Спустя некоторое время популярность Гены среди женщин вдруг стала расти не по дням, а практически по часам. Скорбные лица и тихие бурчания при встрече с ним резко исчезли, а на пороге квартиры вдруг все чаще и чаще замечались женские фигуры и слышались приятные тонкие голоса. Как по мановению волшебной палочки Геннадий Петрович словно превратился в известного артиста, и о нем сразу все заговорили. Он будто в одночасье стал лакомым кусочком среди всех одиноких женщин их небольшого военного городка. Он даже не заметил пустоты своего дома, в квартире всегда кто-то пребывал: то друзья приводили знакомить с ним очередных незамужних девушек, то сами представители женского пола захаживали по выходным, то его постоянно звали в гости на очередные праздники. Гену просто закрутило само собой в беспокойный водоворот общения.

Но другая семейная счастливая жизнь не сложилась, он и сам не понимал почему, хотя этот вопрос так часто задавали ему все знакомые. Красивые лица, стройные фигуры, милые улыбки – просто место законной супруги, скорее всего, в его жизни было только одно и с уходом жены оно просто исчезло. Просто не получилось добыть еще одну вакансию на роль нового члена семьи Гены, не было больше такой единицы в штатном расписании его судьбы.

Выйдя на пенсию, Геннадий Петрович переехал в город жены. Дочери на тот момент уже выросли. Конечно, он не забывал о них ни на минуту: исправно приезжал навестить, присылал денежные переводы и подарки, и регулярно писал письма. И когда встал вопрос о дальнейшем месте проживания, Геннадий Петрович не задумывался ни на секунду, хотя женщина, с которой он жил на момент выхода на пенсию, планировала совсем другое место своего, а заодно и Гены, переселения, и за ним не поехала, а обидевшись, собрала вещи и громко хлопнула дверью. Дочери ждали отца: теплые любящие взгляды, забота, внимание, приглашения в гости – мужчина, глядя в глаза своих уже взрослых детей, отогрелся и никогда не пожалел о своем решении.

Приехав в город, Геннадий Петрович рассматривал варианты квартир вместе с молодым агентом, и тот, предлагая очередную однушку, сказал:

– Квартира хорошая, планировка замечательная, ремонт, только она в бл*дском краю.

– А?.. – Геннадий Петрович ничего еще не понял, но парень пояснил.

– Дом на отшибе находится, никак не снесут. Далеко от остановки, конечно, да и пустырь вокруг. А так дом очень хороший, когда снесут, квартиру получите. Чем не хороший вариант? Вам одному с головой там места хватит. Школа, садик, торговые центры, вам, я думаю, ни к чему?

– А как вы назвали?..

– А да, в народе это место называется бл*дский край.

– Почему? – удивился Геннадий Петрович.

– Да там раньше общежития стояли от местного швейного предприятия. Бабы одни жили, ну куролесили, наверное. Я не знаю. Но потом снесли общаги, да еще пару домов, а один дом оставили. Он пятиэтажный, его тогда по новому проекту строили, видимо, пожалели. Ну он в планах все равно на снос. Я знаю: там будут новый микрорайон возводить, давно уже собираются, но что-то никак. Туда, я вам честно скажу, не очень хотят селиться: ни школы, ни магазина, ни поликлиники рядом, остановка далеко, поэтому и цена такая. Никто не хочет там жить. Но квартиры там хорошие, все удобства. Поэтому если хотите, давайте поедем, посмотрим?

Геннадий Петрович согласился: до остановки было не так уж и далеко, тем более он планировал вскоре приобрести машину, в поликлиники вообще отродясь не хаживал, а вот квартира ему понравилась. Большая, светлая, да и мебель предыдущая хозяйка оставляла – заезжай и живи. Геннадий Петрович вообще боялся, что не справится с обустройством сам: покупкой необходимых предметов интерьера, поездками по магазинам, выбором всяких нужных штук для кухни и прочими мелочами, связанными с новосельем, поэтому такое предложение показалось ему замечательным, и в кратчайшие сроки он въехал в новое жилье.

Еще большим плюсом оказалось, что бывший сослуживец, с которым они когда-то дружили вместе семьями, развелся с женой, и приобрел квартиру неподалеку. Такое соседство порадовало Геннадия Петровича, они давно дружили, а теперь частенько встречались, а на выходные вместе выезжали за город на рыбалку.

Пожилая владелица квартиры тогда так обрадовалась объявившемуся реальному покупателю, что, всплеснув руками, сказала:

– Да я вам, если хотите, и это все оставлю, – она обвела руками вокруг. – Дочка говорит: «Не тащи только барахло свое, мама, у нас все есть». Вот смотрите, и посуду вам оставлю: ложки, вилки, тарелки, чайник, микроволновку – все есть. Занавески, покрывала, если нужно, там в стенке и полотенца вам оставлю, и белье постельное. Там вещи теплые, одеяла, подушки, все у вас будет. Собиралась выкинуть, но если вам нужно, я оставлю. Там все новенькое, я старое все выброшу, порядок здесь наведу. Окна новые! Смотрите.

Геннадий Петрович очень обрадовался такому предложению, он вроде и был самостоятельным человеком, но очень не любил все эти хозяйственные приобретения и походы по магазинам. Дочек не хотелось беспокоить, и это предложение было как раз кстати.

– Очень рад буду, – и он галантно поцеловал руку женщины.

Квартира ему понравилась, и он въехал в уже полностью обустроенное заботливой женской рукой гнездышко. Даже в ванной та оставила ему банные полотенца, тюбики с шампунями, несколько брусочков мыла, рулоны туалетной бумаги и несколько десятков пачек салфеток.

Геннадий Петрович прохаживался по квартире, и ему становилось крайне зябко. Он вспомнил о неразобранной коробке с одеждой, где находилось его зимнее «обмундирование», включил фонарик и достал вещи. «Вот так-то лучше… – облачившись в теплое белье, фланелевую рубашку и вязаный свитер, он немного согрелся и отправился на кухню выпить чаю. – Валерке позвоню часиков в десять, еще спит, наверное…» Они с другом собирались вместе отметить наступление праздника, но потом решили встретиться уже первого числа, у каждого были свои планы на эту новогоднюю ночь: Валера намечал поездку к друзьям, где его обещали познакомить с интересной женщиной, а сам Геннадий Петрович хотел пригласить в гости коллегу по работе.

Катя приглянулась ему сразу же, как только он ее увидел в свой первый же рабочий день. Молодая приятная женщина лет тридцати пяти, с копной кудрявых темных волос и красивыми зелеными глазами. А еще формы – аппетитные, округлые, именно такие женщины всегда нравились Геннадию Петровичу. Он не любил тощих представительниц слабого пола и всегда критиковал новую моду на похудение. Его жена тоже была фигуристой женщиной, никогда не сидела ни на каких диетах и с удовольствием уплетала выпечку собственного производства.

Катя как раз была в его вкусе: такая как надо – невысокая, пышная и всегда веселая. «Это же надо такую красивую фигуру иметь!» – всегда восхищался Геннадий Петрович, завидев женщину издали. Вся одежда сидела на ней как влитая, подчеркивая плавные изгибы соблазнительного тела. Еще ему нравились ее туфельки – цок-цок, слышался звон ее каблучков, и Катя заходила к нему в кабинет.

Геннадий Петрович давно уже приглашал ее на свидания, но та все отшучивалась. Под Новый год он все-таки предпринял попытку познакомиться поближе еще раз, предварительно посетив ювелирный магазин. Там, недолго думая, он выбрал ажурную симпатичную цепочку, а потом, заметив, что деньги еще остались, решил приобрести еще и подвеску, чтобы подарок выглядел солиднее. Разглядывая изделия на витрине, ему сразу понравилась изящная буква «К» с завитушками, и он обратился к милой молодой девушке-продавцу:

– Покажите, пожалуйста, букву «К».

– Пожалуйста, – та протянула ювелирное изделие. – Давайте, еще покажу, у нас большой ассортимент. Эта буква не очень популярна.

– Почему? – машинально спросил Геннадий Петрович.

– Имен мало на эту букву.

– Почему? – опять переспросил мужчина.

– Не знаю, а вашу девушку как зовут?

– Катя.

– Катя? А зачем же вы букву «К» покупаете? Это вам надо букву «Е»!

– Почему «Е»?.. – удивился Геннадий Петрович.

– Катя – Екатерина полное имя. Катя – это краткое. Ну, если хотите, можно и «К», но смотрите сами.

– А я и не подумал… – Геннадий Петрович крутил изделия в руках и не мог сообразить, какую же букву все-таки выбрать.

– А давайте, может, посмотрим другую подвеску? Смотрите, какой у нас выбор! – и девушка протянула мужчине несколько блестящих украшений.

– Да, давайте вот эту, – Геннадий Петрович показал пальцем на самую большую.

Накануне Нового года он вызвал Катю на разговор.

– Катерина, пошли, выйдем, разговор есть.

– Что такое, дядя Гена? – засмеялась та.

Мужчине резануло слух это обращение. «Почему «дядя?» – промелькнул в голове вопрос.

– Катерина, держи, подарок тебе на Новый год, – он протянул коробочку.

– Ух-ты, – обрадовалась та. – Спасибо, дядь Ген… Такой дорогой подарок… даже неудобно как-то…

– Бери-бери, это тебе к празднику. Чтоб еще красивее была.

– Спасибо! – она бросилась на шею и крепко обняла мужчину. – Балуете меня.

– Катерина, ты про Новый год подумала? Помнишь, приглашал тебя? Жду в гости на праздник. Сядем, отметим, а может, ты куда-нибудь хочешь пойти? Так скажи, я просто по заведениям не мастер ходить, но если дома не хочешь, сходим куда-нибудь.

– Ой, Геннадий Петрович… на Новый год я не смогу, к родителям поеду, давно обещала, не обижайтесь. А вот после праздников давайте куда-нибудь сходим.

Геннадий Петрович немного растерялся, но встречное предложение ему понравилось. Возможно, приглашение в гости и впрямь было немного несвоевременным.

– Ну хорошо, как скажешь. Давай после праздников. А куда хочешь? – Знания о местных развлекательных заведениях у него были минимальными, и он рассчитывал на помощь друга Валеры.

– А давайте потом решим?

– Давай потом.

Катя чмокнула еще раз его в щеку и побежала на рабочее место. Геннадий Петрович стоял и смотрел ей вслед, обрадованный новыми событиями. Молодая женщина так сильно ему нравилась, что впервые за годы своего одиночество он задумался, что ему давно пора жениться. Тем более он знал, что Катя разведена и одна воспитывает сына-подростка – в плане пока все складывалось.

– Что, Петрович, на Катьку глаз положил? – раздался за спиной голос старшего кладовщика.

– Да, Иван Анатольевич… Как тут не засмотреться – красота такая…

– Угу, – промычал мужчина.

– Хочу пригласить ее… – мечтательно заговорил Геннадий Петрович, но собеседник его перебил.

– Да не пойдет она.

– Почему не пойдет? Обещала…

– Да она же с нашим Андреем любовь крутит, – вдруг добавил Иван Анатольевич, упоминая имя одного из шефов.

– Как это? Ты чего… Да он же женат? Недавно всем семейством показывался тут… – недоверчиво произнес Геннадий Петрович.

– И что? Ты чего, баб не знаешь? Это ж для них как мед – чужой муж.

– Да не может…

– Да давно они уже крутят, все знают. Так что никуда она с тобой не пойдет, даже не помышляй. Да и этот, если узнает, неприятности точно тебя ожидают, Петрович, так что ты на кого-нибудь другого обрати внимание свое, – и мужчина подмигнул.

Геннадий Петрович вернулся в свой кабинет. Сказать честно, эта новость его просто огорошила. Катя давно уже была объектом его любовных фантазий, и он действительно надеялся встретить с ней вместе Новый год, а в дальнейшем и связать свою судьбу. Ему совершенно не жалко было подаренных украшений, но внутри неприятно заныло и кольнуло сердце. Он вдруг вспомнил, как совсем недавно навещал тестя с тещей. Подвыпившая женщина немного печально произнесла за столом:

– Ой, Гена, как вспомню, как ты к нам в первый раз в гости пришел, свататься. Ой, красавец какой ты был… Высокий, статный, не стыдно тебя было людям показать, – слегка улыбаясь, качала головой теща. – Помотала тебя жизнь, Гена… Вот как получилось… судьба такая…

Геннадий Петрович вдруг вспомнил эти обычные слова тещи. Они с родителями жены так и оставались близкими людьми, были друг другу благодарны за помощь и вместе вырастили девчонок: он взял на себя материальную сторону, а те уж занимались всем остальным. Дочки выросли замечательные: добрые, отзывчивые и неунывающие. Но сейчас Геннадий Петрович вдруг вспомнил именно фразу «красавец какой ты был». Как-то само собой всегда подразумевалось, что он мужчина видный и интересный. Он не особо заострял на этом внимание, но все вокруг еще с молодости твердили исключительно хвалебные отзывы по поводу и внешних данных, и соответствующего образования, и остальных его замечательных качеств.

Геннадий Петрович всегда считал себя интересным, привлекательным мужчиной, а уж количество поклонниц всегда говорило само за себя: в городке от них не было отбоя. Когда Иван Анатольевич сообщил ему о романе Кати, он вдруг вспомнил невысокого, коренастого и нахального Андрея, грубоватого, не шибко образованного, но с лихвой компенсирующего это все уверенным и надменным видом. «Неужели я хуже? – мелькнуло в голове. – Ну старше, это да… Но разве это важно?» – продолжал размышлять Геннадий Петрович. Мысленно он прикидывал свои достоинства: хорошая пенсия, плюс работа, отдельная квартира, всего лишь полтинник стукнул, здоровье еще отличное, к врачам никогда не обращался, недавно купил машину, внешностью не обижен. Сравнение было однозначно в его пользу.

Задумавшись, Геннадий Петрович покрутился по сторонам, он уже тысячу лет не обращал внимания на свое отражение и сейчас он хотел посмотреть на себя со стороны. Не найдя рядом зеркала, он вышел на территорию. Вдоль забора стояли огромные металлические листы, и он двинулся в их сторону. Подойдя ближе, те, отполированные и блестящие, сразу отобразили его как в зеркале. Геннадий Петрович покачал головой, годы дали о себе знать: седые волосы, усталый вид, сутулые плечи, морщины, испещрившие лицо. Геннадий Петрович приосанился и вернулся в кабинет.

Чуть позднее, в этот же день, он увидел Катю, спешащую к проходной. Рабочее время еще не закончилось, но та быстро направлялась к выходу. Геннадий Петрович пошел следом. Выйдя за ворота, он сразу же увидел удаляющийся женский силуэт в сторону, противоположную от остановки, а чуть поменяв направление взгляда, рассмотрел и большой белый автомобиль шефа. Через секунды Катя уже быстро присела на переднее сиденье, и машина резко тронулась. Геннадий Петрович грустно качнул головой и вернулся назад, а потом сразу вспомнил о подаренных сегодня украшениях на внушительную денежную сумму. «Может, нарядиться когда-никогда… Красивая…» – и он махнул рукой в сторону дороги.

Новый год Геннадий Петрович провел в одиночестве: посмотрел телевизор, почитал книжку и лег спать. Он не считал, что праздник не удался: накануне повидал дочерей, поздравил их с наступающим и вручил каждой по крупной денежной купюре, те в свою очередь тоже не обделили его подарками и пригласили в гости на следующие выходные. Что еще было нужно обычному человеку?

Геннадий Петрович заварил себе крепкого чая, но несмотря на еще почти кипящий напиток и утепление своего наряда, его знобило: в квартире становилось все холоднее. Горячая кружка обжигала руки, он посматривал на время, маленькая стрелка часов приближалась к девяти. Вдруг в дверь тихонько постучали. Геннадий Петрович удивился, быстро прошел в прихожую и щелкнул замком. На пороге стояла маленькая худенькая девушка, закутанная с головой в теплое большое одеяло. Ее даже не было видно, только очертания и блестевшие в темноте глаза выдавали ее принадлежность к женскому полу.

– Здравствуйте, извините… у вас не будет воды?.. Выключили воду…

Геннадий Петрович сразу же узнал соседку с квартиры напротив, там вроде владельцы сдавали собственность в аренду, и он частенько видел эту молодую девушку вместе с высоким парнем. Они давно жили в этом доме и даже вежливо здоровались. Геннадий Петрович вспомнил, что те будто всегда ходили только вдвоем: маленькая худенькая девушка с длинными светлыми волосами и темноволосый парень приятной наружности.

– А… сейчас… проходи… – Геннадий Петрович покрутил головой, вспомнил, что у самого с запасами воды негусто, но протянул пластиковую бутылку. – У меня самого только вот… две бутылки…

– Спасибо большое, – девушка всхлипнула, и Геннадий Петрович сразу разглядел ее красные заплаканные глаза.

– Замерзла?..

– Ага… – шмыгнула та носом. – Еще и воды вообще нет. Я чаем отогреваюсь. Уже все запасы выпила…

Соседка понуро постояла посреди прихожей, потом повернулась и уже выходила за дверь, как Геннадий Петрович добавил:

– Ну как эту выпьете, приходите еще, у меня там еще в чайнике есть, на пару кружечек вам еще точно налью, попьете с парнем. Выручу.

– А я одна, – вдруг спокойно произнесла девушка.

– Как одна? В Новый год одна? А где твой суженый?

– Расстались, – также спокойно ответила девушка.

– О, дела, – удивился Геннадий Петрович. – Так ты там одна мерзнешь?

– Ага, – кивнула соседка.

– Подожди, может, тебе что-нибудь теплое дать?

– Не откажусь, – девушка печально качнула плечами. – У меня ничего такого и нет. Все, что было, я на себя надела. – Она распахнула одеяло, и Геннадий Петрович увидел, что соседка стоит в короткой куртке, в высоких черных ботинках, и замотанная широким шарфом.

Он почему-то засмеялся, и девушка тоже. Большие красивые глаза смотрели прямо на него, а голос был звонким и очень приятным.

– Так, стой, давай что-нибудь придумаем…

– Давайте, а то я уже околела… у меня так холодно, это просто… У вас как-то потеплее, или мне просто так кажется. У меня там еще с окон дует, там окна старые.

– А-а, так конечно. Хочешь, садись за стол, сейчас найду тебе что-нибудь.

Девушка спокойно прошла на кухню.

– Наливай там себе чай, подогрей только, я сейчас.

Геннадий Петрович сразу вспомнил, что бывшая владелица оставила много вещей на полках шкафов, и как раз сейчас, очень кстати, из памяти всплыл и последний разговор с ней:

– Там покрывала теплые, еще платки пуховые, знаете, от радикулита очень хорошо, вы не выбрасывайте. Я бы с собой взяла, да дочь ругается. Там еще носки вязаные из овечьей шерсти я оставила. Все новенькое, сейчас такие и не вяжут. Мы раньше на Севере с мужем жили, там без этого никак. Жалко было выкидывать. Я еще мужа одежду оставила, вдруг вам понадобиться, на рыбалку там, на природу. А если не нужно будет, тогда выбросите.

Тогда Геннадий Петрович сердечно поблагодарил женщину, а спустя время, рассматривая содержимое шкафов, видел аккуратные стопки теплых вещей.

«Вот и пригодилось!» – он достал две пары носков и несколько теплых шерстяных покрывал.

– На вот, смотри, – протянул он находки девушке. – Снимай свои военные ботинки!

– Ой, ни фига себе у вас запасики! – восхитилась соседка.

– Может, тебе белье теплое достать?

– Не, этого хватит.

Она сдернула одеяло с плеч и, не снимая теплой курточки, закуталась в одно из покрывал, сняла ботинки, надела обе пары носков, одну на другую и, натянув еще сверху одеяло, сразу стала напоминать собой большую мягкую горку.

Геннадий Петрович улыбнулся.

– Спасибо, – кивнула девушка. Перед ней уже дымился горячий чай.

– Разобралась здесь? – мужчина показал на сахарницу.

– Ага, спасибо вам. А то я так замерзла.

– А кушать хочешь? Голодная?

– Не, я поела.

– Может, тебе яичницу поджарить? Пельмени есть, – Геннадий Петрович вспоминал содержимое холодильника.

– А давайте! – девушка вдруг согласилась на предложение.

– Ну вот, а то скромничала…

– Я не скромничала, я просто очень замерзла, – улыбнулась девушка, и Геннадий Петрович снова заметил, какая она симпатичная, несмотря на заплаканные красные глаза.

– Так, а как зовут тебя?

– Лиля, – она шутливо протянула махонькую ладошку, вытащив ее откуда-то из глубин теплых одеяний.

– Геннадий Петрович. Дядя Гена, – мужчина пожал руку девушки. – Будем знакомы, Лиля.

– О, как моего папу, – снова улыбнулась соседка, и глаза ее просто засияли. – А мы давно знакомы, мы же тут давно уже живем – два года.

Геннадий Петрович помешивал варившиеся в кастрюльке пельмени, чтобы не прилипли, и мельком посматривал на гостью: она немного ожила, но губы были еще синими от холода, а лицо мертвенно бледным.