Цитаты из книг автора «Жером Пикон»

В конце 1920-х годов в каждом доме моды работало примерно от двадцати двух до двадцати четырех манекенщиц, которые делились на две категории: четыре или пять основных манекенщиц, их еще называли «ведетты» – старлетки, звезды, и все остальные. Отсутствие более совершенной системы градации моделей внутри этих двух категорий говорит о неразберихе, творившейся в этой области

По случаю награждения Жанна получала поздравления от тех людей, чье одобрение было для нее крайне важно, это имена правящих в деловом мире и в сфере услуг класса люкс, их можно читать как справочник знаменитостей. Тут и самые знаменитые ювелиры того времени – Жорж Фуке, Ван Клиф и Арпельс, Раймонда Темплие; производители лучших тканей – братья Дормей и Луи Бракние; владелец фабрик по изготовлению товаров для путешествий – Гастон Луи Вюиттон; Жанна Маргейн-Лакруа, придумавшая легендарный бюстгальтер «Сильфида» без корсета; изготовитель манекенов Сигел, рисовальщик Жорж Лепап,

Кроме Жанны Ланвен, там были представлены только три модельера – Калло, Ворт и Женни, плюс ювелир Картье и мастер кожаных изделий Эрмес.

1925 год – дата своего рода магическая. Это одновременно и четверть века, и отправная точка, время капризное, яркое, переменчивое. Это концентрация бурных безумных лет, их энергии, задора и волнения. В 1925 году в Париже проходила Международная выставка современных декоративных и промышленных искусств, которая дала имя царствующему тогда стилю art déco. Золотой век роскоши и блеска, век послевоенного благополучия и оптимизма. Золотое время и для Жанны, именно она олицетворяла французский традиционный шик, и ее слава была в зените.

Сразу вспоминаются китайские ширмы Коромандел, моду на которые ввела Шанель, украсив ими свой особняк Пилле-Вилль. По поводу них Жанна даже запаслась специальной монографией Сеги, изданной в 1925 году.

Ивонна Прентам была мечтой, воплощением французского шарма, французского стиля – насмешливого, дерзкого, великолепного…

Для Ланвен Ивонна Прентам была больше, чем просто модель. Она напоминала не только Маргерит, но и саму Жанну в юности. В прошлом актрисы было много эпизодов, схожих с жизнью кутюрье. Это словно связывало их тонкой, но очень прочной нитью, и эту связь обе они бережно сохраняли.

Появление в Европе американского издания Vogue все перевернуло, особенно когда стал выходить его французский вариант. Именно тогда Жанна обратилась к одному из своих коллег, в то время хорошо знавшему и светское общество Парижа, и артистические круги, – фотографу Адольфу де Мейеру[274].

Позднее все поймут, какое влияние театр имеет на моду и каким успехом пользуются наряды, в которых актрисы выходят на подмостки. Дом Ланвен одевал блестящих актрис того времени и для сцены, и в жизни. Иногда разница между театральным костюмом и эффектным повседневным нарядом была минимальной. Именно из театральных постановок XVIII, XIX и начала XX века родились знакомые всем модные дефиле; актрисы появлялись на сцене в эффектных нарядах, кринолинах или турнюрах, постепенно меняя взгляд на моду в обществе.

Цвет, ставший эмблемой Дома Ланвен в 1926–1927 годах, в идеале – «ультрамариновый синий тон номер 2, полевой василек». Конечно, он был не единственным. За 1920-е годы у Ланвен использовали от десяти до двадцати оттенков синего. Иногда в одной модели сочеталось два или три синих тона, а иногда использовались разные ткани одного тона, наложенные друг на друга.