– Что это такое? Эй, этот охранник совсем не похож на надзирателя. Какой-то он забитый, – крикнул преследователь и посмотрел наверх оврага.

– Это он тебя испугался. Заканчивай с ним!

– Ты посмотри на его лицо, на его глаза. Над ним кто-то очень поиздевался. И вообще, что он здесь делает?

– Ну да. Похоже, он убегал из лаборатории. Но зачем? – ответил, спустившись, другой преследователь в маске. Видимо, он был главным среди них.

Подойдя ко мне поближе, он увидел вживленный приемник на моем ухе.

– Ух ты! Так это же крыса лабораторная. Я думал, они всех до нашего прихода убили.

– Что будем делать с ним? – спросил один из преследователей.

На мгновение они застыли, направив на меня оружие. Я не мог разглядеть их лиц, так как все они были в масках.

– Живого допросим, вдруг что-то будет интересное. А потом мертвого спрячем. Хотя в каком-то смысле слова, он один из нас, – ответил главный.

– Встать! – скомандовали мне, и я повиновался.

– О, так ты понимаешь, о чем мы говорим? – спросил главный.

Я утвердительно кивнул и добавил:

– Это мой родной язык, я говорю без переводчика.

– Хорошо, приятно это слышать. Ты заключенный?

– Да, номер 2220-ый.

Главный с грустью посмотрел на меня:

– Да, да, хорошо. Можешь идти? Ноги целы?

– Да.

На мгновение воцарилась тишина, пока они изучали меня. Затем главный решительно скомандовал:

– Так, хорошо! Все слушайте меня! Мы немного выбились из графика. Идем быстро, машина будет через тридцать минут, а расстояние до нее около восьми километров на северо-запад. Этот человек пойдет с нами. Ты следуешь за этим человеком, – обратился главный ко мне, указывая на одного из своих. – Понимаешь?

– Да, я понял, – ответил я.

Так я вместе с остальными направился через лес к машине. Они не стали меня пристегивать или привязывать, так как, по-видимому, не считали меня опасным.

Всего их было пять человек. Возможно, из-за меня или по какой-то другой причине, но в пути они были немногословны. Никто со мной не разговаривал и не задавал вопросов. Мы быстро шли в тишине, лишь изредка синхронно останавливаясь по команде впереди идущего и прислушиваясь к звукам леса. По их экипировке со следами крови и противогазам на поясе было ясно, что они участвовали в кровавом налете на лабораторию. Это наводило на мысль, что они не враги мне, и всё не так страшно, как казалось на первый взгляд.

Когда мы добрались до места, было уже совсем темно. В лесу, съехав с трассы вглубь на 10–20 метров, стояла машина, похожая на небольшой фургон неприметного цвета. Чуть поодаль я слышал звуки машин, проезжающих вдоль трассы. Главный, как я его называл, пошел вперед, проверяя обстановку у фургона. Мы все стали ждать. Подойдя и перемолвившись несколькими словами со своим водителем, он махнул нам рукой, приглашая в грузовик.

– Карета подана, прошу садиться, – сказал с улыбкой старший.

Это было произнесено с нетипичной доброжелательностью. За это короткое время он не показался мне хорошим человеком. Но всё быстро изменилось. Он снял маску с лица и улыбнулся.

Остальные последовали его примеру, и я увидел их лица. Большинство из них выглядели молодо, лет по 25 или 30. Только главный был в возрасте, и тот, что шел возле меня, тоже был постарше остальных.

Мне протянули кусок чего-то невероятно вкусного. Это было вяленое мясо, самое лучшее, что я когда-либо пробовал в жизни. Я старался есть спокойно, но, кажется, не смог скрыть своего восторга. В ответ услышал смех, но, слава богу, не жалость.

– Давай, давай, быстрее приходи в себя! Мы уже далеко от твоей тюрьмы, – сказал один из них, – Меня зовут Мартино. А тебя? Ты меня понимаешь?

– Он всё понимает! Он на нашем языке просто мастер! – добавил другой. – Меня зовут Кабро!

– Я не помню, как меня зовут. Помню только свой номер, – ответил я.

– Ничего, вспомнишь! – сочувственно произнёс Кабро. – Тебе, скорее всего, от сорока до пятидесяти, и имя у тебя классическое, как и твой славянский акцент. Раньше всех называли по именам, соответствующим их культуре, но потом всё изменилось! Да? Микки?

– Не называй меня так, а то я быстро придумаю тебе кличку, – пригрозил она.

– Да это не кличка! Это просто ласково, с небольшим акцентом, – объяснил Кабро.

– Меня зовут Миха, – произнесла девушка, протягивая мне руку. – Иногда меня называют Микки, но лучше Миха. Так приятнее. И прости, что с тобой так жёстко обошлись. У нас тут свой режим. Своя манера общения при выполнении задания.

– Я не думаю, что это было жестко. Бывало и хуже… – задумчиво произнёс я.

– У тебя есть яйца, раз ты смог убежать. Язык тоже с головой дружит. Яйца и язык! Всё будет супер! – сказал Кабро.

– Ну ты любитель херни! Ты, наверное, голодный? – спросила Миха, когда все вокруг уже смеялись.

– Мы поможем тебе вспомнить всё, дружище, – сказал Мартино. – Наша подружка, Миха, она знает, как это сделать.

С этими словами мы подошли к машине, и передо мной появился их главный.

– Я слышал, ты уже успел немного пообщаться со всеми. Позволь представить тебе Чеку.

– Он поднял руку и помахал мне. – Он немногословен, но является самым лучшим бойцом из всех, кого я знаю. Меня зовут Лука, и это наша команда.

Во-первых, хочу сказать тебе, что ты настоящий счастливчик, раз выжил. Я не знаю, какой у тебя бог, но верю, что он помогает тебе. Ты не потерял рассудок, и это тоже важно. Чувство собственного достоинства обязательно вернётся к тебе! А теперь слушай меня внимательно! Ты понимаешь?

– Да, конечно, я слушаю вас, – сказал я с максимальной искренностью.

– Перед тем как сесть в машину, ты должен уяснить несколько вещей, – серьёзно произнёс он. – Никуда не ходи без нас. Выполняй только наши команды, никакого самовольства. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, и ты создал нам лишние проблемы.

У нас было задание, и нам пришлось уничтожить некоторых плохих людей. Они были плохими, ты же понимаешь это? Ты представляешь, какие это люди?

Я кивнул, несколько раз произнёс «да» и опустил глаза.

– Они жестокие и бессердечные, почти все, – ответил я.

– Да, они жестоки, поэтому мы тоже должны быть жестоки к ним. Там нет случайных людей. Они убили многих наших родных и близких, и это было менее гуманно, чем наше возмездие. Хотя наша цель была иной, они просто встали у нас на пути.

– Ты для них – существо, которое они хотели исследовать, а затем от тебя избавиться, – произнес Мартино. – Люди из реактора представляют собой опасность, они словно монстры.

– Еще раз! Ни на шаг от нас, ничего не трогать. Кругом датчики и камеры. План твоего поведения более подробно обсудим позже.

Все молчали, внимательно слушая его слова.

– Так, переодеваемся и садимся в машину! – скомандовал Лука.

Мы забрались в фургон, водитель завел двигатель, и мы тронулись в путь. Внутри было достаточно просторно, чтобы стоять, и все начали переодеваться в обычную одежду, которая была заранее подготовлена и хранилась в мешках. Мне тоже досталось что-то подходящее по размеру. Было так приятно снять свою вонючую одежду и надеть чистые брюки, свитер и куртку. По бокам фургона располагались удобные сидения.

Дорога, по которой мы ехали, состояла из двух частей. Первая часть была предназначена для колесного транспорта, который двигался в обоих направлениях и вырабатывал часть энергии для обеспечения дорожной сети. Вторая часть была отведена для транспорта на магнитных подушках. Какое-то время мы ехали по обычной дороге из пластика и резины, но на развилке водитель въехал в специальный магнитный карман. По краям фургона включилась магнитная подушка, и мы приподнялись над землей. Специальная система автопилотирования вывела нас на магнитную трассу, и мы стремительно помчались вдаль.

Я устроился поудобнее на мягких сидениях. Миха и Кабро постоянно что-то обсуждали и спорили, иногда к их разговору подключались остальные. Было приятно наблюдать за ними и почти ни о чем не думать. Иногда я ловил на себе чей-то внимательный взгляд, но не мог ничего сказать. Только сейчас я осознал, как сильно устал. Столько событий произошло за один день, и я удивлялся, как я смог пережить всё это. Покачивание мчавшейся машины на воздушной подушке убаюкивало меня, но я старался не заснуть, чтобы не проснуться в клетке. Мне дали выпить горячего чая, и усталость взяла своё. Я всё-таки крепко уснул.

ГЛАВА 7. Счастливое число семь

Я проснулся и не сразу понял, где нахожусь. Вокруг царили тепло, свет и уют. В окне я увидел чистое и светлое небо, настолько фантастическое, что не мог поверить в его реальность. Откинув одеяло, я встал с кровати, подошел к окну и сделал глубокий вдох. Яркое солнце отражалось на снегу, который укрывал поля, редкие деревья и дорогу далеко впереди. Обернувшись, я заметил, что комната была заполнена компьютерами и какими-то непонятными аппаратами.

На мне была одежда, которую мне дали в фургоне. Она уже изрядно поизносилась, ведь я носил её на грязном теле. На свитере я увидел большую цифру семь. Вспомнив вчерашний вечер, я понял, что меня просто принесли сюда и уложили спать. Неловко, но на душе было приятно, и я даже поймал себя на том, что улыбаюсь.

– Сегодня мне повезло, и я в белой полосе, – тихо произнес я, обращаясь к самому себе.

Комната находилась на втором этаже. На двери была приклеена бумажка с надписью на понятном мне языке: «Слева помещение с душем и чистая одежда. Потом можешь спускаться вниз!»

Внутри ванной комнаты меня встретило квадратное зеркало с подсветкой, которое сначала напугало. Свет отразился в моих глазах, и зрачки показались мне квадратными, а глаза – не родными, а искусственными. Постоянные эксперименты над заключёнными и отсутствие зеркал в тюрьме оставили множество неизгладимых впечатлений, помноженных на страх. Но потом я разобрался и стал осматривать ванную комнату. Я нашёл бритву вместо пластиковых ножниц, мыло, шампунь и полотенце. Много чего было приятного в этот момент для моего тела, всего и не опишешь словами. Я спешил, привычка делать всё быстро не покинула меня. Одел ту же одежду, что и была на мне на чистое тело. Приведя себя в порядок, я лишь слегка расстроился, увидев своё отражение в зеркале. Я постарел немного или повзрослел – это лицо было почти незнакомо мне. Если бы я не трогал его ладонью, то не узнал бы себя. Наверное, я долго всматривался в него, но чувство голода отвлекло меня.

Вот лестница, по которой я осторожно спустился в общую гостиную. Здесь я обнаружил Лука, сидящего на диване. Чуть поодаль за столом сидели и что-то обсуждали два мальчика и женщина.

– Как хорошо, что в мире есть добрые люди, – громко произнес Лука и посмотрел на меня.

Не спеша подойдя к нему, я сказал:

– Я думал, что моя жизнь закончилась, но вы спасли меня.

Я произнес это странно, наверное, не похоже на меня.

– Не стоит благодарности, я говорю не только о тебе, но и об этом коньяке, который мне сегодня прислали друзья. Он словно переносит нас в другое время. Возраст цивилизации – это источник социальной формы движения нашей материи. Разве ты не понимаешь?

– В какой-то мере, особенно если это коньяк с большим сроком хранения.

Лука, прищурившись, несколько раз кивнул и улыбнулся. Сейчас было хорошо видно, что он не выглядел опасным. Да, на вид он сильный, легко мог бы меня догнать, но его лицо было добрым и открытым.

– Я не люблю такие разговоры о помощи и тому подобном. Приходи в себя, мы все обсудим позже. Кстати, это моя семья: Эмилия, старший Тотти и младший Паоло, – продолжил Лука, указывая на детей и жену за столом. – Я знаю, ты голоден. Поешь и возвращайся сюда. Позже я угощу тебя историей этого вина.

Я не смог подобрать слов и лишь с благодарностью кивнул. Лука, заметив это, повернулся к небольшому проекционному телевизору на столике, который транслировал информационную передачу. Легким движением руки он отправил выбранное изображение или видео на специально подготовленную стену через беспроводную связь.

Два мальчика и женщина, сидя за столом у окна, с любопытством разглядывали меня.

– А вот и мы проснулись! – воскликнула Эмилия. – Есть свободное место, садись!

Я подошел и занял место за столом. Мне показалось, что никогда прежде я не видел столько еды на одном столе.

– Суп будешь? – засуетилась Эмилия.

– Да, и, если можно, извините за нескромность, не только суп.

Я не ожидал, что еда может быть настолько вкусной. С неожиданным аппетитом я набросился на еду. Суп исчез в один миг. Затем, стараясь быть максимально вежливым, я сгреб часть еды с соседних тарелок в свою и продолжил жадно есть.

Тем не менее, я внимательно наблюдал не только за ароматной едой, но и за незнакомыми мне людьми. Их взгляды – сочувствующие и сострадательные – казались немного наигранными. Мальчику постарше было и противно видеть это. Они уже знали обо мне и о том, где я был. Лука заранее всё им рассказал. Но они не верили, что такое бывает. Не верили, что человек может быть настолько голоден. Во всяком случае, мне так казалось.

Я старался есть медленно и аккуратно, но у меня не получалось. Интересно, как я ел в тюрьме, что на меня никто не обращал внимания? Здесь я понял, что там всем было просто наплевать. Непривычно, когда тебя никто не торопит, а ложки и вилки – железные, а посуда – стеклянная и фарфоровая, с рисунками.

– Только не торопись, а то станет плохо, – произнесла Эмилия.

– Мама, что с ним такое? – спросил младший Паоло.

– Дядя слишком голодный, – ответила Эмилия.

– Я ни разу не видел, чтобы твою еду так любили, мама! – усмехнулся старший Тотти.

Тотти, на вид около 12 лет, производил впечатление хорошо воспитанного, но слегка подозрительного мальчика.

– Ладно, я пойду, а то уже опаздываю, – сказал Тотти и начал собираться.

Какое-то время он, прищурившись, смотрел на меня, затем, улыбнувшись, встал из-за стола, взял небольшой синий рюкзак и направился к выходу. Создавалось впечатление, что он специально ждал, когда я спущусь, чтобы понаблюдать за мной. Перед выходом мальчик достал из кармана небольшой кубик и поставил его на полку. Это оказалась переносная видеокамера. Он поставил её так, чтобы можно было видеть себя в полный рост на выходе из дома. Надев очки и подключив их к камере, он сделал несколько акробатических трюков, изображая буквы телом. Затем, взяв кубик с полки и вернув его обратно в карман, он быстро выскочил за дверь и ушел.

В обществе появилась новая социальная сеть, основанная на видеороликах. Каждый мог общаться, используя жесты руками, движения ногами и другими частями тела. Таким образом, можно было донести своё сообщение без слов до большого количества людей, подписчиков твоего аккаунта. Более того, таким способом можно было передать своё настроение и возможный ход мыслей собеседника. Часто участники сообщества придумывали жесты, понятные только им одним. Удивительно, но в эпоху, когда все стали общаться с помощью цифровых переводчиков, вшитых в голову, общество продолжало искать способы для обособленного обмена информацией. Эта сеть была полезна для поддержки физического развития человека, поэтому она широко поддерживалась на законодательном уровне во всех пяти государствах-федерациях на Земле.

Пока я ел, Лука не отрывал взгляд от информационного проектора на стене.

– Дорогая, посмотри! Еще один город разбомбили у побережья. Ужасно, что творят эти повстанцы! – воскликнул он и, взмахнув рукой, остановил видео. Затем, увеличив его, он включил геолокацию на карте и увидел, где именно произошло нападение.

Эмилия, встав из-за стола, подошла к нему.

– О, ужас, это знакомое место, – сказала она.

– Да, я посмотрел сейчас. Мы отдыхали там пару лет назад, вот в этом здании. Как всё быстро меняется! Раньше это было такое спокойное место.

– Теперь уже очень опасно жить у моря, если оно контролируется несколькими федерациями.

Маленький Паоло, осознав, что остался один со мной за столом, почувствовал себя неловко и немного напуган. Но что я мог сделать? Я был рад, когда он встал из-за стола и подошел к маме.

– Я пойду к себе в комнату.

– Да, – ответила Эмилия, отвлекаясь от ужасного видео с разрушениями. – Давай, пошли вместе. Я тебе кое-что покажу!

Они ушли, и мы остались вдвоем. Наевшись, я подошел к дивану, где сидел Лука, и спросил:

– Что вы смотрите?

– Смотрю то, что мне показывают, и где бы я ни был, мне всё равно не хочется находиться там. Наверное, для этого и придумали такие качественные и страшные картинки.

Он оторвался от изображения на стене и посмотрел на меня. Его лицо выражало крайнюю степень тоски. Пока я его рассматривал, он изучал меня.

– Ты уже совсем неплохо выглядишь, не воняешь и больше похож на живого человека.

Лука отвернулся и посмотрел на столик, где помимо проекционного телевизора стояла почти полная бутылка.

– Кажется, я тебе кое-что обещал.

Встав, он налил в два бокала коньяк, один из них протянул мне и произнес:

– За тебя и твою новую жизнь!

С первым глотком я почувствовал легкий горький ожог в горле. Наверное, я забыл вкус алкоголя, и Лука это заметил. Было трудно не заметить, как я сморщился и закашлялся.

– Пробуй. Он слишком старый, чтобы быть крепким. Садись туда! – жестом руки он указал на кресло напротив дивана.

Я так и сделал. Сам же Лука сел обратно на диван.

Мы немного помолчали. Я не знал, что сказать. Из моего носа пошла кровь, и Лука это заметил.

– Вчера ты отключился, и у тебя пошла кровь из носа так же, как и сейчас. Миха сразу тебя диагностировала. Это побочный эффект от экспериментального лекарства. Всё пройдет, всё будет хорошо. Конечно, инъектор с лекарством быстрее и надолго помог бы. Но у меня его нет. Только таблетки. Держи!

Он протянул мне белую коробочку.

– Выпей одну сейчас. Так крови будет меньше. Пить нужно одну в день, пока не полегчает. Пока одну, а завтра еще добавим тебе других.

Я последовал его совету. Уже чувствовал небольшое головокружение, но не от алкоголя. Это было то чувство, после которого я иногда терял сознание. А вот запить пришлось коньяком. Можно было и водой, но не хотелось вставать с кресла.

Я не стал говорить ему о своей болезни. В лаборатории мне сказали, что я умираю. Возможно, они ошиблись, а может, и нет. Но зачем делиться с незнакомым человеком своими проблемами? К тому же версия Михи о том, что всё пройдет, казалась более приятной. Лучше не спорить с такими мыслями.

В это время по проекционному телевизору показали взрыв, звук которого отвлек нас обоих.

– Вот что делают эти ублюдки! – воскликнул Лука.

Я не только заинтересовался происходящим на видео на стене, но и полностью растерялся, не понимая, что происходит. Лука заметил это.

– Ты что-нибудь знаешь о мире, который тебя окружает? – спросил он.

– Мало что! Я знаю, что миром управляют пять федераций, и всё спокойно, – ответил я.

– Про федерации – да! А вот про спокойствие – это бред. Кто тебе такое сказал?

Я не стал отвечать на этот вопрос, лишь опустил глаза. Нельзя же было сказать, что я узнал это от заключенного по соседней клетке, которого посадили за убийство. Как-то необычно звучит и никакого доверия этой информации.