«Мы нелюбопытны… Человек необыкновенный…
Может быть, Декарт[443], ничего не написавший? Или Наполеон без роты солдат?»
«Что везете?» – вспомнил он.
«Грибоеда».
– Откуда вы?
Аветис Кузинян ответил ему неохотно:
– Из Тегерана.
– Что везете? – спросил человек, уже проезжая, и взглядом путешественника посмотрел на мешки и ящик.
– Грибоеда, – кивнул ему равнодушно Аветис.
Грибоеда положили в простой дощатый ящик. Его отвезли в армянскую церковь, там его отпели, и там он лежал неделю. Потом взяли тахтреван[441], наполнили два мешка соломой и установили ящик между двумя мешками, потому что нельзя вьючить ни лошадь, ни осла, ни вола только мертвым.
– Не все ли равно, – сказал тогда старик, – не все ли равно, кто будет лежать здесь и кто там? Там должно лежать его имя, и ты возьми здесь то, что более всего подходит к этому имени. Этот однорукий, – он указал куда-то пальцем, – лучше всего сохранился, и его меньше всего били. Цвета его волос разобрать нельзя. Возьми его и прибавь руку с перстнем, и тогда у тебя получится Грибоед.