Глава 2. Кошачье-воробьиные переговоры

– Нет, ты только посмотри, что эти мошенники нам втюхали! – возмущалась Катерина Ивановна, осматривая вчерашнюю добычу.

Вечером оба агента, фальшивый и настоящая, «прилегли на минуточку» и счастливо проспали до утра. За ночь номер пропитался ароматом озерного дна настолько, что горничная забегала по этажу в поисках источника зловония. Собственно, она до сих пор бегала по коридору и причитала что-то горестное. К счастью, артефакты, разложенные по углам, работали отменно и она, раз за разом проверяя номера, каждый раз «пропускала» реальный источник своего беспокойного рабочего дня.

Феликс сидел на краю ванны, в которую были свалены палки, бутылки, шишки, камни, два кроссовка на правую ногу разных размеров, тот самый детский ботиночек и пока еще неопознанный мусор в ассортименте. Он брал по очереди каждую вещицу, мыл под душем, предъявлял для осмотра Катерине и перекладывал в раковину – обсыхать.

Предметы, поднятые со дна, выглядели как…

– Мусор! – прокомментировала Катерина нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся куском сосновой коры.

Ведьма сокрушалась, Феликс методично мыл. Работы впереди было еще много. Когда была готова новая партия, Катя заглядывала в раковину, после начинала стенать еще горше, неизящно ругаться и распушаться пуще прежнего.

– Не переживайте, – успокаивал он её, – у нас ещё столько… всего!

– Я не переживаю! – шипела кошка, осматривая свежевымытый пористый камень, похожий на кусок бурой пемзы. – Я в ярости!

– Мы обязательно найдем… как его… прштрук? – Феликс взвесил в руке камушек – с кулак, а тяжелый, будто свинцовое ядрышко.

– Пф, – Катерина то ли фыркнула, то ли чихнула, – и как я жила без твоей безграмотности?

– Скучно? – предположил Феликс и запустил руку в кучу водорослей – за новой добычей. – А тут что-то интересное, и круглое.

– Надеюсь, – Катерина беззлобно фыркнула, – это яйцо, а в нем – твоя нелепая смерть.

– Не надейтесь, – Феликс потянул находку на себя, – это браслет. Кажется, янтарный.

В браслете было двенадцать крупных, с лесной орех, бусин цвета мёда со сливочным маслом. Нанизанные на толстую шерстяную нитку, завязанную на хитро выплетенный узелок, размокший и намертво скрепивший нитки в осклизлый комок.

– Узел ведьмовской, – присмотрелась кошка, – только железка не к месту, бред какой-то. И никакой это не браслет.

– А что тогда? – Феликс приложил к руке – для браслета украшение и правда было широковато, даже с его руки свалилось бы.

– Чётки, – предположила Катерина.

– Сомнительно, – бусины были нанизаны так плотно, что веревочку можно было рассмотреть только на узле, который еще и входил в отверстия. Как перещелкивать бусины?

– Нашелся мастер артефакторики, – то и чихнула, то ли фыркнула кошечка, – это накопитель энергии. Судя по всему, пустой.

– Это вы как определили? – заинтересовался Феликс.

Ещё недавно, у Луизы, кошечка жаловалась, что ничего не видит, а тут так запросто определила состояние артефакта.

– Ну, – усмехнулась Катерина, – заряженный поджарил бы тебя в уголёчки.

Феликс глубоко выдохнул – рука с зажатыми четками едва заметно задрожала. Чтобы не выглядеть окончательным идиотом, он спешно сунул украшение под воду – между бусинами чернела озерная грязь.

«Идиот, – ругал он себя за беспечность, – она только-только перестала издеваться…»

– Смотри-ка, – кошка нетерпеливо залезла к нему на колени и сунулась под струю воды, – там железка.

– Трогать можно? – обреченно спросил Феликс.

– Тебе всё можно, – ехидно ответила агентша, – да не бойся, опасное давно бы шарахнуло.

– И правда, железка.

Ровно посередине чёток, между янтарными бусинами, торчал обломок металлической пластики неправильной треугольной формы: две стороны были относительно ровные, но уже истончившиеся от времени и здорово изъеденные ржавчиной, третья сторона выглядела как надломленная.

Что это – понятно не было.

– Железка старая, нитка – новая, – констатировала Катерина, – все разряженное.

Кошечка не скрывала разочарования. Загадочный и явно магического происхождения предмет явно не был искомым сокровищем.

– В помойку?

– Вот еще, это улика, – возмутилась Катерина и повела носиком, – бесполезная, но пахнет кровью.

Феликс непроизвольно поднес тускло поблескивающие бусины к лицу – пахло гелем для душа с лёгким ароматом болотной гнили.

Кошка фыркнула, но промолчала. Повела ушками в сторону выхода, резко развернулась и замерла совершенно по-кошачьи – как маленькая охотница перед рывком к добыче.

– Стучат, – задумчиво протянула она, едва заметно дернув кончиком хвоста.

Феликс подался вперед – в маленьком номере входная дверь была рядом с ванной. Даже вставать не нужно, чтобы понять – никто их уединенный покой не нарушает.

– Болван. Стучат в окно, – Катерина еще раз дернула хвостиком, подобрала лапки и сорвалась с места.

Феликс спешно сунул чётки в карман и поспешил за напарницей – ему тоже было очень интересно, кто это стучит в окно третьего этажа.

Удивительно, что Феликс не услышал шум.

«Бух-бух-бух!»

Стук стоял такой, будто пытаются разбить стекло. При том, кто-то невидимый – с дальнего конца комнаты окно было пугающе пустым.

Только подбежав вплотную стажер заметил крошечного воробушка. Тот нервно скакал по карнизу и долбил в стекло остреньким клювиком.

«Бу-бу-бу-бу-бух!»

Катерина Ивановна следила за пернатым с нескрываемым интересом: в боевой охотничьей стойке с напряженно вытянутым хвостом – будто позировала на выставки «Лучшие кошечки мира».

Стройная, лапки тоненькие, будто на цыпочках стоил, изящная мордочка вытянута вперед, носик трогательно розовеет, белая шерстка мягко блестит на свету…

«Пока», – мрачно добавил Феликс про себя. В способностях Катерины находить грязь на свою шкурку он не сомневался.

– Господа! Чир-Чир! – воробышек возбужденно распушил хвостик и снова перескочил с места на место. – У меня есть к вам деловое предложение! Чииир!

– А это не тот воробей, который стащил мой курсач? – Феликс перевел взгляд на Катерину – кошка напряженно всматривалась в мельтешащего за окном гостя. – Вы понимаете, что он говорит?

– Мммм, – неопределенно промычала она и прижалась мордочкой к стеклу, – миу.

– Что?

Воробышек подпрыгнул и долбанул клювиком в стекло аккуратненько в место, где располагался тот самый катеринин розовый носик. Она от неожиданности отпрыгнула и чуть не свалилась с подоконника. Носик, хотя и был защищен стеклом, раскраснелся. Верный признак того, что кошечка злилась.

– Болван! – зашипела она Феликсу, – открывай, сейчас я с этому дятлу намылю… хохолок!

– Госпожа, ну это немного невежливо, – возмутился воробушек, – клювик к клювику – это у нас самое деликатное приветствие! И нет у меня никакого хохолка!

Кошка фыркнула. Феликс из их мяуканья с чириканьем ничего не понял и полез на подоконник – отщелкивать хитрые винтажные замочки на окне.

Стоило раме чуть раскрыться, как воробышек бесстрашно влетел в комнату и начал степенно расхаживать по столу, что-то начирикивая.

Катерина расслабленно села, обвив хвостиком аккуратные лапки, и принялась с большим вниманием слушать начирикиваемое.

– Эй! А это что значит? – Феликс отдернул руку.

Маленький хулиган подскочил к нему и, не останавливая своего малопонятного рассказа, попытался клюнуть стажера в район запястья.

– Тшшш, – кошка замахнулась на Феликса пушистой лапкой, – мы почти договорились! Миу-мя, – обернулась она к воробью.

Феликс благоразумно умолк, но на всякий случай сделал пару шагов назад, вглубь комнаты.

– Благодарю, – вежливо продолжил воробышек, склонив перед Катериной голову до самых тощих лапок, – тогда договорились. Я покажу вам дорогу и верну ту вещицу. А вы обеспечиваете мою безопасность. Ваш человек согласен? – он кивнул в сторону стажера.

Кошка посмотрела в сторону Феликса. Феликс вопросительно приподнял брови.

– Согласен, – подтвердила Катерина и тоже кивнула.

– Кто с чем согласен? – уточнил Феликс.

Последнюю фразу она произнесла на человечьем, после чего воробушек заскакал по столу, заливаясь веселым «чирик-чирик» и вылетел в открытое окно.

– Птиц согласен отвести нас к ценному свидетелю. Он хотел отвести нас еще вчера, но ты, балбес, не догадался лететь ни за ним, ни за своим бесценным семечком.

Птиц любопытно склонил маленькую голову, прислушиваясь.

– Я согласен! – горячо подтвердил Феликс, пока воробей не передумал, – мне очень нужно вернуть семечко.

Мысль о том, что курсовая не утеряна, и даже может быть возвращена в ближайшее время, подняла стажеру настроение.

– Чиии-рик? – вопросительно произнес воробей.

– Да идем, идем, – проворчала Катерина, – только надо, чтобы это недоразумение переоделось. – кошка закатила глаза и обратилась уже к Феликсу, – Будь добр, прекрати идиотски улыбаться и… смени гардероб! И избавься от этой похабщины!

После таких хороших новостей сложно было сдержать улыбку. Даже после колкостей госпожи ведьмы.

Феликс осмотрел себя: потрепанные командировкой джинсы, футболка, кричащая о его радикальной любви к котикам – ничего особенного. В комплекте с белой кошечкой – вполне уместно, не придерешься.

– Как скажете, – он не стал спорить, достал из пакета со вчерашними покупками новую футболку. Отвернулся, надел. – Так лучше?

Воробышек в этот момент как раз дочирикал свою восторженную речь и вылетел в приоткрытое окно. Катерина обернулась.

– Растешь, – оценила она, – но куда-то не туда.

Футболка была точно такая же, но тёмно-зеленая и с той же надписью «Я люблю котов».

– Не нравится цвет? – максимально невинно и не переставая улыбаться уточнил Феликс и показал еще один запечатанный пакет с образцом сувенирной Зеленоградский продукции, но уже канареечно-желтым.

Кошка раздраженно сверкнула глазами – дальнейшее переодевание было явно лишено смысла. Будь у них время, она бы не упустила возможности поставить зарвавшегося стажера на место, но…

– Метла с тобой, – фыркнула она, отложив месть на потом, – Чирик ждет на улице, у нас прорва дел. Как у тебя со скалолазанием?

Воробышек, названный для удобства Чириком, увел их вглубь старой немецкой застройки, подальше от туристических улочек. Оживленный центр быстро сменился пустынными улочками, типичными для любого курортного города вне пляжного сезона.

Попеременно то улетая вперед, то возвращаясь и поторапливая пару агентов, спешащих за ним со всех ног и лап. Пока не присел на карниз полуразрушенного особняка из старого немецкого кирпича. Массивное трехэтажное здание местами лишилось крыши, от окон кое-где остались полусгнившие рамы, из провалов торчали лысые кустики и умытая утренним дождиком травка.

– Кстати, я не умею летать, – крикнул Феликс суматошно мечущемуся между этажами воробью.

– Самое время научиться! – парировала кошка, с разбегу запрыгивая на ближайший выступ.

Чирик тут же улетел на самый верх и принялся оттуда давать ценные советы, для Феликса, в силу «лингвистического бессилия», совершенно бесполезные.

Пока стажер изучал выщербленную советскими снарядами стену и оценивал, хватит ли у него сноровки совершить подъем по пусть полной зацепок, но все еще горизонтальной, поверхности, Катерина вскарабкалась на второй этаж и вознамерилась подняться на третий.

– Лезь давай, – крикнула она, – тут высокие этажи, на чердаке я могу вывалиться из радиуса!

Прикинув, какие это может повлечь проблемы, Феликс, наконец, решился. Сделал пару рывков вверх, зацепился за удачно выступающий из стены кирпич и… не угадал!

Посыпался песочек, кирпич щелкнул и мягко вышел из стены.