Египетские ночи

«Египетские ночи» — одно из наиболее интересных и значительных произведений Пушкина 30-х годов, смысл и значение которого раскрыты далеко еще не полностью. Исследователи повести нередко сосредоточивали внимание на второстепенных деталях, в частности на вопросе о ее возможном окончании. Замысел «Египетских ночей» некритически связывался с предшествующим повести отрывком «Мы проводили вечер на даче», и в результате возникла версия, будто Пушкин и здесь ставил задачей изобразить «повторение „египетского анекдота в современных условиях жизни», как формулировал вероятный замысел развития упомянутого фрагмента В. Я. Брюсов. Это ложный путь; текст «Египетских ночей» при отсутствии иных, прямых и косвенных, источников не позволяет с какой-либо долей вероятия судить о продолжении повести, поэтому отождествлять оба замысла нет никаких оснований.
Незавершенность «Египетских ночей» не исключает, однако, других путей исследования; известные нам три главы повести позволяют изучать ее независимо от разрешения вопроса о ее возможном окончании. Можно согласиться с П. В. Анненковым, когда он говорит, что в «Египетских ночах» «мы имеем произведение в художественной полноте и оконченности»; основание для этого дает нам поставленная здесь проблема поэта и его отношения к обществу. В написанных Пушкиным главах повести эта проблема занимает центральное место и вокруг нее сосредоточено все их содержание. Еще В. Г. Белинский, говоря о «Египетских ночах», останавливал свое внимание на образах Чарского и импровизатора и на изображенных в повести «странных отношениях» «большого света» к искусству, и, действительно, это единственный реальный путь исследования пушкинской повести.