2.4 – Конкуренция дороже дружбы

Влюбленность вправе интересное и даже пугающее чувство, особенно в подростковые годы, но есть ли смысл любить кого-то, если не знать точно, любит ли этот кто-то тебя? Дитлинг был очень взволнован, он прекрасно знал о любви, знал о том, что она бывает невзаимной и полагал, что можно любить и не рассказывая о своих чувствах, авось сложится все само собой.

Вернувшийся домой Изак, тоже размышлял о случившимся, он никогда и не думал о любви. Его эта тема совершенно не беспокоила, но, когда Дитлинг поделился с ним своими чувствами, он вдруг резко осознал, что тоже влюблен в Алиенору. Поэтому принялся размышлять, как покорить сердце юной принцессы. В какой-то момент у него промелькнула мысль о том, что надо бы предложить ей руку и сердце, но отложил это деяние на неопределенный срок.

Когда все уснули, он тайком вышел из своей комнаты и направился в маленькую библиотеку, которая располагалась на третьем этаже особняка и использовалась Германом Рюстом, как кабинет, а Льюфом, как местом для чтения. Первое, что пришло в голову Изака, это мысль о том, что, подарив книгу Алиеноре, он бы подчеркнул ее ум и духовное богатство. Да только какую бы книгу подарить, да и нужна ли ей вообще книга? Отложив эту идею, он решил достать книги, которые, по его мнению, относились к любовному жанру. Выбирал он по принципу: «Если на обложке нарисована женщина с цветами, то это явно роман». По той причине, что читать он не умел, Изак пролистывал страницу за страницей в поисках картинок, таковые попадались редко, но, когда все же попадались, он тщательно их рассматривал. На одной из картинок, была изображена девушка в пышном платье бросающая с балкона белую перчатку, а внизу был изображен мужчина со шпагой, покорно сидевший на коленях и смотревший вверх на летящую перчатку.

– Может цвет не понравился? – почесав затылок, проговорил Изак. – Принцессы нынче привередливые, значит перчатки дарить не буду.

Дальше он обратил внимание на розу, красовавшуюся на обложке одной из книг. Она так его очаровала, что он захотел подарить Алиеноре такую же. Однако денег, чтобы купить хотя бы одну такую розу у него не было, а единственное место, где росли такие розы, был царский сад Вертексбурга, и вправе глупо было даже думать о том, чтобы в тайне срезать розу с царского сада, и подарить ее принцессе. Вдруг дверь заскрипела и послышались чьи-то шаги. Сердце Изака вдруг резко забилось от испуга. В кабинет со свечкой вошел сонный Льюф.

– Ты знаешь Изак, я предполагал, что мог встретить здесь воров, которые могли бы пробраться сюда, чтобы украсть пару ценных книг, но встретить тут тебя я никак не ожидал! – удивленно проговорил Льюф.

– А я не ожидал здесь встретить тебя, в полночь ты уже обычно спишь. – проговорил Изак.

– Да, я как раз собирался готовиться ко сну, только вот решил занести книгу. – Ответил Льюф. – «Ромео и Джульетта», прелестная книга, до иронии рассказывает о том, насколько чудны и влюблены бывают люди, сколько бы проблем можно было избежать, если б никто не влюблялся.

– А я вот как раз ищу книгу, в которой бы рассказывалось о том, что можно подарить девушке на первом свидании. – поделился Изак.

– Ты знаешь, в Вероне высшей знати полагались специальные кексы, звавшиеся «Пандоро». Если ты хочешь ее удивить, попробуй приготовить такой кекс, вдруг получится.

– А если подарю пирожок, как думаешь, сойдет?

Льюф рассмеялся.

– Предполагаю я, что пирожок она съест и даже не вспомнит потом о тебе, надо что-то такое душевное, а пирожок, она и сама купить может.

– Эхх, спасибо за совет. – поблагодарил Изак. – Я уже пойду спать.

– Я тоже. – ответил Льюф. – Доброй ночи.

Дверь захлопнулась, Изак ушел, а Льюф убрал книги, разбросанные по столу, сложил их по полкам, задул свечи и лег спать.

На следующее утро Изак направился в местную пекарню. У прилавка его встретила добрая пожилая продавщица, с которой Изак завел разговор, перед этим включительно отрепетировав свою речь перед зеркалом.

– Доброго утра вам! – сказал Изак и распахнул дверь.

– Здравствуйте, молодой человек! – добродушно ответила продавщица. – Чего желаете? Есть пряники, пирожки, ватрушки, хлеб белый, хлеб черный, все свежее, еще горячее.

– Вы знаете, – встав в пол роста и облокотившись об прилавок, шепотом проговорил Изак, – мне велено доставить вам поручение.

Продавщица испугалась, но продолжила слушать.

– По личной просьбе Германа Рюста, требуется изготовить пандоро, в количестве 3-х единиц. Пусть этим займутся лучшие пекари.

– Что-что? – удивилась продавщица. – Я не знаю, что это такое ваше пандоро, и не уверена, что наш пекарь знает.

Изак сделать возмущенную физиономию.

– Как?!! То есть вы велите мне вернуться к Королю и сказать ему, что в нашей пекарне не знают, как приготовить обычное пандоро? Вы, что хотите, чтобы он сам сюда пришел, да еще и с охраной?

– Нет, что вы! – пытаясь остановить пыл Изака, говорила продавщица. – Не уходите, я запишу название, мы найдем рецепт, передайте королю, что все будет сделано, но вы поймите, за бесплатно мы работать не можем…

– Естественно вам оплатят все расходы, можете не переживать, однако знайте, качество должно быть не какое-нибудь там народное, только королевское, если вам известно такое понятие! – продолжал Изак.

– Поверьте на слово, мы работаем здесь уже 40 лет, никто и никогда не жаловался на нашу продукцию. – искренне ответила продавщица.

– Я проверю, можете не сомневаться. – ехидно улыбнулся Изак. – И, если вдруг мне что-то не понравиться, тооо жандармерия может наведаться и уже другими методами проверить на прочность вашу пекарню.

– Да что вы… – чуть ли не плача отвечала продавщица.

Изак молча ушел.

– Эх, как же прекрасно быть королем, все тебя слушают, все тебе подчиняются, жаль, что я не королевского рода, но как же хорошо, что в своих образах я могу надевать любые маски. – говорил себе Изак. – Ах, а время узнать то забыл, заигрался.

Забежав обратно в пекарню, он застал продавщицу в подавленном настроении с платочком в руках.

– Вы даже не удосужились сказать мне время! – прокричал Изак.

– Извините. – сдерживая слезы, проговорила продавщица. – Приходите послезавтра утром.

– То-то же. – проговорил Изак развернувшись и обрадовавшись своему величию и власти.

Теперь, когда чудотворный десерт уже готовиться, Изак размышлял о том, как-бы отодвинуть Дитлинга подальше от Алиеноры, но возвысив себя до совершенства, предположил, что у него изначально нет шансов, да и не сможет он признаться, так как духом слаб и неряшлив.

Оставшийся день он гулял по городу и скучал от безделья. Предвкушал Изак, как подарит Алиеноре пандоро, она примет всю его любовь и будут они жить вдвоем, ну и с Дитлингом, разумеется.

Вечером Изак направился в кабинет, где как обычно засиживался Льюф.

Он застал Льюфа за книгой, Льюф посмотрел на Изака, но не сказал ни слова, молча продолжил читать. Изак походил по кругу, посмотрел на чернильное перо, потрогал книги, и сел на стул стоящий за писательским столом, пристально направив взгляд на Льюфа.

– Читаешь? – насмешливо спросил Изак.

– Читаю. – кратко ответил Льюф.

– Понятно. – не зная, что спросить проговорил Изак.

Встав со стула и сделав еще круг по кабинету, направив свой взгляд в окно, Изак вновь сел за стол. Уходить он не собирался.

– И все же я поражен! – с азартом проговорил Изак. – Вот скажи мне, Льюф, разве можно имея власть над другими, никогда не добиваться чего-либо? Твое слово приказ, только скажи, сразу будет сделано. Деньги, еда, да даже красавицы? Все, что душе угодно!

– Я предпочитаю оставаться в тени. – ответил Льюф,

– Эхх, милый Льюф. – удивлялся Изак. – Вот скажи мне, чего ты хочешь?

– Наверное, чтобы ты оставил меня в покое. – иронично ответил Льюф.

– Ну нее, я имею ввиду глобально, у тебя же наверняка есть цель, планы…

– Возможно, – задумался Льюф, – я хочу стать таким же уважаемым монархом, как мой отец и дедушка, а в старости, когда Дитлинг займет мое место, я хочу жить на берегу озера и ходить к старому поломанному дереву и читать на нем книги.

– Ну, а как же править народом, как же делить людей на группы и сословия? – интересовался Изак.

– Я не знаю, я недостаточно опытен, чтобы отвечать на такие довольно глупые вопросы. – раздражено ответил Льюф.

– Ох, а был бы я на твоем месте, я бы всех поделил! Добрых в одну часть города, злых в другую, богатых в третью, бедных вообще за город. Вот и вся гармония и никаких больше сложностей.

– Как же хорошо, что у тебя нет полномочий, ибо твои действия сгубили бы не то, что город, а весь мир. – серьезно ответил Льюф.

– Больно ты умный стал. – ответил Изак и удалился.

Льюф невозмутимо продолжил читать книгу.

Вдали от династии Рюстов, в доме, огороженном стенами, около окна сидела Алиенора. Этим вечером она была грустна и загадочно смотрев на текущую воду в реке, думала о Льюфе. Поначалу мысль о том, что Льюф ей нравится даже не возникала, но постепенно она стала замечать, что с каждым разом все больше и больше думает о нем. Алиенора в мыслях уже планировала, как они встретятся, он поцелует ей руку, а потом после ночной прогулки он предложит ей выйти за него замуж, ах!

В дверь постучали, Алиенора неспешно встав открыла. Оказывается, Мигель принес ужин, так как Алиенора совершенно забыла о нем, и вправе даже разозлилась, что отнести ужин в комнату Алиеноры послали именно Мигеля, что же любимый отец и матушка сами не могут подняться с первого этажа на второй?

– Мерси. – холодно ответила Алиенора и поставила ужин на стол.

– Ты чем-то расстроена? – добродушно спросил Мигель.

– Вот скажи Мигель, почему именно ты должен за мной присматривать и всему учить? – интересовалась Алиенора.

– Хех, доченька! – рассмеялся Мигель. – Этому множество причин способствует. Знаешь ли, я умею читать и быть может ты помнишь, что именно я и научил тебя грамоте.

– Ну и что? Религиозная свита тоже образование имеет, как и деятели в царской библиотеке. – неудовлетворившись ответом, продолжила Алиенора.

– Я верен твоему отцу, а он верен мне. – ответил Мигель. – Знаешь, почему в здешних краях я известен, как Мигель Извлеченный?

– Нет, расскажи. – заинтересовалась Алиенора.

– Было это 14 лет назад, – задумавшись, начал вспоминать Мигель, – ты еще была в животе княгини Камиллы, меня вызвали по чрезвычайному случаю, роды царской особы – важное событие. Немногие знали, что я лекарь, я и сам вправе стараюсь молчать, но в этот раз моя помощь была необходима.

– У матушки были проблемы? – испуганно спросила Алиенора.

– Да, был у нее узкий таз, редкость для наших широт, но случай опасный. Ты была крупным плодом и лобковый симфиз все же не помог Камилле родить без последствий. Было принято решение доставать тебя из живота, я читал о королевском разрезе многое, но в жизни никогда такое не делал. Обозначил белую линию, я сделал продольный надрез, раздвинул мышцы и разрезал плодный пузырь, так ты и родилась, а я после того случая остался жить при монархе, окруженный славой и почетом.

– Это одновременно страшно и до ужаса интересно. – ответила Алиенора. – А ты можешь и меня чему-нибудь научить?

– Медицина – это не та отрасль, где учатся чему-нибудь, если ты захочешь посвятить себя медицине, я помогу, но ради интереса многое знать тебе не стоит, крепкий характер нужен, чтобы узнать то, что скрыто от других.

– Я хочу! – твердо заявила Алиенора.

– Ну что же, – ответил Мигель собираясь уходить, – я поговорю с твоим отцом по этому поводу.

– Ну вот. – возмутилась Алиенора – Разве тебе недостаточно моего согласия, почему за меня должны все, что-то решать?

– Так надо, – ответил Мигель, – спи, Солнышко.

– Беспредел! – ответила Алиенора, ткнув ложкой в кашу.

Перекусив, Алиенора расстелила кровать и собралась ложиться спать. Мысли ее были об одном Льюфе, как все же прелестно, что несмотря на грустную реальность, хоть в порыве чувств можно воссоздать свой фантастический мир в мыслях. Пускай сказка и не сбудется в жизни, но во сне она обязательно напомнит о себе…

Как говорилось ранее, принц Льюф никогда не выходил на свет и предпочитал оставаться в тени. Гуляя по городу и вступая в разговор, он обзывал себя чужим именем и твердил, что приехал из другого города учиться в академии. Свое родство он не показывал по нескольким причинам, во-первых, пока он в образе обычного студента, все понимают, что денег у него нет и в планах ценности никакой он не представляет, во-вторых он не сможет просто так общаться с людьми, ведь простые люди по своей сути всегда будут льстить правителям, лишь бы угодить им и остаться в тепле.

Следующим утром, еще до того, как горожане пойдут на работу, Льюф оделся и отправился гулять по городу. Обойдя город кругом и не обнаружив для себя никаких происшествий, он, как и всегда направился в пекарню. Зайдя внутрь, он услышал эмоциональный отрывок из речи продавщицы:

– И что? Терпи и готовь столько раз, пока не получится, я знаешь ли тоже последние ночи не сплю, все у меня покупатели, иди! – эмоционально говорила продавщица.

Льюф никогда не видел ее такой взволнованной, ему даже показалось, что она испытывает чувство испуга. Это его удивило, и он решил разузнать о произошедшем.

– Доброе утро, – ответил Льюф, рассматривая витрины прилавка, – вы чем-то взволнованны? Я вправе никогда не видал вас такой.

– Здравствуй, солнышко! – лукаво улыбнулась продавщица. – Нет, у меня все прекрасно, тебе кажется. В самом деле работа наша порою трудна, и мы тоже устаем, но должен ли страдать от этого народ, которому нужен хлеб?

– Тоже верно. – согласился Льюф. – Дайте мне пожалуйста вот эти пряники, и, наверное, три ватрушки, возьму к чаю, угощу друзей.

– Хорошо, сейчас организуем. – сообразила продавщица. – А по поводу проблем ты не переживай, у нас просто перебои с мукой бывают, вот я с пекарем и спорила, ничего большего.

– Как скажете, – проговорил Льюф доставая деньги, – я спросил просто из любопытства и если вы думаете, что я пойду на вас куда-либо жаловаться, то даже бросьте думать об этом, я не такой человек по натуре.

– Что вы! – удивилась продавщица. – Я и подумать такое не могла.

Все же Льюф удивился уточнениям продавщицы, ему даже показалось, что она говорит несерьезно и вся история ее придумана, ведь кому, если не ему лучше знать о поставках муки и урожая?

– Спасибо, до свидания! – проговорил Льюф и удалился.

Проходя мимо собора его вдруг остановила женщина маргинальной внешности, Льюф хотел было обойти ее, но она преграждала путь.

– Что вы хотите? – возмутился Льюф.

– Царство! Царство земное в огне, пылает, все пылает, дети мрут от болезней, старики от голода, мы уже на грани! – громко кричала женщина.

– Да, я тоже уже на грани. – холодно ответил Льюф.

– Пойми же, глупец! – женщина встала на колени. – Нет на Земле рая, мы здесь в промежутке между добром и злом.

– Угу, – ответил Льюф, сделав вывод, что женщина сумасшедшая. – Я, пожалуй, пойду.

– Остановись! – крикнула женщина, дергая Льюфа за руку. – Есть способ все исправить, стань на сторону добра.

– И какой же? – спросил Льюф.

– Дай монету, Бог не забудет твой добродушный поступок!

– Если Бог все же есть, то он наверняка знает, что добрые поступки делаются от сердца, а к вам у меня нет никакого сочувствия. Вы, лишь фигурируя красочными словами пытаетесь затуманить разум.

– Богохульник! – ответила женщина разозлившись. – Антихрист, кощун, насмешник, прочь, уйди от сюда!!!

– Мрак. – проговорил Льюф и ушел домой.

Придя домой Льюф положил купленное на стол и поставил керосиновый чайник на подогрев. В доме было тихо, все спали, но через какое-то время Льюф услышал шаги. Изак не спеша спускался по лестнице.

– Доброе. – кратко сказал Изак, взяв пряник.

– Доброе, что-то ты сегодня рано встал. – заключил Льюф.

– Сам не знаю, должно быть лето, светлеет рано и хочется сделать все до начала жары. – ответил Изак.

– И что-же тебе надо сделать? – поинтересовался Льюф.

– Сам еще не придумал! – рассмеялся Изак.

– А как там та девушка, которой ты собрался сделать подарок?

– Алиенора? Не знаю, еще не видел ее! – не подумав ответил Изак, посвятив все свое внимание прянику со сгущенкой внутри.

– Алиенора?!! – до ужаса удивился Льюф. – Ты говоришь о принцессе Вертексбурга? Да какое право ты имеешь!

– Тихо, чего ты начал, – без удивления ответил Изак, – проснутся остальные, оно тебе надо?

– Ты не ответил на вопрос. – повышенным тоном сказал Льюф.

– Да, именно ей. – проговорил Изак. – Ну и что тут собственно такого? Она в меня влюбится безо всяких сомнений, ты сам же, наверное, знаешь какие девочки в 14 лет, искренне верят в любовь, смешно не правда ли?

– Нет, не смешно. – твердо ответил Льюф. – Тебя казнят быстрее, чем ты успеешь к ней прикоснуться! Она царская особа, а ты обычный сирота при монархе, помни об этом.

– Ой, ну не надо этой лирики, в кого ты такой зануда? – наигранно говорил Изак. – Зная ее манипуляторский характер, она уговорит отца присвоить мне царский титул, родители всегда шли на поводу ее прихотям, а потом будет яркая свадьба, может мы и тебя пригласим, подумаем во всяком случае.

– Ты думаешь слишком легкомысленно и даже подло. – обдуманно проговорил Льюф. – Пускай ты ненамного младше меня, но не забывай кто Ты, а кто Я. И если ты думаешь, что твои идеи осуществляться, то знай, я специально помешаю этому.

– Ох, Льюф! – рассмеялся Изак. – Со своим высокомерием ты как всегда берешь большую роль на себя, а ты не думал, что так будет лучше для всех? Ну сам посчитай, кто если не я? Дитлинг? Ахахах, он никогда не умел общаться с девушками. Любую прихоть Алиеноры он тут же пытался осуществить, ну не позорно ли это? Такие ухажеры девушкам не нравятся, с ними надо жестко, держать в узде, да потуже!

Льюф с непониманием смотрел на Изака, злость проявлялась в его широких зрачках. У Изака это вызывало лишь смех и игривое чувство.

– Ну вот скажи, ты сам бы женился на Алиеноре? – спросил Изак.

– Она еще ребенок, не забывай, ей всего 14. – холодно ответил Льюф.

– Ну и что с того? – удивился Изак. – Очнись, уже эпоха Возрождения, отбрось старые принципы, ты старше ее всего на 5 лет, разве это разница?

– Да, это существенная разница, тебе насколько я помню уже 16-й год идет, и несмотря на это, ты не становишься умнее. Меня настораживают твои разговоры, поэтому знай, если ты что-то удумаешь, я первым вызову стражей и посажу тебя в темницу.

– Льюф, милый Льюф! – хихикал Изак. – Ты уже такой большой, а все еще веришь в какие-то принципы, идеалы и понятия. Дошло уже до того, что ты хочешь спустить на меня стражей, лишь потому, что я не соответствую твоей морали? Не должно ли это настораживать твоего отца, брата? Подумай об этом, кто ты и какие цели преследуешь. Знай, я тебе не враг, но и собачкой на поводке быть не буду.

– Я сказал достаточно. – ответил Льюф вставая из-за стола.

Недопив чай, он ушел в свою комнату, ему надо было осмыслить все сказанное Изаком и принять решение, пускай пока, что он и не вправе его принимать. Алиенору он решил ни о чем не предупреждать.

Изак тем временем доедал пряники Льюфа, после чаепития он собрался наведаться в пекарню и узнать, как же там идут дела по приготовлению кекса для королевской персоны.