Эволюция скорой помощи в Алма-Ате: от телеги до турбо-карет

1926 год. Алма-Ата, утопающая в зелени садов, только начинала обретать черты большого города. В Центральной городской амбулатории, среди запаха лекарств и тихих разговоров больных, рождалась служба, которой предстояло сыграть ключевую роль в спасении жизней. Первый отряд «скорой» – четыре самоотверженных медика, кучер Иван, его верная кобыла Зорька и видавшая виды повозка. Представьте себе: ночной вызов, Зорька, цокая копытами по мощёным улицам, мчит к больному, а Иван, сжимая вожжи, молится, чтобы успеть.

Итак, друзья мои, давайте окунёмся в историю самой быстрой (ну, относительно быстрой) службы Алма-Аты – скорой помощи. Представьте себе 1926 год. Вместо сирен – ржание лошади, вместо GPS – чутье кучера Ивана, а вместо кардиографа – удивлённый взгляд доктора на бледного пациента.

Четыре героя в белых халатах, Иван с его верной кобылой Зорькой и повозка, которая, кажется, видела ещё динозавров. Это был первый отряд «скорой». Вызовы? О, это было целое приключение! То у бабки зуб разболелся, то у соседа живот прихватило от переедания кумыса. И Зорька, бедная, мчала по ухабам, как болид «Формулы-1».

Но прогресс не стоял на месте. В 1928 году, как по волшебству, появились две «кареты»! Ну, ладно, те же повозки, но зато целых две! Говорят, однажды доктор перепутал вызовы и вместо роженицы попал на свадьбу. Но, знаете, после его «скорой помощи» все гости чувствовали себя прекрасно!

1934 год. Станция скорой помощи – звучит солидно, правда? Теперь они не только спасали от внезапных болезней, но и лечили от хронической тоски. А в 1937 году они вообще отделились от больницы скорой помощи! Представляете, какая свобода!

С 1951 по 1974 годы Алма-Ата росла, как на дрожжах, и скорая помощь за ней не отставала. Девять подстанций, как грибы после дождя, появились в разных районах. И тут началось самое интересное – специализированные бригады! Кардиологи, которые могли починить сердце, как старый патефон, реаниматологи, возвращающие к жизни даже кактус, и педиатры, которые знали, как успокоить самого капризного малыша.

До 1986 года существовала подстанция специализированных бригад, где работали настоящие волшебники в белых халатах (психиатр, токсиколог, неонатолог, акушер). Но в 1988 году, видимо, кто-то решил, что слишком много волшебства – это нехорошо, и подстанцию закрыли.

Но не унывайте! В 1990 году скорая помощь снова воспрянула духом. Появились бригады интенсивной терапии (так называемые кардиологические бригады), которые могли вернуть к жизни даже того, кто уже видел свет в конце туннеля. А психиатрические бригады переехали в Центр психического здоровья – видимо, чтобы там было веселее.

Вот так, друзья, скорая помощь Алма-Аты прошла путь от телеги до турбо-карет. И кто знает, может, скоро они будут летать на реактивных ранцах?

_____________________________________________________________________

Итак, минуточку передохнем, позвольте представиться: ваш покорный слуга, сейчас дипломированный мозгоправ, или, если угодно, практикующий психолог. Да-да, тот самый, кто копается в ваших тараканах и помогает им организовать танцевальный кружок. Моя страсть к этому увлекательному занятию зародилась ещё в те далёкие времена, когда я, юный и наивный, протирал штаны в медицинском училище (нынче гордо именуемом колледжем). И знаете что? На распределении меня чуть не утащили в психиатрическую бригаду! Представляете, я, вчерашний студент, и толпа людей, чьи тараканы явно выиграли в лотерею на право устроить бунт? Но это, как говорится, совсем другая история, которую я обязательно вам поведаю… если, конечно, вы будете вести себя хорошо. Я планирую чередования глав, где в каждой главе история из определённого отрезка моей жизни, будь то я фельдшер скорой помощи или психолог, а то и просто как обычный человек.

_____________________________________________________________________

Итак, друзья мои, где мы остановились? Ах да, скорая помощь Алма-Аты! Ну, знаете, вся эта история с лошадьми и телегами – это, конечно, мило, но давайте начистоту: я немного отвлёкся. Видите ли, моя жизнь – это не просто набор фактов, это целый сериал, где каждая серия – это отдельная история. И, поверьте, некоторые из них покруче любого блокбастера.

Вот, например, вы знаете, что в 1928 году, когда появились первые «кареты», один доктор умудрился перепутать вызовы и вместо роженицы попал… к гадалке? Да-да, вы не ослышались! И знаете что? Гадалка ему такого нагадала, что он потом всю жизнь боялся переходить дорогу на красный свет.

Или взять, к примеру, 1934 год, когда станция скорой помощи стала ещё и неотложной. Тогда-то и начались настоящие приключения! Однажды, помню, вызвали доктора к пациенту, который жаловался на «странные ощущения». Приезжает доктор, а там… обезьянка, которая наелась таблеток от давления! Представляете? Обезьянка!

А уж про 1960-е годы я вообще молчу. Это было время настоящих героев в белых халатах! Они не просто спасали жизни, они творили чудеса! Говорят, один кардиолог мог починить сердце, как старый патефон, а реаниматолог – вернуть к жизни даже кактус.

Но, знаете, все это – лишь верхушка айсберга. Моя жизнь, как я уже говорил, тесно переплетена с историей скорой помощи. И поверьте, у меня есть что рассказать. Истории, которые заставят вас смеяться, плакать и, возможно, даже немного испугаться.

Так что, друзья мои, пристегните ремни, потому что мы отправляемся в увлекательное путешествие по страницам истории скорой помощи Алма-Аты. И, поверьте, это будет незабываемо!

Первый летальный исход

Ноябрь 1991 года. Мой первый день в Больнице Скорой Медицинской Помощи. Я, молодой и неопытный санитар, с трепетом переступил порог приёмного покоя. Ещё не зная, что этот день навсегда врежется в мою память.

Около полудня скорая помощь привезла пациента. Молодой мужчина, лет тридцати пяти, с признаками достатка и самоуверенности. На нем был малиновый пиджак, ставший символом эпохи, а на шее сверкала массивная золотая цепь. Его полное лицо выражало неподдельный страх.

"Дамы и господа, умоляю, помогите! Сердце разрывается от боли! Я не хочу умирать!" – его голос, обычно властный и уверенный, дрожал от отчаяния.

Врач скорой помощи, пожимая плечами, передал пациента дежурному врачу приёмного покоя. "Странный тип, – пробормотал он. – Жалуется на сердце, но ЭКГ чистая. Мы вкололи морфий, а он все кричит".

Мужчина метался на каталке, словно зверь в клетке, его крики эхом отдавались в коридоре. Ксения Сергеевна, опытный врач приёмного покоя, внимательно изучила плёнку ЭКГ.

"Действительно, ничего не видно, – сказала она медсестре Асе. – Ася, сделай ещё кубик морфия и нитроглицерин под язык".

Затем она обратилась к медбрату Андрею: "Андрей, вызови кардиореанимацию. Пусть посмотрят".

Через несколько минут появился реаниматолог – солидный мужчина с густой бородой. Он осмотрел пациента, послушал сердце.

"Никаких признаков патологии, – заключил он. – Но боли, говорите, сильные? Ладно, поднимем его в четвёртое кардиологическое отделение, под наблюдение".

"Но мест нет!" – воскликнула Ксения Сергеевна.

"В коридор, значит, – ответил реаниматолог. – Хотя бы на сутки".

Ася оформила историю болезни, а врач Ксения Сергеевна, вклеила в него лист осмотра врача, и мы с Андреем повезли пациента на третий этаж. В коридоре кардиологического отделения было тесно от каталок.

"Куда его?" – спросил Андрей у постовой медсестры Лизы.

"В конец коридора, к окну", – ответила она.

Мы доставили пациента на место.

"Спасибо, что поверили, – прошептал он. – Мне действительно плохо".

Вдруг его тело содрогнулось в судорогах, лицо посерело.

"Врачи! Срочно!" – закричал Андрей.

Дежурный врач подбежала к каталке. "Остановка сердца! Лиза, адреналин, атропин! Ребята, помогайте!"

Началась отчаянная борьба за жизнь. Андрей делал массаж сердца, врач проводила искусственное дыхание, я подавал лекарства. Через пять минут приехала реанимационная бригада.

"В реанимацию! Быстрее!" – скомандовал реаниматолог.

Мы неслись по коридорам, как на пожар, а врачи продолжали реанимацию. В реанимационном зале пациента окружили приборы и мониторы. Полчаса борьбы не принесли результата.

"Все, заканчиваем", – объявил заведующий.

Надежда, медсестра, начала отключать аппаратуру.

"Переложите тело на каталку, – сказала она нам. – И соберите одежду".

Мы с Андреем перенесли тело в коридор, за ширму.

"Теперь опиши одежду, – сказал Андрей. – Я помогу".

Мы сложили вещи в мешок.

"Ну что, как ты?" – спросил Андрей. – Видел раньше трупы?"

"Нет", – ответил я, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

"Привыкай, – сказал он. – Не всех удаётся спасти".

"Что дальше?"

"Полежит здесь до ночи, потом труповозка заберёт в морг".

Мы молча вернулись в приёмный покой. Ночь обещала быть долгой.

Белые стены, холодный свет,

Тишина, нарушаемая лишь капельницей.

Жизнь угасает, словно свеча,

В палате, где боль и тоска вечны.

Врачи бессильны, надежды нет,

Лишь боль и страх, пронзающие душу.

Смерть приходит, словно тень,

Забирая жизнь, словно ветер уносит пыль.

(Из моей грешной головы)

"От абитуриента до… почти врача: как я попал в медицинскую мясорубку"

В халате белом, словно снег,

Я в мир медицины сделал бег.

Училище, три года – срок,

Чтоб фельдшером стать я смог.

Анатомия, латынь,

Всё это нужно, не отринь.

Фармакология, уколы,

И бинтовать, чтоб было впору.

Ночные смены, дни учёбы,

И страх, и радость, и ознобы.

Дежурства, практики, экзамены,

И пациенты, словно пламя.

Но мы прошли сквозь все преграды,

И фельдшера – вот наша награда.

Готовы мы спасать людей,

И помогать в любой беде.

(Из моей грешной головы)

Итак, моя медицинская карьера началась с истории. Нет, не с истории болезни, хотя и их было предостаточно. С истории здания, в котором мне предстояло грызть гранит науки, а точнее, постигать азы сестринского дела. И, как вы уже догадались, здание это было не простое, а с богатым историческим прошлым.

Представьте себе: старинный особняк, словно сошедший со страниц учебника архитектуры, с резными деревянными украшениями и аурой вековой мудрости. Когда-то, в далеком 1887 году, после разрушительного землетрясения в городе Верном (ныне Алматы), этот дом был построен на благотворительные средства для детей-сирот и неимущих горожан. Представляете, сколько поколений будущих медиков прошло через эти стены? Неудивительно, что здесь витал дух Гиппократа, смешанный с ароматом пыльных книг и, чего греха таить, хлорки.

В советское время это было обычное медицинское училище, но с обретением независимости Казахстан решил, что пора двигаться вперёд. И вот, в 1993 году, училище превратилось в первый в республике медицинский колледж. С этого момента началось мое увлекательное путешествие в мир медицины.

Первые годы независимости были временем перемен и возможностей. Мы, студенты, словно первопроходцы, осваивали новые программы, знакомились с зарубежным опытом. Колледж заключил партнёрские соглашения с учебными заведениями из США и Израиля. К нам приезжали иностранные преподаватели, а наши, в свою очередь, ездили на стажировки за границу.