Цитаты из книги «Охота на маленькую щуку»

ЮХАНИ КАРИЛА (1985 г.р.) – финский журналист и писатель. Родился в Кемиярви. Окончил Университет Тампере. Работал журналистом в отделе культуры в газете Helsingin Sanomat. В 2010 году стал лауреатом финского литературного конкурса Ю. Г. Эркко. Автор романа «Охота на маленькую щуку» (2019), сборников рассказов «Горилла» (2013), «Смерть яблочного крокодила» (2016). Роман «Охота на маленькую щуку» получил финские премии имени Калеви Янтти и Яркко Лейна, а также Tähtifantasia Prize («Звезда фэнтези»), вошел в шорт-лист немецкой Internationaler Literaturpreis и французской Prix Micheline.

…что в это время года здесь светло круглые сутки. Представь, что Бог направляет лампу на Землю и не выключает ее даже ночью. Она горит и тогда, когда люди трут глаза, не в силах им поверить. Как, по-твоему, хорошо так поступать?

конец от тебя зависит, – добавил Сова. – Какой конец? – Снять проклятие. – А-а. – Ты его на себя наложила, только ты и можешь его снять. В этом году у щуки не получится сбежать с твоей душой. Она сейчас в реке. Но на следующий год она снова будет там. В озере. Ты слышишь? Элина закрыла глаза. – Ты должна простить себя, – сказал Сова. – Что ты мелешь? – Да нет, правда. – Черт, прекрати. – Так Олли-Колотун говорит. – Говорит? – Проклятие остается в силе до тех пор, пока этого хочет тот, кто его наложил. Никакие заговоры и заклинания тут не помогут. Тебе нужно просто перестать винить себя.

– По своей работе я часто сталкиваюсь с людьми, которые хотят причинить себе вред, – сказала Янатуйнен. – В этом нет ничего необычного. Необычное заключается в том, кто именно так поступает. Люди, совесть которых не запятнана ничем серьезным, прыгают с шестого этажа. А настоящие злодеи, у которых есть все основания броситься под первый встречный грузовик, никогда так не поступают.

Впоследствии хмурница переселялась в лису, оленя, кабана, волка, крота. Она путешествовала по диким безлюдным местам. Но не переставала тосковать по своему первоначальному телу Медичи. Ее мучило то обстоятельство, что она была даже не целой душой, а скорее, воспоминанием о духе, и у нее не было иного способа облегчить свою боль, кроме как непрерывно есть. Она пожирала тела животных, в которых вселялась, или загоняла их до смерти, а иногда неделями перемещалась без хозяина, трепещущим над землей и замирающим на месте призраком. Она продвигалась все дальше и дальше на север, ее манил к себе северный магнитный полюс Земли. В течение следующих двухсот лет она с ей подобными мчались по ледяным торосам и дрейфующим льдам.

Лумичелли интересовался исследованиями Медичи о вечных двигателях и предположил, что сможет выделить нужную информацию из частицы души путем ее дистилляции. Он погрузил колбу в кипящую воду. Частица души вытянула энергию из горячей воды и превратилась в демона, то есть в хмурницу, завладев при этом телом Лумичелли. Лумичелли повесился на крюке для люстры в собственном доме. Хмурница сбежала через окно и принялась носиться по улицам Болоньи, сбивая с ног людей и опрокидывая корзины с фруктами, ошеломленная самим фактом своего существования, пока срочно вызванный на место священник Гаспар Бомбьери не поймал это существо в шкатулку из эбенового дерева, из которой демон уже не мог выбраться. Бомбьери доставил шкатулку в Ватикан, где ее надежно заперли в хранилище в отделе опасных существ.

– Кто такой коргоруша? Сова объяснил, что это паранормальное существо, которое создается одним человеком, чтобы что-то украсть у другого человека. Затем он добавил, что не понимает, какому идиоту в наше время придет в голову делать коргорушу. Сова повернулся к Элине и спросил, как выглядел коргоруша. – Ну, такой журавль с руками. Элина рассказала, что коргоруша пытался украсть у нее телевизор. Элина вступила с ним в схватку и сумела свалить его на пол. Она вырвала у коргоруши сердце – кусок ржаного хлеба. Затем отволокла коргорушу на задний двор и сожгла его. По-видимому, свидетель именно это и видел. Янатуйнен помрачнела и кивнула. Она уже готова была услышать что-то подобное.

Янатуйнен задумалась, почему в Лапландии в поле зрения оказывается всего один или, в лучшем случае, несколько человек. Как будто у них тут на прогулку очередь по номеркам.

Она проснулась от звука труб. Подошла к окну и выглянула во двор. Там двигалась процессия. Во главе ее шел медведь, несущий на спине обнаженную женщину с львиной головой. Женщина держала в одной руке гадюку, а в другой – поводья, которыми управляла медведем. Позади женщины крепкие паучьи ноги несли напоминающую брокколи композицию из головы кота, мужчины в короне и лягушки. Далее следовал домовый сыч на длинных аистиных ногах. Замыкал процессию гуманоид с лицом ребенка, расположившийся на спине одногорбого верблюда. Янатуйнен стояла у окна, пока голова кота не повернулась к ней, словно башня танка. Кот посмотрел на нее и мяукнул.

Инфекционные болезни продолжили свой путь в следующую деревню. Дороги заполонили призраки людей. Они запрудили главную дорогу села полупрозрачной массой. Монстры на коньках крыш наблюдали за призраками, которые разыскивали свои старые дома. А далеко на реке, в густом тумане у порогов, сидел на камне водяной и играл на баяне, напевая старинную печальную мелодию. Река вокруг водяного превратилась в поток тел. В ней не было воды, только тела, движущиеся против течения, влекомые невидимым транспортером, бесстрастные, мертвые. Только самые хладнокровные колдуньи были в состоянии наблюдать за карнавалом Духовой ночи, но в этой деревне больше не было хладнокровных колдуний.