Цитаты из книги «Вена. Роман с городом»

уже заинтригованный, высказал еще одно замечание: дескать, никто не сможет сыграть на клавесине, если клавиши закрыть тканью. О, маленький Амадей уже исполнял этот трюк. Он только улыбнулся монарху. На клавиатуру накинули покрывало, и крохотные пальчики юного музыканта забегали по клавишам с таким проворством, что от недоверия придворных, наблюдавших за этой картиной, не осталось и следа. Мария Терезия одарила ребенка благожелательным взглядом. «Вольферль [уменьшительно-ласкательное от имени Вольфганг], – позднее с гордостью рассказывал его отец, – запрыгнул на колени императрице, обхватил ручонками ее глею и расцеловал!» Моцарт действительно рос шаловливым ребенком. Мария Терезия и весь двор были удивлены и растроганы – никто не ожидал от малыша такой непосредственности! Но «божественный» Амадей как никто нуждался в человеческом тепле и любви. Существует легенда, согласно которой мальчик поскользнулся на навощенном паркете и упал. Юная эрцгерцогиня помогла ему подняться. Тогда Амадей, обратившись к матери, вдруг сказал:

Мария Терезия приняла семейство Моцартов в Зеркальном зале, расположенном на втором этаже Шёнбрунна, сегодня открытом для посещений. В этом зале, обитом белыми с золотом панелями и украшенном огромными зеркалами, императрица обычно принимала присягу министров. Император, присутствовавший при встрече, сказал мальчику, что играть на клавесине двумя руками очень трудно, но еще труднее сыграть мелодию одним пальцем. Моцарт понял намек и сыграл менуэт одним пальцем. Франц,

Зрители были покорены, изумлены и очарованы. Уже на следующее утро весь город только и говорил, что о маленьком гении, на все лады склоняя фамилию Моцарт. Семейству оставалось надеяться, что слух о нем дойдет и до Шёнбрунна. Утром 13 октября 1762 года к дверям таверны подкатил экипаж, присланный одним из благодарных слушателей. Моцарты, принаряженнные, в свеженапудренных париках, уселись в него и отправились в путь. Леопольд радовался, что не придется платить три крейцера за проезд – столько обычно брали за половину льё, то есть примерно два километра дороги. Они ехали к западу, в замок Шёнбрунн. Приглашение пришло от камергера Ее Величества – после восьми дней тревожного ожидания. Аудие

приходится доказывать, что его жизнерадостный мальчик – настоящий, как мы сказали бы сегодня, вундеркинд и что играет он сам. Измученные дорогой, уставшие и голодные Моцарты – родители, Вольфганг и его сестра (для близких – Наннерль) – остановились в таверне «Белый бык», выходящей на мясной рынок (отсюда и название заведения). Здесь они съели скромный обед, который послужил и ужином, потому что денег в семье катастрофически не хватает. Отец ждет приглашения от какого-нибудь высокопоставленного вельможи, чтобы продемонстрировать ему «чудо-ребенка», слух о котором уже не первый месяц витает по Вене. Наконец такое приглашение приходит – от графа Коллато. Этот господин живет во дворце постройки 1671 года; с тех пор здание дважды перестраивалось, но по-прежнему расположено по тому же адресу, в доме 13 до улице Ам-Хоф. Его легко узнать по решетчатому балкону из литого чугуна, протянутому вдоль всего второго этажа. Сегодня мало кто помнит, что именно здесь, в доме графа Коллато, а не в Шёнбрунне, перед Марией Терезией, маленький Моцарт дал свой первый публичный «концерт» в Вене. Такие частные концерты тогда называли «академиями»; тот, о котором мы рассказываем, состоялся через три дня

Вольфганг приехал в имперскую столицу 6 октября 1762 года, проделав 18-дневное путешествие из Зальцбурга. Ему было шесть лет. Он уже успел сочинить один менуэт, но его отец Леопольд, автор успешной методики обучения игры на скрипке, повсюду представляет его как одаренного клавесиниста. Многие современники подозревают отца в мошенничестве. Не может быть, чтобы играл ребенок! Наверняка за кулисами прячется кто-то взрослый! Или внутри клавесина сидит карлик! Леопольду Моцарту при

Ответ состоит в том, что Амадей не сочинял музыку. Он просто записывал то, что звучало у него в голове. В этом-то и заключался его исключительный дар, вызывавший у завистников зубовный скрежет. Но Моцарт был выше их всех; он жил так, словно следовал завету тогда еще не родившегося Шатобриана: «Презрение надо расходовать бережно – его требуют слишком многие». К сожалению, дом, в котором он прожил последние годы и где написал многие из своих шедевров, в том числе «Волшебную флейту», был в 1847 году снесен. Но ноги – и экскурсовод – обязательно приведут вас на улицу Домгассе, к дому номер пять, в двух шагах от собора Святого Стефана. Он известен как Фигарохаус – «дом Фигаро». Из всех венских адресов Моцарта этот – единственный сохранившийся. Композитор с семьей поселился здесь 29 сентября 1784 года, через восемь дней после рождения сына Карла Томаса. В это время Моцарт работал над «Свадьбой Фигаро» – отсюда название дома, в 1978 году превращенного

остались, увы, без ответа. Маленький Вольфганг родился в то время, когда Зальцбургом правил эрцгерцог Священной Римской империи германской нации, а Австрийской империи попросту не существовало. Зальцбург войдет в ее состав лишь в 1816 году. Так что гораздо правильнее было бы написать «имперский композитор», но… И жители Вены, и жители Зальцбурга мало задумываются об исторических неточностях; для них гораздо важнее гениальность Моцарта, которую они «эксплуатируют» в полной мере, забывая, что оба города принесли композитору немало страданий… Совершить в Вене экскурсию по «моцартовским» местам довольно сложно, потому что маршрут включает в себя больше дюжины адресов. Столь частые переезды Моцарта объяснялись его финансовыми затруднениями, но не только ими. За 1781–1791 годы, то есть за десять лет, он сменил в Вене 18 квартир. Расчеты, которые я произвел с помощью австрийских коллег, показали, что примерно треть жизни композитор проводил в путешествиях. Если вспомнить, что он скончался на тридцать шестом году жизни, то это означает, что Моцарт провел в дороге одиннадцать с половиной лет! Спрашивается: когда он успел сочинить столько восхитительной и чрезвычайно разно

Символом Вены, да и всей Австрии, стал другой композитор, родившийся в 1756 году. Разумеется, это Моцарт. Его портрет красуется даже на обертке известной марки шоколада! Рядом с Оперой или собором почти ежедневно можно видеть группу студентов, переодетых в костюмы XVIII века, которые исполняют одно из произведений маэстро – оперу или концерт. И ничего, что у многих перекручены белые чулки, а парик съехал на одно ухо! Соперничество с Зальцбургом не ослабевает ни на день! Кстати сказать, мало кто знает, но Моцарт вовсе не был австрийцем! В Париже есть проспект Моцарта, и мемориальная доска сообщает, что он назван в честь «австрийского композитора». Я много раз писал в парижскую мэрию, требуя исправить фактическую ошибку, но все мои письма

К концу XVIII века Вена становится признанной столицей европейской музыки. Здесь работают – и чрезвычайно плодотворно – известнейшие композиторы, например Йозеф Гайдн. Гайдн родился в 1732 году в семье каретного мастера и большого любителя музыки; ребенком он пел в хоре собора Святого Стефана. Мы можем лишь воображать себе, какие божественные звуки лились под готическими сводами собора, наполняя счастьем сердца слушателей… Ровесник заката эпохи барокко, Гайдн стал своего рода архитектором в музыке. Именно он создал то, чего до него не существовало – жанр симфонии. Он же разработал правила исполнения струнного квартета. Гайдн пользовался покровительством трех князей Эстерхази, меценатов, отли

орнями в историю города и историю династии Габсбургов. На самом деле она зародилась еще во времена трубадуров. Не следует забывать, что все Габсбурги отличались тонким музыкальным вкусом. Избрав местом своей резиденции Вену, они дали горожанам возможность разделить с ними их интересы, не говоря уже о поддержке музыкантов, которым они покровительствовали наряду с художниками и архитекторами. Разумеется, эта стратегия привлекла в Вену композиторов из самых разных стран, превратив ее в законодательницу музыкальной культуры.