Отзывы на книги автора «Алексей Писемский»

Дорисковался, гаденыш! Предупреждал я его,
что бабы и кабаки доведут до цугундера

Горбатый

Роман Писемского "Масоны" представляет собой семейную сагу, рассказывающую о судьбе сестер Рыжовых, на фоне декораций XIX века: масоны, откупщики, хлысты, закат дворянства, рассвет капитализма. В общем "Раньше было лучше"

Действие происходит в трех локациях: условная деревня(провинция, водка, балы по-деревенски, убогость какая-то и нищета повально у всех, кроме откровенно богатых дворян и хапуг откупщиков), условная Москва(которая в общем-то тоже большая деревня только с театрами, кабаками и картами) и условный Петербург(там живет большое начальство и складывается впечатление, что весь Петербург это одно большое присутствие).
Язык романа довольно легкий, хотя и немного устаревший, приходилось лезть в словарь и Википедию за разными словами. Сноски не помогают от слова совсем belle madam[красавица]. Я бы, например, хотел бы узнать что такое хоробрец, английское пике, рытый бархат и многие другие старинные выражения. Очень интересно читать про всякие старинные штуки, чувствуется, что Масоны писались еще и как некая энциклопедия тогдашней жизни, обычаев, порядков.
В книге действуют как реальные исторические лица, например, князь Голицын - старый масон, так и вымышленные персонажи, впрочем их фамилии явно указывают на их прототипы (Лябьев - Алябьев, Батенев - Бартенев).
Стержнем повествования служит семейная история трех сестер, одна из которых умерла в раннем возрасте от неудачных родов, вторая вышла за Лябьева (с далее последовавшей криминальной историей), третья заинтересовалась масонством и вышла за пожилого масона Марфина (тоже один из центральных персонажей). На этот стержень нанизаны житейские истории, сопровождающие многочисленных героев произведения, мораль которых, по-моему, заключается в следующем: Россия скатилась в полное беззаконие, добиться правды можно только если есть большие деньги или большие связи. Простому человеку с государственной машиной тягаться не приходится.
Масоны в романе предстают в основном уходящим, пожилым поколением, глубокого рассказа о том, чем же они занимались не получилось, конечно есть несколько философических рассуждений и пара описаний масонских обрядов, но в общем они живут как обычные люди, только стараются придерживаться каких-то моральных правил.
Женщины в романе служат в виде какого-то дьявольского отродья, которое только и делает, что подпадает под развращение или развращает само, из-за них мужчины пьют, играют в карты, впадают в депрессию и меланхолию, манкируют обязанностями. На этом фоне идиллическим белым лебедем смотрится Сусанна, вышедшая замуж за старика Марфина, но от этого общий негатив только заметнее.

Плюсы: интересно читается, много исторических артефактов, в основном не картонные персонажи.

В общем и целом
хорошо

"Роман старинный, отменно длинный, длинный, длинный" - написанный гораздо позже этих закавыченных строк и тем не менее вполне подходящий под такое определение.
Несмотря на название, ждать каких-то тайн, леденящих душу обрядов, мистических откровений или потустороннего, проникающего в реальность, не стоит. Философией, впрочем, и историей масонства читателя чуточки накормят - то и дело то один герой другому лекцию прочитает, то письмо кто кому напишет этакое, то священник-масон проповедь провозгласит с подтекстом. А история, разворачивающаяся на страницах романа, вполне обыденная, хотя и немного криминальная. Тут вам и обесчещенные благородные девицы, и злодеи, живущие и процветающие по поддельным документам, и жены-взяточницы при простофилях-мужьях, и пылкие влюбленные, умирающие от любви, и финансовые махинации, и покровительство сильных мира сего, и опальные хлысты, и убийства, и интрижки.
Сюжет так или иначе вьется вокруг главного героя полковника в отставке и участника Отечественной войны Егора Егоровича Марфина. Он богатый помещик, честный человек и масон. Изображен как весьма сострадательный и принимающий посильное участие в людях, щепетильный и совестливый, а также довольно вспыльчивый и вместе с тем мягкосердечный. Широта его взглядов, видимо, проявляется еще и в том, что его камердинер также масон, как и он. У Марфина есть племянник Валериан Ченцов, кутила, игрок, мот, увлекающийся молодой человек, может быть и добрый изначально, но испорченный. Значительную часть романа и составляют их взаимоотношения: как Ченцов занимает у дяди денег, как заигрывает с женщинами, как влюбляется сам и влюбляет в себя Людмилу, на которой Марфин хотел жениться, что происходит далее, почему Ченцов женился на дочери дворянского представителя и почему тот умер при известии о замужестве дочери, как сложилась его супружеская жизнь. Далее в сюжете важное место занимает противостояние "честных людей" (конечно, во главе с Марфиным, не без участия еще одного несчастного поклонника все той же Людмилы майора Зверева, а также по инициативе друга Марфина доктора Сверстова) и негодяя, убийцы и дельца Тулузова (на самом деле, вовсе не Тулузова, а беглого каторжника, похитившего паспорт у убитого им же мальчика посыльного). Третьей крупной составляющей развития событий является история женитьбы и семейной жизни Марфина, которому все же посчастливилось - младшая сестра Людмилы Сусанна сама по доброй воле и по любви согласилась стать его женой. Надо сказать, что немалую роль в этом сыграло и ее желание стать масонкой, что было возможно только для жены масона. Весь роман меня смущала разница в возрасте супругов - все-таки полковнику было около пятидесяти в начале книги, а Сусанне, как я поняла, около двадцати. И она притом умудрилась противиться искушению: в нее был влюблен баловень всей Москвы Петр Углаков, но Сусанна его избегала, а потом призналась мужу в своей симпатии и попросила увезти ее в Европу - подальше от искушения. Вот. А Углаков-то взял и от огорчения умер. А потом и Марфин приказал долго жить... но перед этим все же написал любимой жене письмо-наставление, весьма любопытного содержания...
В общем-то главный герой был, скорее, исключением среди русских масонов - то есть он искренне стремился к постижению масонских тайн, к самосовершенствованию и прочим прекрасным вещам, тогда как другие (например, дворянский предводитель Крапчик) в масонство пришли за связями и весом в обществе.
Структура роман немного расплывчатая - некоторые эпизоды просто затягивают действие и ничего существенного не прибавляют, хотя сейчас и читаются как некоторый отчасти любопытный снимок того времени (а точнее, как взгляд из 80-х годов девятнадцатого века в 30-е и 40-е годы).

У этой книги хорошее послевкусие. Она раскрывается, где-то через две недели, после прочтения: трагедией Задор-Мановского, очень Писемской провинцией, образами второстепенных персонажей. И это не смотря на то, что основная тема книги – совсем не моя. Так называемый «женский вопрос», который и при Писемском был поднимаем в беллетристике, а уж после А.Ф. только ленивый о женском вопросе не писал. Тяжёлая судьба любимой дочки внезапно обанкротившегося генерала, вышедшей замуж за тирана, терзавшего её за «утекшие миллионы». Не интересно, но всё остальное – просто превосходно: описание провинциальной светской жизни, подковёрные войны и сплетни, бури страстей в характере Задор-Мановского, описание провинциального быта.

Про любовь. Писемский в моём фантастическом понимании описывает три любви: которой не было – Анны Павловны и Задор-Мановского, которая казалась – Анны Павловны и Эльчанинова и которая могла бы быть – Анны Павловны и Савелия. Плюс несколько портящее общую картину сладострастие графа Сапеги по отношению к Анне Павловне. Что интересно, граф Сапега вызывает просто чувство гадливости, а вот Эльчанинова местами хотелось придушить. Это его саможаление, эгоцентризм, сентиментальность и ветреность, они так обескураживают и озлобляют…

Порадовала концовка романа.

«Боярщина» - это частная история без всякой попытки со стороны автора к метафоре и обобщению. Это именно Боярщина, не вся Россия. Что и нравится. Камерность произведений – авторский стиль Писемского, с присущей камерности немногочисленностью персонажей, кулуарности времени и места действия, отсутствием побочных сюжетных линий, выделяет Писемского среди русских писателей-классиков второго ряда, куда он попал по прихоти либеральной критики и советского литературоведения.

Обобщая: А.Ф. несомненно привлёк к своему творчеству моё читательское внимание даже «не совсем моей» или точнее «совсем не моей» книгой. Частично я это объясняю мировоззрением А.Ф. – консерватора и ортодокса, выражающего реакционно-охранительное мировоззрение; частично – виртуозным владением литературной техникой, Писемский – очень «техничный» писатель; частично – камерностью его произведений. «Люди сороковых годов» А. Ф. Писемский на очереди. Приятного мне чтения.

«Питерщик» – первый из трёх рассказов Писемского, объединённых затем в цикл «Очерки из крестьянского быта». Рассказ был написан в 1852 и вызвал большой интерес. Сейчас уже кажется, что в нём нет ничего особенного. Но читается хорошо, хотя экспозиция кажется затянутой.

В отличие от ожиданий, которые делает короткий пересказ Львом Аннинским в книге «Три еретика», в рассказе нет никаких зверств и непотребства. Мало того, рассказ светлый и целомудренный.

Сначала я выбрал для эпиграфа такие слова из рассказа: «…От хмельного мужику все нехорошее и в голову приходит». Но потом сообразил, что герой говорит эти слова только об одном случае в своей жизни. Остальное у него происходило совсем по другим причинам. Рассказ не о вреде пьянства, рассказ о силе предприимчивости и силе любви русского мужика.

Главный герой Клементий промышляет отхожим промыслом в Питере. Он человек одновременно и дельный, быстро зарабатывающий деньги, и романтический в любви. Оба его жизненных краха случились из-за этой самой, из-за любви. В первый раз он затосковал и чуть не помер. Во второй раз – спился. И вот интересное противоречие с нашим шаблоном: времена крепостнические, а барин разумный. Барин спас Клементия после второй неудачной любви, найдя его, спившегося, в Питере, и вернув домой. Выдержал он Клементия четыре года в деревне, на барщине, и когда тот совсем оправился, выдал ему паспорт и отпустил-таки в Питер, да потом ещё взял под свой залог хороший подряд для него. Вот такие крепостники. Не все салтычихи и органчики. Ну так чухломские баре на отхожих промыслах хорошо зарабатывали. Зачем дельными мужиками разбрасываться? В общем, рассказ рисует вполне разумное устройство крепостнической жизни. И, конечно, поражает чухломская деревня, бóльшую часть года живущая без мужиков, которые все – на отхожих промыслах в дальних столицах. И держится вся деревня на бабах – они и пахари, и десятники. Собственно, удивляться не приходится: любая большая война – и вся русская деревня остаётся на бáбах.

Во второй части «Трёх еретиков» Аннинский интереснейше анализирует романы Мельникова-Печёрского и говорит, что в них показана бездонная душа русского человека, который держится за внешние обряды, например, за те самые два или три перста, коими осеняют себя крёстным знамением, потому что кроме этих поручней никаких иных опор у него нет – внутри полная стихия и вольница души, которая иначе разлетится во все стороны света. Вот и питерщик Клементий это подтверждает: из-за несчастия в любви легко срывается в бездну, из которой его вытаскивают другие. Но и выводы он делать умеет, потому что русский мужик совсем не глуп. Опять крепко встаёт на ноги. Чем не образец для нынешнего подрастающего поколения – ну, если вычеркнуть срывы от несчастной любви. Впрочем, в юном возрасте мы все туда срывались, а кто не срывался, тот, видать, не был юн…

И еще одно «Питерщик» напомнил. Можно сказать, что рассказ – вялый (по накалу страстей и безумств) набросок к роману Достоевского «Идиот». Ведь Клементию не сносит от любви крышу так, как сносит Рогожину с его куражом и бесчинствами, и Пелагея Ивановна, на которой разоряется Клементий, – не та страстная женщина, которая Настасья Филипповна. Вряд ли Достоевский вдохновлялся рассказом Писемского; просто случаев такого срыва из-за «баб-с» в жизни наверняка хватало. Но и творческую связь такую я бы не отрицал. Вот меня поражающий факт: Писемский и Достоевский родились в один год (с разницей в полгода) и скончались в один год (с разницей в неделю).

* * *

Питерщик Клементий из рассказа – это талантливый промышленник, который умеет сколотить под себя артель и получить выгодные, часто казённые подряды. Но собственно отходники как работники не так много зарабатывали: https://ru.wikipedia.org/wiki/Отходничество. Об этом и в рассказе: спивающийся Клементий устроился всего за 15 рублей в месяц работягой в свою прежнюю артель. А перед этим легко сорил червонцами и углами.
 
 

Вильнюс – город низколетящих ангелов. Бизнес-центр на Швитригайлос 11. Фото: Анатолий Пчелкин, 04.10.2021

Удивительная книга досталась мне в игре "Игра в к лассики". Алексей Писемский - доселе неизвестный мне автор, написал свой роман в 1861-1862гг. Знаковые года для России,отмена крепостногоправа. Пока читала, передо мной почему-то вставал роман "Отцы и дети", обожаемый мною в школе. И не зря. Написаны оба романа приблизительно в одной время и рассказывают о зарождении нового типа людей - нигилистов. ТОлько у Тургенева это мужчина (Базаров), а у Писемского, о ужас, женщина - Елена Жиглинская. Из них неплохая получилась бы пара. У меня складывается ощущение, что основной принцип жизни нигилистов "назло маме отморожу уши", они всегда против всего, везде у них свой путь, они идут напролом, разрушая все на своем пути, в первую очередь себя.

Стоять вечно в борьбе и в водовороте – вовсе не наслаждение: бейся, пожалуй, сколько хочешь, с этим дурацким напором волн, – не пересилишь; а они тебя наверняка или совсем под воду кувыркнут, а если и выкинут на какой-нибудь голый утесец, так с такой разбитой ладьей, что далее идти силы нет, как и случилось это, например, со мной, да, кажется, и с вами.

В центре повествования всего несколько человек, они как тараканы в банке, варятся в собственном соку, попеременно влюбляются друг в друга, женятся, ссуживают деньги, просят деньги, воруют друго у друга, обманывают друг друга.

Если мы говорим, что наше сегодняшнее общество стало слишком распущенным, не верьте, и в 19 веке нравы были ровно такие же. Князь Григоров влюбляется в красавицу Елену Жизлинскую Ставит в известность о том свою жену Елизавету. Та со смирением принимает свое текущее положение. Жиглинская все ближе и ближе подбирается к князю. А после того, как тот отправляет жену за границу вместе со своим знакомым Миклаковым ( в надежде, что Елизавета найдет свое счастье с ним), Жиглинская и вовсе переезжает к своему любимому. На этот момент у них уже родился сын.

Князь хочет жить спопкойной семейной жизнью, он неплохой управленец, у него приличных доход, он помогает и матери Жиглинской, которая с радостью продала дочку князю за ежемесячное пособие, снабжает жену за границей и помогает всем, кто попросит. Елена же озабочена проблемами вселенского масштаба - где-то в Европе угнетают поляков, где-то царят старинные нравы. Она специально не хочет замуж за князя, несмотря на то, что он к ней со всею душой. Она не хочет крестить сына, потому что не верит в бога. С каждым днем пропасть между любящими людьми растет. И вместо созидания и совместного счастья Елена ищет повода для бесконечной борьбы с ветряными мельницами. На ее беду в ее жизни появляется поляк Жуквич, который втягивает ее в борьбу за жизнь поляков за границей (у Жигинской есть польская корни), она с радостью вступает в эту неивестную борьбу и хочет, чтобы спонсировал ее граф Григоров. Тот уже сталкивался с Жуквичем и не собирается помогать. Это стало окончальной точкой их взимоотношений.

Дальнейшая жизнь Елены очень незавидна. Она идет на кучу лишений, лишь бы не просить помощи у князя. Удивительно, что она готова выйти замуж за презираемого ей глупейшего Николя Оглоблина, который много принес бед своими сплетнями. Князь же, узнав, в каком бедственном положении была его любимая и собственнный единственный сын, просто не смог этого перенести.

Читаешь и понимаешь, как много ошибок совершают люди из своих идиотских принципов и никому не нужных убеждений. Могли бы жить в счастье, но доживали свой век глубоко несчастными. А счастливыми оказались те, кто пользовался добротой, льстил, приживался, воровал. Жизнь!

У автора очень хороший язык, повторюсь, если Вам нравится Тургенев, непрменно понравится и Писемский. Хоть роман немного тягучий, читать нисколечко не скучен, страсти кипят шекспировские. И мне очень жаль, что автор этот правкчтически неизвестен, хотя о нем очень лестно отзывались и Лесков, и Толстой. Просто у нас в 20-е гг. XX века классиками назвали других. Это же роман в сое время был чрезвычайно популяен и наделал много шума.

Неспешное повествование, спокойная, на первый взгляд, индифферентная авторская интонация, настоящее «романное» содержание, в котором есть и взлёты и падения героев, и ситуации серьезного нравственного выбора, – «фирменные» свойства художественного почерка А. Ф. Писемского. И они вполне проявлены уже в раннем романе писателя. Анна Павловна соглашается на брак по выбору отца. Писатель в этом смысле сравнивает ее с пушкинской Татьяной. Да вот только судьба у нее сложится по-другому. Послушная дочь, верная жена человека ограниченного и жестокого. Красавица и умница, тонко чувствующая романтичная натура, далеко превосходящая дам из своего вынужденного провинциального окружения. Ей приходится жить в угрюмом доме мужа в атмосфере эмоциональной холодности и полного непонимания. Неспроста, ох, неспроста автор называет имение Задор-Мановского Могилки: здесь веет бедой и смертью и от темного, заросшего тиной пруда, похожего на зловещую пропасть, и от мрачного старого сада, и от серого дома, и от полуразвалившейся часовни, и даже от крепкого забора, отделяющего героиню от всего мира.

Ее грустный, но, казалось бы, устоявшийся мирок рушится при встрече с главным героем – Валерианом Эльчаниновым, светским щеголем, пустейшим фразёром. Понятно, что женщине остро необходимы душевное тепло и любовь, да только выбор наивной, доверчивой и неопытной Анны Павловны уж больно неудачен (так ведь на безрыбье же!). Эльчанинов – эдакий вариант Грушницкого с его претензиями на значительность и романтические чувства, жалкими попытками «сделаться героем романа». Ничтожество, пошлый и совершенно безответственный человек. Реальная жизнь, как очень скоро поймет Анна, вовсе не соответствует книжным представлениям о ней: романтический флёр очень быстро рассеется, уступив место практицизму и эгоистическим устремлениям героя. И это его вина в том, как сложилась (вернее, увы, не сложилась) жизнь молодой женщины.

Более раннее название этого романа у Писемского было «Виновата ли она?» (ох уж это стремление русской литературы середины XIX века искать виновных!). Нет, конечно, не она виновата в своей судьбе, ведь трагизм положения женщины этого времени – в ее полной зависимости от мужчины, мужа, отца. А еще в беззащитности перед общественными устоями, общественным мнением. Свора провинциальных злопыхателей, жестоких сплетников, бездуховных и ограниченных, попросту затравила бедную Анну, довела до физического разрушения ее мужа, человека богатырского сложения, энергичного, полного сил. Не последнюю роль в судьбе героини играет граф Сапега, своего рода коварный «искуситель», носитель тёмных начал, воплощение порока и животных инстинктов.

Не могу отделаться от ощущения некоей связи этого сюжета с романом Жорж Санд «Индиана». Там тоже судьба женщины определяется поведением мужчин, волею обстоятельств оказавшихся рядом с нею. И тоже есть бездушный муж, легкомысленный франтоватый любовник и истинно любящий человек (хотя и не столь блестящий, как «герой ее романа», но ведь это ложный блеск). Правда, русская действительность оказывается куда безотрадней. Она чрезвычайно далека от романтических упований Ж. Санд: нашу «Индиану» не удаётся спасти бедному, но честному дворянину Савелию, однако такой финал значительно правдивее и достовернее, чем французский.

Алексей Писемский является фигурой мне абсолютно неизвестной. Прочитанная о нем статья внесла некоторую ясность и даже рассказала о том, что во второй половине XIX века он по своим литературным достоинствам равнялся Толстому и Достоевскому. Увы, проверку временем его творчество не прошло. Однако вот остался цикл замечательных очерков "Русские лгуны". Впервые они были опубликованы в 1865 году, но и сейчас читаются удивительно свежо.
Еще раз, это не повесть, не рассказы и не роман, это именно очерки. Не могу утверждать что они все о реально живших людях, но прототипы, думаю, точно у автора были.
Всего внутри 8 произведений о совершенно разных людях. Вот, к примеру, Антон Федотыч Ступицын, первостатейный лгун по любому, даже самому пустячному поводу. Однако на светском рауте он встречает достойного конкурента...Вот мещанин Петр Вакорин, лжет своему благодетелю и постоянно преувеличивает свои заслуги за что и попадает в неприятную ситуацию. Вон там Евграф Петрович Хариков, кавалер ордена "За заслуги". Он всем и каждому сообщает об особом благоволении государя к нему и тем самым веселит окружающих. Тут у нас Мавра Исаевна Исаева. Когда-то в молодости она влюбилась в государя-императора Александра I и с тех пор не подпускает к себе никого из поклонников и всюду загадочно говорит о роковой встрече с правителем России. Недалеко от нее некий N, совершивший кругосветное путешествие и всем слушателям рассказывающий о нем, со значительными преувеличениями, разумеется. А вот, прошу, Доминика Николаевна и Дмитрий Дмитриевич. Пожилая дама и молодой повеса. Она влюблена и оказывает ему поддержку, он постоянно хорош собой, надушен, но стеснен в деньгах, оттого и лжет о своих чувствах. Совсем в углу короткая история о становом Карпенко, который над деревенскими полицейскими был начальник и напускал на себя важного виду.
Все вышеупомянутые 7 историй довольно безобидны и в чем-то милы. А вот восьмой очерк, "Красавец", тот уже идет сразу, как говорится, по жести. Рассказывает он об Александре Ивановиче Имшине, совершеннейшем красавце, который не получал отказа ни от одной дамы. Не устояла и жена председателя казенной палаты. Да так не устояла, что и забеременела. Но это только начало истории, ведь впереди еще убийство, педофилия и долгие страдания.

Вот и прочитаны совсем небольшие по объему "Русские лгуны". Вещь прекрасная, я всячески рекомендую. Блестящий слог, отличные характеры персонажей выписаны (хоть и всего на 4-5 страниц бывает), комментарии автора к рассказу всегда остроумны и к месту. Перед нами отличный образец старой русской прозы, прочтите, не пожалеете.
P.S. Я удивлен, что книга еще не попала в списки запрещенных ныне...там есть откровенные геи, педофилия и несоблюдение родительских обязанностей. Прямо и неприкрыто.

Для меня это первое произведение Писемского, хотелось найти какого-то годного автора 19 века на замену Мамин-Сибиряку, у которого прочёл 8 романов (остался ещё один, а остальные, которые только со старой орфографией имеются в сети - читать уже не буду). Так вот, кажется Алексей Феофилактович на эту роль вполне подходит.
Повесть "Тюфяк", хотя я сказал бы, что это скорее небольшой роман, довольно таки увлек, читался с немалым интересом - однозначно пятерка. Тут все прелести литературы 19 века: хороший слог, глубоко прописанные характеры, довольно яркий и плотный сюжет. Вероятно "Тюфяк" - это лучший вариант для знакомства с данным писателем.
Немного хочется покритиковать то, как выполнен главный герой: мягкотелый интроверт. На мой, субъективный конечно, взгляд он не до конца раскрыт. А ещё кажется, что при своей образованности/начитанности, просто за счёт эрудиции, он должен бы был в определенных ситуациях действовать решительнее, иначе; тогда выглядело бы это всё правдоподобнее.
Так или иначе данное произведение на пятерку, одно из лучших из того, что я читал из литературы 19 века.

Увидела книгу, прочитала аннотацию, заинтересовалась и в итоге прочла книгу за 2 вечера. Слог повествования очень легкий, простой и книга сама по себе небольшая. Несмотря на то, что в романе очень много действующих лиц  и сюжетный линий, автор все очень понятно и доступно излагает .
Роман полный интриг, хитросплетений и как по мне, здесь главные герои  все. Автор не описывает конкретно главного героя, скорее здесь описание идет через  поступки и поведение героев. Но не стоит обольщаться , скажу с уверенностью , что первое впечатление  вас очень сильно обманет и чем дальше по мере продвижения чтения  , тем больше  мнение о героях   колеблется.
И я очень сильно удивилась, когда увидела количество прочтений книги… как по мне, книга очень недооценена.

Мне, признаться, сделалось не на шутку страшно даже за самого себя... Жить в таком обществе, где Ферапонтовы являются преступниками, Бжестовские людьми правыми и судьи вроде полицмейстера, чтобы жить в этом обществе, как хотите, надобно иметь большой запас храбрости!

Ферапонтов Иосаф Иосафыч - бухгалтер Приказа (присутственное место) в городе П-е. Просители называют его Асаф Асафыч, подчиненные прозвали "отче Иосафий" - за внешнюю суровость и неподкупную честность.

Он вообще с канцелярией никогда не вступал ни в какого рода посторонние разговоры и был строг.

В 15 только лет он смог поступить в гимназию, в первый класс, куда набирают детей 9-10 лет - очень хотел учиться, но у отца было крайне стесненное финансовое положение. Выучился, вынеся все насмешки и в то же время не давая начальству унижать свое человеческое достоинство - например, не дался высечь себя после одного случая с самодуром-инспектором, сбежал с порки; но его на следующий день приволокли связанного и "примерно наказали" - т.е. в течение 30 минут избивали палками до кровавой каши на спине. Директор все требовал назвать зачинщиков, Ферапонтов молчал. В итоге его так и унесли на этой скамейке - 3 недели провалялся в больнице. Ну, в общем, это нормально было для того времени. Отец еще на коленках за директором полз после этого, умоляя, чтобы сына не выгнали.
После гимназии Иосаф сам поступил в Демидовский лицей - на казенный кошт, а после его окончания сам смог найти себе место в этом самом Приказе. Здесь он показал себя прилежнейшим и при этом толковым работником и быстро выбился наверх, стал бухгалтером. Жениться он так и не женился.

"Для меня нет и никогда не будет возможно это счастие. Девица, какую я представляю себе в моих мыслях, за меня не пойдет. Невесты же, приличные для меня, из нашего подлого приказного звания, противны душе моей: они не домовиты и не трудолюбивы, потому что считают себя барышнями, и сколько ни стараются наряжаться, но и этого к лицу сделать не умеют, будучи глубоко необразованны. Много раз я прислушивался к их разговору и убедился, что они ни о чем с мужчинами на могут говорить, кроме неблагопристойностей, ибо имеют уже развращенное воображение."

Жил бы себе человек и жил дальше, но влип, очкарик - втюрился безоглядно. Пришел к нему в присутствие некий господин Бжестовский и изложил свое дело - о заложенном имении его... сестры, по мужу Костыревой. Нельзя ли пособить? Не подъедет ли Ферапонтов в имение - посмотреть на месте, оценить, прикинуть, что можно сделать, чтобы не допустить продажи?
Как увидела я эти три точки перед словами "сестры моей", так и поняла всё дальнейшее. В общем, влюбился он по уши в эту прохиндейку Костыреву (а она была той еще тварью), пользуясь служебным положением, взял из кассы Приказа что-то около 2000 р. (по тем временам это очень много для служащего), внес за ее имение, а она тут же обвенчалась со своим братцем Бжестовским и попыталась сбежать в Питер. Началось следствие, ее задержали, устроили очную ставку с Ферапонтовым, где он всё узнал, неизвестно еще, как бы дальше дело пошло, но Бжестовский подсуетился, губернатор вызвал бывшую Костыреву к себе на личный ...гм... допрос, четыре часа ее... гм-гм... допрашивал - и за полным отсутствием состава преступления отпустил восвояси. А Ферапонтов удавился в камере. Следователь приехал в тюрьму.

-Удавился! - сказал полицмейстер мне совершенно спокойным тоном, показывая глазами на труп.
- Это вы его довели, - сказал я.
- Будто! - произнес обычную свою фразу полицмейстер. - Он сам пишет другое, - прибавил он и подал мне (...) лист бумаги, на которой четкой рукой Иосафа было написано: "Кладу сам на себя руки, не столько ради страха суда гражданского, сколько ради обманутой моей любви. Передайте ей о том".

Никто ей ничего не передавал, да и ей самой, естественно, глубоко было начхать на дурачка этого - использовала и выкинула.

На обложке совершенно неправильно нарисован Иосаф - в какой-то поповской рясе. Художник из всей книги, наверное, заметил только прозвище "отче Иосафий". На самом деле бухгалтер Приказа выглядел вот так:

На нем был истасканный вицмундир, уродливые сапоги, засаленные брюки с следами чернил и табаку на коленях (...)