Наши свидания становились всё чаще, теперь это случалось и днём, когда риск быть замеченной увеличивался. Я подъезжал на машине, и ты выбегала навстречу, быстро озираясь по сторонам, желая поскорее оказаться в моих объятиях. Мимолётный секс имеет свои прелести и не менее прекрасен, чем ночь, проведённая в одной постели.
– Давай будем коллекционировать места, – предложила однажды ты.
Идея пришлась мне по душе. Секс на природе пробуждает в нас нечто первобытное, страстное и давно забытое, что на протяжении многих веков подавляла цивилизация, пропитанная комфортом, удобствами и рационализмом. Когда ты стоишь на природе и занимаешься сексом с любимой женщиной, обдуваемый лёгким свежим ветерком, под звуки журчания родника или шелест листьев, когда тут и там то и дело издает звук невидимое животное, а под ухом жужжит непонятное насекомое, ты как бы сливаешься в едином половом акте со всей экосистемой Земли, и оргазм становится ярче в сотни раз, подобно безудержному вулкану, изливающему горячую лаву на нетронутые плодородные поля и равнины.
Дошло до того, что мы стали вместе посещать кинозалы и рестораны с кафешками в торговых центрах. Рискованно? Конечно, но ведь именно это и делает измену острее. Ты не желала, как Маргарита постоянно скрываться в подвале с любимым Мастером. Ты кидала шар, ставя на красное, возбуждаясь от мысли, что можно унести из казино увесистый мешок с деньгами. О том, что Слепой Пью может принести чёрную метку, даже не было мыслей.
В кинотеатре мы выбирали места, рядом с которыми не было других посетителей; те самые – места для влюблённых, на которых происходит примерно то, что происходило между нами на стареньком диване в дремучей хрущёвке во время знакомства: парни трогают девушек, а девушки желают, чтобы они были смелее. Ты, наверняка, помнишь, насколько смелыми были наши сердца, насколько безрассудными и неосторожными. В какую нехорошую девочку превращалась ты, моя маленькая смазливая Барби. Твоя ярко красная насыщенная помада оставалась не только на моих губах, и влажные салфетки оказывались нужны как никогда прежде.
В ресторанчиках после просмотра фильмов ты садилась за столик в самом дальнем углу, будто бы там мы становились менее заметными. А если бы тебя и увидел кто-то из знакомых, то ты рассказала бы ему сказку о том, что я один из друзей одной из твоих подруг. На любую неожиданность в твоей яркой головке, словно салфетки в модной сумочке, были припасены ответные заготовки. А врождённая хитрость в сочетании с природной наглостью могли убедить кого угодно.
Ты помнишь самый дурацкий фильм, который мы с тобой посмотрели? Их было немного, я имею ввиду дурацкие фильмы, и когда на одном из них ты в очередной раз расстегнула мне ширинку, я подумал: «Как здорово, что в мире так мало хорошего талантливого кино!»
В то счастливое время мы сблизились настолько, что ты всё чаще показывала свою маленькую проказницу дочь, доверяя самое сокровенное, что у тебя было. Ты не выносила сор из избы, говоря, как непросто живётся с мужем; но не поделиться маленькой родной крошкой ты не могла. Принцесса девочка была так на тебя похожа, что кроме как умиления не могла вызвать ничего другого. Я любил её не меньше тебя, ведь в больших детских глазах отражалась ты – такая же чистая свежая и непорочная. Непорочная не в смысле физическом (я вижу, как ты улыбнулась бы, читая мою исповедь), я имею ввиду непорочность душевную, когда всё, что ты делаешь, от чистого сердца с искренним откровением и верой в непогрешимость содеянного. Влюблённая женщина именно такова – словно младенец, несущий свет запутавшемуся в обмане человечеству.
Однажды у нас состоялся разговор, когда мы как обычно выпили не одну бутылку вина. Такое случается с теми, у кого отношения выходят на новый уровень: уже вроде как не просто желание секса, и как объяснить это – совершенно непонятно! Не желание же обвенчаться в храме божьем и снова наступить на те грабли, на которые мы уже когда-то наступали? Это и есть большая любовь, которая восстаёт против разума. Вмиг превращает вас в безмозглых идиотов, позабывших о прошлом неудачном опыте, и давшим себе в сердцах клятву не повторять опрометчивое.
– Я не пойму, зачем тебе это всё? – спросила ты.
И вместо того, чтобы ответить честно, я оскорбил тебя глупо и необдуманно, словно половозрелый ребёнок. Я был пьян, моя маленькая девочка, и не знал, ответа на такой простой, как могло показаться на первый взгляд, вопрос. Но ты же простила меня, так как я нашёл в себе силы извиниться, понимая, несмотря на сильное опьянение, что зашёл слишком далеко в желании быть выше тебя. Эгоистичное чувство собственника сгубило не одну пару искренне влюблённых друг в друга.
И тебе это понравилось. Я знаю, потому что сам проделывал подобный трюк множество раз с другими девушками, которые были до тебя. Не упрекай меня, моя маленькая девочка, я не лгал тебе и был искренен. Удивительная вещь психология – порой она заставляет задуматься, а есть ли в человеке индивидуальность или мы всего лишь одинаковые организмы, живущие по одним и тем же правилам, а каждое наше новое поколение – всего лишь улучшенная версия старых предшественников?
Почему Вам так нравится, когда мужчина кается у вас в ногах? Это даёт Вам возможность почувствовать себя Христом, прощающим согрешивших? Тогда я делаю вывод, что Библия в большей степени домашняя книга для молодожёнов, чем семейная энциклопедия, семейное право и семейная терапия вместе взятые.
Так зачем мне всё это? Если у тебя есть семья, муж и любимый ребёнок, то у меня из перечисленного ничего нет. Ведь я просто очередное развлечение для тебя, моя маленькая девочка, как живая игрушка для плотских утех, и моё место может занять любой другой, такой же свободный и в меру сексуально озабоченный. Именно так я тебе тогда и сказал.
Ты ничего не ответила, а я лишь увидел, как заблестели твои глаза. Заблестели от слёз, а не от игривого настроения, как обычно. Я представляю, как растоптал твоё любящее большое сердце своим грязным бесчувственным сапогом.
И знаешь, что было самым мерзким на том свидании? То, что я трахнул тебя, пьяную и плачущую, словно дешёвую шлюху после грубого оскорбления. Ты была разбита моим хамским пренебрежительным отношением, и именно тогда, я сейчас понимаю это, твоя вера в мою любовь была разрушена, а твоя душа оплёвана. Но мне как будто бы показалось мало содеянного, и я обесчестил ещё и твоё тело. Так поступил главный герой «Записок из подполья» по отношению к бедной поруганной девочке Лизе. И меня можно было бы уподобить ему, если бы всё это не было ещё более омерзительным.
Дело в том, что Фёдор Михайлович уловил суть явления, но не коснулся более глубоких пластов, что сподвигает мужчину на столь неприглядные злодеяния. А это можно понять, ознакомившись с «Жюльеттой» великого исследователя порока и разврата Маркиза де Сада. Дело в сексуальном возбуждении, возникающем в человеке, когда он унижает другого себе подобного. Наши испорченные деньгами и властью натуры способны совершать чудовищные вещи, не вмещающиеся в головы обывателей, для которых на страже государства всегда стоят религия и совесть. Большинство, зомбированное популярными шоу и неуместной толерантностью, не поймет моего изложения, но для меня это и не важно. Я хочу, чтобы ТЫ поняла меня, моя маленькая девочка. И я знаю, что ты меня поймёшь, потому что в твоей золотой головке серое вещество способно не просто поглощать корм от современных СМИ, но и анализировать полученную информацию, делая правильные выводы.
Так вот, Достоевский понял суть проблемы, де Сад докопался до причины её возникновения, а Паланик сформулировал основной принцип её точечного применения: мы причиняем боль тому, кого особенно любим. И позволь мне, моя маленькая девочка, объяснить тебе это просто, как дважды два, не вникая в другие исторические параллели.
Дело в том, что я уже совершал такое прежде. Понимаешь? С моей бывшей женой. Это было во времена, когда я ещё не знал, как справляться с её неконтролируемым эмоциональным фоном. Я разрушал её внутренний мир точно так же, как и в тот день с тобой, а потом трахал всхлипывающее разбитое от горя тело. Так поступают ядовитые твари, впрыскивающие яд в обескураженную жертву, а потом заживо поедающие её парализованную тушку. Возможно, она и не просто так ревновала меня к каждой встречной, став зависимой от жалящих болью уколов, чередующихся с сексуальным насилием, словно наркоманка получающая удовольствие от саморазрушения.
Но это всё было от собственного бессилья перед сильнейшей любовью, которую я испытывал к ней. Когда-то к ней, а теперь к тебе, моя маленькая невинная девочка. Не поверишь, как это сводит с ума, когда я чувствую, что не могу справиться с эмоциями и бесповоротно попадаю под женское влияние. Моя агрессия на самом деле – лишь трансформация психоэмоционального состояния в сексуальную потребность, обыденную и пошлую, способную заглушить чудовищную боль внутри от потери собственной личности, отданной отныне в полное распоряжение женщине.
Как низко может пасть человек, правда, моя маленькая девочка? Но давай будем откровенны, ведь и ты делала поступки чудовищной мерзости, за которые потом просила у меня прощения. Ты знаешь, парадокс человеческой натуры заключается в том, что низменное может стать благородным. И величие человека кроется в том, чтобы суметь простить, казалось бы, не прощаемое.
Но мы не были с тобой римскими императорами, мы просто безумно любили и дорожили друг другом.
Поэтому я с умилением вспоминаю нашу переписку через подставные аккаунты в мессенджерах и социальных сетях. Мы умели пошутить друг над другом и посмеяться над собой не считали зазорным. Когда твой муж был рядом, виртуальные платформы превращались для нас в абсолютно незаменимые приложения.
Мы были на связи в режиме онлайн, и порой мне казалось, что я знаю о тебе всё: что ты сейчас делаешь, кушаешь, покупаешь, и какие трусики скрываются под твоим воздушным летним сарафаном. Мы общались посредством ленты аккаунтов, позволяя другим просматривать то, что было понятно лишь нам двоим. Это чудовищно прикольная игра, когда ты транслируешь послания на стену, и никто не в состоянии оценить всей глубины и скрытого смысла выложенного поста.
Но ведь для нас двоих не существовало остального мира, где каждый озабочен собой в большей степени, чем он того заслуживает. Наши сердца бились на уникальной волне, невидимой окружающим.
А что если социальные сети живые? Ведь тогда они знают всё, от начала и до конца, всё самое сокровенное и тайное. В их пространстве гуляют наши обнаженные фотографии и эротические видеоролики. Они прочитали наше каждое заветное желание, подлый донос и лживую переписку. Они видели нас в местах, о которых мы не упоминаем в разговорах даже с самыми близкими. Мы доверяем им больше, чем доверяют на исповедях священникам. Как думаешь, они уже научились читать наши мысли или это до сих пор прерогатива единого Бога – мирового Абсолюта, без которого исчезает смысл жизни?
Ты знаешь где я нашел ту первую фотографию с огромным смачным бутербродом, не уступающим в аппетитности лучшим рекламным картинкам бургеров из «MacDonald’s» и «Black star»? Ты, скорее всего, удивишься, но это случилось на кулинарном шоу «Адская кухня». Обаяшка Джейми Оливер выкинул его в мусорное ведро, после того, как милое создание из синей команды приготовила этот бутерброд за считанные секунды. Но я успел сделать скриншот и отправить тебе на один из тайных аккаунтов. Да-да, моя маленькая сладкая девочка, не удивляйся, но после развода я так сильно подсел на всякие кулинарные шоу, что просматривал их перед сном, прямо на экране смартфона!
Говоря начистоту, кулинарные шоу напоминают порнографические сцены. Они такие же натуралистичные и взывают к животным инстинктам.
– Секс и еда как братья-близнецы. Ты, наверняка, догадывалась об этом? – спрашивал я, пока ты резала куриное филе в три часа ночи, чтобы накормить меня, после того, как мы хорошенько потрахались.
– У тебя один секс на уме, – ухмылялась ты, и я видел, как нож разрезал слегка замороженные кусочки мяса.
– Я не шучу, я серьёзно. Теория эволюции утверждает, что в тот момент, когда клетка-гермафродит разделилась на мужскую и женскую гаметы, секс взял за руки еду и отправился с ней в далёкое путешествие, на последнем отрезке которого обезьяна превратилась в человека.
– Ты просто больной и помешанный на сексе извращенец, способный увидеть член в морковке, а вагину… не знаю… в авокадо, – и ты снова засмеялась, натирая большой кусок сыра в круглую горку.
Я подошёл и обнял тебя сзади. Ты была такая горячая и вкусная, спрятавшись в моей просторной футболке. Мне снова захотелось тебя съесть, ну хотя бы откусить маленький кусочек.
– Эволюцию не обманешь, моя маленькая девочка, – продолжал я шептать на ушко, пока на сковороде скворчало оливковое масло. – С тех самых пор, самки видели в самцах не только носителей новых генов, но и необходимую им еду, которая понадобится во время беременности.
– О чём ты?
– Ты же знаешь, что самка богомола съедает самца после того, как акт передачи генома закончится?
– Богомолы не имеют отношения ни к обезьянам, ни к человеку, – продолжала возражать ты.
– Богомолы не единственные, кто сжирает партнёра после совокупления. Жуткими повадками славятся также пауки вида «Чёрная вдова», некоторые виды мух и комаров. Механизм размножения у них выстроен таким образом, что самцы, выполнив функцию зачатия, вынуждены после кормить собой требующих дополнительной пищи самок.
Ты отстранилась, помешивая мясо и заглядывая в кастрюлю с закипающей рядом водой.
– Почему ты приводишь в пример насекомых, склонных к сексуальному каннибализму? Как это интерпретировать по отношению к людям?
О проекте
О подписке