– Сегодня я передал бразды правления группе, – негромко ответил он на её немой вопрос. – Мы закапываем себя как музыканты. Но я понимаю ребят. Они реально устали от безденежья. А ты права. Столько, сколько мы заработали за вечер с тобой, с Вайлет мы никогда и за месяц не зарабатывали. Я принял мнение Эда. Дай Дорни минуту. Он сейчас озвучит нам своё решение. Барабанный ритм обычно раскладывает его мысли по полочкам.

Тишину нарушали лишь шумные глотки Эда из жестяной банки и тихий монотонный бит Дорнана. Морган молчал, глядя в одну точку прямо перед собой.

– Кит, а если у меня не получится? – спросила она вчера перед тем, как отправиться дорабатывать свой текст.

– Тогда я познакомлю тебя с Арисом, – ответил он так просто, будто это подразумевалось само собой.

– Да ладно? С тем самым? Он же самый известный музыкант в нашем городе! Ты с ним хорошо знаком?

– Разумеется, малыш. Я же бармен. Работа у меня такая, дать клиенту почувствовать себя не как в баре, а как в гостях у своих старых друзей.

– Но Арис? Он тоже бывает в «Синем пламени»?

– Алекс, «Синий», без преувеличений, лучший бар в нашем городе. Не каждый готов отдать столько за бокал нефильтрованного, сколько отдают у нас. Плюс атмосфера. Что ты задаешь глупые вопросы? Ты сама завсегдатай «Синего».

– Поначалу я приходила исключительно к тебе. Это потом уже втянулась в тусовку. А зачем ты познакомишь меня с Арисом? Он же сам поет в своей группе, вряд ли он будет искать вокалистку.

– Грош цена тебе, детка, если ты собралась бросить «Black Diary» при первых же сложностях. Причем тут поиски вокалистки?

– Тогда я запуталась, – покачала головой Алекс, встряхнув своими яркими волосами.

– У него своя студия звукозаписи за городом. Если твои музыканты не оценят текст без аранжировки, ты сможешь предъявить им полноценную работу. Поговорим с группой Ариса, ребята сыграют то, что тебе нужно. Ты споёшь. Готовый трек скинешь Моргану. Профит, – ослепительно улыбнулся Кит.

После этого разговора Алекс уже не тяготило ожидание решения Дорнана, который всё ещё стучал по барабану. Исподлобья она наблюдала за его каменным лицом, на котором не отражалось ни единой эмоции. При всём желании сейчас она не могла предугадать, в сторону какого решения он склоняется.

– Бесперспективно, – наконец озвучил он свое мнение, резко перестав отбивать зацикленный бит.

– Алло, Кит, мне нужна твоя помощь, – уже через минуту набрала Алекс своего старого друга, громко хлопнув дверью гаража.

5 глава.

Арис не понравился ей с первого взгляда. Она встречала его и раньше, ведь сложно не знать того, чье имя гремит на весь город. Но вблизи она смогла рассмотреть его сегодня впервые.

– Арис, – представился он и артистично встряхнул своей темной копной волос. Этот жест выглядел бы очень по-женски, если бы не брутальная мужская внешность барабанщика.

– А это Анна, – кивнул он в сторону миловидной блондинки, нежно прижимающейся щекой к его каменному бицепсу.

– Очень приятно, ребята, меня зовут Александра. Зовите меня Алекс, меня так все называют.

– Ты думаешь, у меня в паспорте написано «Арис»? – усмехнулся барабанщик. – Никогда никому больше не представляйся полным именем. Теперь твой псевдоним – это твой личный бренд. Полное имя оставь для бюрократических процедур.

Алекс вынужденно улыбнулась и в растерянности огляделась в поисках поддержки от Кита. Но в студии его не было, несмотря на то, что смех его звучал очень близко, будто из-за спины.

Холод этих двоих отталкивал её. Арис натянуто улыбался, обнажив ряд белоснежных зубов, но взгляд оставался безучастным, будто его мысли находились за гранью. Физически он был здесь, но всем своим существом он находился там, где Алекс не хотела бы оказаться никогда. Анна смотрела с вызовом, приподняв подбородок, в её светлых глазах плясали дьявольские огоньки. Липкое ощущение того, что эти двое чувствуют друг друга на уровне вибраций, не оставляло Алекс. Они выглядели единым целым организмом. Такие милые внешне и такие обжигающе холодные внутри.

– Я слышала, что ты новая солистка «Black Diary», главных конкурентов группы Ариса? – улыбнулась Анна, надменно приподняв правую бровь.

– Конкурентов? Пожалуй, это громкое заявление. У нас совершенно разная музыка, разная аудитория. Я бы сказала, что мы работаем в одной сфере, но конкуренты – это неправильное слово, – покачала головой Алекс.

– О, прости, моя хорошая, я вовсе не хотела тебя обидеть. Ну как ты можешь быть конкуренткой Арису? Временами у меня складывается ощущение, что он играть на барабанах стал раньше, чем проситься на горшок, – обаятельно улыбнулась Анна, отчего у Алекс по спине поползли мурашки. Сейчас эта миловидная блондинка поразительно походила на затаившегося хищника, приманивающего жертву на расстояние атаки.

– Почему парни не принимают твою песню? – перевел тему Арис, ласково приобняв блондинку за плечи и коснувшись губами её макушки.

Такие отношения всегда удивляли Алекс. Неужели он не видит, какая она стерва? Откуда у него столько нежности к Анне, ведь у нее на лице семидесятым курсивом написано, что она ужалит сразу и без раздумий, едва представится такая возможность. Ледяная, высокомерная, скользкая и ядовитая как ползучее пресмыкающееся.

– Я уверена, что ты знаешь их репертуар. Я называю это лирикой с примесью артхауса и нотками классической школы рока. Наше последнее выступление я начала с драйвовой мелодии и все гости «Синего» танцевали вместе с нами. И теперь я хочу работать в этом направлении, чтобы выбраться на большую эстраду, но Дорни считает, что такая музыка бесперспективна, а Морган не хочет стать заложником одного стиля.

– А на мнение Эда все кладут болт, верно? – хохотнул Арис, переглянувшись с блондинкой.

Алекс посчитала вопрос нетактичным и оставила его без ответа.

– Я напела им свою новую песню, но она не вдохновила ребят. Я хочу записать её в студии. Надеюсь, что услышав полноценную работу, мальчики оценят моё направление.

– Понял. Когда тебе нужна песня? – перешел Арис на официально-деловой тон.

– К утру.

– Время шесть часов вечера, а мы еще даже не репетировали, – многозначительно посмотрел он на свои золотые часы на запястье.

– Эй, группа, общий сбор! – крикнул он своим. – У нас четырнадцать часов максимум на то, чтобы записать песню с нуля. Песня отстой, но её играть не нам и судить тоже не нам. Вам платят бабосы, вы играете то, что вам скажет эта синеволосая кукла. Времени на раскачку нет. Все всё поняли?

Парни кивнули и один за другим вошли в каморку за стеклом, где на небольшом возвышении располагались инструменты.

– Кит? – прошептала Алекс, ища поддержки в этих прекрасных голубых глазах цвета летнего неба.

– Ты справишься, детка, – подмигнул он весело.

Сомневаться не приходилось. С такой железобетонной поддержкой она преодолеет любые препятствия.

6 глава.

– Ну, что вы теперь скажете про мою песню? – с вызовом спросила Алекс, предъявив основателям «Black Diary» готовый результат, который с таким трудом был записан в студии Ариса.

Трек «Игристое в бокале» стал первым опытом Алекс в студии звукозаписи, и до этого момента она даже не подозревала, сколько сложностей и нюансов в таком, на первый взгляд, простом процессе. Казалось бы, просто нужно свести музыку и голос в единое целое. Но сначала музыканты никак не могли сыграть ту мелодию, которая звучала в её голове. Потом Арис злился, швырял стулья и курил прямо в студии, потому что до этого он не сводил такие треки, где нужно править голос практически до электронного звучания. Только к утру ребята смогли сформировать общую реальность и создать нечто более-менее близкое к тому, что хотела слышать Алекс.

– Скажите мне кто-нибудь, что я не сошел с ума, и вы все тоже это слышали, – сказал Дорнан.

– Я думал, что «ночь с пятницы на воскресенье» это дно, но нет. Алекс смогла нам показать, что есть еще куда падать, – добавил Эд.

Их наигранная реакция карикатурного удивления поставила в тупик Алекс. Она не понимала, в ужасе парни от её видения песни или остались приятно удивлены. С гримасой шока на лице Морган рассмеялся:

– Танцевалка в стиле металла. Алекс, как это могло прийти в твою голову? Проигрыш после второго припева разорвал мне мозг в клочья. Подожди, нам всем нужно прийти в себя, чтобы объективно оценить то, что ты наделала. Чей это, вообще, был гроул в последней строке припева?

– А мне понравилось, – вступил в разговор Эд, не дав Алекс ответить на вопрос. – Я уже вижу, как танцпол пляшет до второго припева, а после него вступаю я, и сцена полыхает в огне. Будет красиво и свежо.

– Для кого свежо? – воскликнул Дорни. – Для тех, кто родился в позапрошлом веке?

Морган покачал головой.

– В любом случае, нам нужно доработать текст. Пусть припев остается дешевым, но в куплет добавим артхауса. Можно обыграть это в стиле разговора парня и девушки. Допустим, они ищут смысл жизни, ведут глубокий чувственный диалог. А заканчивать куплет можно фразой по типу, «но путь наш закончится, когда я услышу в твоем смартфоне…» И тут вступает Дорни, отбивает мощный бит и подключается Эд, а одновременно с ним ты, Алекс поешь припев.

Алекс не скрывала счастливой улыбки. Даже записывая песню с группой Ариса, она не была уверена, что Морган не выставит её из гаража, услышав, чем именно она занималась все выходные. Она была готова к любой реакции, но в то, что он подхватит её идею и примется её развивать – Алекс верилось меньше всего. В очередной раз она пересмотрела своё отношение к этому человеку. Порой Морган был высокомерен и невыносим. Но потом, спустя время, она каждый раз с удивлением отмечала, что за этим напускным высокомерием скрывается трогательная забота о своём детище, о «Black Diary».

– Поясните мне, почему мы не можем оставить песню в том виде, в котором она есть сейчас? – спросил Эд. – Мне понравилось.

– Чувак, это выглядит как дешевая пародия, – пояснил Дорнан. – Нельзя накладывать тяжелую музыку на легкий текст, даже в обратной последовательности – тяжелый текст с легкой музыкой – это не всегда работает. Мы будем выглядеть как жалкая карикатура. Если и делать что-то танцевальное, то это должно и выглядеть и звучать дорого. Пусть это будет простой припев, но в обертке из глубокого текста в куплете песня станет звучать пронзительно, а не странно.

– Идея неплохая, но сама работа некачественная, Эдди. Чувствуется рука дилетанта, – дополнил барабанщика Морган. – Вместе мы отшлифуем те грубые недочеты, которые нам с Дорни режут слух и получится хорошая песня, достойная баров.

Для Алекс это прозвучало как наивысшая похвала. «Black Diary» для неё были мэтрами мира андеграундного рока. У ребят не было ни амбиций, ни стремлений в большой мир музыки, они довольствовались своими собственными, но такими родными, слушателями и почитателями, делая для них то, чего требовала их душа. Пусть аудитория фанатов не насчитывала и десяти тысяч человек, но они есть и вот уже много лет преданы группе. Они ждут выступлений «Black Diary» в «Синем», поют вместе с ними и создают видимость ажиотажа в социальных сетях перед готовящимися концертами. Не стремясь к славе и признанию, ребята просто достойно делали своё дело: писали песни, за которые не стыдно. В их осмысленных текстах не было мата и порнографии, а в тяжелой музыке – ни грамма фальши.

– Если припев у нас связан с полетом на выходные на острова, куплет можно связать с рабочими буднями. Например, пусть это будут ТРУДО-ВЫЕ-БУДНИ.

– Алекс! – хором возмутились Дорнан с Морганом.

– А мне нравится, – хихикнул Эд.

– Не удивительно. Это твой уровень, – развел руками Дорни.

– Что ты хочешь этим сказать? – сорвался в его сторону Эдди.

– Стоп! – остановил Морган их одним движением руки. – Мы сейчас работаем. Все ваши ссоры потом. Алекс. Мы простили тебе строчку о том, куда ты посылаешь всю работу. Мы готовы принять те изменения, что ты нам предлагаешь, но политика группы должна оставаться неизменной. Мы пишем такие песни, которые не стыдно слушать при родителях, окей? Каждый твой текст будет проходить жесткую цензуру группой, потому что, если ты обратила внимание, в нашей музыке помимо привкуса артхауса присутствуют нотки интеллигенции.

– Я поняла тебя. Буду держать себя в рамках.

– Итак.

Морган упал на диван и развернулся лицом к Эду и Дорнану, которые уже расселись на свои привычные места: на невысокий стульчик за установкой и в угол к бас-гитаре. Алекс определила себе место рядом с Морганом, на подлокотнике дивана.

– Итак, – повторил он. – Слушаем лейтмотив. Топ-менеджеры. Офисный планктон. Всю неделю они ходят на работу и не понимают, что они там делают и кому это нужно. Им всем за тридцать, но они не умеют ничего, кроме как перекладывать бумажки из одной стопки в другую. Они ничего не добились и влачат жалкое существование с девяти утра до шести вечера. Но всё меняется в пятницу, когда они бегут из офиса, посылая всю работу туда, куда её послала Алекс и летят на Бали с игристым в своем бокале. Тридцать минут тишины. Все пишут текст. Потом почитаем, что у нас получилось и сформируем из лучших отрывков нашу худшую песню.

Из угла гаража вслед за громкой отрыжкой донесся скрежет сминаемой жестяной банки из-под пива.

– Да-да, Эдос, братан, я про тебя не забыл. Ты тоже берешь в руки телефон и пишешь песню. Сегодня мы распределим роли по написанию текста и музыки. Я понимаю, что мы делаем всё вместе, но в каждом направлении нам нужен лидер.

– А я давно говорил о том, что каждый должен заниматься своим делом, – прокомментировал Дорнан, по привычке закидывая ноги на барабан и закрываясь наушниками от окружающего мира.

– Эта песня выстрелит, Морган, я уверена, – наклонилась Алекс и прошептала ему на ухо.

– В твоем возрасте пора перестать верить в чудеса, детка. Их не существует. Чем раньше ты это осознаешь, тем проще тебе будет жить, – тем же шепотом ответил он ей, не поднимая головы.

– Во что, вообще, тогда верить в этом сраном мире, если не в чудеса? – улыбнулась она и поймала на себе неодобрительный взгляд. Интеллигентный Морган никому не позволял в группе подобного поведения. Алекс только пожала плечами и улыбнулась, мол, она просто констатирует факты.

7 глава.

В настроении крайней эйфории Алекс влетела в «Синее» и оглядела помещение в поисках Кита. Лениво растянувшись на барной стойке, он обменивался любезностями с двумя девушками лет двадцати. С неизменно широкой улыбкой он рассказывал свои истории, от которых они смеялись, кокетливо запрокидывая голову назад. Девушки сидели на барных стульях, изогнувшись красивой волной, и пили шампанское из высоких бокалов. Их волосы волнами красиво переливались в приглушенном свете бара, колыхаясь под потоками теплого воздуха из кондиционера. Обе они выглядели будто ожившие картинки из глянцевых журналов. Длинные локоны, длинные ресницы, длинные ноги, длинные ногти… Под лопаткой заныло от колючего укола ревности. По сравнению с ними Алекс почувствовала себя какой-то несуразной. Промелькнула предательская мысль о том, что такому харизматичному красавчику как Кит ей не понравиться никогда. Но ведь они лучшие друзья, разве нет? Смело отбросив все сомнения в сторону, Алекс направилась к барной стойке.

– Дамы, уверен, что я вас уже утомил своим присутствием. Готов предоставить вам пять минут для посиделок в чисто женской компании, – сказал он и под дружный возглас разочарования отошел в сторону Алекс.

– Без тебя-я-я мой мир опусте-е-ел, моему терпению настал преде-е-ел, – спела она ему во весь голос, изо всех сил стараясь фальшивить, и Кит рассмеялся, не сдерживая эмоций. С ней всегда так. Как только Кит собирался ругаться, Алекс смешила его до слёз и все ссоры заканчивались, так толком и не начавшись.

– Вот ты мне прямо сейчас должна пообещать, что однажды, когда ты станешь непозволительно знаменита, ты запишешь фит с исполнителем этой дрянной песни, Тэйтом!

– Как только ты мне скажешь, что такое фит, и как только я пойму, что это не из раздела восемнадцать плюс, я тут же пообещаю, – рассмеялась она в ответ, глядя в его небесные глаза.

– Фит – это дуэт, моя необразованная музыкачка! Требую дуэт с Тэйтом! Ты просто обязана это сделать во имя нашей песни, которую мы спели уже миллион раз!

Музыкачка. Их с Китом любовь коверкать слова навсегда останется чем-то очень личным, практически интимным. Только их. Их двоих.

– Обещаю, – кивнула весело Алекс и приняла нарочито серьезный вид, чтобы дать Киту высказать ей то, что он собирался высказать до того, как услышал её песнопения.

– Детка, ты меня с ума сведешь когда-нибудь своим молчанием! – возмутился он вполголоса, чтобы никто не слышал их разговор. – Время десять вечера, я тебя последний раз видел утром в студии Ариса! Это нормально, вообще?

– Не нормально то, что ты просидел там со мной всю ночь, а после этого вышел на работу! Ты в курсе, что нормальные люди спят по ночам? – наигранно возмутилась она в ответ, улыбаясь легкой полуулыбкой. Кит любил всем сердцем эту её улыбку, в которой практически не участвовали губы, только глаза. Сияющие светлые серые глаза, подобные звездам.

Одним легким движением Алекс запрыгнула на стул и ударила ладонью о барную стойку.

– Бармен! – нарочито громко закричала она. – Где мой пивас? В этой чертовой дыре, вообще, наливают выпить простым работягам?

Боковым зрением она почувствовала на себе взгляд моделек, полный презрения и искреннего непонимания, что такого особенного этот блистательный бармен нашел в девочке-фрике с синими волосами.

Но она смотрела только на Кита. Тот рассмеялся и подал ей кофе в фарфоровой чашечке.

– Отвечая на твой вопрос, Алекс. Я поспал. Пока ты записывалась, я поспал пару часов на втором этаже в доме Ариса. Между прочим, он показал мне комнату для гостей, но я решил обнаглеть и завалился спать на его кровать, тем более ты бы тоже не устояла. Там футбольное поле, а не кровать. И спальня в черно-белых тонах. Черный матовый пол и белый глянцевый потолок.

– Я перееду к тебе, если у тебя будет такая спальня, – рассмеялась Алекс.

– Подменишь меня в баре? Я поехал выбирать обои! – ответил он ей тем же тоном. – И прекрати немедленно держать интригу! Что сказал Морган по поводу твоей песни?

Несколько секунд Алекс загадочно улыбалась, прикусив нижнюю губу. Её серые глаза снова сияли, будто кто-то зажигал её изнутри. Своим счастьем она сейчас, казалось, легко может осветить половину Вселенной.

А потом кивнула несколько раз подряд, всё так же сверкая огнями своих серых глаз.

– Ты прекрасна, малыш. Боже, как ты прекрасна. Я никогда не видел никого красивее тебя, – сказал он, не в силах скрыть своего восхищения.

– Китёнок, благодаря тебе моё творчество оценено по достоинству. Мы сделали «Офисный планктон»! Мы это сделали! Мы действительно, по-настоящему это сделали! Песня, которая звучала у меня в голове, теперь будет звучать со сцены! Это просто космос!

Алекс выглядела такой счастливой, что Кит больше не мог держать себя в руках. Одним прыжком перемахнув через барную стойку, он подхватил её на руки и сжал в своих объятиях так сильно, что она, казалось, услышала хруст собственного позвоночника. Впившись губами в её щеки, он покрыл поцелуями всё её лицо, целуя без разбора куда придется. Лоб, щеки, виски, ключицы… Он целовал её так, будто сошел с ума, опьяненный её счастьем. Алекс звонко рассмеялась и обхватила ладонями его шею.

– Хватит, Кит, пожалуйста, остановись! – сквозь смех кричала она, втайне надеясь, что он ни за что не остановится.

Разгоряченные внезапным взрывом, еще долго они не могли успокоиться и привести себя в порядок. Но потом он всё же отпустил её и вернулся к себе за барную стойку, как ни в чем не бывало. Алекс перевела взгляд на то место, где сидели глянцевые модельки. Теперь там никого не было. Девушки переместились за столик, что принесло Алекс крайнее моральное удовлетворение. Теперь Кит снова, как и всегда, принадлежал ей одной.