Леди промолчала, а Алексим не стал продолжать дискуссию, ибо в деревню прибыли его воины, сторожившие коней в роще. Распределив уцелевших лошадей, себе воевода выбрал наиболее выносливого мерина, на котором прежде ехал Мак, и усадил на него также и Льонеллу. На сей раз дама не стала возражать, ибо понимала – самой править ей не дозволят, а перспектива провести полдня в объятьях кого-либо из староместских дружинников была ей более чем омерзительна. Виго даже попытался пошутить на этот счёт, но увидев, что пленнице надоело пререкаться, угомонился и сам.

Когда отряд наконец выбрался на дорогу, солнце уже полностью поднялось, и лучи его освещали позолотой оставшийся в нескольких верстах к северо-западу город, где в этот момент открывали ворота. Самые зоркие из иланцев углядели, что из крепости выехали двое и неспешно направились в Крысень, очевидно, чтобы выяснить причину пожара и, возможно, как-то посодействовать его устранению.

В том, что вирбрегская стража заинтересуется недавним побоищем, сомнений быть не могло, однако их нерасторопность означала лишь одно – сейчас они ни о чем не догадываются, а значит, у похитителей есть время скрыться ещё до начала погони.

Три четверти пути до поместья Брахе всадники преодолели без происшествий, но тут валиса догнал Громовержец:

– Командир, у нас ведь есть в запасе час или около того. Мне кажется, нам следует сделать привал.

– Что стряслось, Мак? – насторожился Алексим, поубавив рысь.

– Старший мальчика дасана едва держится, да, и Дивен, честно говоря, плох, хоть и виду не подаёт.

– Дьяр[1], я же не просто так у него о самочувствии справлялся! – воскликнул воевода. – Узнай, есть ли вода поблизости, пойдём туда, если нет, то прямо здесь останавливай.

– Понял! – ответил здоровяк и отпустил от себя командира.

Вскоре весь отряд спешился подле ручья, протекавшего совсем недалеко от дороги. Большую часть своей дружины Виго отправил поить коней, при себе оставив лишь пострадавшего да великана.

– Привяжешь нашу гостью к дереву, – наказал ему Алексим, – я пока костром займусь.

– А если мне отойти надо? – вмешалась Льонелла.

– Вот вместе с Маком и отойдёшь! – огрызнулся валис. – Он приставать к тебе не будет.

– Это возмутительно! – заявила она.

– Но командир… – также попытался возразить Громовержец.

– Уверен, тебе не по нраву, как я обращаюсь с этой женщиной, но знай, под маской несчастной вдовушки скрывается столь мерзкое чудовище, которое с лёгкостью даже Милу Тимвей заткнуло бы себе за пояс, будь в этом необходимость.

– Ты сравниваешь меня с этой кровопийцей, резавшей девиц дюжинами?! – вскричала леди Вир. – Да как ты смеешь!

– А не по твоей ли прихоти восемьдесят человек сегодня жизни лишились? Или, может, ты хочешь сказать, что ни одной чистой души ты не загубила?

– Будто бы у тебя доказательства есть! Та смерть на твоей совести!

– Доказательства есть, дорогая, но я до последнего не хотел тревожить призрак.

– Вздор! – воскликнула она. – Пойдём-ка, великан, меня выгуляешь, а то этого человека я уже видеть не могу!

– Это взаимно, – бросил Виго и повернулся к семейству Брахе: – Энрон, передохни немного, да присмотри за сыном, а мелкий пусть пока за хворостом сбегает.

– Эй, а почему я? – обиженно проговорил парень.

– Ты тут самый бодрый, здоровый и при этом самый бесполезный! – огрызнулся валис.

– Ступай, Манну, – добавил дасан, – сейчас не время свою спесь выказывать!

Мальчишка недовольно фыркнул, но спорить не стал, а Алексим обратился к старшему его брату:

– Ты-то как?

– Я, я тоже могу… – неуверенно ответил тот.

– Заметно, – усмехнулся воевода, – побереги лучше силы.

– Да, я в порядке, – отозвался Талрон.

– Это весьма кстати, ибо долго мы здесь не пробудем, третьего боя за день мои люди могут и не выдержать, – вздохнул Виго и направился к Дивену.

– Я бы доехал, – проговорил тот, когда командир опустился на траву рядом с ним.

– Угу, доехал и сразу упал бы замертво, – предположил лорд. – Показывай, насколько все плохо.

– Я вроде прижёг, но оно опять открылось, – сообщил пострадавший, аккуратно разматывая насквозь промокшие тряпки; рука под ними была распорота от локтя до плеча и, хоть и не слишком стремительно, но кровоточила в нескольких местах.

– Сразу, как заметил, надо было остановиться, – покачал головой Виго. – Ты-то, прохвост, ещё мне пригодишься!

– Боюсь, я теперь долго буду бесполезен, – посетовал тот, прижимая к ране новый кусок полотна, оторванный от рубахи, – если вообще смогу когда-нибудь снова меч поднять.

– Сейчас ты мне нужен не как воин, а как проводник. Многие наши ребята знают местность, но они-то здесь контрабанду не прятали.

– Я купцов охранял, – полушутя, обиделся Дивен, голос его, как показалось воеводе, начал слабеть.

– Конечно, конечно, как скажешь, – уверил он. – Буду считать тебя хоть невинной девой, ты только постарайся не вырубиться.

– Постараюсь, – проговорил тот и, вопреки собственным словам, потерял сознание.

– Мак! – позвал Алексим, ибо знал, что Громовержец уже вернулся. – Оставь леди Энрону, а сам сбегай к ручью, попытаемся этого героя в чувства привести!

Пока здоровяк ходил за водой, у его командира появился новый помощник в лице Талрона Брахе. Словно тень он приблизился к иланцам и, опустив на траву небольшую вязанку хвороста, уселся рядом:

– Братишка передал. Говорит, поищет ещё, но на деле он просто вас боится.

– И правильно делает, – согласился воевода.

– Не будете возражать, если я огонь разожгу? – поинтересовался юноша.

– Если ещё одного мне оживлять потом не придётся, – ответил воевода, которому удалось наконец заставить очнуться своего дружинника.

– Вашему человеку явно хуже, чем мне, – отметил Талрон. – Я голоден и утомлён, но не более.

– Хорошо, костёр на тебе, – согласился Виго, ибо Мак принес воду и пришло время вновь заняться раною Дивена.

Вдвоём иланцы обработали руку своего товарища, и командир в очередной раз завёл разговор о его самочувствии:

– Только не вздумай мне врать, ты в состоянии провести нас своим путём?

– Да, командир, – негромко ответил тот.

– Знаю, ты не хочешь меня подвести, но возможно, будет лучше отправить тебя лечиться в поместье Брахе?

– Дайте мне вина да отдохнуть немного, сами увидите, что из-за меня ломать планы не нужно.

– Ладно, у тебя полчаса. Попробуешь помереть за это время, так я тебя сам прибью! – пригрозил ему Алексим, отправив при этом Громовержца на поиски горячительного.

– Милорд, а вы разрешите один вопрос задать? – вдруг заговорил Талрон, доселе тихо взиравший на пламя.

– Я слушаю!

– Ваша беседа с леди все не даёт мне покоя, что за призрак вы упомянули? Не Стеллу Вир?

– Почему ты так решил?

– Ходят слухи, что вы собирались жениться на ней и оттого она наложила на себя руки. Неужели это правда?

– Только наполовину.

– Как это?

– Лео считала, что после гибели её мужа замириться с Ниссом можно, только породнившись с ним или с кем-то из его ближайших соратников. Нел бы не согласился, а я счёл это разумной идеей, как и Стелла. Она не была против замужества и, уверяю тебя, смерть её была не самоубийством и не несчастным случаем, как это выставила мачеха.

– Вы её любили?

– Кого, Льонеллу? Любовью это точно не назовёшь! – усмехнулся Алексим.

– Я про принцессу Стеллу.

– С ней я даже познакомиться не успел, какие тут могут быть чувства? Но уважением я к ней проникся, не каждая девушка даже ради мира согласится принять предложение от убийцы своего отца.

– И заодно уйти от других обязательств, – сердито прошептал парень, – пред теми, кому она действительно, была небезразлична.

– О, так у меня был соперник! Вот откуда твоё бесстрашие и любопытство, – воскликнул иланец. – Но одного тебе не достаёт – почтения к мёртвым, Стелла была дорога тебе, но ты до сих пор не можешь её простить. К чему эти обиды? Поверь, ей это решение далось тоже нелегко.

– Как будто вы знаете! – обиженно проговорил Талрон.

– Знаю. Не ради твоих терзаний, а ради её светлой памяти, мне следует кое-что тебе показать, – Виго вынул из-за пазухи потрепанный свиток и протянул собеседнику. – Почерк другой, ибо это копия, список с её письма, что я оставил дома. Прочти!

Дрожащими руками молодой человек развернул послание, и тут же в памяти его вновь будто бы зазвучал знакомый голос:

«Ваша Светлость, прошу, простите мне мою дерзость и прочитайте эти строки от начала и до конца.

Должна Вам признаться, меня едва не хватил удар, когда мне сообщили, о чем сговорились Вы с матушкой Льонеллой. Сперва я понадеялась, что это чья-то злая шутка, досадное недоразумение. Мысль о том, что это может произойти на полном серьёзе, повергла меня в ужас. Неужели человек, лишивший нас лорда, настолько жесток, что и дочь его хочет погубить, сделав своим трофеем? Будто мало Вам нашей дани?

Не буду скрывать, до вчерашнего дня я считала Вас чудовищем. Однако письмо, что передал мне Ваш поверенный, заставило меня задуматься об истинных причинах этой сделки. Я знаю свой Народ и согласна с Вами, рано или поздно Он поднимется, чтобы отомстить за отца. Но также я знаю, что Он не пойдёт против меня! Я же сделаю все ради мира в Прибрежье.

Пообещайте, что Вы предпримете всё, что в Ваших силах, чтобы не допустить новых конфликтов, и привезите останки лорда Вира на родину, и тогда я буду готова принять Ваше предложение с одной лишь оговоркой: я не уверена, что смогу полюбить убийцу своего отца, потому прошу, оставьте мои чувства мне. В остальном же я клянусь быть честной и преданной Вам женой.

Стелла Вир»

– Зачем вы взяли его с собой? – сквозь слезы пробормотал Талрон, закончив чтение.

– Это письмо доказывает, что ваша принцесса вовсе не сводила счёты с жизнью из страха предо мной, не ходила полоумная по двору и не прыгала самолично в колодец ни в бреду, ни в сознании. Тому, кто погубил её, было выгодно, чтобы вы думали именно так, и мне пришлось промолчать. После гибели Стеллы я бы не смог в одиночку удержать Прибрежье от бунта, не утопив вас в крови, но я обещал ей мир, а потому пять лет назад мне пришлось пойти на сделку с её же убийцей, – Алексим сделал паузу и тяжело вздохнул: – Я не знаю, почему волнения вновь начались именно сейчас, но я надеялся, смогу образумить её, убедив, что у меня есть не только собственное свидетельство, но и документ, подтверждающий мои слова.

– Образумить её?

– Льонеллу, конечно! Она придумала план примирения, она же попыталась его расстроить: когда я вёз останки вашего лорда, Лео встретила меня за полсотни вёрст до Вирбрега в надежде убедить сделать княгиней её, а не падчерицу. Я был готов согласиться, но по прибытии в замок выяснилось, что Стелла якобы разбилась, упав в колодец. Увидев тело, я понял, это бессовестная ложь, во-первых, след от кинжала скрыть не сумели, хоть и старались, а во-вторых, мертва девушка была уже несколько дней, а не сутки, как уверили меня. У леди были и причины совершить это преступление, и возможность даже не просто отдать приказ, а сделать это самостоятельно, что, кстати, в её духе, а позже я нашёл и других свидетелей, способных подтвердить мою правоту, – Виго вдруг замолчал, задумчиво поглядев на опечаленного юношу. – Однако насчёт мотивов меня вновь снедают сомнения. Неужели Лео не знала о том, что у принцессы кто-то был на примете? Зачем убивать, если её можно было просто выдать замуж до моего приезда, сославшись на старые, неизвестные мачехе обстоятельства.

– В этом нет никакой загадки, – вмешался Энрон. – Талрон был не единственным претендентом на руку Стеллы, хоть и самым вероятным. Принцесса не торопилась с замужеством, она не хотела обидеть кого-либо из своих женихов, ибо её мужу фактически достался бы и Вирилис, хоть и не навсегда.

– Что ты имеешь в виду?

– По завещанию лорда именно дочь, её супруг и его семейство (в случае несовершеннолетия обоих) должны были стать опекунами нового лирия, а вовсе не Льонелла.

– Это объясняет всё, – согласно протянул воевода, тут же сменив тон на более обеспокоенный, – кроме одного, как ты отважился оставить её без присмотра, если уже знаешь, какое она чудовище!

– Хотел поглядеть, всё ли у вас в порядке. А леди ваш человек к дереву привязал, Манну в состоянии за ней приглядеть.

– Твой пацан не слишком-то умён, она с ним в два счета разделается! – покачав головой, проговорил Виго и поспешил подняться.

Тут же в подтверждение его слов из-за кустов раздался истошный мальчишеский крик. Оставив раненых на Мака, дасан и воевода немедля бросились выяснять, что же приключилось на соседней поляне. Как и опасался валис, их пленница освободилась: одной рукой она обнимала парня за плечи, а другой держала какой-то острый предмет подле его шеи.

– Вы сейчас же дадите мне коня и позволите уйти, или я прикончу сопляка! – потребовала она.

– Не знаю, где ты прятала эту булавку, но не думаю, что ей ты сможешь причинить кому-то серьёзный вред! – ответил Алексим.

– О, ты ошибаешься, дорогой, ещё как смогу! Помнишь, я рассказывала тебе про рыбок с юго-востока Нелиды, оказавшихся слишком дорогими для моего мужа? Я сумела-таки их вырастить!

– Там яд, – виновато добавил заложник, – леди просила меня сохранить для неё эту вещь на случай, если кто-то вознамерится учинить над ней непотребство. Пожалуйста, не дайте ей меня убить!

– Что же ты натворил, сын! – с досадой воскликнул прибрежец, сделав несколько шагов вперёд.

– Стой, где стоишь, Брахе, или я с ним расправлюсь! – одёрнула его дама.

– Энрон, не делай глупостей! Твой отпрыск совершеннейший идиот, куда большей бедой будет, если она исхитрится тебя отравить или даже сбежит восвояси!

– Да ладно, милый! Я достаточно хорошо тебя знаю, ты не любишь напрасных жертв, не бросишь тех, кого поклялся защитить, а ты наверняка именно это и сделал, не зря же вы с моим дасаном оказались в одной упряжке!

– Мои клятвы тебя не касаются, а что до напрасных жертв – ты абсолютно права, вот только в мальчике этом я не вижу никакой ценности!

– Тогда его смерть ты сможешь записать на свой счёт! – воскликнула Льонелла и замахнулась, чтобы совершить удар.

В этот же момент подобравшийся сзади Громовержец оглушил регента, а старший Брахе перехватил в прыжке её руку.

Леди ослабила хватку и выронила жало, но прежде оно успело вонзиться остриём в ладонь мужчины, и тот с душераздирающим криком повалился наземь рядом с поверженной заговорщицей.

– Энрон, кто ж тебя подгонял! Будто драка наша тебя ничему не научила! – раздражённо воскликнул Виго и, выхватив клинок, отрубил дасану стремительно распухавшее запястье, от чего тот даже немного притих, хоть и продолжал со стоном кататься по траве. – Мак, тащи его к огню, надеюсь, я не опоздал с лечением.

– А я? – растерянно спросил Манну, до конца не осознавший, что же произошло.

– Ты – придурок! – злобно огрызнулся иланец и дал парню затрещину. – Поможешь нашу даму к остальным отнести, может, хоть какой прок с тебя будет! Только не вздумай снова что-нибудь выкинуть, в третий раз тебя никто спасать не будет!

Всхлипывая, мальчик взялся выполнять распоряжение воеводы, а после, добравшись до костра, расположился в укромном местечке под кустом, стараясь спрятаться от неловких взглядов спутников, и прежде всего от брата, которого, к счастью, занял беседой не слишком дружелюбный иланский лорд.

– Талрон, у твоего отца неплохие шансы, чтобы выжить, – начал Алексим, пока Мак с Дивеном возились с рукой дасана.

– Вы уверены? Его так трясет!

– Яд, который использовала Льонелла, распространяется очень быстро и вызывает лихорадку, но сам он менее опасен, чем шипы той рыбы, что его вырабатывает. Хочется думать, что все они остались в отрубленном запястье, тогда через неделю-две Энрону станет получше, впрочем, это может и затянуться, учитывая, что и мне пришлось его покалечить. В любом случае в ближайшее время тебе придётся его заменить.

– Понятно, – вздохнул тот.

– Скажи, ты сам в состоянии отбыть в поместье немедленно?

– Да.

– Хорошо, – воевода подсел поближе и сообщил, что следует предпринять Талрону после того, как их пути разойдутся.

Льонелла очнулась около полудня посреди чащи, укутанной в чей-то видавший виды дурно пахнущий плащ, самостоятельно выбраться из которого ей так и не удалось.

– Эй, великан, освободи меня немедленно! – потребовала она, узрев рядом с собою Громовержца.

– Я могу вас распутать, но тогда придётся привязать вас к дереву, – предупредил тот.

– Ну вперёд, раз без этого не обойтись!

– Моя бы воля, я бы так вас и оставил, – сердито проговорил здоровяк, взявшись за узлы, – после того, что вы сделали, я даже за то, что вас ударил, извиняться не буду.

– Так это по твоей милости у меня голова раскалывается! Считаешь, мне и защититься нельзя было?

– Он не дасана, а принцессу Стеллу имел в виду, – разъяснил Дивен, также сидевший неподалёку с флягой вина.

– Ваш хозяин оклеветал меня, а вы и поверили! Чего ещё ожидать от иланцев!

– Не хозяин, а командир, – поправил Мак, – да, и иланцами некоторые из нас стали сознательно, а не по рождению.

– Вот-вот. Я вполне мог бы оказаться подданным вашего покойного супруга, – добавил раненый, – если бы вы в своё время не довели его до безумия.

– Я довела мужа? Эту глупость вам тоже Виго внушил?

– Вовсе нет. Прежде у меня было немало связей в Вирбреге, я знаю, о чем говорит народ. И если вы думаете, что все подданные Вира на вашей стороне, то сильно ошибаетесь.

– И на чьей же? Ужель им милее воевода, убивший лорда на глазах у сотен его вассалов?

– Если они узнают правду о гибели принцессы, то сам Хезарис будет более желанным гостем, чем вы!

– Какое же славное чудовище ваш главарь из меня сделал: мужчин свожу с ума, девиц пожираю! Ещё немного, и выйдет очаровательнейшая сказка, только героя пока не хватает. Ха, а вот и он, скачет к нам сломя голову с кружкою в руках, – расхохоталась леди, завидев валиса.

– Вы её напоили? – настороженно спросил тот.

– Нет, дорогой, твои люди и знаться со мной не хотят, не то, что угощать! – не прекращая смеяться, ответила она.

– Вот и прекрасно, у меня для тебя приготовлен особенный напиток.

– А с чего мне пробовать твою стряпню?

– С того, что другого тебе никто здесь не предложит.

– Я выпью, если ты расскажешь мне, где мы сейчас и как тут оказались.

– Мы в болоте посреди леса.

– Вижу, но я не помню похожей местности на своей земле, а как мне кажется, прошло не так уж много времени с нашей последней стоянки.

– Тогда у меня для тебя два варианта: либо ты не слишком хорошо знаешь земли своего сына, либо я при помощи магии перенёс нас куда-то ещё.

– Если ты в самом деле маг или демон, или что-то ещё в этом роде, то перенеси нас побыстрее к нашей конечной цели, уж очень надоел мне и ты сам, и твои соратники!

– Тогда помогай колдовать! – воскликнул воевода и поднёс зелье к губам Льонеллы, та без возражений выпила его без остатка и меньше, чем через четверть часа, крепко заснула.

– Она точно не притворяется? – поинтересовался Мак.

– Не думаю, однако снова спеленать бы её не мешало, – заключил Алексим. – Ребята, что ночевали у Брахе, конечно, посторожат и её, и нас с вами, но так всем будет спокойнее. Дивен, сколько у нас времени, чтобы самим отдохнуть?

– Часов шесть. Надо бы из чащи до заката выбраться, а к следующей стоянке я нас потемну доведу, – отозвался тот, и все трое смогли отойти ко сну.

Лагерь затих, ибо сейчас в нем, кроме спящих, оставались лишь двое вернувшихся из поместья дружинников, что стояли теперь на часах.

Несколько ночей потребовалось Дивену, чтобы вывести отряд к броду через Линон, на другом берегу которого раскинулись земли Митреса Гвипса, одного из лириев княжества Виго. Добравшись до замка лорда, валис смог наконец дать своим людям как следует отоспаться, освободить раненого от обязанностей проводника и обеспечить леди подобающее сопровождение в лице двух Дочерей Тумана[2] Илии и Азанны.

Понадеявшись, что новый конвой будет более снисходительным к попавшей в беду даме, Льонелла, едва оставшись с воительницами наедине, попыталась убедить их в несправедливости происходящего. Однако заставить девушек усомниться в словах воеводы ей так и не удалось, и заговорщица вновь притихла, дабы поскорее попасть в Средину, где она чаяла найти заступников среди людей короля, не имеющих отношения к её похитителю.

[1] Дьяр, диар – от азорийского «diarr» (божество, демон), среди ланиссийских дворян нередко используется, как ругательство.

[2] Дочери Тумана – орден дев-воительниц, которых принято нанимать в качестве телохранителей для знатных дам Междуречья.