Цитаты из книги «Правда о деле Гарри Квеберта»

т на них в Калифорнию и станет актрисой. А он

С сегодняшнего дня “мы” перестанет существовать. Влюбленные расстаются и не встречаются вновь; так кончаются все истории любви. Милая моя, мне будет Вас не хватать. Мне будет так Вас не хватать. Мои глаза плачут. Во мне все горит. Мы не увидимся больше никогда; мне будет так Вас не хватать. Надеюсь, Вы будете счастливы. Я говорю себе, что Вы и я – это был сон, а теперь пора просыпаться.

– Вот и я тоже. Я знаю одно: жизнь – это череда выборов, с которыми потом приходится мириться.

потому что любовь – это прекрасно, но, как все прекрасное, она ослепляет, и у вас болят глаза. Вот почему потом часто плачут.

смысл и будете биться что есть мочи каждый день, чтобы достичь этой цели

Я уселся за письменный стол Гарри, включил плеер и стал снова слушать его голос. Мне необходимо было какое-то новое звено, осязаемое доказательство, меняющее ход расследования, что-то, что могло бы пролить свет на одуряющий пазл, который я пытался сложить и который до сих пор ограничивался тремя элементами: Гарри, рукописью и погибшей девочкой. Я размышлял – и вдруг во мне проснулось странное, давно забытое ощущение: мне хотелось писать. Писать о том, чем я живу и что чувствую. Вскоре моя голова уже лопалась от идей – это было уже не желание, а потребность писать. Такого не случалось со мной уже полтора года. Словно внезапно проснувшийся вулкан готовился к извержению. Я кинулся к ноутбуку и, на минуту задумавшись над тем, как начать эту историю, стал печатать первые строки своей будущей книги: Весной 2008 года, примерно через год после того, как я стал новой звездой американской литературы, произошло событие, которое я решил похоронить в глубинах памяти: оказалось, что мой университетский профессор, шестидесятисемилетний Гарри Квеберт, один из самых известных писателей в стране, в возрасте тридцати четырех лет состоял в любовной связи с пятнадцатилетней девочкой. Это было летом 1975 года.

– Что это? – спросил Гарри. – Откройте. Это вам подарок. Я нашла его в том магазинчике в центре города, там, где мы пили сок. Это на память, чтобы вы никогда не забывали этот чудесный день. Он развернул бумагу. Внутри была голубая железная коробка с надписью: “На память о Рокленде. Мэн”. – Это чтобы складывать туда засохший хлеб, – объяснила Нола. – Чтобы вы дома кормили чаек. Надо кормить чаек, это важно. – Спасибо. Обещаю, что всегда буду кормить чаек. – А теперь скажите мне что-нибудь ласковое, милый Гарри. Скажите, что я ваша милая Нола. – Милая Нола…

В эти самые минуты в городке Рокленд, штат Мэн, в ста двадцати милях от Авроры, Гарри и Нола устроили пикник на берегу океана. Нола бросала куски хлеба огромным чайкам, издававшим хриплые крики. – Обожаю чаек! – воскликнула она. – Это мои самые любимые птицы. Наверно, потому, что я люблю океан, а где чайки, там и океан. Правда: ведь даже если горизонт скрыт за деревьями, чайки в небе нам напоминают, что океан совсем рядом. Вы напишете о чайках в своей книге, Гарри? – Если хочешь. Я вставлю в эту книгу все, что ты хочешь. – А о чем она? – Мне бы хотелось тебе сказать, но не могу. – Это история любви? – В каком-то смысле. Он смотрел на нее с улыбкой. В руках у него была тетрадь, и он попробовал зарисовать карандашом эту сцену. – Что вы делаете? – спросила она. – Набросок. – Вы еще и рисуете? Нет, вы точно одарены во всем. Покажите, я хочу посмотреть! Она подошла к нему и, увидев рисунок, пришла в восторг: – Как красиво, Гарри! Вы такой талантливый! В порыве нежности она прижалась к нему, но он оттолкнул ее, почти рефлекторно, и огляделся вокруг, словно желая убедиться, что их никто не видел. – Зачем вы так? – рассердилась Нола. – Вы меня стыдитесь? – Нола, тебе пятнадцать лет… А мне тридцать четыре. Люди не поймут. – Люди – идиоты!

вы и трахаетесь, как пишете: либо восторг и экстаз, либо ничего.

как в воду канула. На мой взгляд, самое странное в этой истории – музыка, которую ставил отец Келлерган. М