– Он еще лучше, чем я думала. Господи, как же я им восхищаюсь! – ее глаза даже заслезились от этого чувства. – Я еще никогда не встречала такого благородного человека. Это сам ангел, сошедший с небес. Ведь он мог просить у папы, чего угодно; денег, привилегий, всего! Но он освободил этого мальчика, а нас избавил от наказания. О, как мне хочется тоже сделать для него что-то чудесное!

Нинетта едва ли слышала свою сестру. Собственный голос и звуки скрипящего матраца, пружинок, заглушили Жанну. Но внезапно лицо Нинетты омрачилось, она перестала прыгать и прошептала:

– Но ведь теперь, раз он свободен, то может и уехать из нашего поместья!

Жанна также не слышала свою сестру, погруженная в восторженные мысли о Жозэ Марэ. Не заметила она и того, что Нинетта, как молния, выбежала из комнаты.

– Серый! Серый! – закричала девочка, прибежав на задний двор.

Мальчика там не оказалось. Тогда она обошла все кругом и нашла его сидящим на крылечке домика управляющего.

– Серый! – позвала она снова.

– Чего тебе? – отозвался Сережка.

Нинетта, не говоря ни слова, села подле него. Он мастерил очередную свистульку и уже справлялся с этим довольно успешно.

– Зачем тебе их столько? Эта уже, которая по счету?

– Восьмая. Вот, сделаю штук пятьдесят и повезу их в город, чтобы продать на ярмарке.

– Так, ты теперь свободный?

– Ага. Так что тебе больше не удастся донимать меня.

– Да, я просто так это делала. Не со зла ведь.

– Я знаю, что ты не злая. Ладно, забыли. Что было, то было, то быльем поросло.

– Но, тебе разве не было весело?

– Весело?! Чего уж там! Ты вставляла мне свои острые пальцы между ребер! Весело!

– Да, ладно. Я больше не буду. Так, значит, мир? – девочка протянула к нему свою правую руку.

– Мир, – согласился мальчик и дал ей свою.

Нинетта не обратила никакого внимания на то, что рука Сережки была пыльной и грязной.

– А ты не уйдешь от нас?

– Я буду всегда рядом с господином Жозэ. Пока он здесь, я не уйду, а если уйдет он, уйду и я вместе с ним.

– Но ведь он не собирается уходить?

– Думаю, что нет. Он ведь только приехал сюда.

– Но, а тебе хотелось бы покинуть поместье моего отца?

– Что тебе сказать? И, да и нет. Да, потому что здесь мне пришлось многого натерпеться. Я не люблю это поместье. Нет, потому что здесь мои друзья, могилы моих родителей и потому что здесь господин Жозэ.

– А я? – Нинетта даже сама от себя не ожидала этого вопроса.

– А что ты? – мальчик посмотрел на нее, наконец-то оторвавшись от своей свистульки.

– Да, да, я. Тебе разве со мной не интересно?

– Ха-ха-ха! Как я могу знать, интересный ли ты человек, если ты до сих пор только дергала меня и больше ничего?

– Да, но теперь то мы просто разговариваем. А если хочешь… – тут Нинетту осенило. Она дернула Сережку за рукав и сказала: – Слушай, а давай вместе сбежим в город, а когда продадим твои свистульки, вернемся назад. Заодно, погуляем там, покатаемся на качелях, поедим сладостей. Я переоденусь в простое платье, и все примут меня за обычную девчонку. Весело получится! Интересно ведь прикинуться крестьянкой, вместо княжны. Идет?

– Если я и продам все мои свистульки, то все равно не смогу на эти деньги покатать тебя на качелях или угостить сладостями, – ответил мальчик и нахмурился, опять принимаясь за свое занятие.

– Дурачок! – рассмеялась Нинетта. – Да, разве это проблема? У меня в копилке есть свои деньги. Их хватит на все, что угодно. Мы с тобой целый день будем веселиться!

– Нинетта, – сказал Сережа с серьезным лицом, – это твои деньги, а я не желаю, чтобы девочка платила за меня. Все должно быть наоборот. Это мальчик должен платить за девочку.

– Серый, это конечно так, но ведь тут другой случай. Ну, на что мне эти деньги? У меня все есть, мне ничего не надо. Но мне хочется повеселиться. А веселиться я хочу с тобой.

– Все равно. Ты не будешь за меня платить.

Нинетта помолчала некоторое время, с надутым видом глядя на мальчика.

– Да, а я то думала, что с тобой мне было бы интересно. Но ты просто гордый и скучный тип! – и девочка, рассердившись, убежала.

Сережка тут же со злостью отшвырнул свою свистульку в сторону, а потом принялся топтать ее ногами.

Кроме того, мальчик понятия не имел о том, что сердил не только Нинетту, но особенно Жанну, так как девочка стала сильно ревновать к нему управляющего, который, как только освобождался от своей работы, целиком отдавал свой досуг Сережке.

Жанна нередко видела, сидя у своего окна, как Жозэ и Сережка, держась за руки, словно отец и сын, гуляют по лугам и пастбищам. Видела, как Жозэ сажал мальчика к себе в седло, как учил его управлять лошадью, мастерить всякие нужные вещи, научил управляться с глиной и лепить из нее вполне приличную посуду.

Жанна восхищалась Жозэ, одобряла все, что он делал, мысленно хвалила его за доброе отношение к мальчику и, однако же, бесконечно ревновала его к Сережке, а самого Сережку временами готова была даже уничтожить.

Однажды, когда Жозэ освободился от работы, Жанна вышла из дому погулять и пристроилась возле маленького заборчика, где паслись на специальной территории молодые жеребцы. Она наблюдала за ними и ждала, что управляющий, проходя через это местечко к своему домику, непременно заметит девочку и подойдет к ней.

И вот, дождавшись, когда Жозэ проходил мимо, Жанна повернулась в его сторону. В тот же миг, к великому ее огорчению и досаде, к Жозэ подбежал Сережка. Он полностью завладел своим новым отцом и повел его в сарайчик, показать, какой красивый у него получился кувшин.

Жанна готова была умереть от злости и отчаяния. Она почти проклинала небо за то, что на земле существует Сережка. И в то же время ей хотелось сгинуть в небытие, провалиться в преисподнюю, хотелось утопиться, отравиться или сделать с собой что-нибудь еще. Ей подумалось, что она совсем не нужна Жозэ, не интересует человека, который с самого первого дня пребывания в этом поместье стал так много для нее значить. А раз она не привлекает того, кто привлекает ее, то в чем же тогда смысл ее жизни?

Тем вечером Жанна чуть не обрушилась на Нинетту. Обычно спокойная и стойкая, она сейчас не могла совладать со своим гневом.

– Будь добра, займи своего дружка, я больше видеть не могу, как он липнет к господину Жозэ!

Девочка была на гране истерики. Она готова была разбить все вазы, находящиеся в комнате о голову сестры.

Нинетта пришла в изумление, впервые видя Жанну такой разъяренной.

– Я попробую, конечно, – прошептала она.

А Жанна сию же секунду горько расплакалась.

Поскольку сестры Мадлик никогда не ссорились и всегда стояли горой друг за друга, Нинетта, не на шутку встревоженная состоянием своей сестры, поспешила немедленно исполнить ее просьбу. Но был вечер, и пришлось дождаться утра.

Эту ночь сестры впервые провели в состоянии стресса. Жанна плакала очень долго и все никак не могла успокоиться. Наконец, от такого долгого рыдания у нее сильно разболелась голова, а потом тяжелый сон завладел всем ее существом.

Около двух часов ночи несчастная девочка проснулась и снова стала плакать, но на сей раз уже не от злости или отчаяния, а из-за тошноты, которая ее и разбудила.

Нинетта мгновенно подскочила к ней с мокрым полотенцем. Она положила один его конец на голову Жанны, а другой на грудь. Постепенно тошнота стала утихать, а затем и вовсе прошла.

– Не нервничай так, я же обещала, что помогу тебе, – Нинетта укрыла Жанну и сама легла.

Но и Нинетта провела эту ночь не лучшим образом. Помимо беспокойства о сестре, ее мучила мысль о Сережке. Непонятно было; то ли он просто не хочет дружить с ней и потому строит из себя такого гордеца, то ли действительно все не так просто, как ей кажется. Тем не менее, у девочки мелькнула мысль, что она незаслуженно обидела мальчишку, назвав его гордым и скучным типом.

Но, как бы там ни было, а едва забрезжил рассвет, едва только успели пропеть первые петухи, а Нинетта уже была на ногах.

Спустившись в холл и припомнив недавнюю историю, из-за которой их с Жанной чуть было, не посадили под домашний арест, Нинетта постучала в дверь дворецкого.

Через пять минут тот открыл дверь и, увидев княжну, сердито поинтересовался, что же ей угодно в столь ранний час.

– Мне угодно, чтобы ты открыл парадную дверь, – важно ответила девочка, которой уже надоело терпеть пренебрежение этого старого дурака, – Или же я выйду через окно, но теперь уже не поднимай из-за этого шум.

Нинетта, не дожидаясь ответа, повернулась и направилась к тому самому окну, через которое пролезала с сестрой накануне.

– Стойте, княжна! – крикнул старик и бросил ей ключи.

Нинетта поймала их на лету, а, открыв дверь, снова бросила дворецкому.

Быстрые шаги несли девочку на пастбище. Именно там начинался рабочий день Жозэ Марэ, и именно там она рассчитывала найти Сережку.

Но мальчика не оказалось возле управляющего. Тогда Нинетта подошла к самому Жозэ.

– О, мадемуазель, он в моем домике. Еще спит. Вчера он до поздней ночи возился с глиняной посудой. И, кажется, его что-то беспокоило. При всей нашей с ним дружбе, он так и не сказал мне ничего. Но, может быть, вам что-нибудь известно?

– Да, господин. Это, скорее всего, по моей вине. Вчера мы с ним немного повздорили.

Пока Нинетта приближалась к домику управляющего, у нее в голове мелькнула мысль, что она кое-что украла у Жанны, кое-чем ее обделила. А именно: минутой разговора с глазу на глаз с управляющим. В последнее время Жанна так мечтала хоть словом с ним перемолвиться, что узнай она об этой минуте, то сошла бы с ума от зависти.

Предварительно постучавшись, как и подобает вежливому человеку, Нинетта вошла в домик и в коридоре увидела Сережку. Тот выглядел сонным и протирал глаза.

– Доброе утро! – весело сказала девочка, словно между ними не было вчера размолвки.

– Доброе утро, – ответил Сережка несколько мрачновато.

– Ты чего такой невеселый? Сердишься на меня?

– Чего уж там! Было бы за что. В общем-то, ты права. Я действительно гордый и скучный.

– Да, нет же. Это я, так, погорячилась.

– И, тем не менее…

– Ну же, не надо об этом! Я, вот, что подумала: давай погуляем в городе просто так, без денег, а?

– Тебя со мной никогда не отпустят.

– Но ведь мы сбежим!

– Нельзя. Когда вернемся, тебя накажут. Я ведь о тебе беспокоюсь.

– А я что-нибудь придумаю!

– Нет, нет, Нинетта, пойми же.

Девочка помолчала с полминуты, словно бы размышляя о чем-то.

– Ну, ладно, – сказала она, наконец. – Тогда, давай просто играть вместе? Не покидая поместья.

– Вот это другое дело! – мальчик повеселел.

– И ты будешь играть со мной, даже когда господин Жозэ свободен от работы? – Нинетта пытливо посмотрела в глаза Сережке.

– Да, – и он вздохнул.

А так, как Нинетта все еще не сводила с него пристального взгляда, Сережка пустился в откровение:

– Знаешь, мне кажется, что, так сильно привязавшись к господину Жозэ, я даже стал ему мешать. Я ничего не могу с собой поделать, меня так тянет к нему, будто бы он ангел какой-то. Против собственной же воли я отнимаю весь его досуг, хоть и понимаю, что тем самым могу ему надоесть. Как бы он не любил меня, но я все же не родной ему сын, поэтому должен оставлять его одного хоть иногда. Дать ему… ведь он одинок… может быть, он отличит кого-то из наших женщин. Они красивые. А господин Жозэ был бы прекрасным мужем для одной из них.

– Так значит, договорились? Будем играть вместе, а господин Жозэ пусть от всего и всех отдыхает.

– Да, Нинетта. Так будет лучше всего.

Нинетта, довольная, что добилась желаемых результатов, вернулась в дом и сказала Жанне торжественным тоном:

– Ну вот, дорогая, теперь можешь завоевывать управляющего!