Я буду ждать тебя всегда

 
Я буду ждать тебя всегда,
Пусть в этом, может, нет и смысла.
Не властны над судьбой года,
Она, как тучею зависла.
 
 
Запутала тропинку нить,
Сплетая прошлого разрывы.
Мне путь пытаясь изменить,
Ведя то в ямы, то в обрывы.
 
 
На душу нагоняя страх,
Наслав проклятье и тревогу,
Я как с повязкой на глазах,
Не вижу нужную дорогу.
 
 
Вдали лишь светится звезда,
Которой поклоняюсь вечно.
Средь мрака лишь она одна
Мне дарит радость бесконечно.
 
 
Прошу, лишь не гаси свой свет,
Веди меня тропою лунной.
И по утрам дари рассвет
Своей улыбкою гламурной.
 
 
Она, как пламени огонь,
И как лимонный свет заката.
С души мне снимет грусть и боль,
Раскрасив златом листопада.
 
 
Я верю в светлую мечту
И жду любви своей дыханье,
Чтоб пересечь ту грань, черту,
И разрубить венец страданья.
 
 
Я буду ждать тот миг всегда.
Надежда – яркий лучик смысла.
Нас не разделят города,
Когда в глазах сверкает искра.
 

Я люблю тебя! Слышишь, люблю!

 
Я люблю тебя! Слышишь, люблю!
Всё другое, поверь мне, неважно.
Чувство, будто украли судьбу,
Ту, что Бог подарил мне однажды.
 
 
Я во снах вижу только тебя,
Ты одна на огромной планете.
И дарует нам счастье любя,
Нашей страсти нахлынувший ветер.
 
 
Больно мне, тяжело на душе…
Почему мир любви так устроен?
Словно ты на другом этаже,
На котором не можем быть двое.
 
 
Не хочу в твои верить слова,
Что от нас всё ушло безвозвратно.
Ведь любовь между нами жива,
Счастье сможем вернуть мы обратно.
 
 
Ты же любишь не меньше, чем я,
Наши души, сердца повенчали.
Но отводишь свой взгляд от меня,
В нём лишь вижу обиды, печали.
 
 
Я люблю тебя! Слышишь, люблю!
Почему мы не можем быть вместе?
Дай же шанс вновь взлететь журавлю
К дорогой и желанной невесте!
 

Октябрь 2018 года

Жорж Дмитриев
«Юбилейное»

Об авторе

Жорж Дмитриев

Жорж Дмитриев 19.08.1948. Опочка. Псковская обл. Академия им. А. Ф. Можайского, Академия Печати. Член ИСП. Санкт-Петербург.

Познание рая

 
Дрожит рука и голос,
и не найти покоя сердцу,
когда лицо твое так нежно озаряет
улыбка персиковых губ
и щеки тонко покрывает девичий стыд.
 
 
Дыханье спазмы прерывают,
волнение стесняет грудь
и силы в бездну отступают,
когда меня ты просишь отвернуться,
чтоб вновь меня затем сразить
 
 
безумной красотой нагого тела.
Цветущей лилии подобна ты в сей миг
и упоение для глаз:
найти призывное начало
в немом движении твоем к познанью рая.
 

Венецианские голуби

 
Площадь гомоном полна
и оркестр не замечает,
что манера поведения сотен пестрых голубей
 
 
не зависит от звучания обертонов верхних скрипки,
ни от значимости взглядов
в тонких щелках карнавальных масок.
 
 
Голубь точно понимает щедрость города и гостя,
и пока вода в граните,
птице вольно наблюдать,
 
 
как на площади у Марка
ты почувствовать смогла
– как невольница захвата —
 
 
чудодейственных крыла,
томной музыки соблазна куртизанкой Короля
и гондолы колыхания в отражении вод канала, и…
 
 
Под маской, в ярком бархате горя,
два зрачка хотят увлечь по глади волн Даму Пик
до прекрасного Мурано,
 
 
где, сняв маску с Короля,
ты б судьбу свою связала
с гондольером навсегда!
 

Я представил тебя саду

 
Вот сорока куст смороды обойдя,
на тебя вдруг засмотрелась,
улыбнулась, отошла, звонко клювом стрекоча.
 
 
Ей неведома досада, что печалит сердца ритм
и тревожит утро болью юной девы в платье ситцевом
с оборкой ниже пухленьких грудей.
 
 
Вот и шмель, расправив крылья,
устремился к розе белой; одурманен красотой,
он не знал её коварства, напоролся на шипы,
 
 
рассердился, развернулся
и помчался напрямки к черной розе
в синей вазе на террасе, у открытого окна.
 
 
Там нашел он упоение от красивых лепестков,
для меня – они похожи на кораллы твоих губ.
Я представил тебя саду:
 
 
розам с томным ожиданием рук касаний дорогих;
шмелю, что за капельку нектара
забывает опасаться яда ревности его
 
 
и сорокам-белобокам, так язвительно глядящим
на мою к тебе мечту. Сад одобрил выбор сердца моего
и в награду нам за это краски свежие обрел.
 

День рождения

 
Юбилей пришел нежданно и нельзя сказать о том,
что мне грустно от сознания тяжкой ноши лет и дней.
День рождения – это скрытое явление сил пророчества родительской любви.
Это новые, еще незаметные, складки морщин возле глаз дорогих.
 
 
День рождения – это то ожидание, что свершиться должно
в час когда корабли возвращаются в гавань,
где их ждут с нетерпением любимых сердца.
Это тонкие стенки бокалов с послевкусием терпким прожитого вина.
 
 
День рождения – яркая вешка на изгибах моей судьбы.
Эта метка повышенной прочности на внимание верных друзей.
День рождения – меняет неспешность движения в суетливости дней,
словно ветер, срывает листы на пружине прошитых календарей.
 
 
Это смех и улыбки на лицах.
Это тосты, мечты и продление увлеченностей юности за мерцанием лет.
День рождения – фуэте стрелок старых часов
в кружении дел и страстей.
 
 
Это сбыточность и несбыточность, полнота с пустотой,
глупость и мудрость, день и ночь,
одиночество ярких свечей и вспышки надежд
на еще не пройденном пути.
 
 
День рождения – это единение душ,
без которых нет света, тепла и добра.
Благодарю всех Вас, в сей день со мною бывших рядом!
Тикайте часики, тикайте…
 

Рецензия

Кто она, Элли?

Эману Элька

 
Тонкие бровки. Простое платье.
Золушка с добрым и чистым сердцем.
Кто она, Элли? Откуда знать мне?
Может быть мой персонаж из детства.
Может когда-то читала книжки
И исключительно только сказки.
А приставучим чужим мальчишкам.
Строила рожицы, козни, глазки.
Может плясала в хмельном апреле
Первой по теплым весенним лужам.
Мальчики так на нее смотрели.
Каждый мечтал стать для Элли мужем.
Может умела, шутя, смеяться.
Спорить с ветрами, идти на принцип.
Может сбежала от них в семнадцать
Пусть не с заморским, но все же принцем.
В белой фате и шикарном платье,
Видимо, очень его любила.
Кто она, Элли? Откуда знать мне?
Я и сама обо всем забыла.
 
 
Рецензия
 
 
Кто она, Элли? Откуда знать мне?
Я и себя едва ли узнаю,
если она подойдет ко мне!
 
 
Кто-то мечтал взять её в жены,
а я бы хотел ей свой город отдать,
где по ночам руки свои раскрывают мосты.
 
 
Где у Петра проявилось желание —
город построить доселе незнамый,
но дорогой навсегда для меня!
 
 
Я бы отдал его в память о дружбе,
даже вместе с Невой, с чайками вместе,
но вместе с собой…
 

Мираж – 3

 
Ты меня, дружок, не бойся,
седина твоя, как ласка,
согревает мой ночлег.
 
 
Бодрость Духа, смелость Тела
в испытаниях живут,
их нам молодость даёт.
 
 
Годы станут ли помехой,
исповедующим страсти,
неудачник пусть грешит!
 
 
Затушу я лампы свет
и, свечами опалимы, пусть сгорают
наши тени от немыслимых утех…
 

Мираж – 2

 
Не гречанка из Афона,
не модель для Караваджо,
не принцесса из Бурбонов,
но смотрите: как идёт!
 
 
Тело движется, как айсберг —
лёд от солнышка блестит.
Нет не холод, а кипение
под туникой вам несёт…
 

Мираж – 1

 
Как увидел эту пару,
тотчас я решил купить
«Харлей Дэвидсон» с мотором,
чтоб троих мог прокатить.
 
 
Чтоб умчал нас  мотоцикл
в райский  сад, где камыши и
звучат, сон ублажая,
для троих лишь соловьи…
 

Умиротворение

 
Как дивно светится закат
и тишина садится рядом
на раскалённый за день дом,
в котором часто по углам
играют белочки с пушистыми хвостами.
 
 
Как мил цветущий яблоневый сад
и роем пчёл он оживлён,
и чувством новым опьянён
широкий дуб за палисадом,
днём одаряя нас прохладой густой тени.
 
 
Как дорог мне твой нежный взгляд,
вселяющий надежду на продолжение любви —
она с годами только краше.
Весна уступит место лету,
а осень сердце встрепехнёт летящим к югу клином…
 

Не поле перейти…

 
Что сказать тебе в догонку
о не прожитом пути,
как найти мне ту тропинку,
чтоб по ней к тебе дойти,
зацепиться, вдаль пойти.
 
 
Подскажи, хотя бы взглядом,
ноту, ту, что потерял,
без которой в нотном стане
нету песни для двоих,
хоть придумай ноту: «Да».
 
 
Отыщи во мне слабинку,
успокоив сердца ритм.
Верю, что сойдутся скоро
две дороги в один путь,
нам ухабы – не помеха.
 
 
Счастье мерится не горем,
мёдом соты наполняя,
пчёлы сладость нам несут,
так хочу с твоей улыбкой
жизнь свою я прошагать!
 

Деве Партенита

 
Мрамор холоден, но обжигает
душу, раня печалью глаз.
Белой лилией расцветала
твоя детская красота
но болезнь оборвала,
не раскрыла дыханье цветка.
 
 
И когда венками закрыли
холмик в южном пределе сада и
пока не погасли поминальные свечи,
он решил, что на этом вот месте
станет в мраморе горе и счастье
по безмерной её любви…
 

Полуостров наслаждений

 
Змейкой вьётся окантовка моего пути —
это значит, что не сбиться и цветами насладиться,
до тебя дойти.
 
 
В красоте не надышаться ароматом ярко-жёлтым и
по зелени лужайки так и катится сердечко в тень
косматых ветвей ивы.
 
 
Можно вдруг остановиться, оглянуться и забыть,
что здесь парк не нарисован, а такой шикарно чистый от
приливов и отливов наших чувств.
 
 
Море рядом, но не слышно шума чаек над волнами и
прохладная вода неохотно принимает разогретые тела —
нетерпения отрада эта майская пора!
 

Крым. Партенит.

Апрель-май 2018

Две Валентины

 
В чертах Евпаторийской карты под именем одним
две женские судьбы слиты незримо воедино.
Большой дугой гранитного портала
обласкан город пенною волной шампанских вин
от виноградников Бахчисарая.
 
 
Две с половиной тысяч лет
не знало море имя Валентины Терешковой.
Но мир был оглушен в тот час, когда летела «Чайка» над планетой
и голос космонавта – первой женщины Земли – с восторгом воспевал красоты, никем невиданные живущими досель под Солнцем.
 
 
Из глубины космических просторов простая русская девчонка,
не струсив, обошла мужчин в решении задач,
не каждому которые по силам.
Но рядом есть другая Валентина.
Её любимый муж и дочерей отец – Валерий Тененика,
вёл сложные расчеты тех орбит, которые наш шар земной так точно огибали,
 
 
Ни у кого, из побывавших в космосе отважных астронавтов,
сомнений не было, что корабли посадку точно совершат
в им определенной эфемеридной точке.
Он вел орбиты кораблей по заданным координатам,
а она с любовью доносила людям страницы летописей тех,
кто превращал космическую трудную работу в приоритет страны.
И имя Валентина Тененика звучит сегодня в стенах библиотеки,
как сорок лет назад
и рядом, преображением своим живущая теперь,
гранитная орбита между древним городом и морем,
несущим на изумрудных волнах стаи белых лебедей и юрких чаек…
Здесь имя «Чайки» несет отныне прекрасная из набережных черноморских.
 
 
Как много в имени одном,
в котором две судьбы
несут нам яркий свет небесный
и земной,
он для меня вседневно негасимый.