Отзывы на книги автора «Алексей Писемский»

Эта небольшая по тексту пьеса весьма объёмна сценически, мне кажется. Хотя, мне сложно представить режиссёра и театр, который рискнёт это поставить в наше время. Во многом нам не понять проблематики – крестьянка приносит в подоле ребёнка от своего барина, когда её муж находится на заработках в Питере. И отсюда выкатывается огромный снежный ком: межсословные коммуникативные трудности, когда представители разных сословий говорят на разных языках; домостроевский взгляд на брак и отношения и веяния времени; преступление и покаяние…

И при таком эмоциональном накале и перегрузе – неспешная, витиеватая и забавная речь крестьян, наивные предрассудки крестьян о железной дороге и почему едет паровоз, очаровательная крестьянская беседа за жизнь, деревенские сплетни. Объёмно вылеплены характеры, отношение к персонажам меняется по ходу пьесы. Ярки и оригинальны второстепенные персонажи – Спиридоньевна, бурмистр, дядя Никон. Ананий Яковлев – тот самый крестьянин, вины которого в произошедшем на начало пьесы никакой не было, поначалу вызывает отторжение и некоторую брезгливость, а в развязке пьесы – вызывает сочувствие и сострадание. Лизавета – просто страдающая «мебель», дамы и девушки, простите меня и по ходу пьесы – это просто некий образ абстрактного страдания. Виновник проблем, страдающий барин, Чеглов-Соковин очень интересен – немножко Обломова, немножко Райского, немножко совести князя Мышкина. Но драма вся лежит на плечах Анания.

Вот несколько меня покоробило убийство младенца, но, похоже, в те времена об этом просто модно было писать, но остальное – безупречно. И, разумеется, россыпи всяких крестьянских словечек типа «вчерасятко». Но развязка… Писемский гений, что в очередной раз доказывается финалом пьесы. Ананий Яковлев испытывает раскаяние, не литературное, а всамделишнее, а Лизавета жалеет и сострадает убийце своего ребёнка. Это высший пилотаж.

Я мечтаю увидеть эту умную пьесу на сцене, но, боюсь, это маловозможно.

А что ж? Не так уж и неправа была старая барыня, препятствуя браку Ольги Николавны и Федора Гаврилыча.. Потому как по словам священника Михаила Немнонова

Крепкий брак держится на ответственности, на обязательствах, а вовсе не на чувстве любви. Чувство – это награда. Чтобы проснуться утром с чувством любви, его нужно заслужить, по крайней мере, с предыдущего вечера. Те браки, в которых супруги ориентируются только на свои чувства, обречены на распад. Чувство любви, как и всякое чувство, изменчиво, и если супруги будут сходиться и расходиться всякий раз, когда их посетит новое чувство, у нас не будет ни семьи, ни государства, ни общества, а будет сумма эгоистичных и при этом очень несчастных индивидуумов, непригодных ни к какому серьезному делу. Кто-то хорошо сказал, что как и все остальное, за что стоит бороться, брак требует ежедневной работы и выполнения принятых на каждого обязательств. Тогда со временем будет расти и чувство любви.

Все предельно ясно.. Что тут можно еще добавить?
Милые девушки! Дорогие юноши! Прежде чем открыть сердце большому чувству, хорошенько подумайте головой, стоит ли вам вступать в брак с этим человеком? Что у него есть , кроме смазливой внешности? Какие у него (ней) свойства души и характера, кто родители, какое образование? И только тщательно взвесив все "за" и "против" , бросайтесь в омут любви. А там уже голова работать не будет)

«В водовороте» - роман камерный. Минимум персонажей, полное отсутствие случайных эпизодов, замкнутость тем. Автором нигилизм рассматривается как нравственная болезнь и то, как эта болезнь влияет на отношения между мужчиной и женщиной, на семью. Писемский бесподобен в разработке темы. Из трёх романов Писемский берёт номинации за безупречную композицию (гениальные «Бесы» и «На ножах» здесь, всё-таки, несколько прихрамывают); влияние «новых идей» (собственно, нигилизма) на взаимоотношения между мужчиной и женщиной, на семью, в частности; за «камерность и локальность» в разработке темы романа. Алексей Феофилактович под микроскопом рассматривает в своём романе воздействие нигилизма на частного человека.

Сюжет до гениального прост – любовный треугольник: князь Григоров, его жена княгиня Григорова, нигилистка Елена Жиглинская, да местами маячащие барон Мингер и журналист Миклаков. И это собственно всё, но вот здесь-то всё и происходит. Князь гуляет от княгини к нигилистке, а связали их «новые идеи», носящиеся в воздухе. Княгиня ревнует, у нигилистки от князя рождается ребёнок, нигилистка гордо страдает, отказываясь от помощи, пытается выживать самостоятельно… Меня поразила причина конфликта между Жиглинской и князем – он отказался стать полякующим, шикарное слово, кстати, т.е. не дал денег нигилистке на польское дело (хотя это и был лохотрон, её развели), т.е. из его понимания патриотизма. И результатом - трагедия, причиной которой явилось саморазрушение "старого мира", а жертвами - все углы треугольника. Это впечатляет.

Писемский использует в романе минимальное количество персонажей – ровно столько, чтобы мир не казался пустым, но разрабатывает каждый образ скрупулёзнейше. В первую очередь хочется отметить героев второго плана: умопомрачительнейший доктор Елпидифор Мартыныч, обаятельнейшая кузина Григорова Анна Юрьевна, карьерист барон Мингер, мутный журналист Миклаков. Ещё вот что настораживает – антагонисты антинигилистической прозы у Писемского уникальны, его «полубоги» и «трикстеры» не похожи на всех этих Базаровых-Гордановых-Верховенских-Вронских и, соответственно, прочих положительных Подозёровых.
Я потрясён романом, потрясён до такой степени, что боюсь сравнивать его с «Бесами», просто боюсь.

«Антинигилистическая проза» №3

Дорисковался, гаденыш! Предупреждал я его,
что бабы и кабаки доведут до цугундера

Горбатый

Роман Писемского "Масоны" представляет собой семейную сагу, рассказывающую о судьбе сестер Рыжовых, на фоне декораций XIX века: масоны, откупщики, хлысты, закат дворянства, рассвет капитализма. В общем "Раньше было лучше"

Действие происходит в трех локациях: условная деревня(провинция, водка, балы по-деревенски, убогость какая-то и нищета повально у всех, кроме откровенно богатых дворян и хапуг откупщиков), условная Москва(которая в общем-то тоже большая деревня только с театрами, кабаками и картами) и условный Петербург(там живет большое начальство и складывается впечатление, что весь Петербург это одно большое присутствие).
Язык романа довольно легкий, хотя и немного устаревший, приходилось лезть в словарь и Википедию за разными словами. Сноски не помогают от слова совсем belle madam[красавица]. Я бы, например, хотел бы узнать что такое хоробрец, английское пике, рытый бархат и многие другие старинные выражения. Очень интересно читать про всякие старинные штуки, чувствуется, что Масоны писались еще и как некая энциклопедия тогдашней жизни, обычаев, порядков.
В книге действуют как реальные исторические лица, например, князь Голицын - старый масон, так и вымышленные персонажи, впрочем их фамилии явно указывают на их прототипы (Лябьев - Алябьев, Батенев - Бартенев).
Стержнем повествования служит семейная история трех сестер, одна из которых умерла в раннем возрасте от неудачных родов, вторая вышла за Лябьева (с далее последовавшей криминальной историей), третья заинтересовалась масонством и вышла за пожилого масона Марфина (тоже один из центральных персонажей). На этот стержень нанизаны житейские истории, сопровождающие многочисленных героев произведения, мораль которых, по-моему, заключается в следующем: Россия скатилась в полное беззаконие, добиться правды можно только если есть большие деньги или большие связи. Простому человеку с государственной машиной тягаться не приходится.
Масоны в романе предстают в основном уходящим, пожилым поколением, глубокого рассказа о том, чем же они занимались не получилось, конечно есть несколько философических рассуждений и пара описаний масонских обрядов, но в общем они живут как обычные люди, только стараются придерживаться каких-то моральных правил.
Женщины в романе служат в виде какого-то дьявольского отродья, которое только и делает, что подпадает под развращение или развращает само, из-за них мужчины пьют, играют в карты, впадают в депрессию и меланхолию, манкируют обязанностями. На этом фоне идиллическим белым лебедем смотрится Сусанна, вышедшая замуж за старика Марфина, но от этого общий негатив только заметнее.

Плюсы: интересно читается, много исторических артефактов, в основном не картонные персонажи.

В общем и целом
хорошо

«Питерщик» – первый из трёх рассказов Писемского, объединённых затем в цикл «Очерки из крестьянского быта». Рассказ был написан в 1852 и вызвал большой интерес. Сейчас уже кажется, что в нём нет ничего особенного. Но читается хорошо, хотя экспозиция кажется затянутой.

В отличие от ожиданий, которые делает короткий пересказ Львом Аннинским в книге «Три еретика», в рассказе нет никаких зверств и непотребства. Мало того, рассказ светлый и целомудренный.

Сначала я выбрал для эпиграфа такие слова из рассказа: «…От хмельного мужику все нехорошее и в голову приходит». Но потом сообразил, что герой говорит эти слова только об одном случае в своей жизни. Остальное у него происходило совсем по другим причинам. Рассказ не о вреде пьянства, рассказ о силе предприимчивости и силе любви русского мужика.

Главный герой Клементий промышляет отхожим промыслом в Питере. Он человек одновременно и дельный, быстро зарабатывающий деньги, и романтический в любви. Оба его жизненных краха случились из-за этой самой, из-за любви. В первый раз он затосковал и чуть не помер. Во второй раз – спился. И вот интересное противоречие с нашим шаблоном: времена крепостнические, а барин разумный. Барин спас Клементия после второй неудачной любви, найдя его, спившегося, в Питере, и вернув домой. Выдержал он Клементия четыре года в деревне, на барщине, и когда тот совсем оправился, выдал ему паспорт и отпустил-таки в Питер, да потом ещё взял под свой залог хороший подряд для него. Вот такие крепостники. Не все салтычихи и органчики. Ну так чухломские баре на отхожих промыслах хорошо зарабатывали. Зачем дельными мужиками разбрасываться? В общем, рассказ рисует вполне разумное устройство крепостнической жизни. И, конечно, поражает чухломская деревня, бóльшую часть года живущая без мужиков, которые все – на отхожих промыслах в дальних столицах. И держится вся деревня на бабах – они и пахари, и десятники. Собственно, удивляться не приходится: любая большая война – и вся русская деревня остаётся на бáбах.

Во второй части «Трёх еретиков» Аннинский интереснейше анализирует романы Мельникова-Печёрского и говорит, что в них показана бездонная душа русского человека, который держится за внешние обряды, например, за те самые два или три перста, коими осеняют себя крёстным знамением, потому что кроме этих поручней никаких иных опор у него нет – внутри полная стихия и вольница души, которая иначе разлетится во все стороны света. Вот и питерщик Клементий это подтверждает: из-за несчастия в любви легко срывается в бездну, из которой его вытаскивают другие. Но и выводы он делать умеет, потому что русский мужик совсем не глуп. Опять крепко встаёт на ноги. Чем не образец для нынешнего подрастающего поколения – ну, если вычеркнуть срывы от несчастной любви. Впрочем, в юном возрасте мы все туда срывались, а кто не срывался, тот, видать, не был юн…

И еще одно «Питерщик» напомнил. Можно сказать, что рассказ – вялый (по накалу страстей и безумств) набросок к роману Достоевского «Идиот». Ведь Клементию не сносит от любви крышу так, как сносит Рогожину с его куражом и бесчинствами, и Пелагея Ивановна, на которой разоряется Клементий, – не та страстная женщина, которая Настасья Филипповна. Вряд ли Достоевский вдохновлялся рассказом Писемского; просто случаев такого срыва из-за «баб-с» в жизни наверняка хватало. Но и творческую связь такую я бы не отрицал. Вот меня поражающий факт: Писемский и Достоевский родились в один год (с разницей в полгода) и скончались в один год (с разницей в неделю).

* * *

Питерщик Клементий из рассказа – это талантливый промышленник, который умеет сколотить под себя артель и получить выгодные, часто казённые подряды. Но собственно отходники как работники не так много зарабатывали: https://ru.wikipedia.org/wiki/Отходничество. Об этом и в рассказе: спивающийся Клементий устроился всего за 15 рублей в месяц работягой в свою прежнюю артель. А перед этим легко сорил червонцами и углами.
 
 

Вильнюс – город низколетящих ангелов. Бизнес-центр на Швитригайлос 11. Фото: Анатолий Пчелкин, 04.10.2021

"Роман старинный, отменно длинный, длинный, длинный" - написанный гораздо позже этих закавыченных строк и тем не менее вполне подходящий под такое определение.
Несмотря на название, ждать каких-то тайн, леденящих душу обрядов, мистических откровений или потустороннего, проникающего в реальность, не стоит. Философией, впрочем, и историей масонства читателя чуточки накормят - то и дело то один герой другому лекцию прочитает, то письмо кто кому напишет этакое, то священник-масон проповедь провозгласит с подтекстом. А история, разворачивающаяся на страницах романа, вполне обыденная, хотя и немного криминальная. Тут вам и обесчещенные благородные девицы, и злодеи, живущие и процветающие по поддельным документам, и жены-взяточницы при простофилях-мужьях, и пылкие влюбленные, умирающие от любви, и финансовые махинации, и покровительство сильных мира сего, и опальные хлысты, и убийства, и интрижки.
Сюжет так или иначе вьется вокруг главного героя полковника в отставке и участника Отечественной войны Егора Егоровича Марфина. Он богатый помещик, честный человек и масон. Изображен как весьма сострадательный и принимающий посильное участие в людях, щепетильный и совестливый, а также довольно вспыльчивый и вместе с тем мягкосердечный. Широта его взглядов, видимо, проявляется еще и в том, что его камердинер также масон, как и он. У Марфина есть племянник Валериан Ченцов, кутила, игрок, мот, увлекающийся молодой человек, может быть и добрый изначально, но испорченный. Значительную часть романа и составляют их взаимоотношения: как Ченцов занимает у дяди денег, как заигрывает с женщинами, как влюбляется сам и влюбляет в себя Людмилу, на которой Марфин хотел жениться, что происходит далее, почему Ченцов женился на дочери дворянского представителя и почему тот умер при известии о замужестве дочери, как сложилась его супружеская жизнь. Далее в сюжете важное место занимает противостояние "честных людей" (конечно, во главе с Марфиным, не без участия еще одного несчастного поклонника все той же Людмилы майора Зверева, а также по инициативе друга Марфина доктора Сверстова) и негодяя, убийцы и дельца Тулузова (на самом деле, вовсе не Тулузова, а беглого каторжника, похитившего паспорт у убитого им же мальчика посыльного). Третьей крупной составляющей развития событий является история женитьбы и семейной жизни Марфина, которому все же посчастливилось - младшая сестра Людмилы Сусанна сама по доброй воле и по любви согласилась стать его женой. Надо сказать, что немалую роль в этом сыграло и ее желание стать масонкой, что было возможно только для жены масона. Весь роман меня смущала разница в возрасте супругов - все-таки полковнику было около пятидесяти в начале книги, а Сусанне, как я поняла, около двадцати. И она притом умудрилась противиться искушению: в нее был влюблен баловень всей Москвы Петр Углаков, но Сусанна его избегала, а потом призналась мужу в своей симпатии и попросила увезти ее в Европу - подальше от искушения. Вот. А Углаков-то взял и от огорчения умер. А потом и Марфин приказал долго жить... но перед этим все же написал любимой жене письмо-наставление, весьма любопытного содержания...
В общем-то главный герой был, скорее, исключением среди русских масонов - то есть он искренне стремился к постижению масонских тайн, к самосовершенствованию и прочим прекрасным вещам, тогда как другие (например, дворянский предводитель Крапчик) в масонство пришли за связями и весом в обществе.
Структура роман немного расплывчатая - некоторые эпизоды просто затягивают действие и ничего существенного не прибавляют, хотя сейчас и читаются как некоторый отчасти любопытный снимок того времени (а точнее, как взгляд из 80-х годов девятнадцатого века в 30-е и 40-е годы).

Я слушала радиоспектакль "Хищники" Алексея Писемского. Ну ничего не изменилось с 1872-го! "В России за 10 лет меняется все, за 200 лет — ничего". Всё те же там же, изменились лишь имена и мода. Удивительно, что Писемский остался на литературных задворках. Теперь примусь за его "Тысячу душ".

Я слушала радиоспектакль "Хищники" Алексея Писемского. Ну ничего не изменилось с 1872-го! "В России за 10 лет меняется все, за 200 лет — ничего". Всё те же там же, изменились лишь имена и мода. Удивительно, что Писемский остался на литературных задворках. Теперь примусь за его "Тысячу душ".

Мне, признаться, сделалось не на шутку страшно даже за самого себя... Жить в таком обществе, где Ферапонтовы являются преступниками, Бжестовские людьми правыми и судьи вроде полицмейстера, чтобы жить в этом обществе, как хотите, надобно иметь большой запас храбрости!

Ферапонтов Иосаф Иосафыч - бухгалтер Приказа (присутственное место) в городе П-е. Просители называют его Асаф Асафыч, подчиненные прозвали "отче Иосафий" - за внешнюю суровость и неподкупную честность.

Он вообще с канцелярией никогда не вступал ни в какого рода посторонние разговоры и был строг.

В 15 только лет он смог поступить в гимназию, в первый класс, куда набирают детей 9-10 лет - очень хотел учиться, но у отца было крайне стесненное финансовое положение. Выучился, вынеся все насмешки и в то же время не давая начальству унижать свое человеческое достоинство - например, не дался высечь себя после одного случая с самодуром-инспектором, сбежал с порки; но его на следующий день приволокли связанного и "примерно наказали" - т.е. в течение 30 минут избивали палками до кровавой каши на спине. Директор все требовал назвать зачинщиков, Ферапонтов молчал. В итоге его так и унесли на этой скамейке - 3 недели провалялся в больнице. Ну, в общем, это нормально было для того времени. Отец еще на коленках за директором полз после этого, умоляя, чтобы сына не выгнали.
После гимназии Иосаф сам поступил в Демидовский лицей - на казенный кошт, а после его окончания сам смог найти себе место в этом самом Приказе. Здесь он показал себя прилежнейшим и при этом толковым работником и быстро выбился наверх, стал бухгалтером. Жениться он так и не женился.

"Для меня нет и никогда не будет возможно это счастие. Девица, какую я представляю себе в моих мыслях, за меня не пойдет. Невесты же, приличные для меня, из нашего подлого приказного звания, противны душе моей: они не домовиты и не трудолюбивы, потому что считают себя барышнями, и сколько ни стараются наряжаться, но и этого к лицу сделать не умеют, будучи глубоко необразованны. Много раз я прислушивался к их разговору и убедился, что они ни о чем с мужчинами на могут говорить, кроме неблагопристойностей, ибо имеют уже развращенное воображение."

Жил бы себе человек и жил дальше, но влип, очкарик - втюрился безоглядно. Пришел к нему в присутствие некий господин Бжестовский и изложил свое дело - о заложенном имении его... сестры, по мужу Костыревой. Нельзя ли пособить? Не подъедет ли Ферапонтов в имение - посмотреть на месте, оценить, прикинуть, что можно сделать, чтобы не допустить продажи?
Как увидела я эти три точки перед словами "сестры моей", так и поняла всё дальнейшее. В общем, влюбился он по уши в эту прохиндейку Костыреву (а она была той еще тварью), пользуясь служебным положением, взял из кассы Приказа что-то около 2000 р. (по тем временам это очень много для служащего), внес за ее имение, а она тут же обвенчалась со своим братцем Бжестовским и попыталась сбежать в Питер. Началось следствие, ее задержали, устроили очную ставку с Ферапонтовым, где он всё узнал, неизвестно еще, как бы дальше дело пошло, но Бжестовский подсуетился, губернатор вызвал бывшую Костыреву к себе на личный ...гм... допрос, четыре часа ее... гм-гм... допрашивал - и за полным отсутствием состава преступления отпустил восвояси. А Ферапонтов удавился в камере. Следователь приехал в тюрьму.

-Удавился! - сказал полицмейстер мне совершенно спокойным тоном, показывая глазами на труп.
- Это вы его довели, - сказал я.
- Будто! - произнес обычную свою фразу полицмейстер. - Он сам пишет другое, - прибавил он и подал мне (...) лист бумаги, на которой четкой рукой Иосафа было написано: "Кладу сам на себя руки, не столько ради страха суда гражданского, сколько ради обманутой моей любви. Передайте ей о том".

Никто ей ничего не передавал, да и ей самой, естественно, глубоко было начхать на дурачка этого - использовала и выкинула.

На обложке совершенно неправильно нарисован Иосаф - в какой-то поповской рясе. Художник из всей книги, наверное, заметил только прозвище "отче Иосафий". На самом деле бухгалтер Приказа выглядел вот так:

На нем был истасканный вицмундир, уродливые сапоги, засаленные брюки с следами чернил и табаку на коленях (...)

Хороший, хотя и немного скучный роман.
На протяжении всего произведения прослеживается гениальное наблюдение автора (тюфяк всегда остаётся вялым, нерасторопным, безвольным человеком), с которой я полностью согласен. Данная идея не нова. Хорошо и даже более красочно она встречается в Обломове.

Нравится мне Писемский за правдивость отображения жизни: подлецы остаются безнаказанными, а менее приспособленные добрые люди страдают. Данный роман показался мне затянут и скучен – лучше перечитаю Гончарова "Обломов".