– Здесь вся информация, которой мы располагает о докторе Хэтуэй, – сказала Джонсон и протянула мне мой оллком, который я оставил на входе в здание по требованию охраны. – Также вам оформлены все необходимые допуски. Благодаря этому вы сможете беспрепятственно перемещаться по всему комплексу.

Я взял оллком и открыл присланный на него файл. В нём оказалось подробное досье на пропавшую женщину, включая раздел «Недоброжелатели и конкуренты».

– Начнем всё же с места исчезновения и того, что делала доктор Хэтуэй непосредственно перед тем, как стало известно о её отсутствии, – предложил я. – Кстати, как вообще обнаружилось, что её нет на месте?

– Она трое суток находилась в здании, – ответил Макгерн. – Такое бывало и раньше, когда у неё много работы. Её электронный пропуск и пароли доступа к внутренней сети фиксировались регулярно. Затем все отметки исчезли. Через три часа в соответствии с нашими правилами сотрудник службы безопасности, отвечавший за корпус номер шесть, провёл личную проверку. Но доктора Хэтуэй в лаборатории не оказалось. Хотя именно там в последний раз отмечен ее пропуск.

– Что было дальше?

– Сотрудник связался со мной. Я распорядился провести полную проверку здания и тестирование всех электронных систем безопасности. Но доктора Хэтуэй обнаружить не удалось. Никаких нарушений в работе систем тоже.

– Волшебное исчезновение, – проворчал я себе под нос.

Макгерн и Джонсон промолчали.

– Что ж, давайте пройдём в лабораторию, – сказал я.

– Зачем? Там всё было проверено многократно. Никаких следов борьбы, крови или чего-то ещё, – со всё более заметной злостью в голосе сообщил босс местных охранников.

– Просто хочу побывать там, где доктора Хэтуэй видели в последний раз, – терпеливо объяснил я. – И заодно поговорить с вашим сотрудником, который обнаружил её отсутствие, а также с теми, кто с ней работал. Вы же не откажетесь посодействовать мне в этом?

Я в упор посмотрел на начальника службы безопасности, и тот не стал спорить.

– Главный специалист Джонсон поможет вам, – заявил он. – А у меня есть и другие дела.

– Конечно, как скажете, – согласился я.

Кажется, наши с ним отношения не заладились с самого начала. Хотя другого и ожидать не стоило. Наверняка именно Макгерн и его люди первыми пытались отыскать пропавшую, но так и не смогли найти её. Приглашение совершенно постороннего человека, полицейского из другой страны, для того, чтобы сделать эту работу вместо них, главный охранник корпорации явно воспринимал как личное оскорбление.

А поскольку доктор Хэтуэй исчезла прямо из лаборатории, которой руководила, то мне придётся ещё и покопаться в недочётах и недоработках местной системы безопасности. Для Макгерна мысль об этом определённо была ещё более неприятной. Особенно если по итогам расследования президент PJN Technologies сделает какие-либо выводы в отношении своих «сторожевых псов» и их начальника, которые могут оказаться весьма серьёзными – вплоть до увольнения провинившихся с «волчьим билетом». После такого в приличную компанию их не возьмут даже на должность поломойки.

Конечно, бывший военный, занявший после демобилизации очень значительный пост в огромной корпорации, вряд ли рискнёт напрямую конфликтовать со мной, особенно в самом начале моей работы. Но можно не сомневаться, что реальной помощи от него не будет, а все мои промахи он обязательно постарается донести до высочайшего руководства в лице Маранзано в самом неприглядном для меня виде.

Впрочем, мысли на этот счёт я отбросил почти сразу. Макгерн и его желание увидеть мой провал в деле, с которым не справился он сам, сейчас далеко не главное. Куда важнее вопрос – что же в самом деле случилось с доктором Хэтуэй? Похищена она, убита или сама решила смыться? А если сбежала, то из-за чего? И как она могла исчезнуть из здания, которое охраняется не хуже, чем Форт-Нокс?

– Следуйте за мной, мистер Сэвидж, – предложила Джонсон, когда начальник службы безопасности ушёл.

– Можно просто Джон, – машинально сказал я, однако блондинка не ответила.

Мы пошли по длинному, отделанному пластиком коридору.

– Вы когда-нибудь встречались с доктором Хэтуэй? – проформы ради полюбопытствовал я, одновременно просматривая на оллкоме досье пропавшей. Потом, после обследования лаборатории, мне придётся изучить его более внимательно, но сейчас достаточно и беглого ознакомления.

– Да, – ответила моя провожатая. – Мы часто с ней общались.

– О чём? – с искренним изумлением спросил я. Вряд ли у суперзвезды научного персонала PJN Technologies могло быть много общего с аналитиком систем безопасности. К тому же люди, повенчанные с работой, если и общаются с кем-то, то обычно только с себе подобными, потому что с остальными им просто скучно.

– Как ни странно, почти обо всём, – холодно заявила Джонсон, явно правильно истолковав моё удивление.

– А можно поконкретнее?

– О книгах, фильмах, в целом о жизни.

– А о вашей или её работе?

– Практически никогда, – сообщила моя собеседница и искоса взглянула на меня.

«Интересно, можно ли ей верить? – подумал я. – Или в PJN Technologies все решили усложнить мне жизнь, потому что не хотят вытаскивать на свет божий скелеты из своих многочисленных шкафов? Может, им просто не хочется, чтобы я нашёл исчезнувшую женщину? Но тогда зачем меня нанимать? Или тут, как и везде, есть разные кланы со своими собственными интересами?»

– Доктор Хэтуэй была человеком довольно одиноким, полностью погруженным в свои исследования, – сказала после долгой паузы Джонсон. – Мы с ней прекрасно ладили, у нас были похожие вкусы в литературе и кино, поэтому мы часто вместе ходили перекусить и поболтать. Обсуждали прочитанные книги или фильмы, которые мы смотрели.

– Понятно, – произнёс я.

Что ж, портрет пропавшего учёного пока получался вполне стандартный – трудоголик, сутками не вылезающий из лаборатории в надежде осчастливить своими открытиями человечество и заодно прославиться, а, возможно, и попасть в учебники истории. Ради этого многие готовы позабыть обо всём прочем, в том числе о своих близких, пока они не отдалятся настолько, что однажды борец за светлое будущее с удивлением обнаруживает – ему не с кем даже поговорить.

Как правило, после этого люди начинают судорожно искать хоть кого-то, с кем можно просто поболтать о какой-нибудь ерунде, и обычно находят среди тех, кто работает вместе с ними. Поэтому нельзя исключать, что Джонсон сказала правду о своих отношениях с доктором Хэтуэй.

Мы вошли в лифт, спустились на несколько этажей и вновь прошли по длинному коридору до двери, которую можно было пробить разве что танком.

– Хотя корпус номер шесть примыкает к основному зданию, входов в него только три. Этот, через вертолетную площадку на крыше и выезд для служебного транспорта на уровне земли, – объяснила блондинка, дожидаясь, пока охранные устройства опознают нас и откроют путь внутрь. – Наверху имеется пост охраны из четырех человек в дополнение к шестиуровневой защите от проникновения. Внизу то же самое.

– То есть сбежать на вертолете или на машине похитители не смогли бы? – спросил я, хотя ответ на этот вопрос был и так очевиден.

– Исключено, – сказала Джонсон. – Никто и ничто не может покинуть корпус номер шесть незамеченным.

– Значит, доктор Хэтуэй всё еще в лаборатории? – не удержавшись, ехидно поинтересовался я.

– Исключено, – повторила моя собеседница. – Все помещения были проверены восемь раз.

– Доктор Хэтуэй или её похитители не могли незаметно покинуть лабораторию или остаться внутри, – подытожил я. – В таком случае где же она?

– Ради ответа на этот вопрос вас и наняли, мистер Сэвидж, – отзеркалила моё ехидство специалистка по безопасности.

«И я его найду», – уверенно подумал я, искоса взглянув на блондинку.

В этот момент дверь, наконец, распахнулась.

– Да, дельце будет нелегкое, – вздохнул я, пытаясь придумать хоть какое-то объяснение произошедшему. Пока наиболее правдоподобно выглядела версия с нашествием инопланетян-невидимок. Вот только в природе их не существует. Или их просто никто не видел?

Когда я входил в лабораторный корпус, мой оллком просигналил о поступлении денег на банковский счёт. Взглянув на цифры, я почувствовал, что у меня в буквальном смысле слова отвисает челюсть – сумма превосходила мою годовую зарплату капитана полиции раз примерно в 20. Причём на платеже, пришедшем с личного счёта президента PJN Technologies Сальваторе Маранзано, стояла отметка «аванс – 50%».

Как видно, доктор Хэтуэй и в самом деле была крайне ценным специалистом, раз её босс расщедрился до такой степени, да ещё и заплатил из собственного кармана. Если мне удастся раскрыть это дело, и впрямь можно будет до конца жизни бездельничать на самых роскошных курортах и пить самое лучшее вино в компании самых красивых женщин.

Дело за малым – чтобы обеспечить безбедную старость, мне всего лишь надо найти женщину, которая буквально растворилась в воздухе.