В начале жизни никакой зашоренности у меня не наблюдалось. Мне поведали о феях, Санта-Клаусе и Боге – старике с длинной белой бородой, который создал нас и защищает по сей день, знает каждую мысль и поступок, и, в конце концов, будет нас судить.
В том, что феи и рождественские Санта-Клаусы – чистейший вымысел, убедиться было нетрудно. Уже в то время я усомнился в существовании Бога. Ведь всем известно, что и газетам нельзя доверять, даже если они пишут о событиях вчерашнего дня. Как же можно верить россказням о том, что было две тысячи лет назад? Тем более из книги, переведенной с древних языков.
Путаницы и противоречий было чересчур много.
– Кто-то чуть не утонул, но чудом спасся – слава Господу?
– А зачем он сотворил землетрясения?
– Кто мы такие, чтобы судить Всевышнего? Наше дело – верить в него!
С этим я никак не мог смириться. Если Богу приписывают все хорошее, что есть на свете, значит, ответственность за катастрофы он тоже должен взять на себя, думал я.
Если Бог создал всю вселенную, значит, и ад тоже. Зачем же он понадобился такому доброму и всепрощающему Господу? Если Бог и вправду нас создал, почему не позаботился о том, чтобы мы не грешили? Плохому танцору мешают туфли, но что это за мастер, который винит в неудаче не себя, не инструменты, а то, что он создал? Как можно учить ребенка быть верующим или хотя бы богобоязненным, если он обречен на вечные муки только потому, что Бог при сотворении схалтурил?