брата и владею мечом хуже, чем второй брат. Разве наша деревня не место, где сила – это главное?

Однако вместо привычного гнева отец лишь тихо вздохнул.

– Но среди всех жителей нашей деревни ты лучший в магии.

Меня ошарашили эти слова.

– Когда я начал изучать магию, ты твердил мне, что магия – это всего лишь жалкое трюкачество! – воскликнул я.

С самого начала отец был категорически против моего увлечения магией. Он частенько называл это ребячеством и занятием для слабаков.

– Да, я действительно так говорил, и я по-прежнему в это верю. Но та магия, которую творишь ты, это уже не просто трюки для бездарей.

Я не мог понять логику отца. Он словно утверждал, что пьяное вождение не считается вождением в нетрезвом виде.

– Никакие мелкие уловки не способны одолеть дракона. Но раз какая-то жалкая магия может победить его, то это уже совсем не жалкая магия, – заключил отец.

Я был в полном замешательстве, не зная, что на это ответить.

– Пусть тебе и не сравниться по силе со старшим братом, но среди жителей деревни ты, без сомнения, один из лучших. Да и в фехтовании, если ты всего лишь чуть-чуть уступаешь второму брату, то фактически считаешься вторым лучшим мечником в деревне, – заявил отец.

– Нет, это не так, – я отрицательно покачал головой, отмахиваясь от его слов.

Но отец только рассмеялся и сказал:

– Твой второй брат, лучший фехтовальщик в деревне, признался, что стоит ему сделать перерыв, как ты тут же нагоняешь его. Ему приходится тренироваться каждый день, чтобы сохранить первенство.

Я поджал губы.

– А твоя младшая сестра, с которой вы вместе учились магии, сказала, что ты лучший маг в деревне. И от старейшины Мирпы я слышал подтверждение этого. Более того, твоя старшая сестра, к которой я всегда обращаюсь за советом, говорит, что твои познания наравне с ее, а возможно, что и превосходят. И добавила, что, если мне понадобится совет, я вполне могу обращаться за ним к тебе.

Выражение его лица словно вопрошало, собираюсь ли я и дальше отрицать очевидное.

– Если посмотреть на твою настойчивость, создается впечатление, будто ты уже давно решил сделать из меня успешного главу деревни. С каких это пор ты начал так думать? – поинтересовался я.

– С того момента, как ты одолел дракона.

Другими словами, он видел меня своим преемником с того момента, как мне исполнилось двенадцать лет.

– Но ведь братья тоже победили драконов, почему именно я?

Для отца мои навыки магии и начитанность были чем-то не сильно важным. Если провести аналогию, это было равносильно наличию сертификата о знании истории Кореи или китайского языка в резюме для крупной компании. Достижение, которое не дает каких-либо преимуществ перед остальными кандидатами.

– Твои старшие братья не смогли бы справиться с драконом в одиночку, они одолели его с помощью пары-тройки товарищей. Да и когда твоим братьям было по двенадцать лет, они были не в состоянии поймать даже обычных демонов, не то что дракона. Они только и делали, что давали деру! Ха-ха-ха, как вспомню, так сразу смех разбирает! Ха-ха-ха! – отец, смеясь, ударил кулаком по столу.

Во мне внезапно проснулось сочувствие к братьям, я начал понимать, почему они так вероломно напали на отца перед церемонией своего совершеннолетия. Может, мне тоже стоит хотя бы попытаться?

Стоило лишь вспомнить о том, как меня отправили в логово дракона, как во мне вспыхнула жажда мести. Но добром это не кончится, в итоге мне придется несколько дней соблюдать постельный режим после того, как я получу порцию тумаков от этого взбешенного «монстра».

– Вот почему ты не можешь уехать в столицу Империи. Ты должен занять мое место после меня, – твердо заявил отец, а затем добавил: – Впрочем, я все еще полон сил, а ты пока еще слишком молод для такой чести. Я передам тебе бразды правления, когда ты подрастешь.

– Да. Понял, – ответила я. – Тогда я откланяюсь.

С натянутой улыбкой я попрощался и вышел из кабинета.

Возвращаясь домой, я заметил мальчика лет десяти, упражнявшегося на пустыре. Он с усердием махал мечом на своего деда. Дедушка, в свою очередь, без труда блокировал атаки внука, используя лишь два пальца, словно они были покрыты прочным слоем ауры. Казалось, что старику было приятно наблюдать за попытками своего сорванца.

Дерьмо! Вот это влип!

Такими темпами, казалось, я вот-вот стану вождем племени безумных вояк.

Вождь племени – участь, явно не предназначенная для такого нормального человека, как я. В идеальном мире я покинул бы эту деревню с легким сердцем и улыбкой на губах. Увы, обстоятельства складывались иначе, и я ничего не мог с этим поделать.

Пришло время для плана «Б».

* * *

Думстоун Блейд, вождь племени Ворона, прославленного боевого народа, рассмеялся, вспоминая вчерашний день. Его младший сын, Денбург Блейд, наконец-то предстал перед ним в канун своего совершеннолетия.

К его величайшему удивлению, в отличие от своих старших братьев, Денбург не предпринял внезапных атак, не обрушился на него с градом ударов. И все же Думстоуну было приятно, что его младший сын, его самое дорогое дитя, решил посетить его перед тем, как войти во взрослую жизнь.

Однако сердце Думстоуна дрогнуло, когда Денбург заявил о своем желании покинуть деревню. К счастью, сердце отца успокоилось, когда он увидел, что его сын ушел с улыбкой, словно понимая чувства своего родителя.

Если быть честным, Думстоун планировал объявить Денбургу о его наследовании чуть позже, когда тот станет старше. Тем не менее, поскольку юноше уже исполнилось шестнадцать, он решил, что час настал.

Итак, Думстоун сообщил семье о своем решении вчера вечером за ужином. И хотя он и не подал виду, глубоко внутри он изрядно нервничал, ожидая их реакции. К счастью, его опасения были напрасны.

Все его сыновья и дочери, как один, одобрили назначение Денбурга. Не обращая особого внимания на своих дочерей и второго сына, которые, очевидно, не претендовали на власть, мужчина был приятно удивлен, когда услышал согласие старшего.

– Недавно я видел, как отец разбирал кипу каких-то бумаг. У меня от одного этого вида разболелась голова, – признался старший сын. – Младший брат может стать величайшим правителем, а я тем временем буду величайшим воином!

Переполненный гордостью за своего первенца, Думстоун нежно потрепал его по голове.

– Дети мои, мои дорогие сыновья и дочери! Идите, обнимите меня!

Как только Думстоун раскрыл объятия, Гестия, его старшая дочь, закричала:

– Все разбегайтесь!

По этому сигналу все дети одновременно бросились врассыпную.

– Хм-м, – пробормотал Думстоун, изображая обиду. – Мои чувства задеты. – произнес он и вопросительно уставился на старшего сына, которого не успели спасти от его объятий.

– Ты тоже так думаешь? – спросил отец.

– Да! От… Конечно! Но, отец, может, ты меня отпустишь?.. – взмолился Галлахад, протягивая руки. Но Думстоун не собирался выпускать его из своих объятий. – Подожди! Отец! ОТЕЦ!

Когда грудь Думстоуна приблизилась, а хватка его рук усилилась, Галлахад, его старший сын, отчаянно завопил: – Отец! Папа!

Да, отец тоже любит тебя, мой мальчик.

* * *

– Деревенский староста!

Голос вырвал Думстоуна из плена вчерашних воспоминаний.

Его помощник, возникший словно из ниоткуда, прошептал ему на ухо, когда тот, наконец, стряхнул с себя остатки грез:

– Глава деревни, я созвал старейшин согласно вашим указаниям.

Думстоун не заметил, как комната наполнилась старыми, жилистыми мужчинами, гордо именовавшими себя старейшинами.

– Ах, простите, я задумался, – пробормотал Думстоун, виновато улыбаясь.

– Кто бы мог подумать, что ты вообще на это способен. Прямо гордость распирает, – насмешливо протянул старейшина Мирпа, единственный из собравшихся, кто не мог похвастаться впечатляющими мышцами.

– Ну что ты, Мирпа, вечно за своё. Я тоже не молодею, знаешь ли, и работы у меня в последнее время хватает. К тому же формально я всё ещё староста деревни. Не стоит обращаться ко мне так фамильярно, – с наигранным недовольством возразил Думстоун.

– Да перестаньте вы уже! Говорите, зачем нас собрали. Раз позвали всех старейшин, а не только меня, то, похоже, дело важное, – нетерпеливо проворчал старейшина Уэджер, единственный в их компании, отличавшийся изысканными манерами.

– Да, вождь племени, расскажи, что у тебя стряслось? Ты ведь знаешь, что с возрастом мы становимся всё более нетерпеливыми.

– Ха-ха, вождь племени? Зовите меня просто деревенским старостой, и не надо этих устаревших названий.

Однако старейшины продолжали величать его вождём, словно другой титул был им чужд. Ещё во времена, когда торговля с Империей только набирала обороты, Гестия предложила заменить «вождя племени» на «деревенского старосту». Но было совершенно ясно, что последний титул звучал недостаточно внушительно. По предложению Денбурга Думстоун даже всерьез задумался о смене своего титула на что-то более бодрое, например, «Огненная тень».

– Да какая разница – вождь или староста! Хватит вокруг да около ходить, переходи уже к делу! – не выдержав, проворчал Мирпа.

Думстоун, не обращая внимания на его ворчание, произнес:

– Я собрал вас всех, потому что решил, кто станет следующим главой деревни.

Старейшины на мгновение замолчали, после чего начали перешептываться между собой, напоминая потревоженный улей.

– Ты что, заболел? У тебя какая-то хворь, о которой мы не знаем?

При вопросе старейшины Мирпы собравшиеся заволновались и уставились на Думстоуна, словно пытаясь разглядеть на нем признаки недуга.

– Нет, я в порядке.

– Тогда почему такой здоровый человек уже заговорил о преемнике?! Зачем ты говоришь подобное?!

Громкость голосов в комнате возросла, старейшины начали перебивать друг друга, крича и споря.

– Все, заткнитесь! – неожиданно взорвался Мирпа, и в комнате мгновенно воцарилась тишина, словно по волшебству.

Как только все смолкли, старейшина Мирпа, прищурившись, посмотрел прямо в глаза Думстоуну и спросил:

– Ладно. Пока проигнорируем тот факт, что такой человек, как ты, уже выбирает себе преемника. Кто будет следующим главой деревни? Старший сын? Второй сын?

Думстоун покачал головой.

– Младший.

И вновь начался гомон. Старейшина Мирпа бросил на присутствующих свирепый взгляд, заставив замолчать.

Наблюдая за этой сценой, Думстоун едва заметно вздохнул, предвкушая дальнейший хаос.

В прошлом все здешние старейшины были громкими и энергичными, но с возрастом их мускулы ослабевали, а способности ухудшались. Лишь старейшина Мирпа, как маг, был исключением из этого правила, поскольку его магические силы с годами только росли.

В его юности многие смотрели на Мирпу свысока за то, что тот изучал магию, а не фехтование или боевые искусства. Но те же самые люди беспомощно разводили руками, когда становились старше и переходили рубеж среднего возраста.

Пока Думстоун раздумывал об обучении Денбурга магии, старейшина Мирпа сказал:

– Что ж, если твой младший сын станет следующим вождем, то так тому и быть. В отличие от тебя, Ден мудр и умен. К тому же назначение младшего сына на пост вождя – это не такое уж и редкое явление.

В отличие от внешнего мира, где трон обычно наследовал старший сын, прошлые главы деревни, или, вернее, вожди племени, выбирались исходя из их силы. Так что у младших сыновей тоже был шанс занять эту должность.

Случаи, когда вождями становились женщины, тоже не были редкостью.

– Но почему именно твой младший сын? – прямо спросил Мирпа.

Он не интересовался, почему Денбург был избран вместо старшего сына. Скорее, его интересовало, почему сам Думстоун на это согласился, ведь тот всегда пренебрежительно относился к магии. Другими словами, он хотел знать, почему вождь выбрал того, кто специализировался на магии, и был ли Денбург действительно сильнее своих старших братьев.

На этот вопрос был лишь один ответ.

– Потому что он самый сильный. Разве может быть какая-то другая причина?