Страж мертвеца

Сложные впечатления. Вот так, просто – сложные. Слишком уж разные рассказы вошли в этот сборник, получилась этакая смесь военных впечатлений и готических «страшилок». Рассказы короткие, не успеваешь проникнуться атмосферой, прочувствовать повествование, и все же понимаешь, что Амброз Бирс был очень способным человеком. Но можно ли винить время за его безжалостность?

Я, если честно, большие надежды возлагала на «страшные» рассказы, не зря же Бирса называют последователем Эдгара Аллана По и предшественником столь любимого мною Лавкрафта. Но, увы, как раз «страшилки» Бирса меня нисколько не тронули. Местами было интересно, но даже лучшие работы Бирса не могут сравниться (лично в моих глазах) с «Падением дома Ашеров» или «Мороком из Иннсмута». Не тот уровень, к сожалению. Слишком лаконично. Много вопросов остается. А «Страж мертвеца», в честь коего назвали сборник, так и вовсе меня выбесил: ну какие же противные главные герои! Какая бесчувственность и глупость! И, самое главное, никакого раскаяния! Человека (спойлер!) погубили своими шуточками, но это ничего. Какой-то человечишка? Ха, так и знали, что он слабак-с!..

…Но зато у Бирса мне искренне понравились военные рассказы. Они, знаете ли, действительно жуткие, с байками об оживших трупах и призраках не сравнятся. Сильно расхваливаемый «Случай на мосту через Совиный ручей» впечатления на меня не произвел (и зачем этот рассказ несколько раз экранизировали?), но шокировал «Чикамога» и очень понравился «Без вести пропавший». Вообще у Бирса очень жестокие рассказы. Многие его персонажи отвратительно безжалостны и циничны, что не свойственно По или Лавкрафту. Реализм Бирса стоит именно на изощренных изображениях человеческой глупости, бессмысленной жестокости и моральных страданий. Несмотря на психологическую глубину его работ, в них неприятно задерживаться – напротив, желаешь поскорее выйти из этого мрачного мира. На фоне Бирса По и Лавкрафт кажутся… гостеприимнее, что ли. Теплее. А Бирс словно пребывает во льдах. Он талантлив, но читать его не очень-то хочется.

Возможно, окажись я в меланхоличном настроении, Бирс скорее бы очаровал меня. Пока же я с облегчением расстаюсь с ним и не обещаю возвратиться. Простите, уважаемый Амброз, мне очень жаль.

Прекрасный автор и прекрасный сборник рассказов в ужасном издании: плохой перевод, местами вообще зачем-то кастрированный, причём в самом интересном месте; плохая вступительная статья с очень наивными и скучными рассуждениями плюс миллионом спойлеров о самых интересных финалах новелл. Ей богу, лучше не мучаться и скачать эти же самые рассказы в онлайн-сборнике более старого периода, где перевод сурово приближен к настоящим словам автора.

А сам Бирс прекрасен. Конечно, он сейчас кажется уже немного наивным, как и каждый, кто стоял у истоков того или иного жанра. Во многих его новеллах наблюдается один и тот же приём, одна и та же схема, одна и та же тема... Часто уже заранее догадываешься о конце, потому что этот сюжет успели уволочь и заездить. И всё же эти короткие истории пугают, не одним, так другим. Садишься читать с самодовольной усмешкой: ну, что там может мне выдать такого старикан, чего я ещё не видела бы в тысячах просмотренных фильмов ужасов (**оффтоп** Это одно из моих побочных хобби наряду со смотрением всякого трэша)? А он может. Ещё как может. Третий же рассказ («Чикамога», кстати, мой любимчик из этого сборника) погрузил меня в пучину недоумения и, стыдно признаться, действительно визуального страха, а изящный финал резко воткнул кинжал ледяного ужаса куда-то в район седалищного нерва. Вообще, неожиданные и красивые финалы, которые всё переворачивают с ног на голову, — конёк Амброза Бирса. Для меня это даже стало фирменным признаком его стиля: какая-то обычная история, которая рассказывается-рассказывается, а в тот момент, когда ты уже вроде почти потерял интерес — БДЫЩ! — всё оказывается совершенно не так, как ты думал, поэтому приходится лихорадочно вспоминать детали прочитанных страниц, а то и возвращаться назад перечитать.

Любимые темы Бирса — война, как источник страха и страданий; ужас сам по себе, в чистом концентрированном виде, когда главный герой умирает не от демонического злодея, а тупо от страха; мертвецы, о боже, с какой любовью и подробностями он их описывает, мне даже стало завидно (дяденька Амброз, напишите про меня после моей смерти тоже что-нибудь, ну пожааалуйста); тьма; хищники; сны и обман. Любовь тоже есть, не как источник страха, но как источник вселенского геморроя всему роду человеческому. Был, правда, в сборнике какой-то чистой воды любовный рассказ, где страшилками и не пахло, я даже удивилась, не фейк ли это... Не вспомню, какой именно, увы.

Совершенно непонятно, зачем в этот же сборник впихнули «Словарь Сатаны» (сугубо сатирическое произведение) и не менее неподходящие «Причудливые притчи», которые представляют собой сборник опять же сатирических анекдотов, которые почти все очень злободневны и сейчас совершенно непонятны. Ну, или просто несмешные. Впрочем, несколько всё-таки понравилось, например, притчи нумер 8 и 42.

Единственный плюс данного издания (помимо того, что «Слава богу Бирса переиздали, фиг найдёшь ведь почитать») — симпатичные иллюстрации Фереби Стритта, которые возникают на страницах совершенно неожиданно, но очень и очень атмосферные.

А так — для любителей жанра, конечно, читать. Это ж Бирс! Как будто «Касабланку» от мира страшилок пересмотрела.

Амброз Бирс - это О. Генри от "литературы ужаса". При желании можно найти и внешнее сходство новеллистов; но куда интереснее тот факт, что практически идентичное построение рассказов принесло одному славу "страшного" автора, а другому, несколько позже, - автора "смешного". Новелла по Бирсу в большинстве случаев - это обрывок диалога или монолога, затем - его предыстория, и, наконец, сбивающая с ног развязка: неимоверно крутая, противоестественная, фаталистическая. Даже слишком ясно, что именно лаконичность была коньком Бирса, и вне малых форм он вряд ли бы прославился в качестве стращателя американских обывателей (впрочем, нетипичный для него рассказ "Монах и дочь палача" все-таки доказывает, что при желании Бирс мог удерживать внимание читателя дольше, чем на протяжении журнальной полосы).

Среди его рассказов выделяю те, что вошли в "Tales of Soldiers and Civilians", причем в большей степени те, которые о soldiers. (Это несмотря на то, что Бирс воевал за федералов и живописал в основном тоже их, моё же сердце в ретроспективе отдано армии конфедератов). Сверхъестественного в них чуть, но обстановка - раскаленнее, чем небеса, в которых проклятые ковбои пытаются пастушить дьявольских коровушек. Солдат Бирса одинок и оставлен в темноте исполнять долг перед Родиной, в то время как его внутренние демоны пытаются перещеголять тех, что окружают снаружи. Обстоятельства и показания свидетелей - против солдата Бирса. Родные солдата Бирса остались на стороне Конфедерации, и рано или поздно... Впрочем, обойдёмся без спойлеров. Лишенные призраков и ктулхизмов, новеллы пугают - скажем, после "Пропавшего без вести" не уверовать в вероломность Мойр просто невозможно.

Если остановиться на ктулхизмах подробнее, то нельзя не отметить - Бирс нисколько не был склонен к нагнетанию атмосферы. В его рассказах просматривается скорее остроумный автор "Словаря Сатаны", чем рассказчик у костра. Полюбуйтесь, как он отзывается о доме с привидениями:

Дом был в сравнительно приличном состоянии, хотя порядком отсырел и сильно нуждался в услугах стекольщика; последнее обстоятельство объясняется тем, что младшие представители мужского населения этой местности имели особый способ выражать свое неодобрение жилищам, лишенным жильцов.

Но - за это и любим (до такой степени, что не удержалась и купила это издание, пока на ebay упаковывают 800-страничные "Избранные произведения"). Эксмо, правда, удивили. Концовка рассказа "Средний палец правой ноги" вообще не соответствует действительной: в оригинале дается намёк, из-за которого впечатлительные могут отложить кирпичик, в этом же издании последний абзац переписан странным образом - не то переводчику Рабинович напел, не то такая же ситуация, как с романом Гессе "Граф Бисер". В остальном - прекрасно провела время за любимыми рассказами.