Цитаты из книги «Ночная смена»

Другое дело, скажем, «Три билборда на границе Эббинга, Миссури». Этот фильм настолько русский, что если переименовать героиню Фрэнсис Макдорманд в Татьяну, а героя Сэма Рокуэлла в Семена и назвать фильм «Три рекламных щита на въезде в Грушевку, Ростовская область» — то все нюансы, на которых строится драматургия, не только не рухнут, но, наоборот, заиграют по-новому.

«Пиздец, меня казнят дебилы», — говорит арестант на сцене; через минуту человек в форме полицейского выстрелит ему в голову из нагана. Так начинается спектакль Кирилла Серебренникова «Палачи» по пьесе Мартина Макдоны. Действие происходит в России, в 1996 году, незадолго до введения моратория на смертную казнь. Разумеется, в оригинальном тексте нет ни России, ни нагана, там речь идет о повешении, а место действия — Британия, год 1965-й. На сцене «Гоголь-центра» идет, скажем так, локализованная версия, и это тот самый редкий случай, когда локализация не только не искажает оригинал, но заостряет его, придает ему какое-то особенное ускорение.

зритель не боится сложных тем и неоднозначных концовок, не боится больших идей. Главное — идти до конца.

Эта мантра «будь проще — и люди к тебе потянутся» убила немало крутых проектов.

Один из главных признаков хорошего фильма — он заражает тебя интересом к теме, после просмотра хочется узнать больше.

Гарленд все детство рисовал комиксы и потому, работая над «Пляжем», обнаружил, что не владеет даже базовыми писательскими приемами; да что там — он даже прямую речь оформлять не умел. Тогда он взял с книжной полки роман «Художник зыбкого мира» Кадзуо Исигуро и начал копировать диалоги — и именно так научился писать. Много позже, когда «Пляж» уже прогремел на весь мир, Гарленд написал эссе о «Художнике» и признался, что именно романы Исигуро помогли ему стать писателем. Исигуро ответил Гарленду, и так они подружились. С их дружбой связана одна интересная коллизия: в своих интервью Исигуро не раз признавался, что, если бы не Гарленд, он никогда бы не написал один из лучших своих романов «Не отпускай меня».

Будь ты пакистанец в Британии или вьетнамец в США, ты всегда рискуешь застрять в этом культурном лимбе между двумя ментальностями.

Оушен Вуонг. «Лишь краткий миг земной мы все прекрасны»

«Если религия — опиум для народа, то традиция — анальгетик еще более опасный, потому что часто кажется безобидной. Религия — это тугой жгут, пульсирующая вена и игла, а традиция — затея куда более домашняя: маковая пыль, добавленная в чай; сладкий кокосовый напиток, приправленный кокаином»

Кирш пишет, что глобальность романа определяется мировоззрением автора, то есть это текст на стыке культур, написанный автором, говорящим более чем на одном языке и использующим возможности нескольких культур и языков. К глобальным романистам Кирш относит Орхана Памука, Харуки Мураками и Роберто Боланьо. А Максин Хонг Кингстон в своем эссе называет Салмана Рушди.