– А-а! – завопил Любимка и спрятался за Ярополка. – Оно двигается!
Глиняшка и правда шевелился. Фигурка расправила плечики, взмахнула крохотными лапками. С тихим поскрипыванием в глазницах крутились ягодки смородины.
– Вспомнил! – хлопнул себя по лбу Ярополк. – Техника создания любимцев, вот что это!
И замолчал, будто все объяснил. Любимка не мог долго сидеть в укрытии, любопытство сильнее.
– Каких любимцев? – спросил. – Домашних?
– Дурень! Разведывательных. Или посыльных. Иногда боевых, но для этого требуется слишком большое мастерство. Батя сказывал, что нынче это умение забыто…
– Кха-кха-кха!
Любимец оскалил маленькие клычки из прутиков и воинственно запрыгал на краю стола. Любимка отпрянул, скорей от неожиданности, чем от страха.
– Ешки-матрешки! Стоян колдовать умеет?! Интересно, батенька Варфоломей знает?
– Это не колдовство, – Ярополку явно по душе было строить из себя умника. – Техника любимцев позволяет передавать часть своей земной тяги предметам. Направляя ее токи, можно заставить предмет двигаться. Понимаешь о чем я? Вас, холопов, небось, наукам не учат.
– Если хочешь знать у нас в Чудовом монастыре очень хорошо с науками. Брат Иоанн все на свете знает. И нам рассказывает.
– И что он вам рассказывает? Как найти и убрать мусор? Виды метел и тряпок? Как отчистить котел от жира?!
И опять Любимка пропустил мимо ушей обидные речи, богатырский медальон в кармане переполняет спокойствием и уверенностью.
– Ешки-матрешки! Хватит лясы точить. Надо пойти и забра…
Он поглядел на стол, но ни Глиняши, ни печати там уже не было.
– Кхе-кхе-кхе! – раздалось из-под ближайшего лежака.
Переглянувшись, новоиспеченные тягатели бросились догонять чучелко. Ярополк ухватил постель и с грохотом поставил ее на попа. Глиняша сидел под ней, перекрестив задние лапки и крепко держа в передних печать. Он поглядел на склонившихся ребят круглыми ягодными глазками и спрятал приз за спину.
Любимка протянул руку, чтобы ухватить чучелко, но то ловко подскочило. Топ-топ-топ-топ – шустрые ножки затопали по запястью, локтю, плечу. Шлеп-шлеп, отрок пытался накрыть его ладонью и не успевал.
А Глиняша уже на голове. Оттолкнулся от макушки, у Любимки аж зубы клацнули.
– Кха-кха-кха! – раздалось сверху, чучелко таращилось на ребят с высоты поднятого лежака. Ярополк с грохотом придвинул сундук и вскочил на него. Любимка ухватился за доски и полез следом. Лежак опасно шатался, рискуя рухнуть и придавить собой щуплого тягателя. Чучелко заверещало и замахало лапками.
Ярополк вовсю шарил по спинке лежака, Любимка подтянулся и высунулся с другой стороны. Глиняша разбежался и совершил гигантский для такого маленького тельца прыжок. Зацепившись коготком за стропила, второй лапкой он удерживал печать. Сын воеводы прыгнул прямо с сундука, Любимка оттолкнулся от лежака. Тот с грохотом рухнул и разлетелся на части.
Человечек забросил печать на потолочную балку и лез, дрыгая ножками, следом. Ярополк повис на стропилах рядом, Любимка сорвался, но в последний момент ухватил соперника за штаны. Ребята яростно шипели, как сцепившиеся коты. Трещала материя, скрипела балка. Топ-топ-топ-топ – убегал Глиняша.
Бабах! Оба тягателя рухнули на соседний лежак, только щепки во все стороны брызнули. Любимка тут же вскочил, ища глазами беглеца. Хотел рвануть следом, но за ноги ухватили. Отрок замахал руками и растянулся на полу. Загрохотало так, словно свалился не хрупкий отрок, а огромный шкаф.
Потом преследовали Глиняшу снизу, пуляя в него всем, что подвернется под руку. Чучелко ловко уворачивалось, кхекало, показывало сверху печать и дразнилось нехорошими жестами.
Слишком увлекшись этим делом, любимец пропустил меткий бросок Любимки.
Кха! – чучелко отлетело в одну сторону, печать в другую. Глиняша приземлился в груду обломков оставшихся от лежака. Печать запрыгала-закружилась по полу.
С кинжальным звоном взгляды Любимки и Ярополка скрестились на заветном призе. Оба рухнули на колени, вытягивая вперед руки, словно язычники перед главным божеством.
Любимка ухватил печать.
– Да! Я сдюжил!
Бац! Оплеуха бросила его на пол. В печать вцепились пальцы Ярополка.
– Отдай мне, холоп!
– Ни за что, маменькин сын!
Они тянули каждый в свою сторону и тут.
Щелк-щелк-щелк! Из обломков лежака поднялась фигура, гораздо более крупная, нежели упавший туда Гляняша. От удивления Любимка едва не выпустил печать. К счастью Ярополк тоже был поражен и не воспользовался моментом.
– Ешки-матрешки!
– Это еще что?!
На глиняное чучелко налипли обломки лежака, и оно превратилось во что-то фантастическое и устрашающее.
Острые куски древесины составляли из себя длинные, похожие на паучьи ноги. В центре висел, вращая ягодными глазками, любимец. Глиняное тельце прикрывали импровизированные доспехи из разломанных досок.
Кха-кха-кха! – угрожающе прощелкал Глиняша и рванул вперед. Любимка хотел отпрыгнуть, но рука по-прежнему держала печать, в которую вцепился Ярополк. Поэтому не смогли увернуться оба.
Бац! Бац! Любимку протянули доской поперек туловища. Он кувыркнулся через всю гридницу и с размаху грохнулся на пол. Некоторое время ничего не ощущал от боли. Потом сквозь звон в ушах услышал:
– Ах так! Сейчас я тебе покажу!..
Раздался громкий хлопок. Любимка поспешно сел. Ярик перешел в режим земной тяги.
Бах! Бах! Бабах!
Ярополк хорош. Каждый удар отламывает от Глиняши большие куски древесной брони. Чучелко скалится, притягивает к себе еще и еще деревяшек.
Постой! А чего это там среди пыли и щепок? "Хе-хе-хе! – Любимка потер ладоши. – Пока они там прыгают, я печать-от и умыкну!"
Он поднялся и стал подкрадываться к лежащему призу.
Бац-бац-бац! Ярополк продолжал теснить Глиняшу. Любимка сомкнул руку на печати и вдруг понял, что больше не слышит грохота. В гриднице повисла звенящая тишина.
Отрок втянул голову в плечи и обернулся. Тягатель и чучелко глядели на него, очень похоже вытаращив глаза.
– Кажется, дождь собирается, – проговорил Любимка и выразительно глянул под потолок. На столь глупый маневр отвлекся только Глиняша – задрал голову и округлил глаза – откуда взяться дождю под крышей?
Ярополк скакнул к Любимке, тот рванул в сторону двери. Совсем было ускользнул, но под ногу попался осколок лежака, скырк – нога пробуксовала, и соперник его настиг.
Бабах! Они покатились по полу, поднимая тучи пыли и считая ребрами острые выступы и обломки досок.
– Печать у меня! – торжествуя, вскричал Ярополк.
Любимка хотел крикнуть, но слова застряли в горле. За спиной сына воеводы вздыбилось нечто огромное. На сей раз Глиняша собрал новое тело из лежаков и сундука.
– Трепещи, смерд! – воскликнул Ярополк, не видя опасности. – Я победил!
Гигантская фигура с грохотом надвинулась. Сын воеводы только и успел, что развернуться и жалобно пикнуть. На него обрушился сундук, который заменял чудищу пасть. Клац-клац, пасть заглотила парня и захлопнулась.
– Бедный Ярик, – пробормотал Любимка. – Туда тебе и дорога! Не берись, коли не дюж…
Он застыл.
– Мечи-калачи! Вот дурило! Позволил сожрать себя вместе с печатью, – отрок отступил, озираясь. На полу черенок от метлы. Ухватил его, подскочил к гигантскому монстру и ткнул в страшную сундучью морду.
– Ей! Отдавай печать! Мы так не договаривались!
Монстр загрохотал, затопал. Сундук захлопал, заклацал, намекая, что внутри достаточно места и на второго отрока.
Он навис над бедным пареньком и обрушился на него всем своим весом. Любимка сделал единственное, что мог в тот миг – согнулся в три погибели и скакнул прямо между ног-лежаков чудища. Клацающая пасть преследовала его по пятам.
Любимка вскочил и отбежал подальше, пасть тянулась за ним и застряла. Чудище замерло в весьма неприглядной позе. Увидав положение Глиняши, Любимка вскочил на него и запрыгал, как безумный гусенок.
– Отдавай Ярика! Верни печать!
Сперва прыгал, словно по монолитному камню, потом доски под ногами стали прогибаться, Любимка услышал хруст и странные звуки.
– Ага! Сдаешься!
Бабах! Сундук, в котором сидел Ярополк, разорвало на куски. Любим узрел шелковые портки сына воеводы, его оскаленное лицо с плывущими по воздуху волосами. Кольнула завистливая мысль: "Ярик щеголяет своим умением пробуждать тягу!" Но тут из месива деревяшек выкатилась печать, и отрок разом обо всем позабыл.
Кубарем скатился вниз, по пути цапнул печать. Ноги уже вовсю месили грязь и щепки. Сзади пахнуло физически ощутимой опасностью. Надвинулось что-то огромное и грозное. Коли настигнет – кончится история приютского отрока, не успев толком и начаться.
Наддал так, что едва жилы не полопались. Кожа на спине подрагивала в ожидании удара. Летел, как обезумевший стриж. В голове стучала единственная мысль – не медлить! Ни секунды задержки!
Впереди дверь. Отворяется внутрь. Коли остановлюсь – пропал. Преследователи врежутся со всей дури и размажут по стене. Рядом окно. Стекла нет, но оно слишком узкое. Коли ошибусь хоть на волосок…
Мысли еще не успели погаснуть в голове, а тело уже скакнуло вперед, вытянув руки с зажатой печатью.
Плечо словно плетью ожгло, но удар пришелся вскользь, лишь ободрал кожу. Лицом ощутил свежесть улицы. Сгруппировался, кувырок, не прекращая движения, помчал дальше.
Грабызь! Бах! Ш-ш-ш-ш! Едва не накрыв его, наземь шлепнулась дверь. Вылетела вместе с косяком. Любимку обогнала волна пыли, он наддал еще, выжимая остатки сил. Что-то огромное топало и громыхало следом.
Любимка наискось пересек двор, по скорости почти не уступая Олегу, когда тот нынче утром напал на дядьку Стояна. Наставник стоит, задрал голову к небу, аж борода выше подбородка.
Любимка замер перед ним, протягивая печать. Рядом сипло дышит Ярополк, отстал на какой-нибудь волосок. Сзади – отрок, наконец, позволил себе оглянуться – ковыляет Глиняша, с грохотом теряя деревянные части.
Из гигантского монстра он превратился в паука на длинных ходулях, потом в человечка в деревянных доспехах. За ним тянулся шлейф из щепок и досок.
На подставленную руку Стояна забралось уже глиняное чучелко, каким оно и было в самом начале.
– Что скажешь? Каковы новые тягатели? – серьезно спросил наставник.
– Кха-кхе-кхы-кху! – принялся скрипеть Глиняша, вращая красными глазками. Любимка приосанился, небось, хвалит меня. Вона я как ловко печать увел. Прям из-под носу!
– Что? – переспросил Стоян. – Говоришь, устал поддаваться? Ну не суди их строго. Они первый день в школе…
Наставник с чучелком одновременно глянули на ребят. Те разом сдулись. Любимке стало жаль Ярополка. Ладно я, печать добыл. А он, не смотря на свою тягу…
– Но к делу, – собрался Стоян. – Испытание завершено. Победитель у нас Любим, а стало быть…
– Стойте! – прервал его голос. От ворот к ним шагал калика Олег. – Результат надо отменить. Любим не может быть тягателем.
О проекте
О подписке