Больше вопросов не было и, казалось, что ко мне и моей манере разговоров начинают привыкать. Помимо прочего, дала каждому по небольшой питательной капсуле для перекуса, покатала оставшиеся между пальцами и сложила обратно в сумку – хватит ещё на один раз. После прошлого рейда не успела прикупить, а сейчас было уже поздно сожалеть.

Сама же перебилась галетами и сухим мясом, после чего отправилась вглубь здания. Вопрос воды по-прежнему стоял остро.

Вход в подвал я нашла случайно. Такое чувство, что его пытались загородить и замаскировать от непрошенных гостей, но со временем древесина иссохла и слегка отступила от стены. С треском доломав оставшуюся, потянула её на себя, где и обнаружила небольшую дверь. Толкнула, и та поддалась. В лицо полетела пыль, но воздух оказался не таким затхлым, как ожидалось, он скорее был даже прохладным…

Чувствуя небольшой азарт, я расширила проход, протиснулась внутрь.

Здесь было довольно светло. Сквозь трещины в потолке подвал освещался в достаточной мере, чтобы увидеть всю ту же колонну по центру, винтовую лестницу, идущую по стенам, и какие-то ящики, стоящие внизу.

Секрет свежего воздуха оказался раскрыт. Здесь было прохладнее, чем наверху. Сквозь щели его поступало достаточно, но стоило мне начать спуск, к общему помятому виду добавились разводы от пыли, что скопилась здесь за всё время. Для устойчивости мне пришлось крепко ухватиться за перила – лестница местами была слишком хрупкой. Шла, в основном, при помощи чутья, понимая, что такой путь вниз смогу преодолеть только я одна.

Внутри меня разгорались любопытство и азарт. Нечасто я при своей работе находила заброшенные, но всё ещё достаточно целые места, в которых скрывалась какая-то тайна. Да и если отремонтировать лестницу, то можно будет организовать достаточно комфортную базу и спрятаться внизу, если наверху станет жарко или душно.

Пыль взметалась в воздух при любом движении, от этого стало сложнее дышать, и я чихнула несколько раз.

– Будь здорова. Спасибо, – пожелала сама себе и обошла колонну.

Цепочка следов тянулась и вывела меня к практически незаметному пятну в углу, где находилось углубление в полу, похожее на водосток. Неужели я нашла то, что искала?

Кран заржавел, и мне, чтобы сдвинуть его с места, пришлось несколько раз ударить рукояткой от ножа. Вентиль со скрипом провернулся, и я замерла, прислушиваясь к утихающему звону. Больше всего я переживала, что на звук потянутся любопытствующие, но, к счастью, спутники были вымотаны, отчего расспросов получилось избежать. А в награду мне после небольшого шума из крана тонкой струйкой потекла вода. Грязной струйкой, но вода была, и мне стало спокойнее.

Дождусь, пока сольётся муть, и наберу с собой, сколько вместится.

От нечего делать обошла по кругу комнату и вернулась к лестнице. Странное место. Помимо ящиков и крана с лестницей, здесь ничего не было. Место недостаточно широкое, чтобы здесь что-то хранить, так для чего же сделали этот подвал?

Нет, я благодарна, что из-за такой архитектурной задумки вопрос с водой закрыт, но что-то не давало мне просто насладиться достигнутым. Осторожность, любознательность или тревога? Чтобы понять, какие мысли в голове преобладают, начала новый виток хождения вокруг комнаты, положив руку на колонну. Гладкая, равномерная. Пальцы прочертили линию, стирая пыль, и под ней оказались небольшие узоры. Ради интереса обвела несколько особо закрученных, как вдруг кожу что-то кольнуло.

Резко убрала руку, сжимая пальцы, с удивлением наблюдая, как прямо на моих глазах узоры посветлели до цвета самой стены, а после, с тихим шуршанием, часть стены отошла вбок.

– Твою периную душу! – вырвалось от неожиданности.

Не зная, что и думать, осторожно подошла ближе, но больше ничего не происходило. Я, комната и неожиданно открывшаяся колонна.

– Если это и ловушка, то слишком сложная и слишком старая… – успокоила сама себя и выдохнула.

Осторожно сделала небольшой шаг вперёд, на секунду оглянувшись. Вода по-прежнему стекала в раковину, уже чуть чище, чем в самом начале, а наверху было тихо. Перехватила нож удобнее и заглянула внутрь.

Свет, проникающий откуда-то сверху, теперь освещал комнату в лёгком розоватом цвете. С удивлением отметила, что колонна оказалась довольно узкой комнатой, одна половина которой была разделена горизонтальной тонкой поверхностью, на которой что-то лежало. Пару раз тыкнула ножом в стены внутри помещения. Хмыкнула. Руки так и чесались взять то, что лежало нетронутым множество лет.

Поэтому, не теряя времени, набравшись смелости, шагнула внутрь и ткнула в непонятное нечто лезвием. Лезвие прошуршало и отозвалось лёгким звоном. Под слоем пыли оказалась ткань, точнее мешок, внутри которого лежало что-то твёрдое. Любопытно.

Не знаю, чем я думала в тот момент, скорее, безалаберно откинула безопасность и осторожность, раз решительно потянулась рукой к мешочку и дёрнула за хвостик завязки. Он словно только этого и ждал – слегка покосился, а в ослабленной горловине сверкающей струйкой замелькали монеты. Золотые.

Дыхание на мгновение прервалось. Я слишком давно не видела *золото, чтобы сразу осознать, почему блестящие жёлтые кругляшки вызвали столько противоречивых мыслей.

Золото – чистое (нейтральное) и чужеродный организм (паразит), только притворяющийся настоящим золотом. Чистое золото наделяет существо возможностью исцелять, фальшивое же поглощает носителя, помогая исполнять мечты. Чем больше оно используется, тем быстрее погибает носитель, а сам паразит вырастает в размерах. Убрать его может только чистое золото, которого осталось немного.

Всё дело в том, что уже несколько десятков лет золото здесь, на Перекрёстке, находится под запретом и, судя по гуляющим неутихающим слухам, иногда находятся смельчаки, что приносят этот драгоценный металл, однако сейчас это скорее редкие истории, чем действительно реальные события. Запрет произошёл то ли из-за болезни…

Нахмурилась, пытаясь вспомнить. Не думаю, что золото действительно опасно, а слухи пошли, чтобы отбить у желающих пользоваться этой валютой. Стоит ли золото того, чтобы проверять или опровергать услышанное?

Не зная, что предпринять, оглянулась на заманчивый выход.

Я могла выйти, забыв про эту комнату, странный мешок и золото, или принять приглашение, рискуя проверить на себе, действительно ли металл настолько опасен. Большую часть, конечно, придётся отдать Гнезду, но остальное уже будет моим. Я смогу позволить себе оплатить долги, приобрести участок на одной из спокойных, стабильных граней для нас с отцом… Внутри стало так заманчиво и даже жарко, что я облизнула зубы и мечтательно улыбнулась. Можно было бы… Стоп-стоп. Помотала головой, приходя в себя. Золотая лихорадка? Смешок вырвался сам собой.

Не об этом ли меня предупреждали? И, ко всему прочему, не стоит забывать о тех, кто захочет отнять у меня слишком лакомый куш, в особенности, если я буду слишком неосторожна. Несмотря на то, что золото было запрещено, его по-прежнему жаждали получить.

Мысль поскакала дальше, пока я рассматривала узоры, а, если точнее, в них угадывались незнакомые мне руны, нарисованные на внутренней стене колонны. И, даже если представить, что мешок оставил кто-то целенаправленно, то это было довольно давно и… Забыли? Вряд ли. Присела и внимательно осмотрела стыки между полом и уходящим довольно высоко потолком. Свет стал ещё более красочным, и я осознала, что нахожусь здесь уже довольно много времени и стоило бы вернуться. Комната же полностью герметична и, если бы я случайно не потревожила её, то монеты по-прежнему спокойно лежали бы внутри. Значит, их спрятали для безопасности.

Ещё раз посмотрела на выход. Почему-то даже захотелось отсюда уйти, и я сделала шаг. Только пальцы, словно по своей собственной воле, потянулись к столу и, секунду спустя, я уже задумчиво покачивала в руке мешочек, заботливо перевязанный лентой. Думаю, стоит их забрать. Мешочек уютно улёгся за пазухой.

Только вышла за порог, как дверь неторопливо захлопнулась, а затем, прямо на моих глазах, срослась со стеной, став единым целым. Будто выполнила свою миссию.

Вода к этому времени текла максимально чистой струйкой, потому быстренько попила и доверху наполнила бурдюк. Не перекрывая воду, поднялась в несколько ходок, перетащила бутыли других и тем же способом пополнила запасы воды. К этому времени струйка стала тоньше и я, испытывая лёгкое сожаление, перекрыла её, опасаясь, что живительная влага совсем перестанет течь.

Вышла в общий зал.

– Здесь довольно безопасно и есть вода. Переночуем день, два, а после пойдём дальше.

Глава 2

В углу было довольно уютно. Со стороны остальных до меня не доносилось ни шороха, только тихое сопение. Усмехнулась – утомились птенчики.

Сейчас, когда никто не следил за мной, я могла подробнее рассмотреть монеты и перекатывала одну из них в пальцах. На одной стороне изображён чей-то профиль, а обратная сторона гладкая и ровная, словно кто-то решил ничего не изображать. Необычно и странно создавать такие монеты, не желая увековечить герб или любой другой именной знак.

Со стороны спящих раздался тихий шорох, и монета незаметно вернулась в мешочек. Прислушалась, но было тихо. Спрятать золото, куда бы то ни было ещё, я не рискнула, потому хранила при себе. Не думаю, что кто-то осмелится обыскивать меня. Обыскивать Перевозчика было бы знатной глупостью. Нельзя было предугадать, что он носит с собой, какие особенности мог приобрести, проходя через границы. В моём случае это была чуйка на стыки между локациями, улучшенная регенерация и ещё многое по мелочам…

Отдежурив оставшиеся два часа, я разбудила следующих и отправилась на боковую. На краю сна в голову пришла мысль: как жаль, что питательных капсул осталось так мало, ещё бы несколько упаковок… И я уснула.

Спала достаточно, чтобы отдохнуть, хотя пробуждение вышло не самым комфортным.

Рано утром оказалось, что кто-то забыл в поезде лекарства, жизненно необходимые ребёнку, и, что логично, началась свара, которая меня и потревожила. Но стоило мне подняться, как участники спора затихли, лишь беззлобно шипя друг на друга. Мне было всё равно.

Потянулась к рюкзаку. Слегка кудрявые волосы, доставшиеся мне от природы, периодически требовалось прочёсывать. Не знаю, почему до сих пор их и не состригла… Так, а что это?

На дне моего рюкзака я обнаружила несколько неучтённых упаковок с капсулами. Откуда? Не помню, чтобы брала с собой в дорогу запас.

Огляделась. На меня никто не смотрел.

– Кто-то лазил в мой рюкзак?

Вопрос прозвучал вроде бы спокойно, а от меня отстранились на несколько шагов, отрицательно мотая головой.

– Ладно, забейте.

Хмуро развернулась к сумке и размяла шею. Несмотря на загадочное появление капсул, настроение было поганым. Эта ночь, на удивление, прошла спокойно, хоть я и ожидала всего. Редкие следы животных показали, что мы здесь не одни. И мне по-прежнему не нравился этот дом и свои… Так, а это что?

Встала и быстро подошла к приоткрытой двери. Замерла, рассматривая песок под ногами.

– Ночью кто-то выходил наружу? – резко спросила я.

Разговоры за спиной совсем затихли, и до меня донеслось озадаченное: «Н-нет».

Обернулась, словив парочку настороженных и озабоченных взглядов в мою сторону. Видимо, спутники уже сомневались, а того ли они Перевозчика решили нанять и всё ли у меня в порядке с головой.

– Тогда что это?

Я отошла в сторону и указала рукой наружу, предварительно толкнув дверь, чтобы она распахнулась шире.

Ко мне неохотно поплелись две женщины, насколько я помнила, они были, в последней второй двойке, и замерли в дверях. И было от чего. За границей дома, на расстоянии всего в несколько шагов лежала огромная туша животного.

– Это… – хрипло указала я на труп.

– Что это? – голосок дрогнул и женщина попятилась.

– Вот и я хотела бы знать, – оскалилась и пробежала я злыми глазами по бледным лицам. Частично вина была и на мне, но я настолько утомилась, что спала слишком крепко, что больше всего и злило.

Взгляд пробежал дальше: по запыленным ботинкам, криво заправленной куртке. И остановился на лице второй. Бледная женщина взглянула на меня и отвела взгляд.

– Понятно, – по моим губам зазмеилась ядовитая улыбка. Я сделала рывок и оказалась вплотную к ней: – Кто-то решил пренебречь безопасностью всех нас и хорошенько выспаться?

Казалось, моим тоном можно было смело нарезать масло для бутербродов. Где-то справа раздался резкий вдох. Женщина сглотнула, по-прежнему бледная, и, смотря на меня, как кролик на удава, всё равно дерзко вскинула голову.

– Не было такого!

– А твой партнёр по вахте? – развернулась и остро посмотрела на вторую, что испуганно перебегала взглядом с меня на женщину: – Тоже, похоже, не прочь вздремнуть… на том свете!

В конце я громыхнула, отчего девушка вздрогнула и испуганно затараторила.

– Я лишь прилегла ненадолго, голова разболелась, – казалось, что она сейчас свалится в обморок, – Святка сказала, что присмотрит. Клянусь! Никого не было… Я не слышала… – всхлипывала тараторка.

Святка стушевалась, но продолжила стоять, не отводя взгляда. На миг я даже восхитилась такой смелости, особенно вкупе с невероятной глупостью, стоившей всем нам жизни. За это я и не любила большие группы людей. В одиночку я могла поберечься, присмотреть за одним-двумя спутниками, но в случае, когда нас было больше, шанс нарваться на неприятности был значительно выше.

– За глупость нужно платить.

Подняла руку, резко выбрасывая вперёд и, пока Святка недоумевала, схватила её за косу и потащила на улицу. Женщина взвизгнула и вынуждено посеменила следом.

– Что ты себе!.. Ты хоть знаешь, кто я, и что мой папка с тобой сделает?! – истерично завизжала барышня. – Я не подписывалась делать твою работу! Не смей меня трогать!

Под визги и обеспокоенные шепотки от других, я дошла до тушки и бросила эту идиотку рядом с ней. Женщина затряслась, практически утыкаясь в бок животного. До меня донёсся запах мокрой псины.

– Каждый из вас подписывал договор и знал о возможных опасностях. Особенно о том, что следует делать в случае, если дежурство разделено на вахты, – я посмотрела вниз и равнодушно, спокойно и весьма монотонно, словно гипнотизируя, произнесла: – Из-за тебя мог пострадать кто-то другой.

А из дома всё выходили и выходили оставшиеся, благоразумно оставаясь под защитой дома. Усиливая эффект, присела на корточки и вкрадчиво добавила, заботливо поправив выбившуюся прядку женщине за ухо:

– Сейчас у тебя есть два выхода. Либо ты уходишь одна, если считаешь себя умнее других. Либо оттаскиваешь эту тушу, как можно дальше. Лучше тебе успеть до темноты, прежде чем её товарки придут к нам в гости, – и пошла в дом.

Я не могла закрыть глаза на происходящее, но надеялась, что это послужит всем уроком. Передо мной расступились. По сравнению с пеклом на улице, в доме было прохладно, и это позволило злости немного поутихнуть. Глупцы. Дети.

Пнула ногой скомканный лежак. По Перекрёстку отправились… Как же. Лежак отлетел в сторону, сминаясь, и я зажмурилась, переживая вспышку злости. На миг захотелось кого-то ударить или чтобы пальцы коснулись жетона отца, пробежали по ребристой поверхности, как раньше, вспоминая все трещинки и выбоинки, приводя в спокойствие разум и чувства.

Словно наяву я ощутила знакомую прохладу и шершавость под пальцами. Задумчиво подняла руку, не понимая, почему это ощущение настолько явное, а потом уже наблюдала, как из ослабевших пальцев выпадает слегка примятый кругляш. Знакомый. Слишком знакомый.

Он отскочил от пола, прокатился по кругу и замер, уткнувшись в мой сапог.

Как это?

Что?

Внутри стало пусто и вместе с тем горячо.

Сколько я так стояла и смотрела себе под ноги, не знаю. Отмерла лишь тогда, когда моего плеча коснулась тёплая ладонь.

Обернулась и молча взглянула на женщину, что ранее каялась в том, что заснула. Она поёжилась, втягивая голову в плечи.

– Святка пошла тянуть тушу, – провинившаяся вздрогнула и продолжила. – Я понимаю, почему вы так поступили, мы не так… Не настолько оказались готовы, но мы научимся, честно.

Мне стало смешно от такой непосредственности и, вместе с тем, немного легче. Потому просто кивнула и поправила шляпу.

– Тебя как зовут?

Стоило познакомиться со всеми. Каждый раз забываю о том, что это делает жизнь чуточку легче.

– Маниша, – хлопнула та несколько раз ресницами.

– Зачем, Маниша, ты отправилась так далеко? Зачем рискуешь?

Она скомкала юбку и тихо произнесла:

– К брату иду. Он один остался.

К брату значит.

– Поняла.

Отвернулась, переживая вспышку тоски и наклонилась, поднимая жетон и пряча его в кулаке. Он казался нереальным и зыбким, как и моё состояние сейчас. Единственное, что я смогла произнести, это была команда:

– Через несколько часов будет завтрак.

Маниша кивнула и выскочила за дверь. Помогать Святке или нет, думаю, они разберутся сами. Остальные должны решить, как относиться к случившемуся.

Долгожданный завтрак прошёл хоть и в тишине, но сейчас она была не такой тяжёлой, как поначалу. Святке всё же помогли оттащить тушу, поэтому и управились всего за час. Я скрытно и лично проследила, как далеко отнесли звериное тело, и сейчас наблюдала за тем, как женщина прятала глаза в чашку, но мысли мои были слишком далеки от того, что происходило в реальности.

Жетон, притаившийся рядом с мешочком обжигал грудь, но я не могла его вытащить. Не могла. Сейчас, по прошествии стольких лет, осознать, что я так просто и неожиданно продвинулась в своих поисках, было слишком невероятно.

Откуда жетон моего отца появился у меня в руке? Возможно ли это? Или это сон, навеянный этим местом?

Я опустила голову, уткнувшись губами в чашку, и зажмурилась. Прижала ладонь к груди и почти сразу ощутила твёрдый металл.

Нет. Это действительно и по-настоящему.

– Ты хочешь сказать, что твой дядька в одиночку прошёл половину Перекрёстка?

– Не хочешь, не верь, – фыркнул кто-то из подопечных, – да только вернулся покалеченный, хоть и живой, и сразу слёг с горячкой.

– А откуда мне знать, что его не в драке кабацкой помяли?

– А от того, что дядька мой много понарассказывал, пока бредил. И про дымки болотные, и про гуляющие степи, и про золото…

– Золото? – послышался обидный смешок. – Скажешь ещё мне.

Невольно я начала прислушиваться.

– Да кто поверит, что у дядьки твоего золото есть? – Лимп упрямо встряхнул чёлкой. – Тогда бы вас всех того… – он демонстративно провёл большим пальцем по горлу.

– Да нет у нас золота, знаю я про запрет. Он говорил про того, кто им владеет. Мол, был один, мог желания исполнять…

– С золотом? Поди, денежками разбрасывался и байку на ветер пустил…

Откуда-то сбоку раздался насмешливый гогот. Мужчина побагровел.

– В кабаке, – и Лимп захохотал.

– Ах ты!

За хохочущим Лимпом, спотыкаясь, рванул рассказчик. Запустил кружку, но та была уже пуста и лишь просвистела мимо пригнувшегося весельчака.

Желания. Золото. Всё это напоминало сказку. Если бы не…

– Я бы хотела…

Слегка вздрогнула, когда совсем рядом со мной раздался тихий голос, но это позволило мне вынырнуть из своих мыслей, отлипая от дверного косяка. Снаружи не было ничего интересного, и я перевела взгляд на Святку. От былой дерзости у той не осталось ни следа, и теперь это была просто бледная и испуганная женщина.

– Простите. Я.. – было видно, как трудно ей дались эти слова, – не подумала, что всё так обернётся, я не…

И женщина тихо заплакала, отчего меня кольнула жалость. Где-то очень глубоко. Я отвернулась, допивая напиток, не стала мешать. Постепенно плач затих. Только тогда сказала то, о чём подумала, когда ко мне, переступив гордость, подошла Святка.

– Каждый может допустить ошибку, главное её понять. Иди к остальным. Завтра мы отсюда уходим, пусть будут готовы.

Женщина тихо утёрлась, кивнула и ушла, но на душе у неё стало значительно легче.